Борис Соколов - Адольф Гитлер. Жизнь под свастикой

• Название: Адольф Гитлер. Жизнь под свастикой
• Автор: Борис Соколов
• Издательство: АСТ-Пресс Книга
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-462-00100-2

Прошло уже немало лет с тех пор, как Гитлер покончил с собой, но его имя по-прежнему у всех на слуху. О нем написаны многочисленные монографии, воспоминания, читая которые поражаешься, поскольку Гитлер-человек не соответствовал тому, что мы называем НЕМЕЦКИМ ХАРАКТЕРОМ.

Немцы, как известно, ценят образование, а Гитлер не имел никакой профессии. Немцы обожествляли своих генералов и фельдмаршалов. А Гитлер даже на войне не получил офицерского звания, так и остался ефрейтором! Германию 1920–1930-х годов охватил культ спорта. Гитлер не занимался спортом: не плавал, не ходил на лыжах, не играл в футбол.

В чем же дело? Почему Гитлеру удалось превратить демократическую Веймарскую республику в тоталитарное государство и стать диктатором? Предлагаемая читателю хроника жизни Гитлера дается на широком историческом фоне и без навязывания автором своей точки зрения. Пусть читатель сам сделает выводы. Материала для этого более чем достаточно!

---

В 1895 году Алоиз Гитлер, дослужившийся до довольно высокого чина старшего официала, вышел в отставку по болезни и вскоре поселился в приобретенном доме с участком земли в Леондинге близ Линца. Умер он в 1903 году. Жена пережила его только на четыре года и скончалась в 1907 году. В 1888 году Алоиз успел получить значительное наследство от Иоганна Непомука Хюттлера. Оно позволило Адольфу Гитлеру даже после смерти родителей вести относительно безбедное существование. Сестра его матери Иоганна Пёльцль, выступавшая свидетельницей при крещении Адольфа Гитлера 22 апреля 1889 года, умерла в 1911 году и также оставила Адольфу наследство, так что он, не нуждаясь в деньгах, отказался от полагавшейся ему пенсии за потерю кормильца в пользу своей младшей сестры Паулы.

Отец Адольфа Гитлера был человеком властным и целеустремленным, сумевшим благодаря этим качествам своими силами выбиться в люди. Эту целеустремленность отца фюрер особо подчеркивал в книге «Моя борьба». У самого Адольфа отцовский характер проявился в еще большей степени. В книге «Моя борьба» он так говорит о родителях: «В небольшом городишке, озаренном золотыми лучами мученичества задело немецкого народа (Гитлер имеет в виду расстрел в Браунау французскими оккупантами во времена наполеоновского владычества нюрнбергского книготорговца Иоганна Пальма, велико-германского националиста. — Б. С.), в этом городишке, баварском по крови, австрийском по государственной принадлежности, в конце 80-х годов прошлого столетия жили мои родители. Отец был добросовестным государственным чиновником, мать занималась домашним хозяйством, равномерно деля свою любовь между всеми нами, ее детьми. Только очень немногое осталось в моей памяти из этих времен...

Учитывая мои наклонности и темперамент, отец пришел к выводу, что отдать меня в гимназию, где преобладают гуманитарные науки, было бы неправильно. Ему казалось, что лучше определить меня в реальное училище. Еще больше в этом намерении его укрепляли мои очевидные способности к рисованию. А этот предмет, по его убеждению, в австрийской гимназии находился в совершеннейшем загоне... Он думал, что его сын, как и он сам, со временем должен стать чиновником, и очень гордился, что всего достиг сам, своим трудом. Властная натура отца, закалившаяся в тяжелой борьбе за существование, не допускала и мысли о том, что неопытный мальчик будет сам выбирать себе дорогу в жизни. Тогда он счел бы себя плохим отцом...» Но Адольф хотел быть свободным художником и уже в детстве проявлял волю и упрямство.

В 1895 году, в год, когда прекратилась служебная деятельность его отца, Адольф пошел в начальную школу в Фишльхаме. Учился он на «отлично». Алоиз надеялся, что его сын тоже будет чиновником. В 1896–1898 годах Гитлер учился в школе бенедиктинского монастыря в Ламбахе, где брал уроки пения и пел в хоре мальчиков. В 1939 году Гитлер посетил ламбахскую школу и опять посидел за своей школьной партой. Фюрер распорядился построить в Ламбахе новую школу, а старую купил под здание музея.

В 1896 году из-за конфликта с отцом ушел из дома сводный брат Адольфа Алоиз, которого отец постоянно попрекал за безделье. После этого Адольф стал главной надеждой отца и его наследником. Но чиновничья карьера не прельщала будущего фюрера, и не только потому, что он хотел быть свободным художником. Еще в школьные годы, по воспоминаниям одноклассников, проявлял повышенный интерес ко всему, что было связано с войной и воинской службой. Один из одноклассников, Балдуин Висмайр, утверждал: «Больше всего на свете он любил играть в войну».

В 1899 году семейство Гитлер переехало в Леондинг. Соученик Адольфа по леондингской школе, Иоганн Вайнбергер, вспоминал, как во время игры в Англо-бурскую войну «мы под командованием Гитлера были бурами, а ребята из Унтергаумберга англичанами». Тогда же Гитлер, по его собственному признанию, «начал оттачивать свой ораторский талант в более или менее ожесточенных спорах с одноклассниками. Я стал маленьким заводилой».

В июне 1900 года умер от кори брат Адольфа Эдмунд, и он остается единственным сыном в семье. В сентябре Адольф поступил в государственное реальное училище в Линце. Он считал, что Леондинг — лучшее место в Австрии, и там он продолжал жить все время учебы в доме отца на Михаэльсбергштрассе, 16. После смерти отца дом был продан, и Гитлер переселился в школьное общежитие в Линце.

В реальном училище Адольф не мог похвастать такими же успехами, как в начальной школе. Здесь он имел отличные отметки только по истории, географии и рисованию. По этим предметам, как вспоминал его преподаватель Сикстль, Гитлер знал больше, чем его учителя. Зато из-за неуспеваемости по другим дисциплинам будущий фюрер Великой Германии остался в первом классе реального училища на второй год. Причина, как объяснил Гитлер в книге «Моя борьба», заключалась в следующем: «Мои оценки в то время отражали две крайности в зависимости от предмета и моего отношения к нему. Наряду с похвальными и отличными оценками в табеле были удовлетворительные и даже неудовлетворительные. Лучше всего были мои успехи в географии и особенно во всемирной истории. Это были два любимых предмета, в которых я был на голову выше всего класса... То, что мне нравилось, я учил... То, что казалось не имеющим значения и не привлекало меня, я полностью саботировал».

Все попытки отца убедить Адольфа, что надо хорошо учиться, чтобы стать чиновником и достичь большего, чем достиг он сам, ни к чему не привели. Фюрер вспоминал: «Чем жестче и решительнее пытался отец провести в жизнь свои планы и намерения, тем все более упрямо и дерзко сын восставал против этого. Я не хотел быть чиновником. Ни уговоры, ни внушения не могли сломить моего отпора. Я не хотел быть чиновником... Все попытки отца на собственном примере породить во мне любовь к этой профессии достигали прямо противоположного результата. Меня разбирала зевота при мысли о том, что я буду сидеть в конторе, не имея возможности распоряжаться собой и своим временем».

Как бы протестуя против намерения отца, Гитлер стал манкировать занятиями в реальном училище. По-настоящему будущий фюрер увлекался рисованием и надеялся стать художником. Ему претили те предметы, которые требовали усидчивости и усердных занятий.

В 1903 году Алоиз Гитлер скоропостижно скончался от инсульта. Адольф любил отца и искренне горевал, рыдая над гробом близкого человека. И хотя теперь как будто не было уже против кого протестовать, стал учиться еще хуже, откровенно прогуливая занятия и еще более укрепившись в намерении стать художником, а не чиновником.

Хуже всего давался Гитлеру французский язык, хотя в годы Первой мировой войны, во время длительного пребывания во Франции, он освоил этот язык весьма прилично. Но при переводе в четвертый класс реального училища ему пришлось даже пересдавать этот предмет. Его преподаватель Эдуард Хюмер свидетельствовал на судебном процессе над участниками «пивного путча» в 1924 году: «Гитлер был определенно одаренным учеником, хотя и несколько односторонним, однако он не умел владеть собой и считался строптивым, самовольным, несговорчивым и вспыльчивым юношей. Ему было сложно подчиняться школьным порядкам. Не отличался он и прилежанием, потому что при его бесспорных задатках он мог бы добиться значительно больших успехов».

В 1904 году Гитлер поступает в четвертый класс уже другого реального училища — в Штайре. Здесь он учился совсем плохо, что называется из рук вон. А по случаю получения аттестата Гитлер единственный раз в своей жизни напился пьяным. И было с чего! Он вспоминал: «Мы получили свидетельства и решили отпраздновать это дело. «Мамочка» (квартирная хозяйка из обедневших дворян. — Б. С.), узнав, что все уже позади, была слегка растроганна. Мы потихоньку поехали в один крестьянский трактир и там пили и говорили ужасные вещи. Как все это было в точности, я не помню... мне пришлось потом восстанавливать события. Свидетельство было у меня в кармане. На следующий день меня разбудила молочница, которая... нашла меня на дороге. В таком ужасном состоянии я явился к своей «мамочке». «Боже мой, Адольф, как вы выглядите!» Я вымылся, она подала мне черный кофе и спросила: «И какое же свидетельство вы получили?» Я полез в карман — свидетельства нет. «Господи! Мне же нужно что-то показать матери!» Я решил: скажу, что показывал его кому-то в поезде, а тут налетел ветер и вырвал из рук. Но «мамочка» настаивала: «Куда же оно могло пропасть?» — «Наверное, кто-то взял!» — «Ну тогда выход только один: вы немедленно пойдете и попросите выдать дубликат. У вас вообще-то деньги есть?» — «Не осталось». Она дала мне пять гульденов, и я пошел. Тем временем четыре обрывка моего свидетельства уже доставили в школу. Будучи без памяти, я перепутал его с туалетной бумагой. Это был кошмар. Все, что мне наговорил ректор, я просто не могу передать. Это было ужасно. Я поклялся всеми святыми, что никогда в жизни больше не буду пить. Я получил дубликат... Мне было так стыдно! Когда я вернулся к «мамочке», она спросила: «Ну и что он сказал?» — «Этого я вам не могу сказать, но скажу одно: я никогда в жизни больше не буду пить». Это был такой урок, что я никогда больше не брал в рот спиртного. Потом я с радостным сердцем отправился домой. Правда, особой радости-то и не было, потому что свидетельство было не из лучших».