Алексей Гудзь-Марков - Индоевропейцы Евразии и славяне

• Название: Индоевропейцы Евразии и славяне
• Автор: Алексей Гудзь-Марков
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-9533-0486-2

Сила славян, стойкость и мощь их языка, глубина культуры и срединное положение на континенте проистекают из восприятия славянством большинства крупнейших культурно-этических явлений, происходивших в Евразии в течение V тыс. до н. э. — II тыс. н. э. Славяне восприняли и поглотили не только множество переселений индоевропейских кочевников, шедших в Европу из степей Средней Азии, Южной Сибири, Урала, из низовьев Волги, Дона, Днепра. Славяне явились непосредственными преемниками великих археологических культур оседлого индоевропейского населения центра и востока Европы, в том числе на землях исторической Руси. Видимая податливость и уступчивость славян, их терпимость к иным культурам и народам есть плод тысячелетий, беспрестанной череды столкновений и побед славян над вторгавшимися в их среду завоевателями. Врождённая широта и певучесть славянской природы, её бесшабашность и подчас не знающая границ удаль — это также результат осознания славянами громадности своих земель, неисчерпаемости и неохватности богатств.

---

К 264 г. до н. э. Рим овладел практически всей территорией Апеннин. Владычеству этрусков на севере, а эллинов на юге полуострова был положен конец. При этом культура Рима интенсивно впитывала наследие великих цивилизаций этрусков и Эллады.

Римляне вошли в непосредственное соприкосновение с галлами (кельтами), занимавшими земли в бассейне реки По, и к началу эпохи решающих войн с Карфагеном (218–146 гг. до н. э.) заняли территории к северу от Апеннин, вплоть до южных отрогов Альп.

Карфаген, основанный как торговая колония Финикии на севере Африки около 825 г. до н. э., к началу III в. до н. э. сумел овладеть значительными территориями средиземноморского побережья Африки, Пиренеев и рядом островов, включая часть Сицилии и Сардинии, и превратился в могучую морскую державу Западного Средиземноморья. Его столкновение с Римом было неизбежно.

Войны 264–146 гг. до н. э. окончились взятием и разрушением Карфагена, земли которого вошли в состав динамично развившегося Римского государства.

Так на юго-западе Европы возвышался Рим, вскоре явившийся владыкой огромных территорий в Европе, Азии и Африке. Однако теперь обратим наши взоры на север, центр и восток Европейского континента и посмотрим, что происходило в мире славян и германцев в эпоху Ахеменидской династии Азии, расцвета эллинизма и возвышения Рима.

Славянский и германский миры Европы I тыс. до н. э. — первой половины I тыс. н. э

В VI–III вв. до н. э. славяне, теснимые в центре Европы идущим к востоку потоком кельтов, на севере континента начиная с VII в. до н. э. также теснились выходцами из Скандинавии, представлявшими германскую общность Европы. Как мы помним, на юге России, в лесостепях Среднего Поднепровья, оседлое земледельческое население в VIII–VII вв. до н. э. оттеснялось к северу, в леса западной России, где подвергалось смешению с балтским населением. Кроме того, начиная с рубежа II–I тыс. до н. э. и всю первую половину I тыс. до н. э. оседлые славянские общности Среднего и Верхнего Поднестровья подвергались смешению с наступавшими на северо-восток фракийцами, в свою очередь также испытывавшими давление со стороны иранского и кельтского миров, двигавшихся навстречу друг другу.

Население лужицкой культуры VII в. до н. э., занимавшее территорию к северу от Карпат, в бассейнах Верхней Эльбы (Лабы), Одера и Вислы, восприняло носителей новой, поморской, культуры VII–II вв. до н. э. на крайних северных рубежах своего региона, в междуречье Нижней Вислы и Нижнего Одера. Центром поморской археологической культуры балтийского побережья был Гданьский залив, а главным направлением распространения ее носителей стал юг, вплоть до современных городов Торунь на Нижней Висле и Познань на реке Варте.

Лужицкая культура на протяжении ряда столетий вбирала в себя все более расширявшуюся на ее землях культуру Поморья, пока наконец не слилась с ней, образовав новую культуру подклошевых погребений (V–II вв. до н. э.), занявшую все ту же территорию по течению Вислы и несколько меньшую — по течению Одера. Так был поглощен древним славянским миром севера Европы первый надвинувшийся из Скандинавии вал древних германцев.

Влияние же кельтского мира на западных славян выразилось не только в особенности языка позднейшей общности чехов и в значительной славянской миграции из Центральной Европы на её север и восток, но и в определенном проникновении к северу от Карпат самих кельтов, оставивших на территории лужицкой культуры ряд металлургических комплексов. На северо-западе Чехии явственно видны археологические наслоения памятников латенской (кельтской) эпохи на силезско-платеницкую группу лужицких памятников.

В эпоху Гальштата (VIII–VI вв. до н. э.) территория лужицкой культуры буквально изобиловала множеством тщательно укрепленных валами, рвами, частоколами крупных, многолюдных поселков. Места для их строительства выбирались на берегах водоемов, на возвышениях, а нередко и в окружении труднопроходимых болот. Внутренней застройкой поселков служили дома каркасно-столбовой конструкции с достаточно обширной площадью, поделенной на два помещения — жилое с очагом и хозяйственное. Наряду с укрепленными поселками высокие берега Одера и Вислы венчали многочисленные святилища и целые религиозные комплексы. Кроме того, население располагало рядом мощно укрепленных городищ со стенами деревянной конструкции, наполненными камнем, песком и глиной. К воротам через окружавшие городища естественные и искусственные преграды (рвы с водой, болота) подводились мосты.

Укрепления, улицы и дом Бискупинского городища. Польша. VI–V вв. до н. э.

Если население лужицкой культуры практически повсеместно придерживалось обряда трупосожжения и погребения в урне, то носители поморской культуры на севере и западе своей территории совершали погребения по обряду трупосожжения и захоронения в каменных ящиках, а на юге территории прах погребали в глиняном сосуде, накрытом клошем (керамической миской).

Основной напор кельтов на земли Верхней Силезии и верховья Вислы пришелся на эпоху среднего Латена (III–II вв. до н. э.), что совпало практически с полным растворением северной поморской культуры и возобладанием обряда подклошевых погребений, давших название новой культуре.

Одним из показателей соотношения населения являются многочисленные обширные поля погребальных урн лужицкой культуры, число захоронений на которых нередко достигает нескольких тысяч, и сравнительно немногочисленные поморские могильники с незначительным числом захоронений. Весьма важно и то, что обычай устраивать подклошевые (накрытые клошем) захоронения на территории лужицкой культуры появился значительно раньше возникновения поморской культуры.

На землях, лежащих к западу от территории лужицкой культуры, подклошевые погребения смешаны с погребениями праха в каменных ящиках, что также косвенно указывает на взаимное проникновение славянского и германского миров севера Европы.

Помимо урн, начиная с конца эпохи бронзы (Гальштат VIII–VI вв. до н. э.), на территории Апеннин (Этрурия), части северной Германии, Дании и Скандинавии при погребении достаточно широко использовали сосуды-домики, отражающие форму тогдашних жилищ, отсутствующие у носителей лужицкой культуры.

В эпоху Гальштата широкое распространение получили лицевые и очковые урны, верхняя часть которых отображает человеческие черты. Если на раннем этапе поморской культуры лицевые урны отсутствовали, то на заключительном этапе эпохи Гальштата лицевые урны распространились в Гданьском Поморье, на Нижней Висле и Средней Варте. В эпоху среднего Латена (III в. до н. э.) лицевые урны были широко распространены в междуречье Средней Вислы и Среднего Одера, вытесняя при этом сосуды-домики.

Аналогии лицевых урн Вислы и Одера встречены в Трое (2750–1250 гг. до н. э.), в Этрурии (VIII–I вв. до н. э.) и на землях Средней Германии. В землях юга Скандинавии, Дании, в низовьях Рейна и Эльбы встречаются и лицевые, и домиковые, и очковые урны-сосуды.

Для поморской культуры, равно как и для среднегерманских земель, характерны индивидуальные погребения. Древний индоевропейский обычай курганных погребений, столь широко распространенный в бассейнах Вислы и Одера в эпоху бронзы (XVIII–XIV вв. до н. э.) у носителей лужицкой культуры, равно как и поморской, сохранился, но скорее как исключение. Среди оседлого населения Европы I тыс. до н. э. роскошь быть погребенным под курганом была доступна лишь княжеской знати.

Прямым следствием век от века возраставшего давления кельтов и германцев на западнославянскую общность Карпат и долины Вислы и отчасти бассейна Одера в V–II вв. до н. э. явилось то, что территория, занятая носителями подклошевой культуры (V–II вв. до н. э.), распространилась к востоку от бывших рубежей лужицкой метрополии и заняла верховья рек Припять, Западный Буг и Днестр.

Во II в. до н. э. на территории подклошевой культуры сложилась новая, пшеворская, культура (II в. до н. э. — V в. до н. э.) западнославянской общности. В то же время на Среднем Днепре и на значительной территории Волыни сложилась восточнославянская зарубинецкая культура (II в. до н. э. — I в. н. э.), явившая собой видимое свидетельство восточноевропейской ориентации славянства центра и севера Европы.

Тут следует вернуться назад и указать на то, что обряд трупоположения, время от времени встречавшийся в некрополях лужицкой и пшеворской культур, практически полностью отсутствовал у носителей поморской культуры. Это лишний раз указывает на прямую преемственность лужицкой и пшеворской культур и на инородный характер поморской культуры, носители которой подверглись долгому процессу смешения с носителями лужицкой культуры, трансформировавшейся при этом в продвинувшуюся на восток Европы подклошевую культуру (V–II вв. до н. э.) и вылившейся в две новые — восточнославянскую зарубинецкую и западнославянскую пшеворскую культуры.