Миша Бродский - Дорога сквозь мёртвую и живую

• Название: Дорога сквозь мёртвую и живую
• Автор: Миша Бродский
• Жанр: Боевик

---

Захри учил меня убивать животных быстро и убивать животных долго. Убивать легко, так что животное даже не поняло, что это смерть; и убивать плохо, когда оно знает, что умирает, и знает, что умрет не скоро. Так убивать, чтобы оно мучилось всё время, пока хоть капля жизни есть в нём.

Весь фокус в том, что живые существа перестают чувствовать боль, когда их тело поняло, что смерть неизбежна.

Когда львица душит буйвола за горло, а остальные рвут его на куски, выпуская кишки и лакая кровь, буйвол не чувствует боли. Он знает, что он уже умер.

Когда стая гиен рвёт на куски старого льва, торопясь и глотая его внутренности и отрывая куски мяса с ещё живого одряхлевшего царя зверей, он уже не чувствует боли. Ему уже не нужна боль. Ему нужна была боль, когда он дрался и у него была надежда.

Не надежда умирает последней. После надежды умирает боль. И только потом умирает человек. Или зверь.

Природа милосердна. По-настоящему жесток только человек. Только он может захотеть, чтобы боль другого была бесконечной. И тогда ему нужен Захри.

Потому что Захри знает секрет: чтобы боль не умерла раньше человека, у человека должна оставаться надежда. Тогда он будет умирать долго и плохо.

Некоторые вещи даже мне неприятно вспоминать. Я получал задание поймать крысу. И давил её, взяв в одну руку. Убивать её надо было очень долго. Надо было сломать ей все кости, выдавить глаза, порвать внутренности. Всё это одной рукой, не останавливаясь, следя, чтобы она не умерла раньше времени. По руке текли моча и дерьмо, смешанные с кровью. Было очень противно. Но я делал всё не колеблясь. Я хотел быть, как Захри.

Потом были люди. Время от времени рядом с мешком я находил на пороге дома папирус и кошель с деньгами. Прочитав письмо, Захри уходил на несколько дней и иногда возвращался не один. Чаще всего с ним приходили взрослые мужчины. Но были и женщины. А один раз он привёл мальчика, чуть старше меня.

По разному держались эти люди. Кто-то валялся в ногах и умолял не убивать, кто-то смотрел с ненавистью и презрением. Были и такие, кто в последний момент бросались в отчаянную драку. Но все они через какое-то время просили об одном: дать им умереть.

Это были мои уроки. На них Захри обучал меня тонкостям ремесла. Он давал мне задание с двумя параметрами: как долго человек должен оставаться живым и как он должен умереть. И я убивал. Убивал или быстро, или медленно – как заказывали.

Когда Захри не было дома, я изучал рукописи. У Захри было много манускриптов. Очень древних и не очень. Все рукописи были связаны с его профессией. Много было медицинских манускриптов. Были книги по боевым искусствам. Были книги со схемами расположения особых точек на теле и с пояснениями, как каждая из этих точек связана с разными органами человеческого тела. В этих книгах описывалось, как надо воздействовать на эти точки, чтобы вызвать смерть, или боль, или долгую болезнь.

Я научился вызывать амок. Я мог войти и выйти из него по своему желанию. Когда я в амоке, все остальные люди двигаются для меня очень медленно. Я могу поймать стрелу или камень, пущенный из пращи, могу уклониться от них.

Ещё важнее: в амоке я могу видеть ближайшее будущее. Я знаю, что каждый участник схватки сделает в следующий момент. Так ведёт бой против змеи мангуста. Так ведут бой в сложных ситуациях люди-мангусты. Более того, я научился видеть так и не входя в амок.

И вот мне пятнадцать. Утром появился Захри и приказал следовать за ним. Мы направились в сторону тростниковых болот. Пришли на место после полудня.

Захри дал мне задание поймать антилопу. Я нашёл место водопоя и спрятался в воде. Дышал через полый стебель тростника и ждал, когда появятся животные.

На закате на водопой подошло небольшое стадо антилоп. Животные начали осторожно пить, пугливо оглядываясь. Я сильно оттолкнулся от дна и вылетел из воды. Левой рукой схватил молодого самца за рог, правой оглушил антилопу несильным ударом в основание черепа.

Появился Захри. Связал антилопе ноги. Я положил антилопу на плечи, и мы пошли в саванну, в направлении одиноко стоящего огромного дерева.

Полная луна стояла уже довольно высоко, когда Захри сделал мне знак остановиться. Я положил животное на землю. Захри одним ударом открытой ладони вспорол ему живот и вытащил наружу кишки. Самец забился и истошно закричал.

– Убьешь его утром, после восхода солнца, – сказал Захри, повернулся и пошёл назад, к реке.

Саванна жила своей жизнью. Хохот гиен, истеричный лай шакалов и рычание льва раздавались со всех сторон. Кричал от боли раненый самец антилопы.

Первую тень не пришлось долго ждать. Это была гиена. Не обращая на меня внимания, она осторожно направилась к антилопе. Я двинулся ей наперерез. Трусливая тварь отскочила назад и стала кружиться вокруг, то пытаясь схватить антилопу, то отпрыгивая назад в ответ на мои движения. Появилась ещё одна гиена, потом ещё и ещё.

И тут я понял: пора. Знакомый сладкий туман наконец-то заполнил мою голову. Гиены стали двигаться всё медленнее. На их телах загорелись разным цветом: от коричневого и желтого до ярко красного – точки-цели, по которым наносятся удары... И всё! Очнулся я утром после восхода солнца. Кругом валялись трупы гиен. Их я насчитал семь. Плюс один труп львицы. Шакалов я даже считать не стал.

Самец антилопы был ещё жив, но уже не кричал. Я ударил двумя пальцами между ребер и пробил ему сердце. Сел на камень и стал ждать.

Пришёл Захри. Внимательно осмотрел все трупы. Потом сказал:

– С сегодняшнего дня ты мангуста. Пошли.

С тех пор почти всегда Захри брал меня с собой. Мы убивали людей как в Египте, так и в подвластных Фараону племенах за пределами страны.

Иногда мы их убивали во сне. Иногда на глазах у всех. Но чаще мы забирали их с собой. Тогда они умирали плохо. Долго и мучительно. Так, как нам заказали.

Нам редко заказывали лёгкую смерть. Ведь были и другие школы убийц. Убить легко может каждый. Захри же был нужен для особой смерти. Не было ему равных в этом искусстве. Потому и услуги наши стоили намного дороже.

Одно было плохо со мной. Ошибся Захри: амок и мои приступы – это было не одно и то же. Похоже, но не то. Амок я вызывал по своему желанию. Когда надо было для дела. Приступы начинались независимо от меня. И я собой во время приступов не управлял. Они начинались и заканчивались помимо моего желания.

То, что во время приступа я действовал в соответствии со своей квалификацией, только усугубляло положение. Палач-убийца должен управлять собой при любых ситуациях. Иначе это уже не амок, а простое бешенство. Никто не захочет иметь дело с неуправляемым убийцей.

Поэтому я так обрадовался, когда сумел остановить приступ во время ссоры в таверне. Я нашёл рычаги, как можно управлять собой. Или я их нашёл, или они появились, когда я познакомился с Ором. Но это уже не важно. Главное, я почувствовал: такие рычаги у меня есть. Я могу жить среди людей. Только сейчас я понял, какой груз давил на меня весь этот год после смерти учителя.

Тут ленивый ход моих мыслей прервался. В таверну зашёл отряд из десяти левитов с командиром. Командир внимательно осмотрел залу. Особое внимание у него вызвала моя скромная персона. Из задней комнаты вышел Ор, подошёл к командиру, и они тихо о чем-то поговорили.

Командир ещё раз бросил быстрый взгляд в мою сторону и коротко дал команду. Пять левитов вышли из таверны. Двое устроились ближе к выходу. Командир и трое оставшихся сели так, чтобы можно было контролировать вход в заднюю комнату.

Через таверну к выходу проковылял Ор. В дверях остановился, обернулся и окинул взглядом общую комнату. Задержал взгляд на мне и вышел.

Началось. В таверну вошёл небольшого роста, чуть полноватый левит в простом халате. За ним шли двое очень похожих молодых парней. По всему видать, братья. Левит чем-то неуловимо напомнил мне Захри.

Я понял: это и есть Корей. Корей, не оглядываясь, стремительно прошёл в заднюю комнату. Братья за ним. Замыкал шествие Ор.

Вот так мимо меня прошла моя судьба.

Глава 03. Корей и Моисей. Комната для особых гостей.

Смотрели вслед Моисею люди, склонные к клеветничеству,

и пальцем на него показывали.

– Взгляни, – говорил один, – что за затылок, что за плечи

откормил он себе на народном хлебе!

Агада. Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей.

Когда через таверну прошёл Корей в сопровождении двух братьев, я решил, что пришла моя судьба. Я ошибся: это ещё не была моя судьба. Моя судьба пришла позднее.

В это «позднее» в таверну зашёл мужчина. Судя по одежде, мадианитянин. Маленького роста. Если и повыше меня, то совсем на чуть-чуть. Но при этом впечатление маленького человека не производит. Большая голова, широкая грудь и толстая, почти незаметная шея с загривком. Короче, голова–грудь. Короткие крепкие ноги. Такой быстро бежать не сможет, но за день пройдёт расстояние в два-три раза большее, чем почти любой другой. Пройдёт и не устанет.