Эдуард Кондратов - По багровой тропе в Эльдорадо

• Название: По багровой тропе в Эльдорадо
• Автор: Эдуард Кондратов
• Жанр: Исторические приключения

---

Вечером бригантины стали на якорь у безлюдного берега. Мы разбили лагерь невдалеке от реки, в реденькой пальмовой роще. Спать ложились прямо на землю, голодные, усталые и злые. Сеньор капитан не только расставил часовых, но и сам решил провести ночь не смыкая глаз. Он приказал привести к нему с бригантины пленного индейца, сел с ним у костра и долго расспрашивал его о стране амазонок. При этом сеньор Франсиско пользовался словариком, куда он в течение двух последних месяцев записывал индейские слова, благодаря чему мог совсем неплохо понимать своего краснокожего собеседника. Несколько солдат, и я в их числе, подсели к капитану, и он стал пересказывать нам все, что говорил пленный.

А тот поведал нам о большой стране, где живут одни лишь женщины под предводительством королевы Конори. В городе, где находится резиденция королевы, нет соломенных хижин, а одни лишь большие каменные дома с воротами. Кроме того, есть там пять очисемомуна — «домов солнца», где амазонки держат идолов из золота и серебра в образе женских фигур, а также множество драгоценной посуды. «Дома солнца» от основания и до половины человеческого роста выложены серебряными плитами, из серебра же — столы и сиденья, а потолки богато украшены перьями попугаев и других красивых птиц. Мужчины имеют право переступать границу владений амазонок лишь для того, чтобы принести дань, которой прекрасные воительницы обложили окрестные племена. Но с заходом солнца ни один из них не должен задерживаться в городах и селениях амазонок — промедление грозит ему смертью. Пленный индеец сказал, что сам он трижды бывал у амазонок и однажды чуть было не погиб, едва убежав в наступивших сумерках от дозорных. Потом он принялся рассказывать о домашнем хозяйстве амазонок, о законах и обычаях, произнес несколько слов их языка: койя — серебро и пако — золото. Все мы слушали индейца, как завороженные, и лишь время от времени раздавались возгласы удивления и сомнения.

Острая палочка кольнула мою спину. Я обернулся и увидел в двух шагах от себя Диего Мехию, озаренного пляшущими отблесками костра. Он сделал мне знак приблизиться к нему.

Мы отошли в сторону ровно настолько, чтобы нас не было слышно другим.

— Час назад, — хмуро сказал Диего, — я видел, как Педро и Гарсия о чем-то долго толковали с Эрнандесом. По-моему, они ему даже грозили. Тебе не кажется это подозрительным, Блас? Ты не замечал, что наш португалец в последние дни сам не свой?

Я ответил, что замечал, и предложил начистоту поговорить с Эрнандесом.

— Говорил, — со вздохом сказал Мехия. — Только что говорил, да без толку. Запирается, клянется, что и словечком не обмолвился о наших планах. Крестится при каждом слове, а в глаза не смотрит. Может, нам обойтись без него?..

Андалузец умолк.

— Нет, Диего, — твердо возразил я, — мы не смеем оставить Эрнандеса. Подозрения — подозрениями, а человек — человеком. Потом нам стыдно будет смотреть в глаза друг другу…

— Д-да, -задумчиво произнес Мехия. — Ты прав, юноша, товарища бросать нельзя. Но тогда нам надо поторопиться… Человек слаб… Если сегодня Эрнандес нас не выдал — может выдать завтра. Проклятый Гарсия, кажется, что-то разнюхал… Значит…

— Значит, нужно рискнуть, — решительно закончил я.

Диего кивнул. Мы разошлись. Он пошел устраивать свой ночлег, а я снова подсел к костру и еще долго слушал неторопливый рассказ индейца о таинственных странах, о неведомых животных, о загадочной жизни необъятной и дикой индейской земли.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ПОБЕГ

…Всего лишь час назад сеньор Орельяна распорядился пришвартовать бригантины к берегу. Сегодня на рассвете пленный индеец, всю ночь рассказывавший нам об амазонках, показал капитану ярко-зеленую травку, из которой жители окрестных селений изготавливают смертельную отраву для своих стрел. Сообщение это не на шутку встревожило Орельяну, и он незамедлительно принял решение надстроить борта «Сан-Педро» и «Виктории». Однако он не рискнул начать плотницкие работы на месте нашего ночлега — вблизи рощи пролегали широкие охотничьи тропы индейцев. Нужно было искать местность поглуше. Почти до полудня плыли мы по Великой реке, присматривая удобное место для стоянки, пока сеньор Орельяна, наконец, не ткнул пальцем в сторону небольшого перелеска и не сказал:

— Остановимся здесь!

Это произошло, повторяю, всего лишь час назад. Сейчас уже вовсю стучали топоры и с шумом валились на землю гладкоствольные деревья. Чтобы ускорить дело, капитан разрешил нескольким индейцам покинуть борт большой бригантины, выдал им ножи и приказал обрубать сучья. Апуати и Аманкай оказались в их числе. Они работали неподалеку от Мехии, затем к ним присоединился и я.

Да, момент был как нельзя более подходящий. Я поймал красноречивый взгляд Диего: «Надо рискнуть!» Я кивнул и незаметно для окружающих шепнул Аманкаю, чтобы он был готов к побегу и ждал дальнейших распоряжений. Аманкай вполголоса передал по-индейски мои слова Апуати, и я заметил, как девушка вздрогнула и выронила нож. Но потом она взяла себя в руки и даже не взглянула в мою сторону. А я беззаботной походкой направился к Диего и стал помогать ему обтесывать ствол.

Если бы тогда за нами и следил внимательный глаз, все равно никому в голову не пришло бы, что наш разговор с андалузцем представлял собою нечто иное, нежели веселую болтовню двух солдат. Мы смеялись, подмигивали друг другу, обменивались дружескими тычками и в то же время сосредоточенно обсуждали все детали побега. Решив воспользоваться тем, что солдаты беспорядочно рассеялись по лесу и рубили деревья в самых разных местах, мы приняли такой план: Мехия, Аманкай и Апуати постепенно и, по возможности, незаметно будут переходить от одного поваленного дерева к другому, продвигаясь к западной окраине леса. Но прежде мы с Эрнандесом должны будем сменить дозорных, которых капитан выставил на опушке. Вряд ли кому бросится в глаза отсутствие Диего и двух индейцев, а если кто и хватится, то сначала их будут искать в самом перелеске, и лишь потом сообразят, что налицо — побег.

Предусмотрительный Мехия носил на груди мешочек с бусами и блестящими пуговицами. Топоры мы могли унести, не возбудив подозрений, оружие у нас всегда было при себе. Мы были готовы к бегству. Выбор на западное направление пал не случайно: в двух лигах позади нас лежало индейское селение, которое бригантины миновали без боя. Следовательно, мы могли надеяться, что индейцы встретят нас миром или, по крайней мере, без особой вражды.

Оставалось предупредить Эрнандеса. Покинув Мехию, я отправился на поиски португальца и вскоре нашел его сидящим на пне и внимательно разглядывающим босую ступню. Рядом валялся рваный сапог.

— Укусила… Какая-то дрянь.

Его рябое лицо сморщилось, он сокрушенно помотал головой и сплюнул.

Я внимательно огляделся — не может ли нас кто подслушать? — и только после рассказал португальцу о плане побега. Я посоветовал ему побыстрее обуться и вместе со мной отправиться сменять дозорных.

Эрнандес побледнел, и рябины на его морщинистой физиономии стали еще отчетливее.

— П-постой, — заикаясь, выдавил он. — Как же так… сразу?..

— Удобней момента не будет, — настаивал я. — Скорее, Эрнандес, скорее!..

Казалось, он колебался. Но потом все же поднялся, надел сапог и нерешительно заковылял следом за мной. Когда мы проходили мимо группы отдыхавших на бревнах солдат, Эрнандес окликнул меня. Я оглянулся.

— Щит… Я одолжу у них щит, — скороговоркой выпалил он. — Мы же идем в дозор…

— Не стоит, Эрнандес! Не привлекай их внимания, — возразил было я, но португалец не послушался.

— Нет, нет… Без щита нельзя… Будет подозрительно, — бормотал он, направляясь к солдатам. Я со злостью смотрел ему вслед. «Глупец, — думал я, — ты ведь настолько взволнован и испуган, что невольно вызовешь подозрение. Тем более, у жирного Педро — вон как он оживился, когда увидел тебя…»

Слава богу, обошлось!.. Солдаты продолжают болтать, а рябой упрямец бредет ко мне со щитом в руке.

— Поторопись! — сердито буркнул я, когда он подошел вплотную. Эрнандес виновато моргнул, и мы продолжили свой путь к западной опушке леса.

Дозорных Хуана де Элена и Гомеса Каррильо наше появление чрезвычайно обрадовало. Видно, им здесь было страшновато: как-никак весть о ядовитой травке произвела впечатление на многих. Они весело пожелали нам счастливого дозора и ушли. Около получаса мы с Эрнандесом провели в напряженном ожидании.

Но вот среди толстых стволов бесшумно мелькнула и притаилась легкая фигура Аманкая.

— Это мы, не бойся! — негромко произнес я, и сразу же из-за дерева, в каких-нибудь двадцати шагах от нас показалось взволнованное и сияющее лицо Апуати. Вышел и Аманкай, а через несколько мгновений я услышал тяжелые шаги Диего, который продирался через кустарник.

— Скорее! — крикнул он, когда увидел нас. Он запыхался, лицо его было залито потом.