Данил Корецкий - Секретные поручения 2. Том 2

• Название: Секретные поручения 2. Том 2
• Автор: Данил Корецкий
• Жанр: Боевик
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-051490-8, 978-5-17-013876-0, 978-5-271-19408-5, 978-5-271-19410-8

Денис Петровский, офицер органов безопасности, работающий по программе борьбы с коррупцией в правоохранительных органах. Он раскрыт коллегами, ему приходится вести уголовное дело против самого себя. Вдобавок, расследуя обычное бытовое убийство, он выходит на шпионскую сеть, пытающуюся добыть секрет новейшего оружия…

---

Первое, что он заметил, – огромные, выше человеческого роста, заборы из листового шифера, увешанные сухими космами дикого винограда. Под заборами суетились гигантские какие-то утки, похожие на пернатых боровов, и склевывали с веток замерзшие ягоды. Крепкие железные ворота, кое-где даже расписанные в цветочек масляной половой краской. Припаркованная у сельсовета «аудюха» с открытым капотом – и бородатый казак, увлеченно копающийся во внутренностях автомобиля. Станица Аннинская, Нижнедонской район, восемьдесят километров от Тиходонска.

В сельсовете Денис задержался недолго – поручкался с председателем, предъявил документы, высидел пять минут у паспортистки, пока та допивала чай, – и направился по указанному маршруту. По улице, вперед до мехдвора, налево через мосток, потом направо, третий от магазина дом, шестой номер, голубые ворота.

Старушенция с задубевшим от солнца и мороза лицом, «баба-ёжка» с ясными проницательными глазами – Марь Васильна Стефанович. Она хорошо знала мать Синицына.

– А не из тех ли Петровских будете, что в Сухаревской балке? – спросила она, возвращая Денису документы.

– Не знаю, вряд ли, – сказал Денис.

– Как так не знаю? – удивилась старушенция. – Кажный должон знать, откуда он пошел. И куда направляется, тоже должон… Ведь так?

Денис вкратце изложил легенду, сводившуюся к тому, что Синицын-де пропал неизвестно куда, пензенские родственники претендуют на жилплощадь, ведется розыск, то-се, пятое-десятое.

– Генка-то? Шило в жопе у человека, оттого и пропал. Как устроился на этот свой завод, так и носу не кажет. А хоромы-то большие?

– Немалые, – сказал Денис.

– Немалые, – переварила старушенция. – Большим человеком, наверное, стал. А чего сбежал тогда? Чего ему надо-то еще?

– Понятия не имею.

– Вот то-то и оно.

Последние слова она произнесла уже в сенях, кивком головы приглашая за собой Дениса. Через десять минут на столе стояла сковорода, где в растопленном сале плавали шесть яиц с густыми оранжевыми желтками. Он ничего не имел против. Может, выпьете с дорожки? Нет-нет, спасибо, не пью… А у самого-то квартира хоть есть? – интересовалась Марь Васильна. Ну а как же, отвечал Денис. Тридцать семь квадратных метров, это вам не фунт изюму. А с продуктами как? Прекрасно. А платят хоть на работе? Денис поднял голову. Он не понял. В голове раздался колокольный звон, в глазах потемнело. Это уже не Марь Васильна, это какой-то дедуля с улицы пришел, отряхивает у порога снег с шапки. Чисто Баба Яга с Кощеем. Ага. И Иван-царевич со стаканом самогону… Стоп. Какого еще самогону? Нет-нет, спасибо, я же сказал: не пью. Он отставил стакан и приподнялся, чтобы выйти из-за стола, но обнаружил, что рядом, загородив проход, уже сидят две тетушки, два перезрелых яблочка с колхозного сада, и мужик с казацкими усами – тот самый, что в «аудюхе» копался, спрашивает его, дыша перегаром в лицо: «Так сколько там квадратных метров, говоришь?» – а стол заставлен всякой деревенской снедью, включая дымящуюся картошечку и холодец.

– Ты ж дай оклематься сперва человеку, а потом наседай, и полегче, полегче, – беспокойно гундосила тетушка.

– Да он расклеенный чего-то совсем, – вторила ей другая.

– А вот это они сразу из церкви, после крестин, – напевала с другого боку Марь Васильна, тыча Денису в руки фотокарточку. – Я ж крестная у него, у шалапута…

На фото две женщины в коротких пальтишках, одна скуластая, коротко стриженная, другая – с косой, выбивающейся из-под берета. В руках у первой большой сверток, перевязанный ленточкой.

– Да, она и есть, Настасьюшка, царство ей небесное…

– Да какой же он шалапут, Васильевна! – возмущается тетушка. – Серьезный хлопец был, посерьезней многих!..

– Пока в Псков не съехал, – мрачно прокомментировала вторая.

Перед глазами опять потемнело. «Грипп», – подумал вдруг Денис. И тут же почувствовал, как холодец с картошечкой просятся обратно.

– Позвольте…

Он вышел из-за стола, аккуратно сдвинув в сторону тетушек, и вышел на крыльцо. Перегнулся через перила, ожидая спазма. Нет. Отпустило. Он осторожно присел на ступеньки, достал сигарету. Из дома вышел, покачиваясь, усатый. Денис протянул ему пачку. Тот плюхнулся рядом.

– А бабы, значит, выдумали, будто ты этот… оборотень, – усатый чиркнул спичкой, спрятал огонек в огромной пригоршне и поднес его Денису. – За урядником побежали. За мной то есть.

– Вы, значит, урядник, – сказал Денис.

– Угадал. – Он глубоко затянулся и выпустил дым через нос. – Решили, ты из этой банды, которые убивают, а потом квартиры перепродают… В газетах, вон, чуть не каждый день пишут.

– Точно, пишут. А чем я не бандит? Молодой, нахальный, из большого города приехал.

Урядник хмыкнул.

– Задумчивый ты больно для бандита. И документы у тебя в порядке. На, держи.

Он протянул Денису его бумажник и удостоверение. Тот вскинул голову и привстал.

– Держи, держи. Не обижайся. Здесь неспокойно последнее время, много всякого случается, так что… На войне как на войне. А по Генку и до тебя приезжали. Тоже к Васильевне ходили. Двое. Про биографию спрашивали, и про географию, и про анатомию, и все такое.

– Кто такие? – Денис проверил бумаги и сунул в карман.

– Говорили, с завода. Издалека «корочками» помахали. Типа всех так проверяют.

– И что?

– Ничего.

Урядник сдул пепел, не вынимая сигареты изо рта.

– Генка как устроился на этот свой завод, так и писать матери перестал. Но это я еще понять могу. А вот через неделю, как приезжали эти двое, она и померлато. В горле у нее что-то опухло. Задохнулась ночью.

Он выплюнул окурок и, приподнявшись, сморкнулся на снег. Денис достал из бумажника фото Синицына и протянул ему.

– Ну и что? – сказал урядник. – Видел я у тебя эту фоту. Кто это?

– Я думал, вы знаете, – сказал Денис. – Это Синицын. Тот, которого я ищу.

– А-а. Значит, не того Синицына ищешь. Здесь такой никогда не жил. Генка-то в неполные тридцать, когда приезжал последний раз, уже лысеть начал. Вот отсюдова, – он провел руками от висков вверх, – у него все, считай, повылазило. И на макушке лысина… Да и лицо другое. Совсем непохож. Не мог так человек измениться за несколько лет-то…

– А он хромал? – спросил Денис.

– И ты туда же, в анатомию…

Урядник посмотрел на него, потом встал и потянулся.

– А чего ты такой белый с лица, хлопец? Будто стирального порошку объелся. Не пошло тебе угощение, видно. Ты лучше ночь здесь, у Васильевны, переспи, а потом отправляйся домой.

Он открыл дверь и потоптался на пороге, обивая снег с сапог. Денис тоже встал.

– А у Генки кличка здесь была, знаешь какая? – сказал урядник. – Генка Полторы Ноги. Вот так-то.

Денис прищурился.

Человека, которого он искал, не существовало в природе. Это был фантом, призрак. Но тогда кто действовал под его обличьем?

* * *

«Жигуленок» вырулил на залитый неоновым светом проспект, пристроился в правый ряд и не спеша покатился вдоль тротуара.

– Надеюсь, хоть не зря бензин палим, – сказал Белов. – Ну рассказывай, что там дальше было.

Денис вытянул голову и огляделся.

– На следующем светофоре направо, – сказал он.

– Не учи ученого. Как доехать, я и без тебя соображу. Говори. Участковый-то что? Вестей не подавал?

– Подавал. Позвонил, говорит, есть такая квартира. Две недели назад одна дамочка зашла утром в уборную, а там – по щиколотку. И с потолка льет, и из шахты. Позвонила в ЖЭС, прибежали сантехник со слесарем. Звонили в квартиру этажом выше – ничего. Ломать боялись, но оказалось, у дамочки муж – какая-то шишка. Взломали. Никого дома нет, в комнатах порядок, в туалете в стояке трубу прорвало. Трубу заделали, дверь восстановили, квартиру опечатали. Прописан там некто Волобуев Сергей Викторович, один в четырехкомнатной квартире. С тех пор он не появлялся.

– Какая квартира?

– Тридцать вторая.

– Соседей твой участковый опрашивал, фото сверял?

– Да. Похоже, Волобуев и Синицын – одно и то же лицо. Толком о нем ничего не известно. Домой приходил поздно, водку не пил, с соседями не общался.

– Ясно…

На Войсковом Белов припарковался за автобусной остановкой.

– Ну, где он, показывай.

– Первая девятиэтажка, – Денис кивнул в сторону сверкающего огнями дома. Он открыл дверь и вышел из машины. – Пойдем?

Белов выходить не торопился. Он посмотрел на Дениса и сказал:

– Хреново выглядишь. Не спал, что ли?

– Грипповал почти неделю, – бросил Денис, не отрывая взгляд от дома. – Мне кажется… Смотрите.

– Что?

– Тридцать вторая квартира. Первый подъезд, восьмой этаж. Слева на восьмом все окна горят. Там кто-то есть сейчас.

Белов сморщил короткий нос.

– Первый подъезд справа, Холмс. Три окна на фасад и два на эту сторону. Там темно, как у негра в заднице. Ты уверен, что грипп прошел?

Денис оторопело посмотрел на него, потом опять на дом. Коротко усмехнулся.