Александр Шубин - Мир на краю бездны

• Название: Мир на краю бездны
• Автор: Александр Шубин
• Жанр: История

Книга историка А. В. Шубина посвящена драматической эпохе 30-х и начала 40-х годов — эпохе, начавшейся Великой депрессией и закончившейся Второй мировой войной. Данное исследование рассказывает о социальных процессах и деятелях, влиявших на развитие цивилизации, о причинах трагедий 1933, 1939, 1941 годов, о трагических случайностях и упущенных возможностях, о спорах, которые мы до сих пор ведем о том времени, пытаясь ответить на два основных вопроса: что было подчинено жесткой логике событий в те годы, а что зависело от выбора людей?

---

«Диалектические» рассуждения Молотова легко объяснимы — под старое определение агрессора легко попадал СССР. Действительно, можно ли считать Советский Союз агрессором? И была ли вообще война? Эти вопросы вызывают споры до сих пор.

В. Сиполс поддерживает традиционную для КПСС точку зрения о том, что имело место просто «освобождение украинских и белорусских земель, захваченных Польшей в 1920 г».[693] Слово «освобождение» применительно к этим событиям является чисто идеологическим рудиментом эпохи Второй мировой войны. Никакой дополнительной свободы жители «освобожденных» территорий не получили, они перешли из ведения одного авторитарного государства в ведение другого — тоталитарного. Политический гнет стал сильнее, национальный — несколько ослаб. Нечто подобное произошло и в 1920 г., когда Польша получила свою долю при разделе Российской империи. Большинство границ, существовавших с древнейших времен и доныне, были нарисованы силой оружия. Слово «освобождение» в силовых акциях подобного рода символизирует торжество того или иного принципа, который разделяет «освобождающий». Если раньше Красная армия понимала под «освобождением» прежде всего свержение капиталистической системы, то затем в идеологии возобладал национальный принцип. Территории «освобождаются» в пользу Советского Союза потому, что там живут «единокровные» жители.

М. И. Мельтюхов считает, что «17 сентября СССР вступил во Вторую мировую войну, но не на стороне Германии, как полагают некоторые исследователи, а в качестве третьей силы, действующей в собственных интересах»[694]. Если и так, то уже в октябре СССР вышел из европейской войны, так как не воевал с кем-либо из ее участников.

При этом удивляет утверждение М. И. Мельтюхова о том, что СССР не вступил в войну с Польшей (автор перечисляет также Великобританию и Францию, с которыми СССР действительно не воевал), и его вывод о том, что «действия Красной армии в Польше могут рассматриваться в соответствии с современной терминологией как „миротворческая операция“»[695]. Пожалуй, «современный» термин «миротворческая операция» столь же растяжим, как и молотовская трактовка термина «агрессия». В этом отношении с М. И. Мельтюховым можно было бы согласиться, если бы принять утверждение идеологов НАТО о том, что, бомбя сербов, они проводили на Балканах «миротворческую операцию». Те же тысячи убитых, то же подавляющее техническое превосходство, то же «территориальное переустройство». Но правильнее было бы признать, что и в том, и в другом случае имела место война. А поскольку СССР вторгся на территорию сопредельного государства, да и еще в нарушение пакта о ненападении, то он являлся несомненным агрессором. Равно как и Польша была агрессором в 1919–1920 гг.

В ходе последней советско-польской войны погибло 3500 поляков и 795 советских солдат. Для сравнения — на германо-польском фронте погибло и пропало без вести 14 тыс. немецких и 66300 польских солдат. Так что последняя советско-польская война действительно была самой «мирной». Но все же это была война, поскольку велись боевые действия между военнослужащими двух государств в глубине территории одного из них.

Войны и революции — самые яркие периоды в жизни народов. Но если войны — периоды бедствий для миллионов людей, то социальные перемены, резко делят людей на выигравших и проигравших. В этом отношении поражение поляков в войне несло им только бедствия, а положение жителей Западных Украины и Белоруссии менялось противоречиво. М. И. Мельтюхов полемизирует с С. З. Случем, который считает, что страдания и жертвы населения на территориях, оккупированных Германией и СССР, сопоставимы, или СССР даже обогнал в этом отношении Германию. На одной, нацистской чаше весов — разрушительная война, геноцид евреев, уничтожение 6 миллионов жителей (17 % населения), массовые депортации поляков, составлявших большинство населения этих мест, расстрелы поляков (более 30 тыс. только до конца 1939 г.), унизительные правила поведения для поляков (запрет пользования общественным транспортом, обязанность снимать шляпу при виде немца), выселения из квартир сотен тысяч людей, запреты на профессии, запрет на получение образования на польском языке. На другой, коммунистической чаше — преследования по социально-политическим мотивам (разгром общественных организаций, раскулачивание и т. п.), расстрел 22 тысяч польских офицеров в 1940 г., депортации поляков, которые приехали в украинские районы за последние десятилетия (при сохранении права оставшихся поляков на развитие польской национальной культуры). Было депортировано до 10 % населения, из которых погибло несколько десятков тысяч человек. Все же баланс получается в пользу советской политики[696] — нацистский режим был ещё страшнее.

Территориальное переустройство в двух зонах оккупации также происходило по-разному. Польские земли были расчленены. Часть перешла Германии, часть была превращена в Генерал-губернаторство, управлявшееся немцами. Между ними существовала непрозрачная для поляков граница. СССР, напротив, взял курс на национальную интеграцию. В советской зоне проводилась агитация украинских и белорусских масс за советский образ жизни. Кинематограф, выступления советских артистов, корректное поведение военных — все это контрастировало с карикатурными картинами советской жизни, которые рисовались в довоенной Польше. Население в большинстве своем решило, что его просто обманывали, и жизнь в СССР гораздо лучше, чем в довоенной Польше. Контрпропаганда была подавлена репрессивными органами. Не удивительно, что 22 октября подавляющее большинство населения проголосовало за кандидатов, предложенных новыми властями. Депутаты тут же проголосовали за введение советской власти и воссоединение с Украинской и Белорусской ССР, что и было сделано 2 ноября 1939 г. Население СССР выросло на 13 миллионов человек.

Результаты советско-польской войны 1939 г. и советско-германского «Договора о дружбе и границе» живут до сих пор — в границах объединенных Белоруссии, Украины и Литвы. Юридических оснований для отмены этих результатов нет — они были подтверждены соглашениями, заключенными после Второй мировой войны. Итоги Второй мировой списали все грехи победителей и их наследников, которыми являются бывшие республики СССР.

Две твердыни

Вся история войн — это соревнование наступления и обороны. Как только эволюция общественного устройства открывает дорогу внедрению технических новшеств, в военном деле сменяется эпоха. Феодальная рыцарская кавалерия была остановлена залпами хорошо организованной наемной пехоты, Французская революция мобилизовала нацию и породила Великую армию Наполеона. Чтобы иметь такую армию, император французов выжал нацию, как лимон. Но дело было сделано — народы заболели идеей массовых армий. Индустриальное общество с его масштабами производства и организационными возможностями позволило кормить многомиллионные армии. Подготовить солдат для такой армии позволило введение всеобщей воинской повинности, когда большинство граждан проходит военную подготовку в юности. Первая мировая война столкнула массовые армии. Плотность огня была такой, что они зарылись в землю. Фронты опоясали Европу. Их прорыв обходился в сотни тысяч жизней, но успех исчислялся десятками километров. Передвижения армий на такие расстояния не решали судьбы этой войны. Результат зависел не от количества убитых врагов, а только от выносливости экономики.

Первая мировая война воспитала генералов западноевропейских стран, особенно английских и французских — они ее выиграли. Теперь нужно было действовать тем же образом, но только с поправкой. Зачем проливать кровь? Нужно заранее возвести надежные линии укреплений — не окопную импровизацию, а цепи железобетонных ДОТов. А дальше — чья экономика выдюжит напряжение. Если Германия сразу не пойдет на мировую, можно будет со временем начать бомбить ее. Возникала мечта о «бесконтактной», бескровной (для одной стороны) войне, которую на деле удалось осуществить только в конце ХХ в. — во время агрессии НАТО против Югославии в 1999 г.

Германия, которая проиграла Первую мировую войну, проиграла бы и «бесконтактную войну», особенно если бы начались массированные бомбардировки из Англии и Франции. Теперь у нее не было колоний, хрупкая бюрократическая экономика зависела от ресурсов стран, которые тяготели к Великобритании. Затяжная война не устраивала Гитлера, ему хотелось осуществить мечту о молниеносной войне — «блицкриге». Собственно, взятие Судетских укреплений тоже было блицкригом, причем бескровным. Но и польский кровавый блицкриг обошелся Германии относительно дешево — 14 тыс. убитых и пропавших без вести. Теперь Германии нужно было либо прекратить европейскую войну и готовить следующее столкновение, когда к тому будут готовы экономические предпосылки — вся Восточная Европа падет к ногам Гитлера. Либо — разгромить Великобританию и Францию в блицкриге. Но это было не так просто — союзники сидели за мощными укреплениями линии Мажино.