Жак-Ив Кусто - Чтобы не было в море тайн

• Название: Чтобы не было в море тайн
• Автор: Жак-Ив Кусто
• Издательство: "Мысль"
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1974
• ISBN: К 20901-180/004(001)-74 186-73

Книга знаменитого французского ученого Жак-Ива Кусто и его сына Филиппа рассказывает об экспедициях в Красное море и малоизведанные участки Индийского и Тихого океанов, об их обширной программе исследования природы и освоения океана, важным звеном которой является изучение акул.

Она содержит большой фактический материал, полна острых ситуаций богато иллюстрирована цветными фотографиями Филиппа Кусто.

---

Проводя этот опыт, мы моделировали достаточно обычную и крайне опасную ситуацию. Известно, что подводный охотник, подстрелив рыбу, как правило, снимает ее со стрелы, подвешивает к поясу и продолжает охоту. Теперь за ним тянется след крови и пахучих частиц, выделяемых раненой или убитой рыбой. Если поблизости есть акулы, они сразу примчатся, привлеченные вибрациями воды от судорожно бьющейся добычи. А затем, взяв след обонянием, они настигнут безрассудного пловца – и вот вам очередной случай «нападения акул». Правда, я еще не слышал, чтобы акулы атаковали подводника, защищенного гидрокостюмом.

Когда читаешь рассказы о нападениях акул на опрометчивых подводных охотников в разных концах света, бросается в глаза, что все или почти все ранения наносились на уровне поясницы, то есть там, где подвешивают убитую рыбу. Невольно склоняешься к выводу: если обычно подводный пловец является для акулы своего рода загадкой, побуждающей ее вести себя осторожно, так как она не получает позитивной информации, то подводный охотник, окруженный запахом своего улова, воспринимается хищницей как естественная добыча, и она уже не колеблется. Прекрасно сознавая, что им грозит в море, некоторые любители подводного избиения, которое они называют спортом, предусмотрительно привязывают улов на шнур длиной пять-шесть метров. Для них встречи с акулами, как правило, оканчиваются вполне благополучно.

В своей отличной книге «Акула нападает» Копплесон пишет: «Чаще всего подводных пловцов ранят акулы, отнимающие у них рыбу. Подводный охотник, плывущий с уловом, не должен удивляться, обнаружив, что его сопровождает акула».

Разумеется, никто из нашей команды не допустит такой опрометчивости. Если мы решили подстрелить рыбу для исследования или для того, чтобы внести разнообразие в наш стол, охотник тотчас всплывает к поверхности и передает добычу и ружье на сопровождающую лодку. Заметив поблизости акул, он немедленно выходит из воды.

К числу самых живучих легенд, связанных с акулой, относится утверждение, будто она плохо видит. Как и всякая ложная информация, эта легенда опасна, потому что верящий в нее подводник может подпустить акулу близко, надеясь, что она его не заметит. Наш опыт работы на «Калипсо» учит совсем другому. Так, однажды я погружался на рифовом мелководье вблизи островов Зеленого Мыса у побережья Африки и заметил вдали акулу. Я с трудом ее различал, да и то лишь потому, что сероватое тело четко выделялось на фоне ослепительно белого песка. Я парил неподвижно на небольшой глубине, так что журчанье пузырьков воздуха из моего акваланга заглушалось плеском волн на поверхности. На несколько секунд я отвел глаза в сторону, привлеченный симметричными очертаниями огромного ската, который наполовину зарылся в песок как раз подо мной – обычный прием маскировки скатов. Не знаю, то ли инстинкт сработал, то ли я уловил какое-то движение, но я тут же резко повернулся в ту сторону, где видел акулу. И весь напрягся: акула находилась метрах в десяти, она шла прямо на меня со скоростью и неотвратимостью торпеды. Я погружался один, и у меня не было чем защищаться.

Когда акула мчится прямо на вас, это совсем не обычное зрелище; пожалуй, анфас она выглядит всего грознее. Глаз почти не видно из-за их бокового расположения, а щель полуоткрытой пасти и три симметрично расставленных плавника делают ее похожей на какого-нибудь устрашающего злого духа, вызванного ацтекским колдуном. В полуметре от резиновых ластов, которые я метнул в акулу, пытаясь хоть как-то оборониться, она вдруг круто свернула в сторону и ушла на глубину. Откровенно говоря, мне было не до того, чтобы определять ее видовую принадлежность, я успел только заметить, что в ней около двух-трех метров длины.

Ни звуков, ни запахов не было, так что атакующая акула, несомненно, руководствовалась зрением.

Профессор Перри Джильберт, изучив работу органов зрения двух десятков акул, пришел к такому выводу: в сетчатке акульего глаза очень много палочек и сравнительно мало колбочек, отсюда – высокая светочувствительность, но относительно слабая разрешающая способность и плохое восприятие цветов. Чувствительность системы усиливается за счет серебристых пластин – tареtum lucidum, —которые расположены позади сетчатки и отражают свет так, что каждый луч возбуждает ее дважды. Для защиты глаз от чрезмерно яркого света рефлекторы перекрываются шторкой в виде пигментированной пленки. Зрачок очень подвижен и смыкается до такой степени, что остается лишь маленькая точка или щелочка, смотря о каком виде акул идет речь. Хрусталик почти сферический, и форма его не изменяется. У него очень высокий коэффициент преломления, и в состоянии покоя он дает четкое изображение далеких предметов. Чтобы сфокусировать зрение на близких предметах, мышцы хрусталика подают его вперед, не изменяя выпуклости. Таким образом, акула вполне способна видеть далеко и различать очертания предметов, особенно если они образуют световой контраст с окружением. Высокая чувствительность глаза акулы делает его достаточно восприимчивым даже при очень слабом освещении.

В описанном мной случае акула находилась гораздо ниже меня, и мой силуэт четко проступал на фоне светлой поверхности моря, то есть условия были самыми благоприятными для хищницы.

Все названные свойства и уникальные особенности плюс ряд других, о которых я буду говорить дальше, делают акулу чрезвычайно грозным хищником. В своем царстве она кажется непобеди

мой. Так оно, очевидно, и есть, во всяком случае так было. Миллионы лет, пока в ее мир не вторглись теплокровные животные – китообразные. Только эти, более совершенные создания смогли взять верх над акулой.

На суше огромные рептилии, весившие десятки тонн, были истреблены сравнительно небольшими млекопитающими. В подводном мире обошлось без истребления. Достаточно было просто появиться существам с более развитым мозгом и большей приспособляемостью, и акула лишилась ореола непобедимости.

ТЕПЛАЯ КРОВЬ И ХОЛОДНАЯ КРОВЬ

Что случилось в море с раненым дельфином. Акулы идут за дельфинами и другими морскими млекопитающими. Дельфины убивают акулу в аквариуме. Как акулы поедают китов.

Филипп Кусто продолжает:

Восход солнца. Вечно новый рисунок прибоя. Снегопад. Звездное небо. Все это повседневные картины, и однако я никогда не устаю ими любоваться. Созерцание и самая целеустремленная деятельность одинаково настраивают меня на размышление, и я постигаю волшебный хаос Вселенной, управляемой случаем и преходящими, изменчивыми законами. Мысли уходят в чудесные странствия, и суетное желание доискаться сути вещей пропадает, остается только спонтанный восторг и радость. И ни одно зрелище не располагает меня так сильно к беспечным думам, как вид дельфинов, играющих в воде перед носом судна.

Если стая большая, кажется, что они мгновенно слетелись со всех сторон. Пришедшие с кормы напрягают все силы, чтобы не отстать от волн, расходящихся от форштевня. Они прыгают с гребня почти вертикально и возвращаются в воду там, где кривизна бегущей волны наиболее благоприятна для них. Дельфины, приближающиеся с носа, идут медленнее, выписывают изящные пируэты и ждут минуты, чтобы занять то место в нескольких дюймах от форштевня, где создаваемые судном волны сжатия будут лучше всего толкать их вперед. И начинается игра.

Они плывут легко, непринужденно, будто струятся в толще воды, время от времени поднимаясь к поверхности за воздухом. Подобно искусному пловцу-спортсмену, они предельно сокращают дыхательный цикл и выдох делают под водой, так что из дыхала в верхней части головы вырывается серебристая цепочка воздушных пузырьков. Подводные выдохи служат также признаком оживленной беседы играющих дельфинов, ведь прогоняемый через более или менее плотно сжатое дыхало воздух рождает модулированные вибрации, которыми животные сообщаются меж

ду собой. Лучшее место для игр – ложбина под волной у форштевня, но там тесновато, поэтому участники занимают его поочередно.

Из подводной обсерватории в носовой части «Калипсо» вам открывается какая-то фантастическая картина. Вода рассекается судном, а дельфины кажутся недвижимыми, будто их увлекает вперед некая магическая сила. Какие только акробатические трюки не входят в их репертуар: вращения и сальто, высокие прыжки над водой и вертикальное погружение. Иногда они предоставляют судну толкать себя, прижимая хвост к носовому обводу. Сам дельфин при этом не делает никаких усилий, он как бы сливается с осью движения судна, и его влекут вперед тысячи лошадиных сил, заключенных в наших дизелях.

Самым молодым разрешается только недолго играть в эту игру, и рядом непременно идет мамаша. Может быть, это простая предосторожность, а может быть, у малышей еще не хватает сил, чтобы долго сохранять трудное и утомительное положение. Я никогда не видел, чтобы дельфиненок один включался в эту игру: это явно запрещено.