Хеннинг Манкелль - Китаец

• Название: Китаец
• Автор: Хеннинг Манкелль
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01743-6

На исходе холодной январской ночи в шведской деревушке произошло кошмарное массовое убийство. Судья Биргитта Руслин, узнав, что среди погибших стариков были и приемные родители ее покойной матери, заинтересовалась расследованием, однако полицейские не принимают ее всерьез. Случайно Биргитте удалось напасть на «китайский след» в этом загадочном деле, а вскоре судьба привела ее в Пекин, где она мечтала побывать еще со времен своей бунтарской юности…

---

Я Жу смотрел на город, который менялся буквально на глазах. Многие протестовали, сетуя, что Пекин слишком теряет самобытность. И Я Жу велел работающим на него журналистам писать об уничтоженных трущобах и капиталовложениях, которые в перспективе, когда Олимпийские игры уйдут в прошлое, создав в мире новый образ Китая, принесут пользу рядовым гражданам. Я Жу, обыкновенно предпочитавший держаться в тени, несколько раз уступил тщеславному соблазну и лично выступил в телепрограммах, посвященных преображению Пекина. И всегда непременно намекал на благотворительность и сохранение особенных столичных парков и зданий. По словам аналитиков СМИ, которым он тоже платил за услуги, репутация у него была хорошая, хоть он и принадлежал к богатейшей китайской элите.

И эту репутацию он намерен защищать. Любой ценой.

Машина затормозила у скромного здания, где работала Ма Ли. Она встретила его у входа.

— Ма Ли, — сказал Я Жу. — Смотрю сейчас на тебя, и мне кажется, наша поездка в Африку, завершившаяся так печально, успела отойти в далекое прошлое.

— Я каждый день думаю о Хун. Но Африка пусть исчезнет вдали. Я никогда больше туда не поеду.

— Ты наверняка знаешь, мы ежедневно подписываем все новые соглашения с многими африканскими странами. Наводим мосты, по которым будем идти вперед долгие годы.

За разговором они прошли по унылому коридору в кабинет Ма Ли, окна которого смотрели в садик, обнесенный высокой стеной. Посредине виднелся фонтан, зимой, разумеется, не работавший.

Ма Ли выключила свой телефон, подала чай. Я Жу слышал вдалеке чей-то смех.

— Поиски правды похожи на погоню одной улитки за другой, — задумчиво обронил Я Жу. — Улитка двигается медленно. Однако ж упрямо.

Я Жу посмотрел на Ма Ли в упор, она глаз не отвела.

— Ходят слухи, — продолжал он. — Обидные для меня. О моих предприятиях, о моем характере. Любопытно, откуда они берутся. Я невольно задаюсь вопросом: кто хочет мне навредить? Не обычные завистники, нет, кто-то другой, чьи мотивы мне непонятны.

— Зачем я-то стану портить тебе репутацию?

— Я не об этом. Вопрос в другом: кто может знать, кто может располагать информацией и распространять ее?

— У нас с тобой совершенно разная жизнь. Я — чиновник, ты ворочаешь большими делами, о которых пишут газеты. Такая незначительная персона, как я, даже представить себе не может твою жизнь.

— Но ты знала Хун, — тихо сказал Я Жу. — Мою сестру, которая и мне была близким человеком. Вы с ней долго не виделись, и вот случай снова свел вас в Африке. Вы разговариваете, потом ты рано утром наносишь ей спешный визит. А по возвращении в Китай ползут слухи.

Ма Ли побледнела:

— Ты обвиняешь меня в распространении клеветы?

— Ты должна понять и наверняка понимаешь, что в моей ситуации я не позволю себе подобных высказываний, не наведя справок. Я исключил одну за другой все возможности. В итоге осталось единственное объяснение. Единственный человек.

— Я?

— Да нет в общем-то.

— Ты имеешь в виду Хун? Свою родную сестру?

— Не секрет, что между нами не было согласия по основополагающим вопросам будущности Китая. Развития политики, экономики, взгляда на историю.

— Вы были врагами?

— Вражда порой растет долгое время, почти незаметно, как суша встает из моря. И вдруг обнаруживается вражда, о которой ты знать не знал.

— Не верится мне, чтобы Хун использовала в качестве оружия анонимные обвинения. Это не в ее принципах.

— Знаю. Потому и спрашиваю: о чем вы с ней разговаривали?

Ма Ли не ответила. А Я Жу вкрадчиво продолжал, не давая ей времени на размышления:

— Может быть, она написала письмо и отдала его тебе в то утро? Я прав? Письмо? Или какой-то документ? Мне необходимо знать, что она тебе говорила или передала.

— Хун словно предчувствовала, что умрет. Я думала об этом, не понимая, насколько сильная тревога снедала ее. Она только попросила меня проследить, чтобы после смерти ее кремировали. Ей хотелось, чтобы прах был развеян над озерцом в парке Лунтаньху Гунъюань. Еще она просила позаботиться о ее личных вещах, о книгах, раздать одежду, освободить дом.

— И всё?

— Да.

— Она сказала об этом устно или написала?

— Написала в письме. Я выучила текст наизусть, а письмо сожгла.

— Значит, оно было короткое?

— Да.

— Но почему ты его сожгла? Ведь это было вроде как завещание.

— Хун сказала, что в моих словах никто не усомнится.

Я Жу внимательно всматривался в лицо Ма Ли, обдумывая услышанное.

— И другого письма она не оставила?

— Какого другого?

— О том и спрашиваю. Может, было еще одно письмо, которое ты не сожгла? А передала кому-то?

— Я получила от Хун одно письмо. Которое сожгла. Это всё.

— Нехорошо, если ты сейчас говоришь неправду.

— С какой стати мне лгать?

Я Жу развел руками:

— Зачем люди лгут? Зачем им дана такая способность? Чтобы в определенные минуты получить преимущество. Ложь и правда — оружие, которым умелый пользуется так же ловко, как воин мечом. — Он по-прежнему сверлил Ма Ли взглядом, но она глаз не отводила. — Это всё? Больше ничего не хочешь мне сказать?

— Нет. Ничего.

— Ты, конечно, понимаешь, что рано или поздно я выясню все, что мне нужно.

— Да.

Я Жу задумчиво кивнул:

— Ты добрый человек, Ма Ли. Я тоже. Но могу здорово рассердиться, если со мной ведут нечестную игру.

— Я ничего не утаила.

— Вот и хорошо. У тебя двое внуков, Ма Ли. Ты любишь их больше всего на свете.

Он заметил, как она вздрогнула.

— Ты мне угрожаешь?

— Никоим образом. Просто даю тебе возможность сказать всю правду.

— Я все тебе сказала. Хун говорила о своих опасениях насчет развития в Китае. Но ни угроз, ни сплетен я не слыхала.

— Что ж, я верю тебе.

— Ты пугаешь меня, Я Жу. Разве я этого заслуживаю?

— Я тебя не пугал. Тебя напугала Хун своим таинственным письмом. Поговори об этом с ее духом. Попроси избавить от тревоги, которую испытываешь.

Я Жу встал. Ма Ли проводила его к выходу. Он пожал ей руку и сел в машину. Ма Ли вернулась к себе, и ее вырвало в полоскательницу.

Потом она села за стол и слово за словом выучила на память письмо Хун, которое прятала в одном из ящиков.

Она умерла в гневе, думала Ма Ли. Что бы с нею ни случилось. Пока что никто не мог мне вразумительно рассказать об этой автомобильной аварии.

Вечером, перед уходом домой, она порвала письмо на мелкие клочки и спустила в унитаз. Ей по-прежнему было страшно, и она знала, что отныне будет жить под угрозой Я Жу. Теперь он всегда будет поблизости.

Я Жу провел этот вечер в одном из своих ночных клубов в увеселительном пекинском квартале Саньлитунь. Удалился в заднюю комнату и, лежа на кушетке, велел Ли У, одной из девушек ночного клуба, массировать ему затылок. Ли была его ровесницей, а когда-то любовницей. И по сей день принадлежала к немногочисленной группе людей, которым Я Жу доверял. Он тщательно взвешивал, что ей говорить, а что нет. Но знал: она не выдаст.

Делая массаж, Ли всегда раздевалась донага. Сквозь стены негромко долетала музыка ночного клуба. Красные обои, приглушенный свет.

Мысленно Я Жу перебирал разговор с Ма Ли. Да, всё шло от Хун. Он допустил большую ошибку, полагаясь на ее преданность семье.

Ли массировала ему спину. Внезапно он схватил ее за руку и сел.

— Я сделала тебе больно?

— Мне надо побыть одному, Ли. Я позову тебя.

Ли вышла. Я Жу завернулся в простыню. Не ошибся ли он. Может, дело не в том, что было в письме, которое Хун оставила Ма Ли.

Допустим, Хун с кем-то говорила. Причем с кем-то, о ком я, как она полагала, никогда и не вспомню.

Внезапно в памяти всплыли слова Чань Вина о шведке-судье, которой Хун интересовалась. Что мешало ей поговорить с этой иностранкой? Оказать ей неподобающее доверие?

Я Жу лег на кушетку. Затылок болел уже не так сильно, чуткие пальцы Ли поработали не зря.

Наутро он позвонил Чань Вину и сразу перешел к делу:

— Ты упоминал о шведке-судье, с которой контактировала моя сестра. О чем шла речь?

— Ее звали Биргитта Руслин. Обычное ограбление. Мы вызывали ее для опознания преступников, но она никого опознать не сумела. Зато определенно говорила с Хун о целом ряде убийств в Швеции, которые, по ее мнению, совершил китаец.

Я Жу похолодел. Все обстояло хуже, чем он думал. Существует угроза, которая может навредить ему куда больше, чем подозрения в коррупции. Несколькими вежливыми фразами он поспешил закончить разговор.

А мысленно уже готовился к задаче, которую должен выполнить собственноручно, ведь Лю нет в живых.

Предстоит довести дело до конца. Хун пока не побеждена полностью.