Хеннинг Манкелль - Китаец

• Название: Китаец
• Автор: Хеннинг Манкелль
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01743-6

На исходе холодной январской ночи в шведской деревушке произошло кошмарное массовое убийство. Судья Биргитта Руслин, узнав, что среди погибших стариков были и приемные родители ее покойной матери, заинтересовалась расследованием, однако полицейские не принимают ее всерьез. Случайно Биргитте удалось напасть на «китайский след» в этом загадочном деле, а вскоре судьба привела ее в Пекин, где она мечтала побывать еще со времен своей бунтарской юности…

---

Каждую весну он собирал своих знакомых в усадьбе к северо-западу от Кантона. Они оценивали жеребцов, которых затем выпустят, заключали пари, а потом смотрели на драку за лидерство в табуне, после чего один из жеребцов, самый сильный, весь в пене, покрывал кобылу.

Желая понять поведение — собственное и других людей, — Я Жу всегда обращался к животным. Он был леопард, а еще и тот жеребец, что отстоял в драке свое первенство.

Если Дэн был кошкой без масти, которая ловила мышей лучше других, то Мао — совой, мудрой, но и хладнокровной хищной птицей, которая прекрасно знала, когда бесшумно нанести удар, чтобы заполучить добычу.

Ход мыслей прервался — он заметил, что Биргитта Руслин встала. За этот день, когда он следил за ней, ему стало вполне очевидно одно: ей страшно. Она все время оглядывалась, беспокоилась. Тревожные мысли непрерывно роились у нее в голове. Этим он воспользуется, хотя пока не знает как.

Но сейчас она встала. Я Жу ждал в тени.

И тут вдруг случилось совершенно неожиданное. Биргитта Руслин вздрогнула, вскрикнула, а потом упала навзничь, ударившись головой о скамейку. Китаец, шедший по дорожке, остановился, нагнулся над упавшей, видно, хотел выяснить, что произошло. Подбежали еще несколько человек. Я Жу вышел из сумрака, приблизился к группе, окружившей женщину. Двое патрульных полицейских поспешили к кучке людей. Я Жу протолкался вперед, чтобы лучше видеть. Биргитта Руслин села. На секунду-другую она явно теряла сознание. Полицейские спросили, не вызвать ли «скорую», но она отказалась.

Я Жу впервые услышал ее голос, низкий, выразительный. И постарался запомнить.

— Должно быть, я споткнулась, — сказала она. — Мне показалось, кто-то шел прямо на меня. Я испугалась.

— На вас напали?

— Нет. Мне показалось.

Человек, напугавший ее, стоял здесь же. Я Жу подумал, что чем-то он напоминает Лю, этот мужчина, случайно угодивший в историю, к которой не имел ни малейшего отношения.

Я Жу мысленно улыбнулся. Она так много рассказывает мне своими реакциями. Сначала — о своем страхе и настороженности. А сейчас ясно показывает, что боится китайца, который внезапно выходит навстречу.

Полицейские проводили Биргитту Руслин до гостиницы. Я Жу держался поодаль. Теперь он знал, где она живет. Удостоверившись, что она достаточно хорошо себя чувствует и может о себе позаботиться, полицейские ушли своей дорогой. Я Жу видел, как она взяла ключ, который портье достала из самой верхней ячейки. Выждал несколько минут, потом вошел в гостиницу. За стойкой портье работала китаянка. Я Жу поклонился, протянул ей сложенный лист бумаги.

— Дама, которая только что вошла сюда. Она обронила это на улице.

Портье взяла бумагу, сунула в пустую ячейку. Номер 614, на верхнем этаже гостиницы.

Бумага была пустая, белая. Я Жу полагал, что Биргитта Руслин спросит у портье, кто ее оставил. Китаец, ответит та. И Биргитта Руслин испугается еще сильнее, но и станет еще настороженнее. А поскольку ему об этом известно, сам он ничем не рискует.

Делая вид, будто изучает гостиничный проспект, Я Жу прикидывал, как бы выяснить, надолго ли Биргитта Руслин сняла номер. Случай представился, когда китаянка-портье скрылась в задней комнате и вместо нее появилась молодая англичанка. Я Жу подошел к стойке.

— Госпожа Биргитта Руслин, — сказал он. — Из Швеции. Мне предстоит отвезти ее на аэродром. Только я не знаю точно когда — завтра или послезавтра.

Портье приняла его слова за чистую монету и нажала несколько клавиш компьютера.

— Госпожа Руслин остановилась у нас на три дня. Хотите, я позвоню ей, и вы уточните, когда за ней заехать?

— Я сделаю все через нашу контору. Мы не беспокоим клиентов без нужды.

Я Жу вышел на улицу. Снова заморосил дождь. Он поднял воротник и направился на Гаррик-стрит взять такси. Теперь можно не беспокоиться, ему известно, каким временем он располагает. С тех пор как все началось, минул бесконечно долгий срок. Так что еще несколько дней погоды не делают, а там уж наступит неотвратимый финал.

Он подозвал такси и назвал шоферу адрес на улице Уайтхолл, где его лихтенштейнская компания владела квартирой, в которой он жил, приезжал в Лондон. Порой он думал, что, живя в Лондоне, предает память предков, ведь с тем же успехом мог бы жить в Париже или в Берлине. И сейчас, в такси, решил продать эту квартиру и подыскать новую в Париже.

Пришла пора и здесь поставить точку.

Я Жу лег на кровать, вслушался в тишину. Когда купил эту квартиру, он звукоизолировал все стены. Даже отдаленного шума уличного движения не слышно. Только негромкое жужжание кондиционера. От этого возникало ощущение, будто находишься на корабле. Ему было очень покойно.

— Как давно? — обронил он в пространство. — Как давно началось то, что теперь должно закончиться?

Он подсчитал в уме. В 1868 году Сань впервые сел за стол в комнатушке у миссионеров. Сейчас 2006-й. Сто тридцать восемь лет прошло. Сань сидел со свечой и с трудом выводил иероглифы, рассказывая историю — свою и двух братьев, Го Сы и У. Все началось в тот день, когда они покинули убогую родную хижину и отправились в далекий Кантон. Там им встретился злой демон в облике Цзы. А затем смерть неотступно шла за ними по пятам. В конце концов выжили только Сань и его упрямая воля поведать свою историю.

Они умерли в величайшем унижении, думал Я Жу. Сменяющие друг друга императоры и мандарины следовали совету Конфуция держать народ в жесткой узде, чтобы он не мог взбунтоваться. Братья бежали, как они думали, навстречу лучшей жизни. Но точно так же, как англичане обращались с людьми в своих колониях, братьев мучили американцы на строительстве железных дорог. Одновременно англичане с ледяным пренебрежением старались сделать всех китайцев наркоманами, наводняя китайский рынок опиумом. Вот так я вижу жестоких английских купцов — они такие же, как наркоторговцы, стоящие на уличных углах и продающие наркоту людям, которых презирают и считают низшими существами. Совсем недавно на европейских и американских карикатурах китайцев изображали в виде хвостатых мартышек. И ведь правильно. Мы были созданы для порабощения и унижения. Не люди, а животные. С хвостом.

Когда бродил по лондонским улицам, Я Жу обычно думал, что многие из зданий вокруг построены на деньги порабощенных народов, их тяжким трудом и страданиями, их руками и их смертью.

Что там писал Сань? Что они строили железную дорогу через американскую пустыню и вместо шпал под рельсами лежали их ребра. Точно так же крики и мучения подневольных людей запечатаны в металле мостов, переброшенных через Темзу, и в толстых каменных стенах огромных зданий старинных лондонских финансовых кварталов.

Я Жу задремал. Проснувшись, он вышел в гостиную, обставленную китайской мебелью и лампами. На столе у темно-красного дивана лежал голубой шелковый мешочек. Он достал лист белой бумаги, открыл мешочек и высыпал на бумагу горстку тонкого стеклянного порошка. Древний способ убийства — подсыпать человеку в тарелку или в чашку с чаем почти невидимые осколки. Выпьешь — и спасения нет. Тысячи микроскопических зернышек изрежут нутро. В давние времена это называлось «незримая смерть», потому что человек умирал быстро и необъяснимо.

Стеклянный порошок станет заключительной точкой в истории, начатой Санем. Я Жу осторожно ссыпал порошок в мешочек, затянул ленточку. Потом погасил в комнате свет, оставил только одну лампу с красным абажуром, расшитым фантастическими золотыми драконами. Сел в кресло, некогда принадлежавшее богатому помещику из провинции Шаньдун. Медленно дыша, погрузился в состояние полного покоя — так ему думалось лучше всего.

Через час он подготовил план последней главы, решил, как убьет Биргитту Руслин, которая, весьма вероятно, доверила его сестре Хун информацию, способную ему навредить. Хун могла поделиться этой доверительной информацией неизвестно с кем. Приняв решение, он нажал кнопку звонка на столе. И через несколько минут услышал, как старуха Лан начала на кухне готовить обед.

Когда-то Лан служила уборщицей в его пекинской конторе. Много ночей он наблюдал за ее бесшумными движениями. Убирала она лучше всех других уборщиц, наводивших чистоту в многоэтажном доме.

Однажды он поинтересовался, как ей живется. А узнав, что помимо уборки она стряпала на свадьбах и похоронах традиционные блюда, попросил приготовить ему назавтра ужин. После этого он нанял Лан поварихой, назначив жалованье, какое ей и во сне не снилось. А поскольку сын ее эмигрировал в Лондон, разрешил ей переехать в Европу и стряпать для него, когда он, надо сказать часто, наезжал в Лондон.

Этим вечером Лан подала разнообразные закуски. Хотя Я Жу словом не обмолвился, она знала, чего он хочет. Чайник она поставила на небольшую керосинку в гостиной.