Андрей Константинов - Дело о спасении телезвезды (Сборник новелл)

• Название: Дело о спасении телезвезды (Сборник новелл)
• Автор: Андрей Константинов
• Жанр: Детектив

---

Попугая нужно было срочно ликвидировать. Конечно, проще всего было свернуть ему шею, но у Каменковой дрогнуло сердце - все-таки женщина. Поэтому женщина договаривается с Жорой о продаже попугая,- улучив момент, ловит и передает ему птицу, наказывая продать ее как можно быстрее.

Можно предположить, что далее Каменкова обставляет все так, будто попугай улетел сам - открытая форточка, плохо запертая клетка. В итоге выговор получила ни в чем не повинная уборщица. Именно поэтому никаких сообщений о пропаже из зоопарка попугая и не было - ведь он не был экспонатом, кроме того, считалось, что он улетел сам.

...Все это я узнала от разных источников: от задержанного милиционерами Алексея, от сотрудников зоопарка. Материал получился забойным. А ведь началось все с попугая...

- Короче говоря, наш попка тут сыграл роль хазановского попугая. "Я нигде молчать не буду! Граждане, в зоопарке тигру не докладывают мяса. Спасайте хищника!" - процитировал когда-то популярный юмористический монолог Родион Каширин.

Мы сидели в кафе: Родион, Татьяна Коробкова, Зудинцев и я. С актрисой мы здорово подружились. Теперь я даже не представляю никого другого в роли Норы Молодняк.

- Неужели все это время кражи из зоопарка не могли раскрыть?- спросила Татьяна.- Странно, что никто из этих похитителей не попался.

- Раскрыли ведь в итоге,- вступился за бывших коллег Зудинцев.- И Жору вашего, кстати, задержали. И он, и Алексей на Каменкову кивают. Вчера и ее задержали. Она, правда, пока молчит.

- Наглая все-таки тетка, эта Каменкова,- покачала головой Татьяна.- И денег хотела заработать, и директором стать, и чтоб не поймали ее.

Некоторое время за столом царило молчание - мы отдавали должное десерту и кофе.

- А вы слышали историю о том, как из зоопарка муфлон улетел,- дожевав пирожное, продолжил беседу Зудинцев.

- Улетел?

- Улетел.

- Муфлон?

- Муфлон.

- Георгий, что ты несешь? Как муфлон может улететь? Это ведь такой баран?- подал голос Каширин.

- Это участковый оказался бараном.

Тот, которому дело о пропаже муфлона поручили. Он не знал, кто такой муфлон и знать не хотел. И искать его тоже не хотел.

Он осмотрел вольер, что-то прикинул и сел справку писать. А из справки следовало, что в пропаже муфлона виноваты сотрудники зоопарка. Так как не подрезали экспонату крылья и содержали его в открытом вольере.

- Крылья?- давясь от хохота, переспросила Татьяна.

- Крылья.

- Муфлону?

- Муфлону. А так как на улице стояла осень, то в небе над зоопарком на юг регулярно пролетали косяки муфлонов. Одинокий зоопарковский муфлон почувствовал тоску, замахал неподрезанными крыльями, взвился в воздух и улетел, присоединившись к стае.

Мы уже не могли смеяться. На нас оборачивались. Официантки и барменша делали нам страшные глаза - своим хохотом мы распугивали посетителей.

- Не могло такого быть, Георгий,- отсмеявшись, заявил Каширин.- Байки это все.

- Может, и байки,- согласился Зудинцев.- А может, и нет. Ну что, по домам? Татьяна, вас проводить?

Коробкова согласилась, и они с Зудинцевым скрылись за поворотом. Каширин отправился на встречу с Лизой, дочкой актрисы Черкасовой,- у них завязался роман.

Я направилась в сторону метро. Внезапно зазвонил мой мобильник.

- Нонночка,- это был Модестов.- Тут меня наши коллеги озадачили. Скоро ведь у Повзло день рождения. Меня назначили ответственным за подарок. Как ты думаешь, что ему купить?

ДЕЛО О ВДОВЕ НЕФТЯНОГО МАГНАТА

Рассказывает Николай Повзло

"Повзло Николай Степанович, 38 лет, первый заместитель директора агентства "Золотая пуля". Закончил заочно философский факультет ЛГУ. С конца 80-х участвовал в политической жизни - примыкал к "Демократическому союзу", Ленинградскому народному фронту, баллотировался в депутаты Ленсовета (неудачно). В Агентстве отвечает за политические расследования. Как руководитель, излишне мягок к подчиненным..."

Из служебной характеристики

Трасса - в легкой дымке горящих торфов - уходила дальше на юг. А я свернул в сторону, на запад. И сразу все переменилось. Упругое гудение шин на асфальте сменилось тихим шепотом - машина, плавно покачиваясь, как ладья по волнам, катила среди сосен и мхов. Плотная грунтовка, усыпанная хвоей, желто-красная, как кожа индейца, обрамленная седоватым мхом, вела меня в страну с названием Отпуск.

В полумифическую страну, до которой всего-то пять часов езды по трассе "М-20" Петербург-Киев. Но на самом деле, ты едешь до нее целый год. Не факт, что доедешь, потому что есть еще и Злой Рок в лице директора Агентства Обнорского А. Д.

...Потому что в самый последний момент, когда уже уложены в багажник вперемежку с пивом и водкой спиннинги и удочки, может позвонить этот самый Злой Рок и иезуитски-нежным голосом объявить, что отпуск отменяется... временно. До следующей отмены... но временной... разумеется, временной... Ты же понимаешь, Коля, надо... Ага, я понимаю.

Однако в этот раз я всех обставил, объегорил, замутил, развел на понтах и объехал на кривой кобыле. И впереди меня ждет прекрасная страна. Отпуск, где нет расследований, ворюг-бизнесменов, бандюг-депутатов, покладистых таможенников, телефонных звонков, автомобильных пробок на горячем асфальте и даже похмелья здесь нет... вот так! И это определенно нужно отметить!

Я остановил машину, и Ольга с Аленой, дремавшие на заднем сиденье, разом проснулись.

- Пап, мы уже приехали?- просунула голову между спинками передних кресел Алена.

- Еще нет, доча. Но мы вырвались из асфальтово-телефонного ада и находимся на границе со страной Отпуск.

- На гра-а-нице?- протянула Аленка.- Пограничники здесь есть?

- Нет, доча... Ольга, открой-ка баночку пивка... плиз.

Ольга открыла банку пива... ха-арашо!

- А вдруг ГАИ?- неуверенно сказала Ольга.

- Очнись, Оля. Какое, к черту, ГАИ?

Здесь проще встретить снежного человека, нежели мента.

Я выпил пива. Я выкурил сигарету. Я послушал, как шумят на ветру сосны... Я был почти счастлив.

...За следующим поворотом я увидел... асфальт, шлагбаум и полосатую будку, около которой скучал человек в милицейской форме. Вдобавок, у меня зазвонил телефон... Хрен с ним "...мы вырвались из асфальтово-телефонного ада..."

"А пограничники здесь есть?" - "Нет, доча..."

"Какое, к черту, ГАИ? Здесь проще встретить снежного человека..."

Я совершенно не понимал, что происходит. Ни асфальта, ни шлагбаума, ни мента здесь не должно быть... здесь медвежий угол!

На ближайшие десять километров в любую сторону ни одной живой деревни... есть два или три поселка - пустых, выморочных. Да еще турбаза, куда, собственно, мы и едем...

...А мент тем временем сноровисто поднял шлагбаум и отдал честь! Мама моя родная! Такого не бывает. Такого в принципе не может быть. Либо я брежу, что весьма маловероятно, либо мы заблудились, чего и вовсе быть не может... А машина уже катила по асфальту. Гладкому, ровному - как в какой-нибудь Чухляндии... ни фига не понимаю... Ладно, разберемся. Снова зазвонил телефон.

Хоть обзвонитесь. Имею право. Тем более что я честно предупредил Обнорского: абонент будет находиться вне зоны действия сети, так как технический прогресс еще не дошел до псковских лесов и позвонить можно только с ближайшего холма, вскарабкавшись для гарантии на третий сук высокой елки.

"Хорошо, отдыхай,- сказал Обнорский.- Но помни, что можешь понадобиться в любой момент. Мало ли что случится. Сколько тебе надо, чтобы добраться до Питера? Пять часов. Ну вот, если что - утром сюда, вечером назад. Поэтому будешь звонить два раза в день. С утра и часиков в семь-восемь вечера".

Веселая перспектива. Я представил себя на елке дважды в сутки. Вместо рыбалки и бани с шашлыком и крепкими "прохладительными" напитками. "Ну ладно,- смилостивился Андрей, взглянув на мою кислую физиономию.- Хотя бы раз в день отзванивайся". Обязательно. Я решительно отключил адскую машинку. Показалась развилка. Асфальт ушел налево, а я повернул направо.

Лес расступился, открыв зеркало озера.

Листья берез, обступивших берега, уже начали желтеть. Как-никак сентябрь. Через открытые настежь ворота с обшарпанной табличкой "База отдыха" мы подъехали к окруженным кустами черемухи летним домикам, примостившимися на берегу. Я выключил двигатель и открыл дверь. Тишина и покой ощущались почти физически, обволакивали, стирая из памяти расплавленный августовской жарой пыльный город.

Алена тут же выскочила из машины, но замерла, увидев, как прямо на нее несется огромный пес.

- Не бойся, это же Цезарь,- успел сказать я.

- Цезарь, свои!- раздался окрик, а затем из-за кустов появился Иван Петрович.

Но Аленка уже трепала Цезаря по мощному загривку и собиралась его оседлать.

Здоровенный ротвейлер вилял обрубком хвоста и уже готовился пускать слюни.

- А я и не боюсь!

- И молодец.- Петрович все же на всякий случай придержал собаку за ошейник.