Александр Конторович - Черный снег

• Название: Черный снег
• Автор: Александр Конторович
• Жанр: Альтернативная история

Цвет войны — не защитный хаки и не кроваво-красный. Цвет войны — черный. Траурное дымное небо. Черные от въевшейся грязи, запредельной усталости и хронического фронтового недосыпа лица. Черная, как битум, запекшаяся кровь. Иссиня-черные раздутые тела убитых. Черные кресты немецких танков. И даже золотые церковные купола сквозь смоляной дым пожарищ кажутся черными…

НОВАЯ книга от автора бестселлеров «Черные бушлаты», «Черная пехота» и «Черная смерть»! Новый разведрейд нашего современника в 1941 год. Против «попаданца» из будущего работают лучшие асы абвера, диверсанты из батальона «Брандербург-800» и снайперская элита Вермахта. На его стороне — лишь горстка окруженцев…

---

Ладно, еще какое-то время у меня есть, чего ж нос-то вешать? В кои-то веки выпало отдохнуть вволю, так и будем этим пользоваться!

Начальнику Управления «В-2» Генерал-лейтенанту Яковлеву В.П

Направляю Вам материалы, полученные от источника «Вольт».

Начальник 6 отдела Управления «С» СВР

Полковник Бирюков П.П.

Из аналитической записки на имя начальника Отдела «В-2»

… таким образом, анализируя заключения специалистов управления, агентурные материалы, переданные нам Службой Внешней Разведки, и выводы, сделанные информационной службой СВР, можно с уверенностью утверждать, что:

1) Специалистами управления «Д-5» в течение последних полутора лет были произведены три попытки осуществления варианта «прокол»;

2) Указанные попытки привели к неоднозначным результатам. И хотя в первом и во втором случаях последовала смерть испытателя, в последний раз наблюдалось исчезновение его из рабочей зоны установки переноса. Ввиду того, что во всех случаях данные эксперименты являлись полуофициальными (нам неизвестно о письменных указаниях на этот счет), положение руководства отдела в настоящий момент является нестабильным;

3) Вместе с испытателем бесследно исчезла часть оборудования, вооружение и снаряжение. Оставшаяся аппаратура была частично разрушена и выведена из строя. Ее восстановление в настоящий момент ведется ускоренными темпами. Отследить местонахождение испытателя и пропавшего оборудования не представилось возможным. Возникший после разрушения установки пожар сделал невозможным определение местонахождения испытателя.

4) Все попытки наладить с ним связь или найти его следы в доступных архивных материалах остались безуспешными.

5) Исходя из анализа рабочего материала эксперимента, были определены возможные точки выхода «прокола».

Координаты точек прилагаются… * * *

— Присаживайтесь, Александр Яковлевич! — генерал, привстав, указал рукою на кресло у журнального столика. — Я буквально пять минут, только справку допишу — и к вам. Там на столике чай уже приготовлен, угощайтесь!

Травников не спеша уселся в кресло и налил себе чаю. Похрустел сушками.

— Вот и все! — генерал вытащил из принтера пару листов бумаги. — Смотрите!

Наступила тишина. Академик просматривал текст. Яковлев тоже взял со стола чашку и отхлебнул чаю.

— М-м-да… Однако! — Травников положил бумаги на столик. — Как я понимаю, все сведения, указанные в этой справке…

— …проверены самым тщательным образом!

— Ну, в компетенции наших специалистов я не сомневаюсь.

— И каким будет ваше мнение по данному вопросу?

— Прежним. Современная наука не может в настоящий момент переправить куда бы то ни было живое существо. Организм, а главное — мозг, просто не выдержит таких нагрузок.

— А материальный объект?

— Тут спорить не стану. Просто не располагаю всей достаточной для этого информацией. Здесь необходимо подключать специалистов соответствующего профиля.

— Понимаю… Вы опять имеете в виду этого… как его, Марченкова?

— Марченко. Да, именно его. Он талантливый физик-теоретик и вполне способен дать нашим исследованиям соответствующий импульс в нужном направлении.

— Не знаю… — генерал встал из-за столика и начал прохаживаться по комнате. — Он десять лет работал за границей…

— Преподавал.

— Но при том уровне секретности, какой у нас принят… Это накладывает определенные ограничения и на его личную жизнь, да и на работу тоже. Пойдет ли он на такой шаг? Я уж молчу про наших безопасников, они-то вообще поседеют от такого «подарка»!

— Вам, Виктор Петрович, шашечки нужны, или все-таки ехать будем? Программами Марченко до сих пор пользуются в РВСН, а там с секретностью тоже — будь здоров! Он написал их еще пятнадцать лет назад, и, насколько мне известно, программного обеспечения такого уровня до сих пор нет ни у кого, кроме нас! Кстати, преподавать он уехал уже после этого!

— Как же его выпустили?

— В 1990? Это вы у меня спрашиваете? Будто не помните, что тогда творилось?

— Да… это я, действительно, чего-то перегрелся…

— И неудивительно! — хмыкнул академик, кивнув на лежащие напротив него бумаги. — Да и у меня чуть крыша не поехала, когда про все это услышал. Сначала было решил — все, амбец, прорвались американцы. Потом сел, закурил и начал уже спокойнее размышлять. А после прочтения вашей справки и вовсе успокоился.

— Может быть, вы заодно и меня успокоить сможете?

— Попробую. Сколько лет американцы уже работают в этом направлении? Я имею в виду «транспортировщиков».

— Больше двадцати.

— Отлично! Чего им удалось достичь на этом поприще?

— Вы имеете в виду конкретные достижения по проекту?

— Про них я и сам знаю. Нет там ничего. Меня интересуют, так сказать, побочные результаты.

— Дайте сообразить… Технология аккумуляторов повышенной емкости и стойкости, они как раз для этого проекта и разрабатывались… Защищенные каналы скоростной передачи данных. Сверхскоростная видеосъемка. Суперскоростной компьютер уменьшенных габаритов. Ну, из серьезного, пожалуй, что и все…

— И где еще все это может быть использовано?

— В армии, где же еще!

— А что числится в достижениях у «мозговиков»?

— Методика подготовки летного состава. Она также может быть успешно использована и при подготовке космонавтов, да везде, где требуется успешное сочетание умственной работы и выполнения физического труда повышенной сложности в неблагоприятных условиях. Да что вы меня-то об этом спрашиваете, Александр Яковлевич? Это уж вообще по вашей части, кому, как не вам, все это знать?

— Знаю. И помню. У них действительно вещи полезные были, мы и для себя там много интересного почерпнули. А вот можете ли вы мне навскидку сравнить заинтересованность сторонних организаций в продукции отдела?

— Тут и думать нечего. Самыми востребованными в США являются «транспортировщики». Их продукция, скажем так, более традиционна и понятна всем остальным. Да и более пригодна для армии. Удельный же вес космических программ в общей доле исследований на оборонную тематику сейчас сильно снизился.

— Вот вам и ответ! Независимо от результатов своей основной работы, «транспортировщики» стали нужны армии в качестве формально независимого исследовательского центра. Это их страховка, понимаете? Вот и ваши сапожки к месту пришлись… Они ведь своих испытателей снаряжают сами?

— Как и мы.

— Так что и разработку обуви, да и костюма — вполне в рамках проекта производить можно. Да и много чего еще… А то, что ими пользуются и прочие структуры — в порядке вещей! Да и у нас все точно как у них обстоит. Поэтому и «мозговики», и «транспортировщики» всегда готовы подставить подножку конкуренту.

— Вы что же, думаете, что и авария эта…

— Нет, конечно. Уж настолько сильно они там друг друга не ненавидят, естественно. Но вот слить информацию о чужом ляпе… это я допускаю. «Мозговики» сейчас на коне, несмотря на все очевидные выигрышные разработки конкурентов. Поэтому они вполне способны добить «транспортировщиков» нашими руками.

— И вы думаете, что…

— Координаты точек будут верными.

— Почему же? Логичнее было бы отправить человека на подконтрольную территорию, ведь так?

— Так.

— Тогда почему же этого не произошло?

Травников в свою очередь встал и подошел к окну. Оперся руками о подоконник.

— Вы Линевича помните?

— Михаила Валентиновича? Конечно. Он же был одним из основных научных столпов нашего дела.

— Так вот. Незадолго до своей смерти он выдвинул одну интересную гипотезу. По его расчетам выходило, что в момент сильных глобальных потрясений, сопровождающихся войнами и разрушениями, в мозгу людей, причастных к этому, снимаются какие-то барьеры. И это облегчает возможность внедрения в их сознание чужого разума.

— Интересно…

— Он не успел даже окончательно сформулировать свою идею. И никаких доводов в ее поддержку тоже не привел. У него просто не хватило времени.

— То есть прошедшая война…

— Дала нам возможность подселения в чужой разум. Как это ни цинично звучит, но именно благодаря сильным потрясениям носителей и стало возможным совмещение их разума с разумом наших испытателей. И все эти действия, во всяком случае — большинство из них, происходили у нас. Либо там, куда мы можем относительно легко попасть даже и сейчас.

— Ну… а американцы тут причем?

— А вы можете навскидку назвать мне такое место на контролируемой ими сейчас территории? Ведь это разум возвращается в тело исследователя, а куда должно возвращаться тело? Раз оно уже физически не присутствует в нашем мире? Где «якорь», способный вытянуть его назад? Куда оно вернется? Что привязывает его к нашему миру и времени? К какой-то конкретной точке? Кстати говоря, теорию «якоря» американцы даже и не рассматривали, сочли полным бредом. Не материалистической заумной мистикой.