Сергей Волков - Твой демон зла. Ошибка

• Название: Твой демон зла. Ошибка
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-224-02350-5, 5-85197-306-4

Сергей Воронцов, теперь скромный сотрудник фирмы «Залп», неожиданно получил предложение поучиться в престижной школе телохранителей. Во время обучения с Сергеем происходило нечто странное – в его номер приходили необычные посетители и требовали отдать предмет, принадлежащий предыдущему постояльцу, а постоялец-то выбросился из окна… Потом в холле гостиницы Сергея обездвижили уколом и просканировали паспорт...

Самое неприятное случилось позже, уже после получения диплома телохранителя. Клиент, сопровождаемый Сергеем, встретил человека, который давно умер…

---

– И что? Может, у него депрессия была или пьяный был?

– Да ты что. Он и не пил почти, и веселый был всегда. Да и на работе у него все шло хорошо. А вот так вот раз – и нет человека. Надька себе места не находит, плачет все время. У них же двое детей.

Представить себе, как большой, жизнерадостный человек снимет трубку телефона, выслушивает звонившего, потом хладнокровно запирает дверь, и вешается – для моего воображения это непосильная задача. Чертовщина какая-то.

– Кать, ну, а причину-то выяснили? Может, он записку оставил?

– Да не было никаких причин. И записок он не оставлял. Я же тебе говорю – и на работе у него все было нормально, и с Надькой они жили душа в душу. Наверное, это как-то связано с тем звонком, но милиция ничего выяснить не смогла, кто звонил, чего говорил…

Разговор затих сам собой. Я закрыл глаза, но уснуть сразу не получилось – маленький зародыш страха, поселившийся где-то в душе, словно покалывал меня, словно нашептывал: «Это все не случайно, это все не просто так…» И долго еще лежал я без сна, всматриваясь в светящиеся стрелки часов на стене. Человек, как известно, предполагает, а судьба располагает…

***

Где-то в центре Москвы…

– Ну, а что думает по этому поводу Андрей Эдуардович?

Маленький, лысый человек, сидевший за одной из сторон аспидно-черного, абсолютно пустого треугольного стола, повернул голову к пожилому, полному мужчине, глыбившемуся в кресле слева. Тот снял с крупного, пористого носа старомодные очки в золотой оправе, достал из кармана пиджака огромных размеров синий носовой платок, задумчиво протер стекла. Потом водрузил очки обратно на нос, метнул острый взгляд из-под седых кустистых бровей на третьего собеседника, высокого, моложавого, с идеальным пробором и маской безучастности на тонком, холеном лице, выдержал паузу, наконец сказал густым басом:

– Я с самого начала предлагал выходить на разработчика, на автора проекта. Что толку разговаривать с этими… с руководством, если в «барбосах» у них сидит бывший «гэбэшник», целый «полкан». Да «глубинники» наверняка контролируют деятельность этой шаражки. А автор гуляет под небом голубым, гениальный и голодный. Кстати, Дмитрий Дмитриевич, кто он?

Моложавый Дмитрий Дмитриевич, занимавший кресло справа, медленно повернул голову и ровным голосом, лишенным, казалось, всяких эмоций, отчеканил:

– Пашутин Игорь Львович, тридцать пять лет, холост, кандидат физических наук, работал в НПО «Айсберг» по проблемам, связанным с биоэлектроникой, в интересующей нас конторе с 1999 года, старший научный сотрудник, оклад – семь с половиной тысяч рублей. Проживает по адресу…

Лысый нетерпеливым жестом остановил говорившего. Андрей Эдуардович восторженно крякнул:

– Здорово у вас поставлена работа, Дмитрий Дмитриевич. Ну, так я и говорю – давайте выходить прямо на этого Пашутина. Предложим ему «полную корзинку», вовлечем в сеть…

Лысый хлопнул по столу маленькой, твердой ладонью:

– Я понял вашу мысль. Хорошо, попробуем пойти этим путем. Но… немного погодя.

Андрей Эдуардович удивленно воззрел на него:

– Господин Учитель, а чего «годить»? Возьмем быка…

– Нет. Пока информатор не передал данные о завершении работ над прибором, никаких действий мы предпринимать не будем. А будем мы… Будем мы продолжать наблюдение! Дмитрий Дмитриевич, это возлагается на вашу службу. Вы, Андрей Эдуардович, подготовьте базу для дальнейшей работы по проекту. По моим данным, самое большое, через месяц, экспериментальный образец будет готов. Тогда и выйдем на Пашутина.

Дмитрий Дмитриевич повернул свое лишенное эмоций лицо к Учителю и спросил:

– В случае отказа Пашутина сотрудничать…

– Ликвидация. И тут же, немедленно! – быстро перебил его тот: – Иначе, вдруг появиться кто-то еще, такой же гениальный, и прибору Пашутина будет найдено применение не по профилю. А так… Ликвидируем, изымем техническую документацию, образец, и закроем тему. Все, господа, совещание окончено.

***

Я шел по Смоленке в главный офис «Залпа», лавируя в толпе москвичей и, так сказать, гостей столицы, испытывая большое желание вернуться домой. После вчерашнего вечернего разговора с Катей былая решительность куда-то улетучилась, и в глубине души я даже рассчитывал, что в последний момент Руслан Кимович улыбнется и скажет: «Извини, Воронцов, облом. Свободная вакансия всего одна, мы тут посовещались и решили… В общем, возвращайся спокойно к своим обязанностям и еще раз извини за беспокойство». И жизнь пойдет дальше привычным, размеренным ритмом…

Не пошла…

Едва я переступил порог приемной шефа «Залпа», как серьезная, молчаливая секретарша сразу указала на дверь шефского кабинета.

Хосы, увидев меня, удивленно вскинул брови:

– Ты что, на самолете прилетел?

– Нет, я на метро… – я сел в кресло у стола президента «Залпа», изобразив на лице непонимание.

– Так я минут десять назад велел срочно вызвать тебя. А ты, оказывается, сам пришел. Ну, это и к лучшему.

Хосы выскользнул из-за стола, своей обычной походкой охотящейся рыси прошелся по кабинету:

– Понимаешь, Сергей, обстоятельства изменились. Я обещал тебе два дня на размышление, но вынужден нарушить свое слово. Тебе придется дать ответ прямо сейчас – согласен ли ты на наше предложение или остаешься на своей старой работе.

Я посмотрел в хитрые раскосые глаза Хосы, перевел взгляд на стену за спиной шефа, где под гербом России висела старая казачья шашка в черных облупленных ножнах, и неожиданно для самого себя спросил:

– Руслан Кимович, а это… Реликвия какая-то?

Шеф сел, сцепил пальцы:

– Мой дед в 1905 году, во время русско-японской войны, был подпоручиком, командовал отрядом пластунов. Во время рейда в японский тыл они попали в засаду. Полегли почти все. Деда спас простой уссурийский казак, Никифор Ляпин. На себе нес, всю ночь. Это его шашка. Они тогда обменялись оружием – дед отдал ему свою, офицерскую, а взамен получил казачью…

В шестнадцатом году, дед тогда уже носил погоны штабс-капитана, его разжаловали в рядовые. Кто-то из паркетных генералов в ставке Николая Второго спланировал наступление. Когда был получен приказ, выяснилось – вместо того, чтобы ударить во фланг немецким частям, весь полк, в котором служил дед, должен был атаковать линии обороны немцев в лоб. За отказ положить людей под пулеметным огнем его и разжаловали… Потом много чего было… А за месяц до взятия красными Крыма он отправил бабушку с трехмесячным сыном на руках подальше от войны – в Турцию, в Стамбул, где у нас жили родственники. С ними поплыла и шашка.

Дед так и не узнал, что баржу с беженцами штормом отнесло к Тамани, и там выбросило на берег. Бабушке и моему отцу невероятно повезло – они выжили, они сумели уйти в степь, их приняли на каком-то хуторе, не выдали… Моего отца при рождении нарекли Русланом, но бабушка скрыла это, и когда в двадцать седьмом мальчик пошел в школу, для всех он был Ким, сокращенно от Коммунистического интернационала молодежи…

А дед… Он погиб в том же двадцатом году. Вместе с отрядом казаков до последнего держал заставу на подступах к Севастополю. Присяга… Для него это был не пустой звук…

И вот давно уже нет никого на свете – ни деда, ни бабушки, ни Никифора Ляпина, а шашка – вот она. Свидетельница…

Я посмотрел на Хосы, кашлянул и вытолкнул из себя:

– Я, собственно, вот и пришел… Чтобы не ждать… В общем, я согласен.

Шеф улыбнулся, потер руки, словно купец после заключения выгодной сделки:

– Я в тебе и не сомневался. Значит, так. Сегодня в десять вечера ты уезжаешь в Ленинград… тьфу ты, в Петербург, будешь учиться в самой престижной в России школе телохранителей. Учеба длиться месяц, потом экзамены. Сейчас у секретарши получишь билет, командировочные в кассе, вот тебе рекомендательное письмо к руководителю школы, мы с ним старые знакомые. Потом езжай домой, собирайся, одевайся, готовься, прощайся с женой, и вперед.

Когда поезд придет в Питер, сиди на своем месте, к тебе подойдут, встретят, поселят. Как устроишься, звони, доложись. Ну, все. Удачи тебе, всех благ. Смотри, не посрами.

Ошалелый, я вышел из кабинета Хосы, рухнул на диван в приемной, закурил, рассеянно принял из рук секретарши билет, и только тут осознал, что на месяц уезжаю из Москвы. Расстаюсь с Катей. Нет, и ведь что обидно – как будто трудно было открыть эту школу телохранителей в Москве, а?!

Глава вторая

Поезд прибыл в «колыбель трех революций», город-герой Ленинград, ныне Санкт-Петербург, темным зимним утром. Проспал я, банально проспал… Пришлось собираться в авральном темпе, ругая себя последними словами. Особенно доставала неумытость. Вот нет что бы встать пораньше, по-человечески умыться, пока еще был открыт туалет… Наконец, приведя себя в порядок, я уселся на полке в ожидании встречающих, обещанных Хосы.