Валентина Пашинина - Неизвестный Есенин

• Название: Неизвестный Есенин
• Автор: Валентина Пашинина
• Издательство: Фирма «Деркул»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-966-581-912-7

«Неизвестный Есенин» — третье, исправленное и дополненное издание книги Валентины Пашининой. Такого Есенина, каким он предстает на ее страницах, мы действительно не знали. По-новому осмыслены многие факты жизни великого русского поэта, доказано авторство «Послания евангелисту Демьяну», которое сберегли и сохранили политзаключенные УхтПечЛага, среди которых был и Василий Петрович Надеждин, передавший стихотворение автору этой книги, за что ему — особая благодарность. Основываясь на огромном фактическом материале, как опубликованном, так и практически неизвестном широкому кругу читателей, B.C. Пашинина предлагает свой взгляд на многие события в жизни поэта, а также обстоятельства его трагической гибели.

Впервые биография Сергея Есенина развернута на динамичном фоне истории России, а не ограничена тесными стенами скандального кафе «Стойло Пегаса».

Книга рассчитана на широкий круг читателей, представляет несомненный интерес для тех, кто глубоко интересуется творчеством и судьбой любимейшего поэта России.

---

Во время подавления антоновского восстания Аркадий был ранен и контужен в голову.

Ни один советский писатель не пользовался такой любовью юных граждан страны и таким авторитетом, как Аркадий Петрович Гайдар. Но сам он не знал покоя и всю оставшуюся жизнь был не в ладах с самим собой (или с властью?) Никогда не гордился он своими победами, да и никогда не рассказывал о них.

Не принесли они ему ни самоуважения, ни почестей.

«Снятся мне люди, убитые не на войне», — так записал в своем дневнике. Сжег он в борьбе за советскую власть свою совесть. Одно дело бороться с иноземными захватчиками, другое — с собственным народом. И бороться самыми жестокими методами. Известно, что красноармейцы под командованием юного Аркадия, экономя патроны, топили восставших крестьян в реке, а тех, кому удавалось скрыться в лесах, травили удушливыми газами.

Всадник, Скачущий Впереди, — так расшифровывали его псевдоним. Но местные жители (буряты) вспоминают другое: когда Аркадий Петрович собирал свой карательный отряд, они обычно спрашивали: «Гайда (куда — Авт.)? Голиков, гайда?» Не оттуда ли его псевдоним? Жители интересовались, куда направляются каратели, чтобы предупредить соседей о грядущей расправе.

Заслуженное уважение принесли Аркадию Гайдару серьезные мудрые книги, в которых он учил юных граждан «честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту землю, которая зовется Советской страной».

Часть V КАКИМ БЫЛ и НЕ БЫЛ ЕСЕНИН

Глава 1 О фотографиях и не только

Но была ли кабацкая грусть?

Грусть, конечно, была… Да не эта!

Н. Рубцов

Этот крестьянин был безукоризненный аристократ.

Фр. Эллеенс

Есенин оставил после себя много фотографий, охотно дарил их друзьям и подругам. Ну просто кинозвезда голливудская! Так себя любил? Любил покрасоваться? Конечно, портреты нужны были для сборников. Но во всяком случае именно есенинские фотографии наглядно убеждают: не был Есенин алкоголиком.

Единственный раз вышел фотоальбом: должно быть, Софья Андреевна и Екатерина Есенина в 1928 году постарались. Больше не издавался никогда, несмотря на миллионные тиражи книг. Почему? Ведь так интересно увидеть «живого» поэта! Должно быть, по этой самой причине и не издавался: увидит читатель живого Есенина, посмотрит на его многочисленные снимки и скажет: «Почему все друзья врут, что Есенин пьяница? Да разве у пьяницы бывают такие ясные глаза и такое чистое лицо, такая нежная кожа?»

О есенинском пьянстве написано много. Это стало расхожим штампом и не подлежит никакому сомнению. Скажи теперь читателю, что Есенин не был пьяницей, на смех поднимут, тотчас приведут в опровержение десятки примеров.

Еще бы! Эту сторону не обошел вниманием ни один мемуарист. Первыми изрядно постарались друзья и подруги. Да что там друзья, когда пишут сестры, пишет сам поэт о своей «запойной болезни». Нынешние исследователи либо обходят молчанием этот вопрос, либо касаются очень деликатно. Пожалуй, единственный, кто не боится говорить на эту тему, Эдуард Хлысталов. И говорит, казалось бы, странные вещи. Есенин никогда не употреблял водки, тому он имеет документальное подтверждение. Странный, по русским меркам, пьяница!

Почему же тогда Есенин в мае 1922 года перед отъездом за границу пишет Клюеву: «Последняя моя запойная болезнь совершенно меня сделала издерганным»? А через год не менее тяжкое обвинение «в пьяной есенинской свалке» и «непробудном кабаке» находим в письме самого Николая Клюева. Клюев — не Мариенгоф, его никто не обвинил в клевете. Как не верить Клюеву? Так откуда же тогда все это?

В письме Есенина на самом деле речь идет не о «запойной болезни», а об аресте. И арестован был не за пьяный дебош, а по подозрению в контрреволюции. Это совсем другое дело.

Органами ВЧК Есенин арестовывался дважды, это опять же доказал Эдуард Хлысталов. Исследователи пишут только об одном аресте в 1920 году, должно быть, потому, что «Личное дело» Есенина, арестованного в 1921 году, не найдено.

Первый раз он арестован был на квартире Кусикова по подозрению в контрреволюции. (Младший брат Кусикова служил в Добровольческой армии Деникина). В письме Иванову-Разумнику 4 декабря 1920 года поэт объясняет:

«Дорогой Разумник Васильевич!

Простите, ради Бога, за то, что не смог Вам ответить на Ваше письмо и открытку. Так все неожиданно и глупо вышло. Я уже собрался к 25 окт. выехать, и вдруг пришлось вместо Петербурга очутиться в тюрьме ВЧК.

Это меня как-то огорошило, оскорбило и мне долго пришлось выветриваться».

Кроме подозрительной связи с Кусиковым, Есенин открытым текстом писал о своем негативном отношении к советской власти Евгении Лившиц 11 августа 1920 года: «Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал».

Сергей Есенин. 1919 г.

Восемь суток находился Есенин в тюрьме на Лубянке.

В августе 1921 года по делу Таганцева расстреляли большую группу интеллигенции. Тогда же ликвидировали по приказу Ленина «Помголы», прошли массовые аресты. Должно быть, тогда был арестован и Есенин. Неизвестно, сколько дней провел он в тюрьме во второй раз, но теперь, наученный горьким опытом, он пишет уже не об аресте, а о «запойной болезни». Этот конспиративный язык будет часто использовать в письмах и стихотворениях:

Я из Москвы надолго убежал:
С милицией я ладить
Не в сноровке.
За всякий мой пивной скандал
Они меня держали
В тигулевке.
Благодарю за дружбу граждан сих.
Но очень жестко
Спать там на скамейке
И пьяным голосом
Читать какой-то стих
О клеточной судьбе
Несчастной канарейки.

В стихах все выходит даже забавно, на деле было — не до шуток. Вот что писал С. Есенин Н. Клюеву в мае 1922 года: «Очень уж я устал, а последняя моя запойная болезнь совершенно меня сделала издерганным, так что даже и боюсь тебе даже писать, чтобы как-нибудь беспричинно не сделать больно».

Было от чего стать издерганным — ведь не пощадили даже такого талантливого поэта, как Гумилев, хотя лично М. Горький просил за него Ленина. И было чего Есенину беспокоиться за друга, того только недавно исключили из партии, потому боялся своим письмом навлечь на него чекистские неприятности.

«Запойная болезнь» и «пьяная есенинская свалка» того же происхождения, что и «чекистская Тетушка», о которой не без юмора рассказал в тюремных мемуарах Иванов-Разумник:

«Теткой прозвали мы в небольшом писательском кpyry ГПУ, а поводом к этому послужили две строчки из поэмы «Комсомолия» замечательного поэта земли русской Безыменского: Комсомол — он мой папаша, ВКП — моя мамаша».

Надо сказать, что шедевр «поэта земли русской» был настолько популярен в те годы, что вдохновил другую «знаменитость», Вольфа Эрлиха, на создание подобного двустишия:

Мой дом — весь мир.
Отец мой — Ленин.

Безыменский воспел «трехбуквенную мамашу» — ВКП, а Разумнику Васильевичу тотчас на ум пришла «трехбуквенная Тетка — ГПУ». Почему Тетка? Потому что «еще Фамусов знал о ней, грозя сослать дочь «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!» «Тетка» пришлась всем по душе, тотчас прижилась в писательском кругу, а вскоре появилась и на страницах есенинских писем, например в письме Кусикову: «Тошно мне, законному сыну российскому, в своем государстве пасынком быть… Теперь, когда от революции остались только клюнь да трубка, злое уныние находит на меня. Я перестаю понимать, к какой революции я принадлежал. Вижу только одно, что ни к февральской, ни к октябрьской, по-видимому, в нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь. Ну да ладно, оставим этот разговор про Тетку».

«Клюнь» — тоже появилось над зачеркнутым трехбуквенным непечатным словом.

Чтобы расшифровать письмо Клюева о «непробудном кабаке и пьяной есенинской свалке, которая длится днями и ночами», достаточно взглянуть на этот период жизни Есенина. Ко всем житейским неурядицам — квартирным, финансовым, семейным и прочим — прибавилась амурная и с той стороны, откуда меньше всего ожидал.

Рассказывают так. Сосед Бениславской по квартире Грандов приревновал к Есенину свою молодую жену (сотрудницу газеты «Беднота», будущую писательницу Елену Кононенко), которая была страстно влюблена в поэта. Поскольку дом этот был ведомственным, и жили в нем работники печати, сотрудники газет «Правда» и «Беднота», Грандов, ближайший коллега Сосновского, редактор «Бедноты», третирует Бениславскую, требуя немедленно выписать Есенина — ему не место в доме работников партийной печати. Да Есенин, собственно говоря, почти и не жил здесь в это время, как бездомная собака, скитался он по чужим углам.