Валентина Пашинина - Неизвестный Есенин

• Название: Неизвестный Есенин
• Автор: Валентина Пашинина
• Издательство: Фирма «Деркул»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-966-581-912-7

«Неизвестный Есенин» — третье, исправленное и дополненное издание книги Валентины Пашининой. Такого Есенина, каким он предстает на ее страницах, мы действительно не знали. По-новому осмыслены многие факты жизни великого русского поэта, доказано авторство «Послания евангелисту Демьяну», которое сберегли и сохранили политзаключенные УхтПечЛага, среди которых был и Василий Петрович Надеждин, передавший стихотворение автору этой книги, за что ему — особая благодарность. Основываясь на огромном фактическом материале, как опубликованном, так и практически неизвестном широкому кругу читателей, B.C. Пашинина предлагает свой взгляд на многие события в жизни поэта, а также обстоятельства его трагической гибели.

Впервые биография Сергея Есенина развернута на динамичном фоне истории России, а не ограничена тесными стенами скандального кафе «Стойло Пегаса».

Книга рассчитана на широкий круг читателей, представляет несомненный интерес для тех, кто глубоко интересуется творчеством и судьбой любимейшего поэта России.

---

Но вся беда в том, что впереди у нее есть только один день и тот воскресенье, а утром в понедельник она улетает в Берлин — у нее контракт. Екатерина Ивановна, подумав, ответила: «У вас будет завтра вечером выступление в Большом театре!»

Екатерина Ивановна сделала невозможное: вечером концерт состоялся, и в зале были члены правительства и самые восторженные и благодарные зрители — юные пионеры. Вот почему в письмах из-за границы Айседора, спрашивая о положении школы, упоминает мадам Калинину:

«Сентябрь 1924 года. Берлин. Телеграфируй мне о состоянии дел в Москве. Есть ли у вас уже ответ товарища Калининой? Вам нужно послать простое письмо о том, что вы должны иметь для школы: хорошее электрическое освещение, воду, отопление, зарплату учителям, а также пайки для детей и ткани для костюмов. Дадут ли они большое помещение? Кажется, все замерло — почему?

(…) Мне бы надо самой пойти к товарищу Каменеву и спросить, есть ли у школы в Москве шансы на будущее.

2 февраля. Париж. Скажи, есть ли надежда для школы? Дом все еще стоит? На твердой почве или на зыбучих песках?

30 марта 1925 года. Ницца. Была ли ты у товарища Калининой? Ничего нельзя сделать?»

В годы сталинских репрессий Екатерина Ивановна Калинина была осуждена на очень длительный срок. Говорят, Калинин, стоя на коленях перед Сталиным, умолял о смягчении участи матери четверых детей. Как знать, не явилась ли истинной причиной ее наказания помощь иностранке Дункан, нелояльно относившейся к советской власти?

Глава 5 Персона нон грата

Могла ли Айседора хоть на миг представить, какая катастрофа ждет ее впереди? Какой оголтелой травлей откликнется каждое ее слово, каждый революционный танец и самое ее имя! Что все ее планы и благие порывы будут перечеркнуты, и великую Айседору подвергнут остракизму.

Вопреки логике и очевидной политической выгоде. Ведь сколько лет она напрасно просила у капиталистов денег на хотя бы частичное финансирование ее школы. И вот теперь эта школа состоялась. Это ли не яркое доказательство преимущества советского строя перед капиталистическим: «нет ничего невозможного в этой удивительной стране».

С другой стороны, советские деятели отлично понимали, что их заслуг в этих достижениях нет. То, что сумела создать Айседора, создано не благодаря, а вопреки советской системе. Вот и теперь она едет к капиталистам за материальной поддержкой. Значит, наверняка растрезвонит, что ее школа за три года существования не получила от государства ни одного рубля!

Рассказывает Мэри Дести:

«1924 год. И вот она в Берлине, где в свое время имела огромный успех и где ее приветствовали как святую Айседору. Действительно, когда она исполняла свои танцы на серьезные темы, то для выражения вызванных ими чувств другого слова подобрать было невозможно.

Теперь она приехала в Берлин гораздо более опытная, более одухотворенная в своем искусстве, готовая нести дух Воскрешения и Жизни. Из-за всех страданий и переживаний, выпавших на ее долю, она в то время была очень худенькой, но немецкие критики не нашли ничего лучшего, как написать, что она толстая и старая, и выступления ее в первый и единственный раз в жизни кончились подстроенным провалом, несмотря на то что в зале было много ее старых поклонников, которые, как и раньше, неистово аплодировали».

И еще: «После всего пережитого прием в Берлине глубоко ее опечалил. Ее, кого раньше приветствовали так восторженно, теперь встречали как врага… На следующий день после представления ее русский менеджер сбежал со всей выручкой и оставил ее абсолютно ни с чем». Менеджер сбежал со всей выручкой на следующий день, а в день выступления исчез, пропал ее дирижер. Его заменили другим, но у танцовщицы не было времени прорепетировать».

И все-таки провала не было. Надо ли объяснять, что всего лишь были пущены в ход различные способы достижения одной цели — сорвать, провалить ее выступления. Почему? Объясняет сама Дункан:

«Здешние газеты, само собой, жутко враждебные, и пишут обо мне так, как если бы я явилась сюда, будучи нанятой вести большевистскую пропаганду, что, учитывая мое действительное положение, звучит как неудачная шутка.

Элизабет (сестра Айседоры, тоже преподавала в школе танца — Авт.) говорит, что я никогда прежде не танцевала так хорошо, и восторгается моим искусством, как оно «выросло». Что ж, хоть это утешает».

Это было только начало.

Денег не было, предложений выступать не было. «Я подписала три контракта, и была обманута три раза». Разрешение на пребывание в Германии практически истекало. С политической точки зрения она являлась персоной нон грата, а посольство России, не вдаваясь в объяснения, не выдавало ей российский паспорт. Она объясняла, что ей нужно поехать во Францию, чтобы продать дом, а Франция не дает ей въездной визы, утверждая, что она большевичка. Россия хранила гробовое молчание и издали наблюдала, чем закончится инцидент.

«Я здесь совсем без средств. Я не могу двинуться отсюда. Уже четыре недели в отеле, больше не дают еды. Один американский друг приносит мне каждый день кусок ростбифа, но у него тоже нет денег. Я телеграфировала Гордееву, но ответа нет».

Гордеев уже давно перестал посылать Айседоре деньги за аренду.

«16 декабря 1924 года. Берлин. Дорогая Ирма, почему ты не отвечаешь на мои телеграммы и письма? Уже шесть недель у меня ни слова от тебя, хотя я все время посылаю авиапочтой письма и телеграфирую.

Я абсолютно на мели и в растерянности здесь, в этом по-настоящему враждебном городе. У меня нет ни единого друга. Они отказали мне в визе даже по венскому контракту. Возможно, И. (Илье Ильичу Шнейдеру, секретарю Айседоры — Авт.) лучше сесть на аэроплан, прилететь сюда и спасти меня, чем вскоре вам присылать венок на мои похороны? Но почему вы не отвечаете ни на одно письмо или телеграмму уже шесть недель? Ваша умирающая Айседора».

Теперь исследователи жизни и творчества Дункан заявляют: «Ее отношения с менеджерами не складывались. Движимая идеей добыть деньги для школы в России, она подписала контракт с менеджером, которого никогда в жизни не видела, и это вышло ей боком». Но вот что пишет сама Айседора: «Этого (…) надо сослать в Нарымский Крым. Он не имел права рекомендовать человека (…), который просто жулик».

Известно, что о контракте с менеджерами договорились друзья Айседоры за ее спиной, когда она находилась на гастролях в Сибири. Ей оставалось только подписать его. Ирма пишет: «В середине августа Айседора возвратилась в Москву, чтобы подписать контракт на турне по Германии, о котором Ирма и ее друзья договорились в ее отсутствие».

Следовательно, все ее невзгоды и провалы заранее были кем-то предусмотрены и спланированы. Более того, двое американских студентов, которые из своих скудных средств приносили Айседоре кусок ростбифа (они же дали телеграмму Макдугаллу, взывая о помощи Айседоре), были потом исключены из университета.

«Все страны отказали мне в визе из-за моих политических связей (подчеркнуто Айседорой — Авт.). Что у меня-за политические связи? Где они, мои политические связи, хотела бы я знать?»

Письма из Германии звучат куда более отчаянно, чем те, которые она писала во время ужасных гастролей в Туркестане. Там, по крайней мере, рядом с ней были ее менеджер и пианист, и она их еще подбадривала. Здесь она оказалась в одиночестве, а главное — без работы. По всей вероятности, материальные трудности она переносила гораздо легче, чем душевное одиночество и бездеятельность.

«Я готова покончить с собой… Я страшно одинока и отдала бы все, чтобы оказаться в этой «ужасной комнате» на Пречистенке».

По словам Исаака Дона Левина, американского корреспондента, навещавшего Айседору в Берлине, чтобы поддержать ее дух, она была вынуждена танцевать в полицейском участке, чтобы они удостоверили ее личность.

И все-таки, хотя на Айседору обрушился весь свет, она считала себя правой, и поэтому решила бороться до конца. Она объявила, что опубликует свои письма: «Книгу стоит писать, если она сумеет помочь другим людям. Я хочу сказать правду о моих романах и о моем искусстве, ведь весь мир совершенно погряз во лжи».

Газета «Чикаго трибюн» уже успела опубликовать сообш, ение о намерении Айседоры продать свои любовные письма и, чтобы заполучить их, в Берлине появились американские корреспонденты. Заявление Айседоры воспринято было как ультиматум. Она тут же получила несколько телеграмм с угрозами, а кое-кто пошел на уступки, «предложил заплатить ее долги и гарантировал ее следующее выступление в случае, если она откажется продавать свои любовные письма».