Вячеслав Софронов - Кучум

• Название: Кучум
• Автор: Вячеслав Софронов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3199-9

В последней книге исторической трилогии "Кучум" известного сибирского писателя Вячеслава Софронова дается своя, до сих пор не встречавшаяся трактовка происходивших четыре века назад событий.

Русское государство во второй половине XVI века вело трудную, кровопролитную войну на западе. Иван IV Грозный призвал на помощь казачью вольницу, что противостояла на южных рубежах крымскому и ногайскому ханам. Среди казачьих атаманов, отправившихся в Ливонию, был Ермак Аленин, в будущем — легендарный покоритель Сибири.

А в это же самое время в Бухаре готовился к войне с человеком, убившим его отца, молодой князь Сейдяк. Да и господа Строгановы, стремительно осваивающие уральскую землю, доставляли немало неприятностей повелителю Сибири…

---

И сегодня они ехали, как всегда, впереди каравана, не сразу заметив, как из небольшого леска показались вооруженные всадники. Вначале они приняли их за разбойников, что охотятся за одинокими купцами, а при виде настоящего воина пускаются в бегство. Но приглядевшись, рассмотрели длинные пики с флажками на концах, шлемы на головах всадников и даже различили ружья у седел. Не раздумывая, они развернули коней. Сакрай и Гумер нахлестывали скакунов, но не могли оторваться от преследователей. Оглядываясь на скаку, они различали их лица и начали догадываться, что наскочили на один из казачьих разъездов, что, по словам опытного караван-баши, изредка появляются в этих местах.

Наконец, показался их караван. Там заметили погоню — и двадцать всадников охраны кинулись им на выручку.

Один за другим ударили несколько выстрелов. То казаки разрядили свои пищали. Захрипели смертельно раненные кони, повалились на землю воины охраны, заметались, сбившись в кучу, купцы и паломники. Сейдяк, видевший все это, кивнул другу и, вытащив из ножен саблю, кинулся на помощь остальным. Сафар скакал, чуть отстав, мигом забыв о спорах с братьями, и лишь одна мысль была сейчас у него в голове: "Только бы они остались живы…" О себе он как-то и не думал, не веря в смерть, не ожидая ее.

Казаки Ермака, неожиданно наткнувшиеся на двух воинов в цветастых бухарских халатах, не ожидали так быстро обнаружить караван, который разыскивали уже пятые сутки, разбившись на мелкие отряды. С Ермаком было два десятка человек и он прикинул, что воинов, охраняющих караван, было ровно столько же. Поэтому, не раздумывая, кинулся в атаку, не дожидаясь подхода основных сил.

Он скакал впереди своих казаков и с каждым шагом нагонял тех двоих, что бросились наутек, едва лишь увидели казаков. Но когда от каравана отделились другие воины и поскакали на них, Ермак попридержал коня, поджидая остальных.

— Готовь пищали, — крикнул им, торопливо подсыпая порох на полку и раздувая почти погасший фитиль. Тщательно прицелился в переднего бухарца, медленно подвел фитиль к затравке. Бухарец взмахнул руками, словно собирался взлететь, и выброшенный из седла упал на землю.

Раздалось еще несколько выстрелов — и трое бухарцев попадали с коней. В их рядах возникло замешательство, но тут к ним подскакал высокий худощавый юноша и что-то повелительно закричал, указывая обнаженной саблей в сторону казаков.

"Верно, догадались, что нам не успеть перезарядить свои пищали, сейчас попрут…" — подумал Ермак, кинув бесполезное ружье на землю и, полуобернувшись к своим, прокричал:

— Аида, ребята! Погуляем нынче! — и, вынув свой клинок, дал коню шпоры. По гулкому топоту слышал, что все казаки несутся следом за ним, и первым врезался в толпу бухарцев.

Среди защитников каравана почти все воины были необычайно молоды, но им нельзя было отказать в стойкости. Никто не побежал, не кинулся прочь, а, выхватив сабли, мужественно защищались. Особенно выделялся тот худощавый юноша, подскакавший последним. Он отбивался сразу от двух наседавших на него казаков, умело уворачиваясь, крутил коня на месте и уже ранил одного из нападавших. Потом, подняв коня на дыбы, рубанул второго с невероятной силой, отчего казак выронил саблю, схватился за правое плечо.

Ермак, сваливший широколицего бухарца, достал, привстав на стременах, другого, с которым никак не мог совладать Гришка Ясырь, и направил коня к худощавому юноше, что победно озирался вокруг, выбирая себе нового противника.

— Эй, — крикнул Ермак, — а со мной померяться силой не желаешь?

Юноша, сощурив глаза, поскакал навстречу, вращая саблей над головой, показывая всем своим видом, что готов биться насмерть.

"Вон ты каков, — подумал Ермак, — храбрец! Сейчас посмотрим, на что ты способен", — и он промчался рядом, так что сабля юноши не могла достать до него. Тот промахнулся и, поняв свою ошибку, тоже развернул коня, кинувшись вслед за атаманом. Но Ермак налетел на него уже с другой стороны и легким взмахом клинка перерезал уздечку у коня противника. Юноша в растерянности оглянулся, а конь, не чувствуя узды, рванул вперед, поскакал подальше от места схватки.

Ермак громко расхохотался и направил своего коня следом, разматывая на скаку аркан. Он легко нагнал юношу и, метнув волосяную петлю, сдернул его на землю, бросился сверху, подмял, заломил руки. Но тот бешено сопротивлялся и даже успел выхватить кинжал, замахнулся, норовя пырнуть Ермака в бок, и лишь получив сильнейший удар кулаком по голове, затих, потеряв сознание.

Ермак легко скрутил ему руки, перебросил через седло и направился к месту схватки.

Короткий бой уже закончился. Часть охранников была убита, а остальные сдались, побросав оружие, поняв бессмысленность сопротивления. Казаки меж тем громко переговаривались, предвкушая скорый дележ добычи из захваченного ими каравана. Но подъехавший Ермак взмахом руки прервал споры:

— Пожди грабить, пока все не соберутся, не съедутся. Кроме вас еще и другие в походе были, делить на всех станем.

— Как это на всех?! — выкрикнул, как всегда недовольный, Богдан Брязга. — Мы кровушку проливали, бились, а делить так сразу поровну. Не пойдет, ой, не пойдет, атаман!

— Чего-то крови на тебе не видать, — урезонил его Ермак, но, окинув взглядом остальных казаков, отметил, что большинство поддерживают Брязгу. — Так… — он решил, что лучшее сейчас — это выиграть время, — Гаврила Ильин, Яков Михайлов, Гришка Ясырь… Охранять караванщиков, чтоб не пограбили. А ты, Богдан, мигом на коня и до Ивана Кольцо, упредить, мол, взяли мы караван. Все понял?

— Все, — понуро ответил тот, — понял я, кто у нас атаман. Не ты, а Ванька Кольцо. Ты у него всю жизнь в подручниках ходить будешь, — забурчал Брязга, направляясь к коню.

— Но, но… — Ермак и сам не заметил, как взлетела рука с нагайкой, и он чуть было не перепоясал ворчуна поперек спины, но вовремя сдержал себя, пошел к пленным.

Те, понурив головы, стояли, сбившись в кучу, ожидая решения своей участи. Пришел в себя и плененный им юноша. Он извивался всем телом, пытаясь освободиться от пут.

— Развяжи его и отведи к остальным, — кивнул Ермак Ларьке Сысоеву.

— Когда им секир башка делать будем? — озорно блеснул казак черным глазом. — Не с собой же их тащить… Может, тут и порешим, чтоб не мучились?

— Погодь малость… и с ними разберемся. Не терпится что ли кровушку пустить? Любишь душегубствовать?

— А чего их жалеть, — беспечно отозвался Ларька, освобождая от пут пленного, — они бы нас не пожалели. Ладно, ежели бы сразу кончили, а то бы жилы подрезали, да здесь в степи без воды, без коней и бросили. Басурманы, они басурманы и есть…

— Так ты ведь христианин, поди…

Тем временем к Ермаку направился караван-баша, степенно оглаживая небольшую бородку. Один из казаков попытался было заградить ему дорогу, но тот так глянул на него, что казак невольно отступил, пропуская караванщика вперед.

— Ты атаман у них? — спросил караван-баша, подойдя к Ермаку.

— Ну, я… Чего хочешь? Говори…

— Отойдем в сторону.

— Говори при всех. Я от своих не таюсь. Пускай все и слышат.

— Ну, смотри, — караванщик обвел казаков, подошедших к ним поближе, спокойным и уверенным взглядом, продолжил. — Долог наш путь. Многие хотели отобрать наши товары, убить нас. Отбились мы от тех разбойников, хвала Аллаху. От вас отбиться не смогли. Одолели. Но мы не враги вам. Зачем нас задерживать? Так добрые люди не поступают. Мы готовы заплатить вам, но просим отпустить и людей, и товары не трогать.

— Ишь, чего захотел, — загудели казаки, — хитер бобер… Товары ему обратно отдай, чего удумал!

— Тихо! — оборвал крикунов Ермак. — Пусть говорит. Решать-то мы будем.

— Обещаю, что каждый будет доволен, — продолжал караван-баша, — каждый получит столько, что ему хватит надолго.

— А если не хватит, то опять тебя искать? Еще добавишь? — выкрикнул кто-то сзади. Опять поднялся шум и снова Ермак унял расшумевшихся казаков, давая договорить караван-баше.

— Если вы нас убьете, то что получите взамен? Товары? Но их надо еще с выгодой продать. А деньги, что мы вам предлагаем, сможете поменять на любой товар: хоть на коня, хоть оружие купи. К тому же, если вы поубиваете всех купцов, то никто в другой раз не отправится этой дорогой. Скажу больше, я готов платить каждый раз, когда мой караван будет проходить по этому месту…

— А ведь дело говорит, — задумчиво произнес кто-то, — провалиться мне на этом месте, но верно старик гуторит.

— Я даже готов нанять вас в свою охрану, — караван-баша говорил пылко, уверенно и его глаза останавливались то на одном, то на другом из казаков, и те смущенно опускали глаза. И Ермак понял, что караванщик добился главного — пленных оставят в живых. Неловко убивать человека, когда он безоружен, а втройне, когда говорил с ним, слушал его.