Г. Штоль - История Древнего Рима в биографиях

• Название: История Древнего Рима в биографиях
• Автор: Г. Штоль
• Жанр: История

Написанная в XIX в. книга немецкого исследователя Г. В. Штоля «История Древнего Рима в биографиях» пользовалась особой популярностью среди русского читателя в начале XX в. Автор подробно, с многочисленными интересными деталями рассказывает о политических и военных деятелях Древнего Рима – от Люция Юния Брута до Марка Тулия Цицерона.

Для широкого круга читателей.

---

Солдаты повиновались, люди обоза толпами пошли к реке достать воду для себя и для скота. Вместе с ведрами взяли они с собой топоры, мечи и копья, чтобы в случае нападения не быть безоружными. Против них выступило сначала только небольшое число неприятелей, но на крик их сбегалось все больше и больше, и Марий не мог уже удержать и своих солдат. Со стороны неприятеля стали теперь выступать бойцы массами; то были амброны численностью свыше 30 тыс. человек. Они двигались вперед рядами и ровным шагом, били в такт по щитам и беспрестанно возглашали имя свое «амброны». С тем же возгласом выступали против них с римской стороны лигурийцы, которые, как говорят, также именовались амбронами по своему происхождению. Все громче и громче раздавались крики с обеих сторон, пока они яростно столкнулись. Амброны, вследствие переправы через реку, разделились и пришли в беспорядок, и на них тотчас же обрушились наступавшие лигурийцы. Римляне явились на помощь лигурийцам, бросились на варваров с высоты и заставили их отступить. Большая часть их пала, сражаясь на берегу, наполняя реку трупами и кровью; остальные были отброшены за реку и преследуемы до лагеря и ограды из кибиток. Но здесь вышли им навстречу жены с мечами и топорами и с ужасным воем погнали назад бегущих и преследовавших; они смешались со сражавшимися, хватались беззащитными руками за щиты и мечи римлян, бесстрашно подвергая себя ранам и истязаниям.

К ночи римляне победоносно возвратились в свой лагерь; но они не могли предаться беззаботному веселью победы. Напротив, они были в страхе и беспокойстве, ибо лагерь их не был укреплен окопами. В лагере неприятеля среди ночи поднялся неистовый вой, сопровождаемый угрозами и воплями, страшно отдававшийся в окрестных горах. Вся широкая равнина была полна дикого шума, и римское войско ежеминутно ожидало ночного нападения. Но нападения не было, и весь следующий день прошел без битвы. Германцы употребили это время, чтобы устроиться и приготовиться к бою. Тем временем Марий послал Клавдия Марцелла с 3 тыс., человек пехоты на поросшую лесом возвышенность в тылу неприятеля; остальных же, после того как они поужинали раньше обычного и легли спать, Марий с рассветом собрал перед своим лагерем и поставил в боевом порядке, а конницу выслал вперед на равнину. Увидя это, тевтоны немедленно взялись за оружие и с ожесточением бросились на холм. Марий приказал своим отрядам держаться спокойно до тех пор, пока неприятель не подойдет на расстояние выстрела; и вот тогда они начали метать копья в тесно сомкнутые ряды и взялись за мечи. После долгого сражения, в котором Марий сам храбро дрался вместе с прочими и всех превзошел отвагой и мужеством, неприятель, изнуренный лучами полуденного солнца, был сброшен с холма и отступил на равнину. В то время как первые ряды старались снова установиться в порядке, в задних рядах вдруг поднялись крик и смятение. Марцелл со своим 3-тысячным отрядом бросился в тыл неприятеля и принялся уничтожать задние линии. Последние увлекли с собой перед ними стоящих и скоро привели таким образом в смятение все войско. Варвары не могли долго противостоять такому двойному нападению и обратились в дикое бегство. В «Жизнеописании Мария» Плутарх пишет, что число убитых и пленных простиралось до 100 тыс., а Ливий насчитывает в обеих битвах даже до 200 тыс. убитыми и 90 тыс. пленными. В числе пленных находился и гигантский царь Тевтобод, а среди убитых оказалось множество женщин, лишивших себя жизни, чтобы избегнуть порабощения и позора. Всю добычу, палатки, повозки и сокровища победоносное войско предоставило полководцу. Рассказывают, что поле сражения у Aquae Sextiae от массы крови и мертвых тел приобрело такое плодородие, что оно следующим летом дало неимоверное обилие плодов; соседние же массилийцы гигантскими костями убитых огородили свои виноградники.

После сражения Марий из оружия варваров и прочей добычи отделил все лучшее и отборное для украшения своего триумфа, а все остальное велел бросить в костер и устроил великолепное жертвоприношение. Все войско было в венках, при оружии; сам Марий, облаченный в пурпуровое одеяние, поднял к небу обеими руками горящий факел, с тем чтобы поджечь костер и принести богам добычу в жертву. В это время показались скакавшие во весь опор по направлению к ним римские всадники. Все ждали их с напряжением и в глубокой тишине. Приблизившись, всадники сошли с коней, приветствовали Мария и возвестили ему, что он на следующий год в пятый раз избран консулом. В войске раздались радостные крики и бряцание оружия, предводители увенчали Мария снова лавровыми ветвями, и затем он поджег костер и совершил жертвоприношение.

Между тем кимвры прошли через Северные Альпы в Норик и здесь через Альпийские проходы пробрались в Италию, причем Катул, второй консул 102 г., не мог задержать их.

Соединившись, войска Мария и Катула переправились через По и стали недалеко от неприятеля. В назначенный день, это было 30 июля 101 г., на Равдийском поле у Верцелл войска выступили друг против друга. Римляне в количестве 50 тыс. человек заняли такое положение, что солнце и пыль приходились в лицо неприятелю. Кимврская пехота спокойно выдвинулась из своего лагеря и расположилась большим четырехугольником. Бойцы передней линии привязали себя один к другому цепями, прикрепленными к поясам, чтобы их боевой порядок не мог быть расстроен. Конница кимвров численностью 15 тыс. человек представляла блестящее зрелище. Шлемы их всадников были в виде пасти диких животных или голов чудовищ, и над ними возвышались султаны, развевавшиеся на шлемах в форме крыльев. Кроме того, всадники были покрыты железными латами и блестящими щитами; метательным оружием для них служило двузубчатое копье, а в рукопашном бою они употребляли большие тяжелые мечи.

Оба войска с яростью бросились друг на друга, но римляне, благодаря лучшему знанию военного искусства, большему порядку и выдержке, одержали полную победу над дикой храбростью варваров, силы которых скоро изнемогли от палящих лучей южного солнца. Большая часть кимвров легла на поле битвы; бегущих преследовали до ограды из кибиток. Здесь римляне были свидетелями крайне трагических сцен. Женщины в черных одеяниях стояли на телегах и убивали топорами и мечами бегущих мужа, брата, отца; малолетних детей своих душили они руками и бросали их под колеса или под ноги вьючных животных, а затем сами убивали себя. Рассказывают, что одна женщина повесилась на верхнем конце дышла, в то время как у ног ее по обе стороны висели на веревках дети; мужчины же, за недостатком деревьев, на которых бы можно было вешаться, привязывали себя к рогам или ногам быков, чтобы быть затасканными до смерти. Хотя многие таким образом погибли, все-таки взято было в плен более 60 тыс.; число же павших, считают, вдвое больше.

Без победы при Аквах Секстийских была бы невозможна победа при Верцеллах. И римский народ судил правильно, признав Мария единственным победителем кимвров и тевтонов и спасителем Италии; народ назвал его третьим основателем города. На празднествах, которые справляли римляне с женами и детьми в домах своих, всякий приносил Марию в жертву, как богам, первые свои яства и питье; они хотели также, чтобы он один праздновал оба триумфа над тевтонами и кимврами; но Марий дал возможность и Катулу принять участие в своем триумфе.

Марий стоял теперь на вершине счастья и славы. Пять раз подряд он был назначаем консулом, и теперь, в воздаяние больших его заслуг, его на 100 г. сделали консулом в шестой раз. Но это шестое консульство, которого он, говорят, добивался так усердно, будто оно было для него первым, послужило к значительному умалению его блеска и силы. Он думал, что наступило время, когда он может сломить ненавистную аристократию, и объединился для этой цели с двумя демагогами, с народным трибуном Апулеем Сатурнином и претором Сервилием Главцием, людьми весьма талантливыми, но столь же бесчестными и дерзкими. Да и сам Марий не обладал качествами государственного человека; он был человек кулака и без всякого политического таланта. Он не мог справиться с событиями, которые надеялся направлять по-своему, и в конце концов он разошелся с обеими партиями. Марий, униженный и недовольный, отправился в Азию, чтобы, как он говорил, принести фригийской матери богов обещанные жертвы, в действительности же он старался вызвать Митридата, царя понтийского, к войне, в которой надеялся затем получить главное начальство. Лишь в войне – это стало ему ясно – мог он играть роль, между тем как в мирное время он, подобно оружию, оставался в стороне, без употребления и без значения. Ожидания его, впрочем, не сбылись. По возвращении в Рим Марий оставался на заднем плане и без всякой значительной деятельности до начала союзнической войны. М. Ливий Друз, сын того Ливия Друза, с которым мы познакомились как с противником Г. Гракха, человек с аристократическими понятиями, но честный и строго-нравственный, предложил, как трибун 91 г., в интересах сенатской партии, закон о том, чтобы судебная власть, переданная Г. Гракхом всадникам, была снова у них отнята и передана обратно сенату, которого личный состав он предполагал увеличить до 600 членов присоединением 300 человек из сословия всадников. Чтобы расположить народ в пользу этого закона, Ливий восстановил некоторые предложения Г. Гракха, как-то: о раздаче хлеба, разделе полей, учреждении колоний из граждан, в особенности же о предоставлении прав римского гражданства италийским союзникам. Все прочие законы прошли, хотя потом и были кассированы вследствие формального упущения; но до обнародования закона о гражданских правах союзников Ливий, вероятно по наущению сословия всадников, был убит в своем доме ударом ножа. Тогда союзники, среди них особенно сабельские племена, потеряв, со смертью Ливия, надежду на уравнение своих прав с римлянами, взялись за оружие с целью низвергнуть римское господство (91 г.). Они основали собственное государство под названием Италия со столицей Корфиниум в стране пелигнов, во главе которого стояли два консула и двенадцать преторов. Римляне этим восстанием поставлены были в опасное положение, так как новая республика могла помериться с ними численностью своего войска: оно состояло из 100 тыс. человек, за исключением гарнизонов в городах. В 90 г., когда, собственно, началась война, союзники были в столь выгодном положении, что для противодействия дальнейшему распространению восстания римляне законом Юлиевым (Lex Julia) даровали право гражданства всем тем италийским общинам, которые еще не отпали от Рима. В следующем году (89 г.) военное счастье оказалось более благоприятным для римлян; но так как в то же время угрожала война со стороны Митридата, царя понтийского, то из-за прекращения союзнической войны, новым законом (Lex Plautia Papiria) право гражданства было предложено всем италийцам, которые изъявят желание. Это обстоятельство внесло в среду последних раздор и измену, и война, в сущности, окончилась; только самниты еще некоторое время не складывали оружие.