Димыч - Последний князь удела

• Название: Последний князь удела
• Автор: Димыч
• Жанр: Альтернативная история

Стихи использованные в тексте переведены с татарского поэтом и переводчиком С.Дружининым.

---

По окончанию этой беседы, я задал вопрос Тучкову:

— Об чём просил сей посадский?-

— А-а, пустое — отвечал дядька — Молил сей купец цену ему не сбивать, сторговал он кого-то у ногайцкв задаром, они ж за лишнюю полушку передумать могут. Да и не нашего он града, впервой его вижу —

Тут у саней с полоном поднялся крик, кочевники отнимали детей у матерей и передавали их по двое нашему просителю. Тот ловко за шкирку оттаскивал ребятишек к своим дровням и там бросал на сено, не забывая спутать ноги. Как выяснилось, покупкой неместного купца было шестеро детишек от трёх до шести лет.

— Зачем ему такие малые? — попытался я выяснить у сопровождающих.

Никто толком ничего сказать не мог, все пожимали плечами. С тем же вопросом я подъехал к деловито связывавшему детей мужику:

— На что таких малолетних берёшь?-

Глаза у покупателя малышей забегали, он полминуты растерянно оглядывался по сторонам, потом выпалил:

— Выкормлю, да в ученичество к посадским мастерам их отдам. Им судьба счастливая, а мне хлеба кусок — от наставников ихних спасибо-

Поведение этого купца мне не нравилось совершенно:

— Крест на сём целуешь, что истинно тобой сказанное?-

Мужик опять на минуту впал в ступор, потом оживился, достал крест и смачно к нему приложился:

— Святой крест целую, что всех младенцев сих стародавнему ремеслу учить будут, и кто выдюжит учёбу, тот до смерти будет кормить умением разученным и себя, и наставников своих —

Такая клятва меня не удовлетворила и подозвав Лошакова, я скомандовал:

— Иван проводи купца до гостиного двора иль иного места где он проживает, выщзнай куда он детей пристроить хочет. Ежель купцам каким южным — отбери, и ко мне в палаты доставь-

Услышавший приказ мужичок заартачился, что никуда он с сопровождением не поедет, а если мне чужеземные дети милы, так он мне их даром дарит.

Заезжий купчина нравился мне всё меньше и меньше, и команду Лошакову я изменил:

— Ребятишек заберу, а этого хитреца, Иван, до дому с приставами проводи, да опроси соседей — истинно ли там живёт, а будет упрямиться к жилью своему ехать — плетьми гони-

На этом беседа была завершена и наша кавалькада тронулась к кремлю, оставив Ждана утрясать цены на пленников с ногайским мурзой.

Через пару часов вернувшийся Тучков хмуро сообщил:

— Всё по твоему велению сделано. И для чего нам, скажи на милость, столько чуть живых нахлебников? Хлеб, что они сожрут, лучше нищим у храма раздать, хоть на небесах зачтётся-

— За спасение этих людей тоже небесная награда будет — сообщил я дядьке, нисколько мне не поверившему.

— Мужиков опросить — кто чего умеет, земледельцев на пашню осадить, мастеровых по пустым дворам развести. Прочих — в дворские слуги, баб також, или по мужикам ихней веры раздать, или к работам при княжьих палатах определить — выдал я наказ об обустройстве выкупленного полона — детей полоняникам не бросать, пусть с матерьми будут —

— Сирот куда? — лаконично осведомился Ждан.

— Раздай по крепким дворам, али тем кому Бог своих деток не дал — пришло, наконец, мне на ум решение — Пущай как своих растят, за то им от князя помощь кормом будет, и в податях послабление-

Хмыкнув, Тучков потопал к выходу из палат. В спину я ему добавил:

— Каждый день с ногайских отрядов ослабевших пленных выкупай, до тех пор пока запасы хлебные или казна у нас не истощатся-

После вечерни появился хмурый Лошаков вместе с губным старостой Мурановым.

Перекрестившись несколько раз, телохранитель произнёс:

— Видит Бог, как сквозь землю видел ты, княжич, меня за татем тем заезжим отправляя. Он, ить и ста шагов не отъехали, стал посулами меня улещивать-

— Много давал? — для общего сведения заинтересовался я.

— Начал с трёх алтын, у избы своей уж пять рублей сулил — улыбнулся Иван — А уж показывать где проживает как не хотел, дважды плетью отходить пришлось-

— Что ж не взял, да не отпустил? — сумма предлагаемой взятки была по здешним меркам огромной.

— Побоялся — признался Лошаков, и прибавил — За душу свою побоялся, глаза у татя того как у аспида-искусителя были. Мнилось сам нечистый в нём сидел, да торг вёл-

— Что нашли при обыске? — вопрос был задан для проформы, из-за ерунды на ночь глядя не пришли бы.

— За Угличем, в сельце малом поселился вор ведомый — сообщил верный охранник — Да дружок евойным там же обитал. Да деток там нашли с десяток. Ликом вроде все нашенские, русые да курносые, а вот лопочут по-немецки. Однако ж двое малых отроков глаголили русским наречием, да крест верно творили. Назвали сельцо Пирогово, яз таковое ведаю — у монастыря Калязинско-Макарьевского оно-

— Ну и что вы вызнали у татей? — поинтересовался я у обоих пришедших.

— Чего там узнавать? — хмыкнул Муранов — Мню, желали воры родителями детишек сказаться, да в холопство их отдать. За то надобно их наутро повесить. У меня как раз в клети тать сидит — впервой попался, вот он сё дело сработает. На торгу велишь вздёрнуть аль на проезжей дороге, прочим в поучение?-

— Так что пойманные-то рассказывают? Как же они немецких детишек за своих-то выдать хотели? Да откуда калязинцев взяли? — следствие мне казалось явно не завершённым.

— Какое нам дело до еретикового последа? Пущай хоть поедом их жрут — удивился губной староста — А воры лжу сказывают, де купили у ногайцев, думали нехристи, знали б, что православные — саме матери с отцом возвернули. Да завсегда пойманные изворачиваются. Вот увидишь, княже, перед шибенецей они еще 'слово и дело государево' орать учнут, мол, тайны великие знают. Токмо что татям головным, что от них скупщикам, что лживым во холопство подпищикам — всем една казнь, чего тут разыскивать-то далее?-

— Нет, идите — узнайте точно, зачем покупали, где воровали детей, куда девать собирались — отправил я опять к губной избе Лошакова и Муранова.

Ещё до рассвета я проснулся от звуков голосов. В проходной к опочивальне комнате препирался Лошаков с охраняющим мой ночной покой истопником.

Встав, накинул кафтан и вышел к спорящим:

— Что узнали от татей головных?-

— Лютое дело, княже — хрипло ответил Лошаков.

Видимо прошедшая ночь ему далась тяжело, лицо посерело, глаза сверкали лихорадочным блеском. Осенив себя крестом, Иван пересказал события недавнего прошлого:

— С третьей пытки, как начали огнём жечь, стали воры согласно показывать-

Произнеся это телохранитель помялся и продолжил:

— Хоть многия ятые у тех злодеев детишки и нехристи, лживо крещёные, а и их на такую долю обрекать не мочно, Господь не простит. Тати, нами пойманные, детишек на Москву да Ярославль свозили, и купленных, и за яблочко наливное приманенных. Там другие людишки, Богом отверженные, малым руки-ноги ломали, очи жгли да языки рвали. Сломатые члены искривляли всячески. Кто из младенцев опосля сих мук в живых оставался — тех к лживым нищим отдавали, христорадствовать. Надобно тех нелюдей к стольному граду отправить, пущай их там пораспрашивают о сообщниках, да казнят четвертованьем аль на колесе-

— Нет, Иван, бери людей с десяток и сам езжай, пусть один из извергов, который целее, места указывает. Пойманных — расспрашивай накрепко при видоках, потом отдавай воеводам да дьякам под роспись. Ежели кто иные места вспомнит — туда двигай. Всех кого передал — записывай, да кому пиши поимённо, с личным подписанием взявшего разбойников. Если кто из приказных таковых злодеев за посул отпустит — всех брата упрошу до застенков отослать — выпалил я на одном духу.

Сон улетел напрочь. Рассказанное Лошаковым не умещалось в голове. Самое страшное — что существовал на услуги такого злодейского ремесла спрос. Нищенство, вот источник беды. При каждой церкви, при всех монастырях, при большинстве богатых дворов, не исключая мой и царский — везде жили нищие-приживалы. Количество их было огромно, у храма кормилось по трое-пятеро христорадничающих, а приход у той церкви — дай Бог десять дворов. Отсюда дикая конкуренция между побирушками, желание поразить увечьями и язвами своими или принесённого с собой ребёнка. Местные жители считали подаяние милостыни одним из важнейших христианских обрядов, одним из способов замаливания грехов. Конечно, были среди собирающих пропитание Христа ради и настоящие калеки и увечные люди, были одинокие женщины и сироты, но систему надо было как-то ломать. Видимо введение домов призрения и сиротских общежитий стало уже необходимостью, одни монастыри с этим справиться не могли, да, по сути, и не желали.

Глава 33

В последующие десять дней, несмотря на протесты Ждана, Углич почти на одну восьмую часть стал населён финнами. Почти четыреста выкупленных полоняников заполняли все свободные избы, множество освобождённых подселили к посадским, несмотря на протесты местных жителей. Тучков был страшно недоволен и не уставал мне выговаривать: