Иосиф Линдер - Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский

• Название: Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский
• Автор: Иосиф Линдер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-02669-1

Книга посвящена 110-летию со дня рождения уникального человека, Якова Серебрянского, который много лет обеспечивал безопасность нашей Родины на незримых фронтах тайной войны, возглавлял особую разведывательно-диверсионную группу при наркоме НКВД.

Ложно обвиненный, побывавший и «врагом народа», и «государственным изменником», Яков Исаакиевич, несмотря ни на что, всю жизнь посвятил важнейшему делу обеспечения государственной безопасности своей Родины. И после реабилитации в его биографии все же осталось огромное количество загадок и нестыковок, часть которых авторы постарались раскрыть в данном повествовании.

Основанное на редких и рассекреченных документах, а также на уникальных фотоматериалах из личного архива, издание рассказывает и о самой эпохе, и о всей стране, живущей под грифом «совершенно секретно».

Данное издание выходит также под названием «Легенда Лубянки. Яков Серебрянский»

---

В их числе был руководивший специальными боевыми операциями Я.Г. Блюмкин – Якуб-заде. Одной из его задач было поддержание связи между Советским Азербайджаном и Гилянской республикой, провозглашенной 5 июня 1920 года в городе Решт. Правительство Гилянской республики возглавил лидер персидских партизан-дженгелийцев (от персидского дженгель – лес) М. Кучек-хан. Блюмкин был назначен военкомом штаба Гилянской Красной армии и членом ЦК Иранской компартии, созданной в июне 1920 на съезде Социал-демократической партии «Адалет» в Энзели.

Предоставим слово А.Я. Серебрянскому:

«Блюмкин очень интересная фигура, о нем много говорилось и много писали, но по-разному писали, тем не менее, при всех его недостатках, это был действительно, я бы сказал так, – с элементом авантюризма, но это был борец за Советскую власть. Активный причем борец за Советскую власть. Ну а, кстати, по поводу авантюризма маленькое отступление. Я считаю что, все, так сказать, крупные работники внешней разведки – это мое представление – должны, безусловно, иметь маленький хотя бы, но элемент авантюризма.

Потому что если они педантично выполняют то, что им приказано выполнить, и ни шагу влево, и ни шагу вправо, то, во-первых, они не смогут добиться тех успехов, которых они добивались, но а во-вторых, это, в общем, достаточно скучно. Поехать, выполнить, вернуться. Поэтому вот я думаю, что отца увлек авантюризм Блюмкина. Я думаю, что для отца были, так сказать, свойственны эти элементы какие-то, в общем, они нашли друг друга. Ну и первая их совместная деятельность была в составе Гилянской Красной армии»[81].

Во второй половине июня 1920 года судьба (рок, карма) сводит двух Яковов – Блюмкина и Серебрянского. Тут, по всей видимости, роль сыграло то, что с июня 1918 года в Баку начинает действовать Иранское бюро коммунистических организаций (Иранбюро), созданное Кавказским бюро РКП(б) для руководства персидской революцией. Заведующим Информационно-инструкторским отделом (одной из структур партийной разведки РКП) Иранбюро стал М.Н. Беленький, который и мог предложить Бюмкину кандидатуру Серебрянского. Кроме того, оба они, и Блюмкин, и Серебрянский, ранее были членами эсеровской партии, а в Реште было не так много профессиональных революционеров, знакомых с правилами конспирации.

В итоге Блюмкин порекомендовал Серебрянского для работы в Особый отдел Гилянской Красной армии. Затем Серебрянский стал начальником Общего отдела (отделения), входившего в состав Особого отдела. Уполномоченным Иранбюро по формированию персидских партизанских отрядов и групп особого назначения и начальником Особого отдела Гилянской (с мая 1921 г. Персидской) Красной армии был И.Г. Брегадзе[82].

Несмотря на первоначальные успехи, реализовать экспорт революции не удалось. В числе причин срыва далекоидущих планов можно назвать самодеятельность части руководства Иранской компартии (Б.Л. Абуков и М.О. Булле), а также ультралевых из Иранского бюро коммунистических организаций (Б. Мдивани, А. Микоян и В. Ломинадзе). Они не желали вдаваться в детали дипломатической игры Москвы с Тегераном и Лондоном и настаивали на немедленной советизации Персии. 10 июля под давлением Мдивани ЦК Иранской компартии принял секретное постановление, предписывавшее сменить правительство Кучек-хана, «переставшее быть вождем национально-освободительного движения». Блюмкин совершил переворот, в результате которого власть в Реште перешла в руки так называемого Революционного комитета Ирана, возглавляемого левым дженгелийцем Эхсануллой-ханом. При этом из союзников русские превратились в оккупантов…

На западе «полевая революция», осуществлявшаяся под лозунгом «Даешь Варшаву! Дай Берлин!», приняла характер открытой войны между Польшей и Советской Россией. В связи с наступлением Красной армии советское руководство надеялось на пролетарские выступления в Польше, а впоследствии и в других странах Европы.

19 июля – 7 августа года в Петрограде и Москве прошел II конгресс Коминтерна. Верх на нем одержали левые настроения, и коммунистическим партиям было предписано «ускорять революцию». Со второй половины 1920 года ИККИ становится одним из центров по подготовке военно-политических кадров для участия в будущих революциях и специальных операциях. В тот период при Коминтерне создается первая военная школа.

Во время советско-польской войны 1920 г. произошла во многом уникальная операция Особого отдела ВЧК (А.Х. Артузов, Р.А. Пиляр, Я.С. Агранов), в ходе которой была осуществлена массовая перевербовка разведчиков из Польской организации войсковой (ПОВ). ПОВ была опасным противником, ее агентура действовала в Москве, Петрограде, Киеве, Минске, Смоленске, Одессе, Житомире. Большинство членов ПОВ работали против РСФСР по идейным соображениям и действовали умело и бесстрашно. Например, командир красных инструкторских курсов Тригар одновременно являлся руководителем боевых отрядов ПОВ в районе Минск – Борисов. Один из его помощников Зенкевич служил в Минской ЧК. Своих людей поляки имели в особых отделах 15-й и 16-й армий, в Управлении южных железных дорог, в Комиссии по снабжению Красной армии. В плен члены ПОВ обычно не сдавались.

В борьбе с ПОВ сотрудники ВЧК взяли на вооружение проверенные временем методы агентурно-оперативной работы – период засад и облав уходил в прошлое. Постепенно оперативно-боевые группы Особого отдела и ВЧК очистили прифронтовую зону Западного фронта от польских партизанских отрядов, аресту подверглись несколько сот членов ПОВ и работающих на них агентов (в Киеве около двухсот человек, в Одессе более ста). Дзержинский дал слово отпустить в Польшу всех агентов после рассмотрения их дел в ВЧК. Это был достаточно умный, просчитанный ход. Известно, например, что агенты И.И. Добржинский и В.С. Стацкевич, имевшие левые убеждения, согласились работать на чекистов и склонили многих своих товарищей сложить оружие. Кстати, Дзержинский свое слово сдержал: из привлекавшихся к ответственности по делу ПОВ 1385 человек были освобождены под подписку, поручительство и т.п. Более десятка из них впоследствии стали кадровыми сотрудниками ВЧК и работали по линии контрразведки.

Но замыслам руководителей РКП(б) и Коминтерна относительно Польши не суждено было сбыться. В августе началось контрнаступление польских войск («Чудо на Висле»), которое закончилось для Красной армии катастрофой. Поражение Советской России в Польской кампании было не только военным, но и политическим. Польские рабочие и крестьяне поддержали не братьев по классу из России, а своих помещиков и капиталистов.

В итоге пришлось отказаться и от прямой военной поддержки Гилянской Советской республики.

Уже к концу августа 1920 года большая часть советских войск вынуждена была покинуть Персию. Эвакуировался и Особый отдел Гилянской Красной армии. Но Блюмкин своего влияния не утратил. В конце лета 1920 года ЦК Иранский компартии поручил ему возглавить комиссию по комплектованию делегации на 1-й съезд народов Востока, который состоялся в Баку с 1 по 8 сентября. В состав делегации вошел и сам Блюмкин. Вместе с ним в Баку вернулись Яков Серебрянский и Полина Беленькая.

В Саратове, где они были проездом, Яков и Полина сочетались законным браком. Для них начиналась новая, не менее беспокойная жизнь…

Глава 3. Трудности становления

В конце августа 1920 года Яков Серебрянский прибыл в Москву, где был зачислен в штат Особого отдела (ОО) ВЧК. Начальником отдела в тот период был В.Р. Менжинский[83], один из наиболее образованных и эрудированных руководителей советских спецслужб за всю их историю. Однако в Особом отделе Серебрянский проработал недолго – уже 21 сентября он был переведен на должность секретаря во вновь созданный Административно-организационный отдел (АОО) ВЧК. Начальником отдела был назначен И.А. Апетер[84]. АОО ведал разработкой структуры ВЧК, штатами, подбором и расстановкой кадров, изданием приказов, составлением смет, командированием и увольнением сотрудников, а также проверкой работы губернских ЧК.

В это же время Яков Блюмкин по личной рекомендации председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского вступил в РКП(б) и по направлению наркомата иностранных дел (довольно редкий случай!) был зачислен на Восточное отделение Академии Генерального штаба РККА. Указанное отделение готовило кадры для военно-дипломатической работы и для военной службы на восточных и юго-восточных границах РСФСР. Слушатели изучали основы стратегии, тактику родов войск, организацию работы Генштаба, военную географию, военное строительство, военную психологию. За время учебы в академии Блюмкин проштудировал огромное количество военной и общественно-политической литературы. Он также изучил турецкий, арабский, китайский и монгольский языки.

В этот период в структуре органов безопасности Советской России произошли заметные изменения.