Лев Корнешов - Проводы на тот свет

• Название: Проводы на тот свет
• Автор: Лев Корнешов
• Жанр: Детектив

---

Он присмотрелся к девушке - это была его одноклассница Лена Лозовская, отличница, на школьных концертах игравшая что-то сложное на скрипке. И сейчас рядом с нею валялась в грязи эта скрипка в футляре.

Марк поднял скрипку, взял Лену за руку и увел её в конец переулка, в ближайший открытый подъезд.

- А бабушка? - Лена говорила, все ещё заикаясь от страха.

- Очухается раньше тех и уйдет. Старушки, они выносливые, - успокоил девушку Марк. Он дернул молнию на сумке, достал свои спортивные брюки, протянул Лене.

- Сними лохмотья, одень это, чтобы до дома дойти.

Лена натянула брюки, подкатала их, для пробы сделала несколько шажков и робко улыбнулась, понимая, что выглядит в них нелепо.

- Спасибо тебе, Марк.

Марк отвел её домой и сдал с рук на руки перепуганным родителям, интеллигентным евреям в нескольких поколениях. Мама Роза плакала навзрыд, папа Яков, низенький, с ранним брюшком, все норовил притронуться к дочери. Марк быстренько ушел, потому что чувствовал себя неловко под потоком благодарностей.

На следующий день Лена принесла в школу аккуратно уложенные в пакет брюки и сунула Марку записку: "Пожалуйста, приди в семь часов к музыкальной школе, я боюсь возвращаться одна". Марк её встретил и потом поджидал у музыкальной школы каждый вечер.

Парней-насильников они больше не встречали, очевидно, те были "залетными" и приехали в их район поразвлечься.

Это были необыкновенные весна и лето. Они заканчивали школу, и, как все в таком возрасте, считали себя взрослыми. Елена твердо знала, что она поступит в Институт культуры, станет преподавательницей музыки. Препятствий этому не было никаких - золотая медаль лежала уже у неё в кармане, точнее, в сумочке, родители имели возможность помочь ей получить такое образование, какое она хочет. У Марка дела были иными. Отец из семьи ушел давно и исчез, сын его не интересовал. Мать работала уборщицей, выгуливала собак у объявившихся богатеньких русских, словом, бралась за любую работу, лишь бы дотянуть сына до окончания школы. Он должен был пойти в военное училище там одевали, кормили и обучали за казенный счет.

Ко времени выпускного бала Елена уже прочно числилась девушкой Марка Пашкова, а когда они оставались наедине, очень охотно целовалась и прижималась к нему высокой грудью. На выпуском балу они сидели вместе, много танцевали, все вокруг пребывали в восторженном состоянии, и кто-то из выпускников истошно завопил: "Горько!" Под бурные, как говорят в таких случаях, аплодисменты они поцеловались. Ни он, ни она не сомневались, что поженятся, как только хоть немножко встанут на ноги. Все лето они провели на даче у родителей Елены. В первый же вечер, когда они остались вдвоем, Елена уставилась на него своими темными, бездонными глазами и спросила, очень волнуясь: "Я все думаю, Марик, чего же ты ждешь?" Она звала его Мариком. Марк пробормотал что-то невразумительное, он, терзаясь по ночам, гнал от себя мысли о близости с Леной. "Мама и папа уверены, - тихо сказала Лена, - что мы уже давно... Ну ты понимаешь... Моя предусмотрительная мама даже пыталась рекомендовать мне какие-то таблетки..."

Марк улыбнулся смущенно: "Мне рассказывали в моей спортивной школе бывалые ребята, что в Германии заботливые мамы, провожая дочерей на свидание, проверяют, не забыли ли они взять эти... резиновые штучки... А ты что сказала Розе Наумовне?" "Я отказалась от... таблеток. Решила, что первый раз все должно быть естественно, как природа определила".

Лена взяла Марка за руку и повела в свою комнату, из которой он вынырнул только утром, стараясь не встретиться с её родителями.

Лена без экзаменов, как медалистка, поступила в институт, Марк - в военное училище. Они постоянно встречались, объявив родителям, что поженятся, как только закончат учебу. Марк в увольнительные оставался ночевать у Лены, и её родители смотрели на это просто и без особых волнений.

Через два года случились важные события. Папа и мама Лены уехали в Израиль, на свою историческую родину. А Лена отказалась, так как не хотела расставаться с Мариком. Марка, который в училище обратил на себя внимание особистов превосходными физическими данными и спокойным характером, перевели в другое училище, со специальной - "варварской", как её вскоре определил Марк - программой занятий. Училище было совершенно закрытым, курсантов редко выпускали "на волю". Лена очень скучала, приезжала несколько раз в училище, но дальше КПП её не пускали, объясняя, что здесь обычная воинская часть и никаких курсантов не имеется.

В редкие встречи, когда Марку удавалось вырваться в город, Лена упрашивала его расписаться. Он написал "по команде" пять рапортов, наконец, на шестом появилась резолюция начальника училища: "Разрешаю". Судя по всему, получить раньше это заветное словечко мешало то, то родители Лены уехали в Израиль на постоянное место жительства. Лену проверили и убедились, что она является достойной гражданкой. К том уже, времена быстро менялись.

Но все-таки начальник училища, молодой генерал, пригласил Марка для беседы:

- Вы знаете, на что обрекаете свою молодую жену?

- Надеюсь. Мы любим друг друга, и наши отношения проверены временем.

- Вскоре вы закончите училище... Вас направят в одну из так называемых "горячих точек", скорее всего в Чечню. Вы будете командиром спецгруппы и действовать вам предстоит в чужой среде, как видите, я избегаю военной терминологии, но все-таки скажу: в ближнем тылу противника...

- Меня этому обучили.

- Вы месяцами не будете видеть свою супругу, а она вас. Ваши письма будут идти к ней кружным путем. Если вас убьют, она будет получать, увы, жалкое пособие.

- Но что же делать? - удивился Пашков. - Отказаться от любви? Оставаться холостяком? - Отслужить положенное, отдать свой офицерский долг Отечеству и - пожалуйста...

- Спасибо, товарищ генерал, за совет, но я очень прошу не препятствовать мне... нам.

- Как знаете... Вы свободны.

Пашков попал в Чечню лейтенантом, через год стал капитаном. Он был бы уже майором, но его группа - он, радист, минер, врач и десять автоматчиков вышла из очередного рейда, в котором гонялась за полевым командиром, а проще - бандитом, и расположилась на отдых в горном селении. Они были полностью автономны в своих действиях, подчинялись лишь своему непосредственному начальству. Группа заняла один из домов, и капитан Пашков по рации доложил своему полковнику, где он и его группа находятся.

- Здесь пьянь идет, - сказал он.

- Сильно? - полковника трудно было удивить. - Без берегов.

- Что за вояки пьют?

- Федералы. Судя по всему - контрактники. Сотня бойцов, три брони.

- Не вмешиваться! - резко приказал полковник. - Высылаю "вертушку"...

Но события разворачивались стремительно. Возле дома притормозил бронетранспортер, на его броне сидел пьяный до невменяемости майор, бережно опекаемый лейтенантиком из прилипал, а оба они крепко держали связанную молодую чеченку. За бронетранспортером бежала вопящая женщина - наверное, мать девушки. Чтобы удержать её на расстоянии, два пьяных солдатика лениво постреливали в воздух и под ноги.

Майор уставился на Пашкова и с удиВлениЕм, заикаясь, спросил:

- Ты кто?

Капитан был в камуфляже, без погон.

- Протрезвеешь, тогда поговорим по душам, - мрачно пообещал он.

Майор вдруг весело заорал:

- Айда ко мне на свадьбу! Женюсь на этой "чешке!"

"Чешками" неизвестно почему называли чеченок. Майор скаБрезно ухмылялся.

- Отпусти девушку! - все ещё мирно посоветовал Пашков, хотя его окатила лютая злость. Он со своими парнями гоняется по горам за бандитом, а здесь какой-то придурок превращает во врагов целую деревню!

Стрелки-автоматчики Пашкова, привыкшие к разным неожиданностям, уже с оружием в руках окружили бронетранспортер.

- Поделим полюбовно! - веселился пьяный майор. - Сначала я ей брошу пару палок, а потом пришлю тебе!

- Разоружить! Под броню - заряд!

Майора, лейтенанта и солдатиков мгновенно и сноровисто лишили оружия. Девушку-чеченку сняли с брони, Пашков жестом показал ей и матери, чтобы спрятались в доме, под бронетранспортер заложили взрывчатку, чтобы не двигался.

- Пошли вон! - скомандовал Пашков майору и его банде. - Прямо по дороге! Оглянетесь - открываю огонь.

- Ты ответишь за это! - начал приходить в себя майор. - Мой батальон сделает из тебя окрошку...

Он фальцетом затянул: "И никто не узнает, где могилка твоя!"

Пашков сказал:

- Считаю до трех...

И скомандовал своей группе:

- Занять в доме круговую оборону.

Он лег у окна с автоматом, положил под руку гранаты.

- Что будет, Ваня? - К нему по-кошачьи неслышно подошла заплаканная девушка. Для неё все русские были Ванями. Ее мать онемела от страха и удивления.

- Не знаю, - вполне искренне ответил Пашков.

Но ничего особенного не случилось. С неба уже заходили на посадку два вертолета, третий прикрывал их с воздуха. Полковник все правильно понял, на то он и полковник. Из утробы опустившихся на землю вертолетов посыпались солдаты, они перехватили пьяную компанию, бредущую по дороге, и впихнули её в вертолет. В другой стали загружаться люди Пашкова. Сбежалась вся деревня, многие мужчины были с оружием, но военные старательно делали вид, что не видят этого. Да и бесполезно было что-то выяснять - мужчины тут же предъявили бы документы, что они - местная милиция или что-нибудь подобное.