Симона Ру - Повседневная жизнь Парижа в Средние века

• Название: Повседневная жизнь Парижа в Средние века
• Автор: Симона Ру
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-235-03100-5

Симона Ру, историк, специалист по средневековому Парижу, показывает нам столицу Франции того времени, которая не была ни переплетением грязных узких улочек, ни идиллическим городом, аккуратным и живописным, словно сошедшим с миниатюры. Писательница рассказывает, как жители ориентировались в городе, когда улицы еще не имели названий, а карт и планов не существовало. На этой территории соперничали друг с другом власти — король, церкви, монастыри, феодалы, а грандиозные здания и величественные сооружения еще не являлись памятниками архитектуры, а были зримыми символами их могущества. Под пером Симоны Ру возрождается живая картина Парижа, которого больше нет, но который уже в те далекие времена был предвестником современного мира.

---

В первой части нашего исследования мы рассмотрим также течение жизни столичных обывателей сквозь призму коллектива. Парижане, укрывшиеся за городской стеной, на своих знакомых улицах, сплачиваются в группы, образуют некое целое, общину, сознающую свое значение. В целом, история Парижа долгое время была весьма успешна.

Глава первая Пространство, четко очерченное властями и освоенное парижанами

Средневековый Париж не занимает много места на территории современного города, который, кстати, не так уж и велик для мегаполиса. Историю этого пространства можно прочесть по следам укрепленных стен, обозначавших контуры столицы, и судить по ним о средневековом градостроительстве. Внутри городских стен пространство было организовано по церковным, административным и военным округам. Приходы, владения, кварталы редко совпадали, и такая сложная география вызывает вопрос о том, как же парижане жили и осваивали пространство своего города и своего квартала.

Городская стена определяет облик города в XIII веке

Сооружение городской стены, начатое по воле Филиппа Августа, — важный этап в истории Парижа. Она придала наглядную форму уже благоустроенным зонам и наметила те, которые король хотел развить. Стена, законченная в начале XIII века, очерчивает почти круглый город, его с юго-востока на северо-запад пересекает Сена, в центре которой находится остров Сите.

Стена на правом берегу, возведенная в рекордное время — с 1190 по 1200 год, финансировалась горожанами, но стена на левом берегу, еще мало населенном в конце XII века, была наверняка оплачена из королевской казны и строилась с 1200 по 1220 год. (В 1262 году суд отказал в иске аббатству Святой Женевьевы, заявившему о своих правах на ворота Сен-Марсель, выстроенные на месте хижины, которая принадлежала аббатству. Суд решил, что ворота принадлежат королю, поскольку и стена, и ворота в ней были оплачены из королевской казны.) Все это сооружение описывает окружность длиной 5300 метров. Кое-что от него осталось, и эти остатки бережно сохраняют в современном Париже. На правом берегу их можно увидеть на улице Жарден-Сен-Поль, а на левом — на улице Кюжаса.

Городской вал состоял из двух стен: вертикальной внешней и внутренней, слегка наклонной; промежуток между этими стенами из тщательно подогнанных камней был засыпан щебенкой и залит известью. Ширина вала составляла три метра у основания и два метра тридцать сантиментов у верхнего края. Сверху проходил дозорный путь, вымощенный каменными плитами и огороженный парапетом с бойницами. С внешней стороны над валом возвышались башни, отстоящие друг от друга примерно на шестьдесят метров (расстояние полета стрелы), что повышало его защитные свойства. Башни были круглые, диаметром примерно в три метра, из города туда можно было попасть по небольшому коридору в метр шириной, проделанному в стене. Проход через ворота (шесть на правом берегу и пять на левом) днем был свободным, а по ночам их запирали в целях безопасности.

Городской вал проходил через пригородные селения с огородами и виноградниками. На правом берегу за городской чертой осталось селение Сен-Мартен-де-Шан, а на левом — Сен-Марсель и Сен-Жермен-де-Пре, хотя последнее можно было бы и включить в черту города, как, например, аббатство Святой Женевьевы. Вопрос о включении селений в пространство Парижа решался в результате переговоров между различными властями: королем, горожанами, интересы которых представляли прево и четыре эшевена, и крупными монастырями, на чьих землях находились селения. Дискуссии с начальством монастырей, владения которых оказались разрезанными пополам городской стеной, наверняка были острыми, поскольку аббаты могли считать себя ущемленными в правах на землю и обманутыми в надеждах на прибыль, которую сулило развитие города. Подробности переговоров не документировались, сохранился только результат: стена.

Зато с уверенностью можно сказать, что Филипп Август хотел способствовать развитию своей столицы и ускорить его. Для первой трети XIII века стена была грандиозным сооружением, она очертила границы будущего города, который должен был быть «полон домов до самого вала», о чем свидетельствует хронист Ригор: «В то лето повелел король Филипп огородить стенами град Париж с юга до самых вод Сены столь широко, что внутрь стены попали поля и виноградники, затем приказал строить повсюду дома и жилища и сдавать их людям во владение, дабы весь город оказался полон до самых стен» («Хроника Сен-Дени»).

Пространство и рост города в XIII веке

Сооружение стены дало мощный толчок градостроительству. В стены города устремилось множество людей, увеличение числа жителей повлекло за собой строительство домов; урбанизация выражалась в прокладке улиц, возведении новых и перестройке старых церквей. Хотелось бы подробнее проследить за этим бумом, но от него сохранилось мало следов. О мощном разрастании города можно судить по спорам между всеми, кто обладал правами на землю, и по деятельности населения. Первый всплеск градостроительства выразился в распределении прав, доходов и компетенций властей, деливших между собой огороженное пространство. Их было нелегко определить, но если заинтересованные лица приходили к согласию, то решали всё четко.

Строительство на правом берегу привело к исчезновению огородов в этой болотистой и влажной местности. Склоны левого берега были заняты виноградниками, обнесенными оградой. В обоих случаях земледелие, уже приспособленное под нужды городского населения, было рентабельно, и деление земли на участки предпринималось лишь тогда, когда ожидаемые выгоды от этой операции во многом превышали существующие доходы. Левый берег начал застраиваться почти через полвека после правого, когда документы составляли уже не так лаконично (а землевладельцы уже лучше разбирались в проблемах, вызываемых урбанизацией), поэтому о разделении виноградников на наделы существуют четкие административные акты.

Названия Брюно, Лаас, Гарланд{1} или Мовуазен, сохранившиеся в топонимике, напоминают о былом значении этих пригородных виноградников. В начале XIII века из них нарезали земельные участки, виноградные лозы вырубили, а землю уступили за денежный оброк застройщикам, обязавшимся выстроить дом на каждом участке. Вне формулировки ad domos faciendas (для сооружения домов), уточняющей цель этой операции, сохранившийся текст в основном посвящен разделению прав владения и прикреплению будущих жителей к тому или иному приходу.

Случай с виноградником Брюно, зажатым между улицами Нуайе, Карм, Сен-Жан-де-Бове и Сен-Гилер, ясно описан в документах. Он принадлежал парижской епархии. В 1202 году Эд де Сюлли урегулировал приходский статус его жителей: епископ уступил свои права на виноградник Брюно в обмен на права, которые принадлежали аббатству Святой Женевьевы, на церковь Святой Женевьевы Малой на острове Сите. Отказавшись от этого прихода, аббатство включило в принадлежавший ему левобережный приход только что вычлененный земельный участок (в тексте сказано: «виноградник Брюно, отданный под жилье»). Однако епископ сохранил за собой право вершить правосудие. По этому пункту прелат вступил тогда в спор с королем, который требовал этого права для себя, но в конечном счете в 1222 году конфликт разрешился в пользу епископа.

Случай с виноградником Мовуазен не менее хорошо документирован. В том же 1202 году аббатство Святой Женевьевы заключило договор со светским сеньором Матье де Монморанси на выделение этого виноградника под земельный участок, ограниченный на севере малым рукавом реки, между улицами Сен-Жюльен и Галанд, а на востоке — площадью Мобер. Название Мовуазен (дурной сосед), вероятно, происходит из-за соседства Сены — довольно опасного в этой низменной местности. Там предполагалось поместить «хозяев». Суть договора: раздел прибылей, ожидаемых от этой земельной операции. Аббатство подтверждает свои права землевладельца на будущие постройки (пошлина в три су восемь денье за землю, на которой стоит дом){2} и право на дорожную пошлину с улиц, находящихся в его власти. Другие феодальные доходы, пошлины на перевозимые товары, на проезд и торговлю аббатство будет делить с Матье де Монморанси. Включив хозяев в свой приход Мон, оно сохраняет за собой ожидаемые от этого доходы. (Прихожане выплачивали приходскому кюре различные «пожертвования» во время церковных служб и подносили ему различные «подарки» по существующему тарифу за совершение обрядов крещения, брака и похорон. Большое увеличение числа прихожан, которого можно было ожидать от разрастания города, означало рост доходов главы прихода.)

В начале XIII века урбанизация левого берега Сены завершилась застройкой земель, до сих пор использовавшихся для сельскохозяйственных нужд (в данном случае виноградников), что было закреплено в письменных договорах с землевладельцами, и заселением их новыми жителями, что означало главным образом прикрепление их к тому или иному приходу. Довольно скоро эти преобразования привели к реорганизации религиозной географии путем раздела прежних приходов, порой разрезанных новой стеной, как в случае с приходом Сент-Андре-дез-Ар. Столь важные перемены вынудили епископа, распоряжавшегося религиозной жизнью Парижа, землевладельцев, по большей части церковных, и короля, решившего развивать свою столицу, прийти к согласию по поводу раздела компетенций и доходов, ожидаемых от новых жителей. Слияние феодального владения и прихода — характерное явление, тем более яркое, что оно оставило более всего письменных свидетельств. Ранее, во второй половине XII века, подобное явление наблюдалось и на правом, торговом берегу Сены, но оставило меньше документов.