Алексей Корепанов - Марсианское диво

• Название: Марсианское диво
• Автор: Алексей Корепанов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Батлер все больше проникался уверенностью в том, что дела у напарницы совсем плохи. Тут явно виделись следы какого-то недавнего шока, и восстановится ли перекошенная психика Флоренс, оправится ли до конца от этого шока, мог определить только специалист.

– Она ведь меня предупреждала, что не нужно сюда лететь, – внезапно добавила Флоренс. – А я, дурочка, не поняла…

Нанотехнолог замолчала и, медленно покачиваясь, уставилась в пол широко открытыми, потерявшими весь свой блеск глазами.

– Кто предупреждал, Фло? – вновь очень мягко спросил Батлер. – Та девочка, Джулия?

Флоренс молчала и медленно перебирала пальцами ворот комбинезона. Тишина в огромном пустом зале была такой плотной, что давила на уши, ею можно было просто захлебнуться – или и не тишина это вовсе была, а спрессованное время?.. Алекс застыл в неудобной позе и почему-то не мог заставить себя пошевелиться. Ему казалось, что тишина вот-вот взорвется, разлетится во все стороны брызгами и осколками, изрешетит его сознание, заполнит его и останется там – навсегда. И не будет больше в его жизни ничего, кроме этой недоброй тишины.

– Клиника Святого Марка, – сказала Флоренс, не переставая покачиваться и теребить воротник. – Я туда ездила с Пен, это наша соседка… Она просила подвезти, у нее там мать… А потом я – на базу… Там, в клинике, женщина… Пожилая… Она не ходит, ее возят… Серая кофта… Если вернешься – съезди туда, найди ее… Скажи ей, что я не поняла… не послушалась… сунулась в небо… Найдешь? Клиника Святого Марка… Она знала, чем все это закончится… Она вообще что-то знает про меня… и мне иногда кажется, что я ее тоже знаю… Найдешь?

– Мы вместе найдем, Фло. – К ареологу наконец-то вновь вернулась способность управлять своим телом, и он привалился спиной к стене. – Я приеду к тебе в Чаттанугу, и мы…

– Нет, у меня не получится, – не дала ему договорить Флоренс. – У меня песок в голове, все больше и больше… До сих пор на зубах скрипит… Мне из-под него не выбраться… Пылевая буря…

Флоренс резкими движениями принялась теребить волосы – как будто сушила их под струей теплого воздуха. Батлер подался к ней, всматриваясь уже новым взглядом, – он никогда не смотрел на женщин так внимательно; он предпочитал воспринимать образ любой женщины в целом, не вдаваясь в детали, и Флоренс не была для него исключением. Теперь же, услышав последние слова нанотехнолога, он рассмотрел, что ее светлые волосы кое-где покрыты темным налетом… Придвинувшись вплотную к напарнице, он различил, что это красноватый налет. Налет цвета марсианской пыли.

– Пылевая буря… – пробормотал он. – Пылевая…

Рука Флоренс замерла и вяло опустилась.

– Ты сказала: «Пылевая буря»… Ты угодила в пылевую бурю. Недавно, – ареолог не спрашивал, а утверждал. – Тебе удалось выбраться наружу… Да?

Флоренс молчала.

– Тебе удалось выбраться наружу, – повторил Батлер. – А потом ты вернулась сюда… Почему?

Флоренс продолжала молчать, и вид у нее был совершенно отсутствующий.

– Понятно, – после долгой паузы сказал ареолог. – Другое течение времени. Там прошло гораздо больше времени, чем здесь… и они уже давно улетели… Правильно?

Флоренс представила бледную звездочку в небе над Сидонией – такую близкую… и такую далекую… И вновь не произнесла ни слова. Только поежилась и еще глубже уткнулась в ворот комбинезона – теперь там скрылся не только ее подбородок, но и губы.

Алекс Батлер отстранился от нее, с силой потер ладонью лоб, словно это могло помочь привести в порядок взбудораженные мысли.

– Где этот выход, Фло? Ты можешь показать? Можешь провести к нему?

Флоренс, чуть приподняв руку, показала в пустое пространство зала. Голос ее прозвучал невнятно и глухо:

– Там, в конце…

Ареолог рывком поднялся с пола и включил фонарь. Мощный световой поток устремился вдаль.

– И где же там выход?

Флоренс оттянула ворот комбинезона и отчетливо и холодно, на одной ноте, произнесла, отделяя слова друг от друга, – как будто одну за другой бросая льдинки в прорубь, в темную стылую воду:

– Не трогай – меня – иначе – я отгрызу тебе – ухо.

Батлер некоторое время сверху вниз смотрел на нее – она сидела неподвижно, опустив голову, напоминая аллегорическую фигуру Скорби на средневековых надгробиях. Потом бросил:

– Не вздумай вставать.

И направился вслед за лучом своего фонаря.

Он шел и думал о том, что командир с инженером покинули Марс и летят сейчас к Земле… а может быть, уже и прилетели… Он думал о том, что Свен скитается где-то в бесконечных коридорах и залах… если неведомый механизм перехода не выбросил его туда, к пирамидам Теотиуакана. Он шел и думал, что этот механизм может сработать еще раз… А если нет – у него, Алекса Батлера, есть теперь прекрасная возможность всю оставшуюся жизнь посвятить изучению великолепного, невиданного, полного всякой всячины сооружения, часть которого, находящаяся на поверхности, выполнена древними мастерами в виде лица. Он может ни на что больше не отвлекаться – здесь нет никаких мелких каждодневных земных забот, и никуда не нужно торопиться, и никто и ничто не мешает… Забыть прежнюю жизнь, зачеркнуть все прежние привязанности – и бродить, бродить, бродить по здешним лабиринтам. Бродить до конца жизни. А потом, если верить одной полупьяной скво, он окажется в какой-то тесной норе, и вспыхнет огонь – и это будет смерть и погребение, погребение вполне в стиле огнепоклонников, его, Алекса Батлера, неплохого, в сущности, парня, добравшегося до самого Марса. Пройдет сколько-то там лет, и программа «Арго» будет рассекречена, и весь мир узнает о парне из Трентона. А это – шанс. Не на бессмертие, конечно, но – на достаточно долгую память.

Все это было весьма и весьма неплохо, и он знал, что когда-нибудь обязательно вновь появится на свет – только уже, возможно, под иными небесами… Да, все было весьма неплохо – могло быть гораздо хуже… И все-таки в глубине души он сейчас предпочитал бы находиться не на Марсе, а созерцать этот кровавый мазок на небесном полотне из окна своей комнаты.

Впрочем, как и многие другие, он в любой неблагоприятной ситуации подсознательно надеялся на хороший для себя исход. Это помогало ему жить – как и многим другим…

Подземный город… Если слова, сказанные псевдо-Флоренс, были порождением его собственного сознания или подсознания – то почему он «услышал» именно эти слова? Что это? Так озвучились его собственные предположения? Или дело тут в каких-то дремучих архетипах – памяти о подземных пещерах, где ютились первобытные племена? Или это проявилось неосознанное представление о том, что объектам внешнего, светлого, мира должны соответствовать объекты глубинного, темного?.. Светлая королева Добра – темная королева Зла, прозрачный аквариум – черная ваза…

А может быть, все иначе: представление о подземном городе возникло как шанс на спасение… Там есть все необходимое для беззаботного существования, и можно жить-поживать в этом городе до тех пор, пока не явятся спасители-освободители…

Алекс Батлер шел и шел к далекой стене, совершенно забыв о Флоренс, – и вдруг замер на месте, словно кто-то невидимый схватил его за плечи. В глубинах памяти приотворилась почти незаметная дверца, давняя-давняя дверца… Нужно было не дать ей закрыться, попытаться протиснуться туда и разглядеть, что скрывается там, в темноте…

Да, именно так оно и было! Далеко-далеко отсюда, на расстоянии четверти века…

Он уже не помнил, что занесло их в тот вечер в старый дом, который вот-вот должны были снести. Что они там забыли с Бобом… Хаммером? Хамманом? Да нет же – именно Хаммером, Бобом Хаммером! И зачем полезли в подвал? Там было темно, и он вцепился Бобу в плечо, удержав того от шага вперед, потому что ему показалось: перед ними – бездна. Провал. В этом провале слабо тлели какие-то огоньки, веяло оттуда чем-то пугающим, недобрым… А в следующий миг словно что-то сместилось в его голове, и он увидел – не глазами, а неожиданно прорезавшимся внутренним зрением, – совершенно отчетливо увидел внизу, в головокружительной глубине, таинственный город с пустынными улицами и коробками зданий, в окнах которых кое-где горел свет… Черные дороги с редкими точками фонарей перекрещивались и разбегались в разные стороны, образовывали лучи и кольца, и как ни блуждай по ним – непременно окажешься в самом центре города, где возвышается что-то узкое… черное… чернее самой черноты… Угрожающе поднятый палец… Предостерегающе поднятый огромный палец… Ни в коем случае нельзя было приближаться к этому пальцу, торчащему из тьмы, – но все пути вели именно туда. И только туда.

Это продолжалось несколько мгновений, не более, а потом Боб щелкнул зажигалкой – и видение пропало. Они стояли на нижней ступеньке лестницы, и перед лестницей в трепещущем свете зажигалки был виден серый бетонный пол, на котором валялись смятые пивные жестянки и какое-то тряпье. И ползали там, в пыли, черные жуки, стараясь укрыться по углам от неожиданного света…