Дмитрий Казаков - Слишком много щупалец

• Название: Слишком много щупалец
• Автор: Дмитрий Казаков
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48532-1

В Подмосковье совершено необычное убийство – трое молодых людей раздеты, оскальпированы, лишены селезенок и уложены головами друг к другу так, чтобы получилось что-то вроде звезды. Оказавшийся на месте преступления журналист Александр Патриарших начинает расследование. Вскоре становится ясно, что это не просто убийство, а ритуал, посвященный давно забытому богу, одному из Властителей Древности, что известен как Кхтул-лу, Пожиратель Душ… И похоже, его последователи решили вернуть своего господина из небытия.

---

Твардовский свирепо глянул на меня, но истерику прекратил.

– Погоди, – пророкотал он. – Вы не от Него, но против Него? Вы хотите повергнуть Его?

– Ты Сингха имеешь в виду? – я потряс фотографией. – Ну, повергнуть не повергнуть, а волос в суп накидать намерены. А если получится, то и задницу скипидаром намазать.

– Да… да… это так! – глаза Твардовского вспыхнули злым огнем, а волосатые ноздри раздулись. – Ты сможешь это сделать… я чувствую исходящий от тебя запах, чужой аромат… Чья кровь бурлит в твоих жилах? Кто были твои предки? Спустившиеся со звезд или поднявшиеся из Глубины?

Я ощутил себя посетителем палаты буйнопомешанных.

А сивобородый чернокнижник шагнул ко мне, принюхиваясь, точно охотничья собака.

– Эй, Ангелика! – позвал я. – Пристрели-ка его! Еще не хватало, чтобы меня всякие тут… обоняли.

– Ты не понимаешь! – взвыл Твардовский. – Я должен понять, кто ты! Ты должен понять, кто ты! Иначе тебе не повергнуть Его! Ведь Он стал служить тому, кому служить нельзя! Мы вместе побывали под руинами древнего Ирема, из десятерых вернулись лишь двое! Странное знание, запретное знание принесли мы с собой! Но Он взалкал власти! Он обратился к тем, кого нельзя называть по Именам! Он воззвал к Властителям Древности, что были задолго до людей, и еще вернутся, чтобы царствовать в ужасе и кровавой радости! – Тут он перешел на шепот: – Лишь по зловонию Их узнаешь ты Их. Руки Их у тебя на горле, но ты Их не видишь… Ветер невнятно произносит Их речи, земля высказывает Их мысли, Они сгибают леса и сокрушают города, но ни лес, ни город не видят руку, их разрушающую…

Это был бред, но не простой, а красивый и масштабный.

– Браво, – сказал я и картинно поаплодировал. – Тебе, дед, надо сказки писать, как Стивену Кингу. Бабла бы заработал немерено. А теперь расскажи нам про Джавана Сингха.

Как там сказал классик – терпенье и труд все перетрут?

Вот и мы попробуем воспользоваться этим рецептом.

– Ты не понимаешь, – повторил Твардовский, но на этот раз без былого напора, почти отчаянно. – Древнейшие были, Древнейшие есть, и Древнейшие будут, когда прах наших городов развеет ветром…

И дальше он понес откровенную ересь о том, что эоны назад на Землю явились некие существа, то ли боги, то ли демоны. Облаченные в иную, чем человеческая, плоть, они правили расами неких созданий, слишком мерзких, чтобы их описывать, а затем сгинули вместе со своими поклонниками.

Но их тела, скрытые под поверхностью земли, а также в глубинах моря, нашептали людям, как поклоняться Древнейшим, как произносить Слова и исполнять Обряды во время их Сезонов, – эти слова наш собеседник произнес так, что не осталось сомнений в заглавных буквах. – И доныне мертвецы, не имеющие привычной для нас плоти, лежащие в скрытых от взглядов гробницах, «говорят» с верными последователями, дают им силу, хотя «голос» их за тысячелетия истончился, и чтобы услышать его, нужно очень постараться.

– Все это крайне интересно, – сказал я, когда стало ясно – Твардовский готов распинаться на эту тему часами. – Но при чем тут наш Джаванчик? Или он из этих, Древнейших?

– Нет! – сивая борода аж затряслась от ярости, а светлые глаза вспыхнули призрачным огнем. – Ледовые пустыни Юга и затонувшие острова Океана хранят камни, на которых запечатлен их знак! Звезды свершают круги на небесных сферах, и обороты могущества вторят им! После лета наступает зима, после зимы вновь придет лето. Они ждут, могучие и терпеливые, когда придет их пора царствовать, и ускоряют ее приход!

Пришлось еще разок упомянуть нашего общего лысого знакомого, и только после этого Твардовский перешел к конкретике. Но что это оказалась за конкретика – о все боги мира!

Якобы тот, кого мы знаем как Джавана Сингха, родился чуть ли не во времена Наполеона, в середине девятнадцатого века побывал в Антарктиде, залезал в Тибет, где собирал всякие запретные знания. Пожил в Англии, где покуролесил вместе с мадам Блаватской, а в тридцатых-сороковых годах был связан с эсэсовцами и их оккультными изысканиями.

– Он стал служить тому, чему служить нельзя… – шептал хозяин тринадцатого номера, и лицо его кривилось. – Он произнес запретные Имена, вычитанные из Семи Тайных Книг Хсана, и обратил взор к глубинам океана… Жители У’ха-нтхлея отказали ему в помощи, и тогда Он начал искать гробницу великого жреца Древних… Где и как он получил Печать на плоти, я не знаю, но теперь Джаван не таков, как обычные люди. Он даже не таков, как я…

Голос Твардовского совсем затих, а сам он опустил голову и уставился в пол. Я с удивлением обнаружил, что на его макушке среди волос ползают крохотные белесые червячки.

Мы с Ангеликой обменялись взглядами, и она слегка пожала плечами, как бы извиняясь. Бартоломью, поднявший фотоаппарат, выразительно покрутил пальцем у виска.

И тут я с ним был согласен – наш сивобородый информатор, похоже, сошел с ума.

– Короче, Склифосовский, – сказал я. – Что-нибудь полезное можешь нам сообщить?

– Что? – Твардовский вскинул голову, и ноздри его опять затрепетали. – Вновь запах… Мертвой водой тянет от тебя, а она притягивает всех, в ком есть частица Их дыхания… Откуда этот аромат?

Я на всякий случай отступил на шаг.

– Узнай это, и ты проникнешь в глубь себя… – продолжал он. – Что в тебе – кровь или дух? Обратись сам в оружие… и тогда вы сможете победить. Отправляйся на остров готов среди холодного моря… там один из Кругов, его оставила пята того, чье имя мертво… А я буду молить Хастурра и взывать к его мощи, дабы отвести угрозу и скрыться от Его взгляда.

– Большое спасибо, – кисло сказал я. – Мы, пожалуй, пойдем.

Глава 5 Ночью все лягушки мокры

Семь раз отмерь, один – отрежь.

Джек Потрошитель

Когда мы выбрались на Рыночную площадь, я вытащил из кармана сотовый телефон и с удивлением обнаружил, что прошло целых три часа. То ли с моим восприятием что-то случилось, то ли в номере тринадцать гостиницы «Под розой» время шло с необычной скоростью.

– Ну надо же, ничего себе, – сказал Антон. – Этот старик такой безумный! Похоже, он сам верит в то, о чем говорит! Во всех этих Древнейших и прочую муть! Ну и бред, ха-ха-ха!

Но смех у него вышел натужным, совершенно неестественным.

Я и сам после визита к пану Твардовскому чувствовал себя странно, голова казалась тяжелой и пустой. Шумный и яркий Краков выглядел сном, миражом, который исчезнет, стоит моргнуть, и откроется ледяная бездна, заполненная исполинскими, могущественными, древними тенями…

– Не такой и бред, – сказала Ангелика. – Что-то же он сделал с твоим фотоаппаратом.

Бартоломью, тащивший «Никон» за разорванный ремешок, мрачно засопел.

– Стоп! – сказал я. – Надо слегка освежить восприятие, то есть выпить.

Никто спорить со мной не стал, и мы быстренько заскочили в крохотный кабачок, называвшийся «Под солнцем». Белокурая бестия заказала кофе, мы с Антоном – по пиву, и каждому еще досталось по «обважанке» – краковскому бублику.

В прокуренной забегаловке, среди пьющих и жующих людей, мне сделалось легче, тяжелый дурман начал испаряться из башки. А уж после нескольких глотков пива все окончательно пришло в норму.

– Да, так гораздо лучше, – сказал я. – Жаль, конечно, что визит к тому запаршивевшему дедушке не оправдал надежд, но ничего не поделаешь. Кое-что в статью все же можно вставить – про СС, про запретные знания. Народ любит про это читать… Слышь, Бартоломью, «лейка» не пострадала?

– Сейчас посмотрим.

Вскоре стало ясно, что «Никон» нормально пережил падение и что даже сохранился тот единственный снимок, который Антон сделал в гостинице. На нем, правда, обнаружилось нечто чудное: узнаваемый интерьер кабинета Твардовского, стопки книг, жаровня, но вместо хозяина – угольно-черный силуэт, точно дыра в изображении, провал в бездну.

– Глюк какой, что ли? – Бартоломью задумчиво подергал себя за хвостик.

– Наверно, – кивнул я. – Ха, а это ведь жертвенник!

То, что я принял за груду разноцветных кирпичей, на самом деле оказалось алтарем сложной формы: выступы, похожие на контрфорсы, темные щели на боках, и округлая впадина на вершине.

– Да, похоже на то, – согласилась Ангелика.

– Пора звякнуть шефу, отчитаться о проделанной работе. – Я допил пиво и потащил из кармана мобилу. – А то он там волнуется, наверное, слезы платочком утирает, у окна сидючи…

Антон фыркнул – представил, должно быть, нашего Арнольда Тарасовича с кружевным платочком в руке. Ангелика недоуменно нахмурилась – эх, не понять тебе, валькирия немецкая, нашего русского юмора.

В полученном от щедрот барских телефоне я порылся еще ночью, когда мы куковали в пражском аэропорту. Обнаружил там номер шефа, Рэмбо и контакты связных журнала «Вспыш. Ка» по всей Европе.

Арнольд Тарасович взял трубку после первого гудка.

– Слушаю тебя, Пат, – очень тихо сказал он.