Автор Неизвестен - Русский литературный анекдот конца XVIII - начала XIX века

• Название: Русский литературный анекдот конца XVIII - начала XIX века
• Автор: Автор Неизвестен
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Прочий юмор
• Год: 1990
• ISBN: 5-280-01010-3

Краткий исторический рассказ, микроновелла, острое изречение — все эти разновидности анекдота с античных времен сопутствовали большой литературе, дополняли официальную историю, биографии «знаменитых мужей». Расцвет литературного анекдота в русской культуре приходится на конец XVIII — первую половину XIX столетия.

В этой книге впервые представлены вместе анекдоты, любовно собранные и обработанные А. С. Пушкиным, П. А. Вяземским, Денисом Давыдовым и многими другими известными деятелями эпохи.

Среди персонажей сборника — литераторы, государственные деятели, военачальники, салонные говоруны, оригиналы и чудаки — русские люди в их частном и общественном быту.

---

— Это за службу по морскому ведомству, — сказал Меншиков, — он десять лет не сходил с судна. [56, с. 254.]

* * *

У князя Меншикова с графом Клейнмихелем была, что называется, или называлось, контра; по службе ли, или по другим поводам, сказать трудно. В шутках своих князь не щадил ведомства путей сообщения. Когда строились Исаакиевский собор, постоянный мост чрез Неву и Московская железная дорога, он говорил: "Достроенный собор мы не увидим, но увидят дети наши; мост мы увидим, но дети наши не увидят; а железной дороги ни мы ни дети наши не увидят". Когда же скептические пророчества его не сбылись, он при самом начале езды по железной дороге говорил: "Если Клейнмихель вызовет меня на поединок, вместо пистолета или шпаги предложу ему сесть нам обоим в вагон и прокатиться до Москвы. Увидим, кого убьет!" [29, с. 218–219.]

* * *

Он же рассказывал. "Я ездил во внутренние губернии и заболел в одном уездном городе. Плохо становилось, и я думал, что приходит мой конец. Посылаю за священником. Он исповедует меня и под конец спрашивает: "А нет ли еще какого-нибудь грешка на душе?" Отвечаю, что, кажется, ничего не утаил и все чистосердечно высказал. Он настаивает и все с большим упорством и с каким-то таинственным значением допытывается, не умалчиваю ли чего. "Да что вы еще узнать от меня хотите?" спросил я. "Вот, например, насчет казенных интересов…" — "Как? Казенных интересов! Что вы этим сказать хотите?" — "То есть, попросту сказать, не грешны ли вы в лихоимстве?" — "О, в этом отношении я совершенно чист, и совесть моя спокойна". Я выздоровел и поехал далее в деревню свою. На возвратном пути, проезжая через тот же уездный городок, вспомнил я священника, исповедь его и хотел добраться, почему так напирал он на своем духовном допросе. "Великодушно простите меня, Ваша Светлость: не знаю, с чего взял я, что вы офицер путей сообщения". [29, с. 219.]

* * *

Известно, что когда приехал в Россию Рубини, он еще сохранил все пленительное искусство и несравненное выражение пения своего, но голос его уже несколько изменял ему. Спрашивали князя Меншикова, почему не поедет он хоть раз в оперу, чтобы послушать Рубини. "Я слишком близорук, — отвечал он, не разглядеть мне пения его". [29, с. 218.]

Приятель наш Лазарев женитьбою своею вошел в свойство с Талейраном. Возвратясь в Россию, он нередко говаривал: "Мой дядя Талейран". — "Не ошибаешься ли ты, любезнейший? — сказал ему князь Меншиков. — Ты, вероятно, хотел сказать: мой дядя Тамерлан". [29, с. 218.]

* * *

Денис Давыдов, говоря с (А. С.) Меншиковым о различных поприщах службы, которые сей последний проходил, сказал: "Ты, впрочем, так умно и так ловко умеешь приладить ум свой ко всему по части дипломатической, вбённой, морской, административной, за что ни возьмешься, что поступи ты завтра в монахи, в шесть месяцев будешь ты митрополитом". [29, с. 214.]

ПРИЛОЖЕНИЕ

Кривой К. после долгого разговора с кривым О. сказал: "Я очень люблю беседовать с ним с глазу на глаз". [29, с. 448.]

* * *

Кто-то спрашивает должника: "Когда же заплатите вы мне свой долг?" — "Я и не знал, что вы так любопытны", — отвечает тот. [29, с. 438.]

* * *

Умному К. советовали жениться на умной и любезной девице Б. И она, и он были рябые. "Что же, — отвечал он, — вы хотите, чтобы дети наши были вафли". [29, с. 395.]

* * *

(Некий) проказник-мистификатор читает в Петербургских Ведомостях, что такой-то барин объявил о желании иметь на общих издержках попутчика в Казань. На другой день, в четыре часа поутру, наш мистификатор отправляется по означенному адресу и велит разбудить барина. Тот выходит к нему и спрашивает, что ему угодно. "А я пришел, — отвечает он, — чтобы извиниться и доложить вам, что я на вызов ваш собирался предложить вам товарищество свое, но теперь, по непредвидимым обстоятельствам, раздумал ехать с вами и остаюсь в Петербурге. Прощайте: желаю вам счастливого пути!" [29, с. 415.]

* * *

В приемной комнате одного министра (подобные комнаты могли бы часто, по французскому выражению, быть называемы salle des pas perdus — сколько утрачено и в них бесполезных шагов?) было много просителей, чающих движения воды и министерских милостей. Один из этих просителей особенно суетился, бегал к запертым дверям министерского кабинета, прислушивался, расспрашивал дежурного чиновника: скоро ли выйдет министр? Между тем часы шли своим порядком, и утро было на исходе, а наш проситель все волновался и кидался во все стороны. Кто-то из присутствующих вспомнил стихи Лермонтова и, переделывая их, сказал ему:

Отдохни немного,
Подождешь и ты.

[29, с. 431.]

* * *

В игре секретарь задан был вопрос: "Что может быть неприятнее полученной пощечины?" — "Две", — сказано в ответ. [29, с. 433.]

* * *

— Каким образом ушиблен у тебя, братец, глаз?

— Не образом, а подсвечником, за картами. [54, с. 438.]

* * *

Одна дама, услышав, что сало вздорожало по причине войны, вскричала: "Ах, Боже мой! неужели армии будут сражаться при свечах?" [139, л. 22.]

* * *

"Как хвалят военные вашу четверку (лошадей)!" — "А еще более тройку",отвечал N., отец трех молодых и прекрасных девиц. [54, с. 432.]

* * *

Спрашивали ребенка: "Зачем ты солгал? Тебе никакой не было выгоды лгать". — "Боялся, что не поверят мне, если правду скажу". [29, с. 438.]

* * *

Кто-то говорил об одной барыне, которой он не видал: она, должно быть, лицом дурна, потому что приятели ее говорят о ней, что она очень стройна. Это напоминает слово князя Козловского. Чадолюбивая мать показывала ему малолетних детей своих, которые были одно некрасивее другого, и спрашивала его: как они ему кажутся. "Они должны быть очень благонравные дети",отвечал он. [29, с. 244.]

* * *

Вот черта из домашней жизни моего почтенного: друга. Четырехлетний сынок его, вылитый отец, маленький Фальстаф III, однажды в его отсутствие повторял про себя: "Какой папенька хлаблий! как папеньку госудаль любит!" Мальчика подслушали и кликнули: "Кто тебе это сказывал, Володя?" "Папенька", — отвечал Володя. [81, с. 160–161.]

* * *

Т *** говорит про начальника своего Б ***: "Я так уверен, что он говорит противное тому, что думает, что когда скажет мне — садитесь, я сейчас за шляпу и ухожу". [29, с. 484.]

* * *

Однажды в сильную грозу убило громом несколько человек. "Жаль, сказал один: не тех бы, кого надобно". [54, с. 430.]

* * *

Старичку одному дали при отставке чин, которого с нетерпением он ожидал. Приехал к нему приятель поздравить. Обнялись, поцеловались, сели. "Малой! — закричал хозяин, — подай скорее… знаешь?" Гость думал, что подадут шампанского; но как же удивился он, когда человек подал хозяину календарь и тот начал что-то писать в нем. "Что вы это делаете?" — "Отмечаю, братец, кто приезжал ко мне с поздравлением или присылал поздравлять". — "Да для чего же это?" — "Для того, что когда умру, так бы знали, к кому послать похоронные билеты". [54, с. 324.]

* * *

Один старый эстляндский помещик, у которого спальня была подле кладовой, посылал туда по необходимости во время своей болезни кухарку: но, опасаясь, чтобы она там не съела чего-нибудь или не выпила, заставлял ее читать вслух молитвы или петь псалмы. [54, с. 310.]

* * *

Покойный П. Р., имевший некогда собственный дом в Москве в самом отдаленном и пустом месте, держал у себя большую дворную собаку. Он чрезвычайно любил ее, но принужден был продать, во-первых, потому, что собака очень много ела, а во-вторых, по той причине, что за нее дали ему весьма хорошую цену. Стараясь утаить от своих соседей, что продал собаку, и устрашить воров, выбегал он каждую ночь на двор и лаял там, что в нем ни было силы. [54, с. 311.]

* * *

— Частенько трудитесь, батюшка? — спросил врач священника на похоронах.

— По вашей милости, — отвечал с поклоном священник. [54, с. 437.]

* * *

У одной деликатной дамы вскочил на лице или на руке прыщик. Увидела, испугалась и в ту же минуту послала за доктором. Приезжает доктор, степенный, серьезный старичок, осматривает язву и требует немедленно чернил и бумаги: "Скорее, скорее! Боюсь, чтобы не зажило, пока напишу рецепт". [54, с. 436.]

* * *

Г-жа Б. не любила, когда спрашивали ее о здоровье. "Уж увольте меня от этих вопросов, — отвечала она, — у меня на это есть доктор, который ездит ко мне и которому плачу 600 р. в год". [29, с. 137.]

* * *

— Вставай-ка, брат, да пойдем с тобой в часть — опохмелиться, — говорил городовой, поднимая упавшего в грязь пьянчугу.

— Нет, в часть не хочу, — отвечал тот, — а в половину, пожалуй, пойду. [47, № 55.]

* * *

Была приятельская и помещичья попойка в деревне ** губернии. Во время пиршества дом загорелся. Кто мог, опрометью выбежал. Достопочтенный А. выбежать не мог: его вынесли и положили наземь на дворе. Послышались встревоженные крики: воды, воды! Спросонья А. услышал их и несколько сиповатым голосом сказал: "Кому воды, а мне водки!" (рассказано свидетелем). [29, с. 375.]