Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе

• Название: Любовь и смерть в толпе
• Автор: Наталья Андреева
• Жанр: Детектив

Серия посвящена явлениям, которые все больше входят в моду. Интернет, реалити-шоу, а на этот раз флэш-моб. В дословном переводе «вспышка толпы». Главная героиня, казалось бы, далека от всего этого. Но… Во время открытия нового торгового центра около сотни людей одновременно отпускают в свободный полет зеленые воздушные шарики. В подземном переходе находят труп мужчины. Какая связь между этим событиями? Убийство произошло во время акции флэш-мобберов. И, как потом выясняется, не последнее. Некто, умный и взрослый, понял, как использовать безобидное развлечение в своих интересах. И при помощи «умной толпы» избавляется от людей, которые ему мешают. Чтобы его вычислить, надо попытаться понять, а что же такое флэш-моб? Принять участие в акции, попытаться написать хотя бы один сценарий, который заинтересует молодежь. Все это и делают главные герои, уже знакомые читателю по романам «Любовь и смерть в прямом эфире», «Любовь и ирония судьбы», «Любовь и смерть всегда вдвоем».

Книга от начала до конца лишь вымысел автора, любые совпадения имен и событий случайны

---

Поскольку она молчала, Климов откинулся на подушку и затих. Люба присела на стул, стоящий у его кровати. Как можно мягче спросила:

— Как вы себя чувствуете?

— Плохо. Перед смертью я хочу увидеть свою дочь. И внуков.

— Ну же, Георгий Кимович! Перестаньте! Вы еще молоды, полны сил.

— Хоть вы мне не врите!

— Я не вру. Я искренне верю, что…

— Замолчите!

Люба уже поняла: время потеряно даром. Сегодняшний визит напрасен. Климов зациклился на своей дочери. Это случается с людьми, пережившими такую трагедию. Чтобы не думать о случившемся, они с головой уходят в какую-нибудь проблему. Хорошо хоть, что Георгий Кимович зациклился на своей родне. Мог бы завести, положим, кактус и мучиться днями и ночами: а почему он не цветет? И когда наконец зацветет? Лишь бы не думать об аварии. О гибели близких.

Она гадала: как с достоинством выйти из создавшейся ситуации? И вдруг дверь в палату открылась и вошел он. Молодой. Высокого роста, мощный, широкоплечий и, ко всему прочему, вооруженный взглядом, способным разрезать сталь. Пару раз они с Любой уже сталкивались в больничной палате. Она знала, что его зовут Борисом. И что он — правая рука Георгия Кимовича. В списках держателей акций кампании не значится, но входит в совет директоров. А лет ему… Гм-м-м… Немного за тридцать. Какая успешная карьера! Сразу видно: парень не промах.

В его присутствии Люба немного терялась. Да и любая женщина не могла чувствовать себя спокойно. Инстинкт толкает ее навстречу особи противоположного пола, рожденной выигрывать битвы и ударом кулака валить добычу. Женщина хочет быть сытой, а еще больше хочет, чтобы досыта ело ее потомство. Поэтому она инстинктивно выбирает того, чья добыча больше в силу неоспоримого физического превосходства.

Вошедший в палату мужчина был в белоснежной рубашке с коротким рукавом, и Люба невольно задержала взгляд на его смуглых руках в густой черной поросли. Вот это руки! Вот почему эти мысли про битвы и добычу! Интересно, каким видом спорта он занимается, что у него такая впечатляющая мускулатура? Не иначе как всеми сразу. Какого дьявола он помощник Климова? Сидит в офисе? Шел бы на ринг. Или в прерии, седлать диких мустангов. На большее Любиной фантазии не хватало. Но Климов отзывался о своем помощнике крайне лестно. Мозги, мол, у Бориса варят. Почему-то в имени «Борис» Георгий Кимович делал ударение на первый слог. Люба, которой это резало слух, однажды спросила:

— А почему Борис?

— Все его так называют, — отмахнулся Климов.

Люба невольно улыбнулась. Что ж, верно подмечено! Он все время борется за превосходство, оттого и Борис. Имя-прозвище ему идет.

И вот этот Борис стоял сейчас в дверях палаты, и Люба, не отрываясь, смотрела на его руки. Пока не услышала:

— Здравствуйте.

Она вспыхнула и отвела взгляд. В конце концов, это неприлично! А иметь такие руки прилично? Да еще ходить в рубашке с коротким рукавом! Это же преступление!

Климов посмотрел на своего помощника с неприязнью и нелюбезно спросил:

— Чего пришел?

Люба удивилась. К Борису Климов относился с симпатией и если уж не радовался его визитам по причине своего физического и душевного состояния, то прочь все равно не гнал. Самообладание Бориса Люба оценила. На тон Климова тот не прореагировал, спокойно взял стул и присел у кровати, с другой стороны. Они с Любой оказались друг против друга.

— Как вы себя чувствуете, Георгий Кимович? -спросил Борис.

— Я себя чувствую нормально! Отвяжитесь от меня!

— Не надо так волноваться.

— Нет, ты мне скажи: что происходит?

— Я не совсем понимаю.

— Да брось придуриваться! Все ты понимаешь! Где моя дочь? От меня скрывают правду? Почему? Ты послал человека в Ольховку?

— Послал.

— И что? — подался вперед Климов.

— Они оттуда уехали, — тихо сказал Борис. -Много лет назад.

— Я это и без тебя знаю, — раздраженно сказал Климов. — Куда уехали?

— В город. По указанному адресу не проживают.

— И это все? Сколько у меня денег?

— Я не понимаю. — Борис выразительно посмотрел на Любу. Мол, при посторонних такие вещи не обсуждаются.

— Я тебя спрашиваю: сколько у меня денег?! Ты что, не слышал вопроса?! — заорал Климов.

— Если вы требуете полный финансовый отчет, к завтрашнему дню я подготовлю бумаги, — побледнев, ответил его помощник.

— Я могу уйти, — Люба приподнялась со своего стула.

— Сидеть! — рявкнул Климов. — Я вам деньги плачу! И тебе плачу!

Он ткнул пальцем в Бориса. Тот побледнел еще больше.

— И за свои деньги я хочу получить то, что хочу! -продолжал орать Климов. — Сколько у меня миллионов? Десять? Двадцать? Пятьдесят? Я хочу отдать один, но получить то, что хочу! Информацию! Я хочу получить свою дочь!

— Георгий Кимович, это того не стоит, — тихо возразил Борис.

— А что стоит? Моя семья того не стоит? Да что ты в этом понимаешь?! Мальчишка! Щенок! Дать объявление во все газеты! И местные. Райцентр наверняка выпускает свою газету. Дать объявление. Купить эту чертову газетенку, в конце концов! Купить этот городок со всеми потрохами! Перетряхнуть! Обшарить каждый закоулок! Они не могли уехать далеко! Им это не по средствам!

— За тридцать лет все могло измениться, — все так же тихо сказал Борис. — Ваша дочь могла уехать за границу.

— Найти! Вернуть! Привлечь Интерпол!

— В конце концов, это безумие, — еле слышно пробормотал помощник Климова. А Люба, так же еле слышно, сказала:

— Он болен. Надо относиться к его капризам с пониманием.

Климов же, который выплеснул эмоции и потерял много сил, откинулся на подушку и, уже на два тона ниже, почти спокойно сказал:

— Хочу нотариуса.

— Георгий Кимович, — заикнулся было Борис, но Климов его оборвал:

— Ты что, не слышал? Я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Скажи спасибо этой женщине, -Климов кивнул в сторону Любы, Борис тут же метнул на нее взгляд. Или ей показалось, или во взгляде была… ненависть? Но Борис улыбнулся, и Люба тут же подумала: показалось. Улыбка у него была замечательная! — Я нахожусь в здравом уме и твердой памяти, — повторил Климов. — Следовательно, могу отдавать распоряжения насчет своего имущества. Я знаю, чего вы все от меня хотите. Так вот, -он сделал внушительную паузу, — акции я не продам. Я намерен оставить все моим внукам. И моей дочери.

— Это как вы решите, — Борис выглядел абсолютно спокойным, но Любе опять показалось… Да, теперь в его взгляде было откровенное торжество. Должно быть, там идет война. Имеется в виду, в совете директоров. За эти самые акции. За власть. При Климове Борис на коне. А что будет без него? Конец карьере.

— Чтобы завтра же здесь был нотариус. И вообще, я здоров, — вдруг сказал Климов. — Хочу домой.

— Домой… куда? — уточнил на всякий случай Борис.

— Дом у меня один. — Климов вдруг осекся. Вспомнил, что именно туда, в загородный особняк, они и ехали в день трагедии. — Нет, туда не хочу. На квартиру. И нотариус пусть придет туда.

— У вас две квартиры, — напомнил Борис. -Я думаю, следует предпочесть ту, которая находится ближе к клинике.

— Не учи меня жить, — буркнул Климов. И повторил: — Я хочу домой. Мне надо привести в порядок дела.

— Я думаю, надо нанять пару-тройку медсестер из персонала больницы, чтобы они все время находились рядом с вами, — посоветовал Борис. — Чтобы, если что-то случится, вам вовремя сделали укол. Если вдруг вы почувствуете себя плохо.

Люба подумала, что Борис — очень разумный человек. И ответственный. Климов с помощником не прогадал. Но тот вдруг буркнул:

— Надоели. Целый год здесь кантуюсь. Видеть их больше не могу! Врачей, медсестер. А уколы мне делать не надо. Знаю я вас, — обращаясь непонятно к кому, сказал Георгий Кимович. — После того как я акции отказался продавать, вы меня уколете… Яду какого-нибудь дадите. А я жить хочу!

«Ну, вот тебе! Добилась!» — невольно вздохнула Люба.

— Хочу увидеть свою дочь. И внуков, — продолжал Климов. — И нотариуса. Я сделаю так, что даже в случае моей смерти вы все равно ничего не получите. И еще… — Он поморщился. — Убери все эти морды с глаз долой!

— Морды, это… — Борис слегка напрягся.

— Охрана! — рявкнул Климов. — Наружного наблюдения хватит, нечего у меня дома торчать, глаза мозолить! Осточертели! И всю прежнюю обслугу — вон. Понял меня?

Люба поняла. Климов не хочет видеть людей, которые могли напомнить о прошлом. Которые хорошо знали его покойную жену и сына и случайно могли обмолвиться, задеть за больное.

— Но кто же будет за вами присматривать? — беспомощно развел руками Борис.

— Она, — и Георгий Кимович ткнул пальцем в Любу.

— Я работаю, — возразила Люба, слегка растерявшись. — У меня лекции в институте. И потом: я не профессиональная сиделка. И ко всему прочему, я отвратительно готовлю.