Александр Кожев - Введение в чтение Гегеля

• Название: Введение в чтение Гегеля
• Автор: Александр Кожев
• Издательство: Наука
• Жанр: Философия
• Год: 2003
• ISBN: 5-02-026788-0

---

252

См. в «Феноменологии духа» (с. 388) примечание Г. Шпета по поводу гегелевской этимологической игры с Er-Innerung: «Er-Innerung — как бы изнедрение…». Это «изнедрение» реальности оказывается вместе с тем ее «овнутрением», возникновением понятия. То есть смысл — это всегда «воспоминание» о бывшем. Понятие предполагает смерть настоящего, поэтому оно есть время (прим. перев.).

253

In einem Insichgehen, в котором «дух покидает свое наличное бытие и становится воспоминанием» (прим. перев.).

254

Дух (прим. перев.).

255

Изнедрение; ср. ниже: «…исходя… из себя…» (прим. перев.).

256

Die Offenbarung der Tiefe — во французском переводе: revelation de la profondeur. Revelation, «раскрытие», «проявление», «откровение», как убедился читатель, — одно из самых частых слов в этой книге, так как оно своей двусмысленностью точно выражает главную мысль Коже- ва — Гегеля: раскрытие (проявление) Бытия субъектом (познание) есть его — Бытия — самораскрытие, т. е. откровение (прим. перев.).

257

Entauperung (прим. перев.).

258

«Das Ziel, das absolute Wissen, oder der sich als Geist wissende Geist hat zu seinem Wege die Errinnerung der Geistes (…)». — Расхождение с переводом? Г. Шпета (прим. перев.).

259

Впрочем, не существует реальной истории без исторического вспоминания и, значит, без устных или письменных Воспоминаний.

260

Пафос курсивов в том, что речь идет о «родительном субъекта и объекта»: Наука Человека (Мудреца) — это вместе наука о Человеке (Мудреце) и наука Человека (Мудреца). Только поэтому она — Наука, т. е. Самосознание, сознание себя, а не чего-то внешнего (прим. перев.).

261

Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. М.: Мысль, 1975. С. 201, 4-я строка снизу до конца страницы.

262

Французское «l'etre», субстантивированный глагол (как, впрочем, и немецкое «Sein») может означать как бытие, так и сущее, передаваемые по-немецки «Seiendes». Учение о бытии составляет первую часть логики. Однако и во второй (учение о сущем), и в третьей (учение о понятии) частях речь идет тоже о бытии (прим. перев.).

263

Бытие есть в отличие от ничто, которого нет (объективно- рассудочная «сторона» бытия). Но существует /existe/ только что-то определенное /reel/, опосредованное отрицанием (прим. перев.).

264

1 Раскрытая /revelee/ реальная целостность Бытия — это не только Бытие (Sein), но также и раскрытие бытия, или Мышление (Denken); и эта явленная /revelee/ тотальность есть Дух (Geist). Диалектической, или троичной, структурой обладает Geist, а не Sein; Бытие — это лишь первый конститутивный элемент (Moment) Духа.

265

Спиноза Б. Этика. Ч. 2, теорема 7.

266

В русском переводе «Логики» — «Тотальность» (прим. перев.).

267

Объясняющий перевод «seiendes» («сущее») у Кожева такой: «entite-que-existe-comme-un-Etre-donne». Etre-donne — это Sein — «наличное бытие». См. перечень терминов (прим. перев.).

268

Эта интерпретация науки, на которой Гегель так настаивал, ныне принята самой наукой. В квантовой физике она получила математическое выражение в отношениях неопределенности Гейзенберга. С одной стороны, они показывают, что физический опыт всегда несовершенен, поскольку он не может привести к такому описанию «физической реальности», которое было бы одновременно полным и адекватным (точным). С другой стороны, к ним восходит знаменитый принцип «дополнительности понятий» Н. Бора, таких например как волна и частица. Это значит, что физическое (словесное) описание Реального необходимо оказывается противоречивым: «физическая реальность» это одновременно заполняющая все пространство волна и локализованная в определенной точке частица, и т. п. По признанию самой Физики, ей не достичь Истины в точном и изначальном смысле слова. — Действительно, Физика не изучает и не описывает конкретного Реального, но лишь искусственно выделенный аспект Реального, значит абстракцию. А именно, тот аспект Реального, который дан «физическому Субъекту», каковым является Человек, редуцированный к своей точке зрения (впрочем, тоже идеализированной), т. е. еще одна абстракция. Физика описывает Реальное в той мере, в какой оно дано Субъекту, не описывая самого Субъекта. И тем не менее она вынуждена принимать в расчет акт «данности» Реального Субъекту, т. е. акт зрительного восприятия (предполагающий наличие света в широком смысле). И это абстрактное описание осуществляется не с помощью осмысленных слов (Логос), но с помощью алгоритмов: если конкретный Человек говорит о Реальном, то абстрактный физический Субъект пользуется «языком» математики. Алгоритмы исключают какую-либо неопределенность или противоречие. Но они закрывают и доступ к Истине в собственном смысле слова, поскольку это не полновесная Речь (Логос), раскрывающая Реальное. И когда от алгоритмов переходят к физическому Дискурсу (к речи), сразу возникают противоречия и элемент неопределенности. Итак, нет Истины в пределах Физики (и вообще науки). Только философская Речь может привести к ней, ибо | только она имеет дело с конкретным Реальным, т. е. с целокупной реаль- \ ностью Бытия. Различные науки всегда занимаются абстракциями: с одной стороны, потому что соотносят Реальное не с живым человеком, но с более или менее упрощенным, то бишь абстрактным «познающим Субъектом», а с другой стороны, потому что в своих описаниях они пренебрегают либо Субъектом (абстрактным), который соответствует описываемому ими Объекту (абстрактному), либо Объектом (абстрактным), который дан изучаемому ими Субъекту (абстрактному). И только поэтому у них есть собственные методы мышления и способы действования.

269

Впрочем, у Платона имеет место скачок, некий разрыв. Диалектика лишь приуготовляет к узрению Блага, но не ведет к нему с необходимостью: это вйдение похоже на мистическое озарение, или экстаз (см. письмо VII). Возможно, вйдение неописуемо, а Благо невыразимо (тогда Платон — Мистик). Во всяком случае, оно — нечто большее и иное, нежели интеграция диалектического движения мысли: это интуиция sui generis. Объективно говоря, Бог, или Единое, есть что-то другое, нежели Целокупность Реального: он потусторонен Бытию; это трансцендентный Бог. Платон, конечно, Богослов. (Ср. выше, курс 1938–1939 учебного года. Замечание о вечности, времени и понятии).

270

Выделение курсивом a ete (passe compose) означает «уже была и сейчас является таковой» {прим. перев.).

271

Гегель, однако, прав, когда говорит, что вновь открывает Платона. Ибо платоновская диалектика, диалектика-л*етод, действительно является открытой Гегелем одной из сторон диалектики реального.

272

Утверждение Парменида «Быть и мыслить — одно и то же», строго говоря, приложимо только к истинной, а не ошибочной, мысли. Ошибочное, это наверняка не то, что существует на самом деле /autre chose que l'Etre/. И тем не менее нельзя сказать, что ошибочное вообще не существует /n'est rien/. Ошибка «существует» на свой лад, так сказать, в идеальном виде.

273

И наоборот, всякая антропология — это скрытая мораль. Ибо «нормальный» человек, о котором она ведет речь, — это всегда некая «норма» поведения и суждения о поведении эмпирического человека.

274

Выставивший «тезис» философ не знал, что это всего лишь тезис, который должен породить антитезис, и т. д. Иначе говоря, даже описываемая им сторона реального фактически не была правильно описана. Он ведь полагал, что описывает целокупность реального. Гегель же знает, что речь идет о стороне реального, и поэтому описывает его правильно, т. е. так, что при этом обнаруживается необходимость антитезиса, описывающего другую сторону, и т. д. (Он это знает, потому что больше не противостоит налично-данному реальному, которое описывает, будучи им вполне удовлетворен и стремясь исключительно к правильному описанию, но никак не изменению реального, потому что именно стремление изменить мир, оставшееся благим намерением, рождает ошибку философа). Гегель все это видит, потому что ему уже известен окончательный синтез всех тезисов, антитезисов и промежуточных синтезов, ведь он описывает завершенное, действительно целокупное реальное, сформированное целым реальной диалектики, нашедшим отражение в истории философии. Однако только само представление этой истории (и вообще Истории) в виде ряда тезисов, антитезисов и синтезов покажет, что он действительно описывает (правильно и полно) целокупность реального, т. е. что его описание — это окончательный и тотальный синтез.