Александр Александр - Волонтер: Нарушая приказы

• Название: Волонтер: Нарушая приказы
• Автор: Александр Александр
• Издательство: ЛенИздат
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9942-0805-2

Владимиров Александр

Волонтер: Нарушая приказы.

Аннотация:

Жаркое лето 1707 года. Казалось, что после поражения шведов под Нарвой четыре года назад, наступила передышка. Андрей Золотарев теперь комендант Нарвы и на его плечах ответственность за судьбу этого города. А тут еще этот указ Петра Великого, в котором тот приказывает в случае угрозы окружение городов Дерпт, Магдебург и Нарва, сдать их на милость победителя. И все ничего если бы шведы после трех лет передышки не вторглись в Прибалтику. Тогда решает Андрей пойти против воли государя и отстоять Нарву, тем более, что кроме всего прочего у него на попечительстве сын московского государя – Алексей. Будет ли доволен государь или вновь фортуна повернется к бывшему бизнесмену спиной?

Автор выражает свою благодарность всем участникам форума «В вихре времен» за активную помощь в шлифовке произведения, новые идеи и технические консультации, украинцев за помощь по Малороссии, а также эстонскую девушку Лизу, за содействие по работе над прибалтийским участком романа.

ЛенИздат,2011. Страниц: 384 isbn: 978-5-9942-0805-2

---

Андрей хотел произнести – «экономически не выгодно», но в последний момент подумал, что Меншиков может просто его не понять.

– Знаешь, граф, – произнес князь, забирая бутылку и закупоривая ее пробкой, – я пожалуй ее себе заберу. Государю покажем, а он у нас мужик с головой, сообразит что к чему. Ты лучше расскажи, как вам с царевичем удалось из темницы Иоганна фон Паткуля вытащить. Сразу скажу, что Петр вначале осерчал, что вы нарушили приказ, и влезли в авантюру, но потом сменил гнев на милость…

– Видел я недавно Паткуля, – проговорил Андре, перебивая князя.

– Так ты еще и в восставшей Венгрии побывал, – воскликнул Меншиков. – Надеюсь не с царевичем.

– Без него. Это уже на обратном пути было. Ему я в какой-то мере жизнью обязан…

– Так, что же ты, ирод, про всякую снедь рассказываешь? Давай докладай, – так и сказал – ДОКЛАДАЙ, – как царевича в Лондон доставили, да сам обратно возвращался. Заодно сравню, как вы с Христофором Шредером приукрашивать горазды.

Радовало, что майор вернулся в свой полк. Прибыл он как раз тогда, когда в городе еще был царь. Тот вызвал офицера к себе и долго расспрашивал, сравнивая его информацию со словами лифляндского барона. Удивился, тому, как легко Золотарев провернул дело с Паткулем. Сейчас же рассказывать вынужден был Андрей, да и не самодержцу, а его лучшему приятелю-собутыльнику.

Ганновер, Амстердам, Лондон, Неаполь, Трансильвания и Ужгород. Почти все подробно, да еще к тому же в деталях. Если дорогу туда, Андрей пытался как-то придерживаться достоверности, до пути обратно расписал лучше некуда. Умолчал, что непонятно по какой причине (вполне возможно всему виной были фильмы про Дракулу, просмотренные еще в детстве), не мог заснуть одной из ночей в ожидании вампира. Тогда, Андрей готов был зуб дать, он на себя не был похож.

Разговор закончился тем, что Ивашка Хмельницкий в который раз победил.

На следующий день Меншиков все же спровадил его в Преображенский полк.

На графе был знакомый еще по Архангельскому городку мундир. Сейчас в нем он ничем не отличался от обычных служивых. Вот только условия жизни, благо полковник был старым приятелем князя Ельчанинова, были просто царские. Утром завтракал с офицером, в обед заезжал к Меншикову, завтракал с солдатами, наслаждаясь перловой кашей из солдатского котелка. Если с полковником вспоминали Силантия Семеновича и последний бой князя при Орешке. Александром Даниловичем занимались делами государственными. Князь сообщил графу, что отправил к Петру письмо об гетманской измене.

Ответ не заставил себя ждать. Петр Первый писал, что не стоит прислушиваться к левентикам. Гетман был порядочным человеком и вряд ли пошел бы против него. Вполне возможно писал Петр, что тот действительно болен.

Когда Меншиков дал это прочитать Золотареву, Андрей почувствовал, что у него земля уходит под ногами.

– Доказательств измены очень мало, – вздохнул Александр Данилович, – чтобы убедить Петра.

В тот день возвращаясь от Светлейшего эстонец вдруг задумался. Как бы не сложилась ситуация после битвы ее всегда можно исказить. Достаточно просто преувеличить. Пусть погибло в ходе сражения всего шестьсот человек, всего-то достаточно приписать в летописи один лишь нолик, и жертв станет в десять раз больше. И если удастся предотвратить резню, но останется только одно – не допустить искажения в летописях.

Но больше всего вечером нравилось Андрею находиться в обществе Палия и Нечеса. Только теперь эстонец заметил, что ростом казаки не уступали гвардейцам, и были так же сильны и проворны, как и служивые. Бродяги в душе они с трудом переносили дисциплину. В отличие от тех же преображенцев, позволяли себе «здорово выпить», так как кроме графа Золотарева в лагере никому не подчинялись. А Андрей не решался изменить их обычаи, хотя князь Меншиков и читал ему нотации насчет того, что разгульное поведение хлопцев, дурно влияет на боевой дух. Данилыч и сам бы осадил казаков, да только нутром чувствовал, что те могут ему пригодиться – не сейчас, так потом.

Зато когда дело доходила до отдыха, служивые извлекали флейты и балалайку, выяснилось что Палий и Нечес были лихими танцорами. Впервые за все это время Золотарев слушал, как те играли на бандуре(49). Сей инструмент был необходимой принадлежностью любого казака, как и люлька(50).

Как-то оставшись наедине, Андрей рассказал товарищам, о предстоящем взятии Батурина. Поведал о жестоких последствия, и сказал, что очень хотел бы их избежать. Поинтересовался если у казаков по ту сторону товарищи побратимы?

– Були, але вси вони зараз вже мертви, – ответили те.

– вы можете уйти, и даже пробраться в город, чтобы предупредить о предстоящих событиях, – продолжал Золотарев. – Я вам не пан, да и вы мне не холопы. Осуждать, если встанете на противоположную сторону – не буду.

Но казаки отказались уходить, и Андрей, как и Меншиков, задумался о возможности использования их в будущем.

Почти месяц простояли под Стародубом. К тому времени туда подошли войска Шереметева. Старик ни чуть не удивился, когда в лагере Меншикова увидел знакомого эстляндца. Он лишь только проворчал:

– Наш пострел везде успел.

Фельдмаршал так и не простил Андрею, что тот увел у него прачку, на которую старый ловелас успел в далеком тысяча семьсот втором году глаз положить.

Особенно Золотарева поразило то, что в Преображенском полку был свой Андлар. Пока, эстонец был в Европе, Петр повелел во всех полках иметь данные для шары. Использовали их для разведки. Именно с Андлара и были в свое время замечены шведские войска, двигавшиеся к Стародубу. Золотарев выпросил разрешение у полковника подняться на нем несколько раз в небо и оглядеть окрестности.

Числа восемнадцатого октября прибыли в Горск. Встали лагерем у его стен, когда на следующее утро прибыл племянник Мазепы – Войнаровским. Меншиков не задумываясь отослал своего денщика к Золотареву с запиской. Андрей изучил ее и тут же отправился к Светлейшему. У входа его остановил адъютант князя и разъяснил, как тот должен себя вести.

Эстляндец вошел в шатер и занял место в углу за столом. Сейчас в ему нужно было слушать диалог с Войнаровским, да еще и конспектировать, для истории беседу. Меншиков посмотрел на своего приятеля, а за последнее время они с Золотаревым даже сдружились. Неожиданно для себя Алексашка изменил об эстонце мнение. Даже подумал, что понял, почему Андрей пришелся по душе государю. Сел в резное кресло с вырезанным в спинке двуглавым орлом, не иначе подарок Петра, еще в первую свою встречу отметил граф.

Вслед за ним вошел казак. Андрей удивился тому, как Войнаровский принарядился для встречи, стараясь таким образом пустить пыль в глаза. Да вот только ни Золотарева, а уж тем более Меншикова таким видом не поразишь. Андрей встречал бизнесменов и покруче.

Казак снял с головы бархатную шапку, обнажив лысую голову с чупрыной, замотанной за левое ухо. Поклонился в пояс.

Золотарев оторвался от бумаги и стал его разглядывать. Разодет, что, Боже, твоя воля! Золото и серебро! Жупан на казаке красного сукна, по всей видимости самого дорогого, широкие суконные синие штаны, нависающие на перед красных сафьяновых сапог с загнутыми носками. Лядунка, перевязь и даже сабля, что болтается с боку, при этом чуть ли не земли касается, золотые. Взгляд у пана гордый, такому палец в рот не клади – всю руку откусит.

– Что же гетман не приехал? – поинтересовался Меншиков.

– Гетьман при смерти. Поихав у Борзну причещаться, – произнес Войнаровский.

– Сия о нем весть сильно меня опечалила, – произнес Алексашка, делая вид что жалеет старого гетмана, – первое тем, что не получится его видеть, а он зело нужен был здесь. – вздохнул, – жаль такого доброго человека. А теперь ступай – располагайся.

Племянник Мазепы ушел. Алексашка посмотрел на Андрея.

– Ну, что думаешь, граф?

– Хитрит старый лис, ой хитрит. Не желает вести войска. Пиши Петру об измене. Теперь доказательств достаточно.

– Верно говоришь, граф. Ох, верно. Бери бумагу и пиши.

В тот же вечер гонец с письмом к Петру Великому покинул ставку, а на следующий день, «не простившись», ушел по-английски, сказал потом Петру Золотарев, уехал к Мазепе и Войнаровский.

– Может с гетманом решил проститься, – предположил Меншиков в разговоре с Шереметевым.

Фельдмаршал развел в сторону руки, что-то ему не верилось.

– Тебе бы проведать гетмана, – посоветовал Борис Петрович, – если это не измена, так хоть простишься с умирающим.

Утром двадцать третьего октября, не дождавшись гонца от государя, Меншиков с драгунами и двумя полками гвардии выступил к Борзину.

До Борзина добраться не удалось. В дороге встретили полк полковника Анненкова. Офицер доложил Меншикову, что встретил гетмана направляющегося в Батурин.