Александр Шалимов - Охотники за динозаврами

• Название: Охотники за динозаврами
• Автор: Александр Шалимов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: ISBN 5–247–01798–6

Сборник содержит научно-фантастические повести и рассказы ленинградского писателя и ученого-геолога Александра Шалимова, посвященные многим еще не решенным проблемам геологии, энергетики земных недр, планетологии и экологии. В авторском послесловии и комментариях к ряду рассказов сделана попытка истолковать затронутые проблемы с позиций современной науки. Третье издание (2-е изд. — 1971) дополнено рассказами об охране окружающей среды.

Для широкого круга читателей, особенно — молодежи.

---

— Проект фотонного корабля существует почти двести лет, — возразил Ив. — Тем не менее такой корабль еще не построен.

— Не построен, главным образом, потому, что в нем нет большой надобности. Одному поколению на нем звезд не достигнуть. А внутри Солнечной системы мы успешно обходимся без него. Фотонные корабли, вероятно, будут созданы, но революцию в космических перелетах они не совершат. Думаю, что человечество вступит на звездные трассы с принципиально новыми типами аппаратов. Но это наступит не раньше второй половины будущего века, после того как наши внуки приведут в порядок Землю и освоят ближний космос.

— Жаль, что так нескоро...

— Вы доживете, Ив.

Ив не ответил. Он вдруг снова вспомнил сцену в аэропорту Коломбо... «Подводная свалка с контейнерами старинных ядов...», «Так они работают...». Чувство горечи и тревоги, охватившее его тогда, не проходило. Интересно, кто этот человек? Ив так и не видел его лица. Наверно, его можно узнать по голосу, если они когда-нибудь встретятся. Человек говорил на американском сленге, но с заметным акцентом. Голос был высокий, резкий, с каким-то поскрипыванием, а тон — высокомерный, даже враждебный. К сотрудникам КОВОСа многие жители Земли, особенно из производственных зон, как ни странно, относились с предубеждением, иногда иронически, не упускали случая подчеркнуть свое превосходство, но с таким откровенным недружелюбием Иву еще не приходилось сталкиваться.

По мере того как работы КОВОСа превращались в серию процедур по текущей очистке и контролю за состоянием атмосферы и вод планеты, интерес к ним со стороны основной массы жителей Земли постепенно угасал. Строгие правила, которыми руководствовались контролеры КОВОСа, все чаще вызывали обиды, раздражение, даже сопротивление со стороны тех, чьи планы и дела КОВОС обязан был контролировать. Об этом знал Высший Совет Экономики, знала Всемирная Академия Наук, знал Высший Совет Планирования Будущего — орган наивысшей координации в масштабе всей планеты, верховный «рулевой» космического корабля — Земли. В соответствии со старинным статусом КОВОС был контрольным органом этой последней — верховной инстанции, занимавшей самую высокую ступень иерархической лестницы, сосредоточившей в себе все организации, которым народы Земли доверили управление планетой. Но КОВОС, расходуя огромные средства, казалось, ничего не давал взамен, — ведь чистота воздуха и прозрачность вод стали привычными и естественными для новых поколений. Океаны, подернутые маслянистой нефтяной пленкой, дымное удушающее марево смога над городами были для жителей Земли атрибутами истории — почти такими же, как костры инквизиции и войны... Чего не случалось в минувшие времена, пока человечество не вышло на рубеж новой эры!

«Мы — как кондиционер в жилом помещении, — часто повторял Вилен, — пока исправен, его просто не замечают». Конечно, рядом с теми, кто трудится на переднем крае науки, кто производит материальные ценности, создает моря энергии, мусорщики планеты мало заметны. И все-таки...

— О чем задумались, Ив? — голос Рема прозвучал необычно мягко. — Уж не о вашем ли оппоненте из Коломбо?

Ив даже вздрогнул от неожиданности... «Мысли, что ли, читает?» Он удивленно взглянул на своего соседа:

— Угадали, об этом тоже.

— Не стоит сохранять в памяти. Пройдет еще немало времени, прежде чем мудрость станет достоянием всех людей Земли. Мудрость, а с ней — подлинный такт и гармония в отношениях каждого к каждому... Это будет величайшим достижением эпохи, в которую мы едва вступили. Но, думаю, даже и спустя столетия отдельные «аномалии» в человеческих взаимоотношениях все же будут возникать. Каждый из нас слишком сложен, и, вероятно, это не так уж плохо.

— Конечно, вы правы, — задумчиво сказал Ив. — И все же... В школах этим вопросам уделяют столько внимания.

— Уделяют... Тем не менее во всех случаях серьезных испытаний — ответственных исследований, работ на внеземных станциях — члены будущих творческих коллективов проходят проверку психологической совместимости. Повторяю, интеллект каждого из нас — великое неведомое, бесконечность, к тому же таящая в себе в каких-то формах и опыт бесчисленных минувших поколений с его положительными и отрицательными сторонами... Радикально перестроить все это, создать надежный заслон реминисценциям прошлого одной системой школьного воспитания — пусть даже очень совершенной — за короткий срок жизни нескольких поколений невозможно.

— Вы не очень высоко оцениваете нравственные качества нынешнего поколения, Рем?

— Оцениваю так, как они того заслуживают... Я реалист и не верю в чудеса. Было бы странно ожидать, что за сто с небольшим лет на Земле возникнет новая генерация, идеальная во всех отношениях. В этом направлении сделано немало, но предстоит сделать неизмеримо больше. Я работал со многими людьми и хорошо представляю, как далеки были некоторые из них от этого идеала, на который ориентировано нынешнее школьное воспитание. Разумеется, все это не в меньшей степени относится и ко мне самому.

— А где вы работали до Антарктического проекта, Рем? Знаю, что участвовали в экспедициях на Марс...

— Это еще во времена далекой молодости, — он усмехнулся. — Я окончил одну из старейших горных академий Земли — в Ленинграде. Потом несколько лет стажировался как геофизик в Новой Зеландии. Там меня заинтересовала глубинная энергетика планет, которая и стала моей основной специальностью. Работал в большинстве районов, где были действующие вулканы, — на Камчатке, в Японии, на острове Ява, на Сицилии. «Гасил» вулканы... Участвовал в строительстве геотермических электростанций — в Сибири, в Тибете, на Огненной Земле. Год провел на Луне; был в двух марсианских экспедициях. Вот память о второй из них, — он провел широкой ладонью по своему лицу. — Обморожено. Но геотермическая станция на Марсе до некоторой степени и мое детище. Последние годы — во Всемирной Академии Наук: работа над Антарктическим проектом, еще над одним проектом, который мы скоро представим на утверждение Высшего Совета Планирования Будущего...

— А что за проект? — Ив повернулся к своему спутнику, потому что Рем вдруг резко оборвал рассказ.

— Что-то произошло, — сказал Рем, прислушиваясь. — Это моторы. Их не было слышно.

— Вероятно, началось торможение, и шум моторов догоняет нас. Скоро Кергелен...

— Но почему нет сигнала на табло?

Однако в тот же момент табло осветилось: обычное предупреждение о посадке, метеосводка, информация о ближайших рейсах из аэропорта Кергелен.

— Капитан авиона включил табло с опозданием по крайней мере на полминуты, — покачал головой Рем.

— Вы водили авион? — поинтересовался Ив.

— Да. И космические корабли — тоже. Но вы спросили о последнем проекте... Он для будущего века. А возможно, и для более далекого времени. Если быть предельно кратким, это проект использования глубинной энергии планеты для исправления кое-каких географических «ошибок». Как вам, конечно, хорошо известно, Ив, на некоторой глубине от земной поверхности находится особая пластичная зона; мы ее называем астеносферой. Процессы, которые там происходят, ответственны за рост гор, за образование впадин морей. Если доберемся до этой зоны сверхглубокими скважинами и шахтами, мы получим в руки ключи от горообразования. Представляете? Можно будет ускорить поднятие одних территорий и погружение других. Например, в короткий срок осушить значительные участки шельфа мелководных отмелей, опоясывающих континенты, и таким образом значительно увеличить полезную площадь суши. Можно будет без труда менять направление стока крупных рек, можно погрузить часть пустынного пояса Земли и создать там неглубокие внутренние моря. Словом, реализация этого проекта даст людям неисчерпаемые возможности при всякого рода перестройках лика планеты. А будущие поколения неминуемо столкнутся с необходимостью таких перестроек. Возьмите хотя бы Сахару. За сто лет люди отвоевали едва ли десять процентов ее площади. Все остальное — по-прежнему пустыня, где нелегко работать и трудно жить. А если создать в центре Сахары море... Кстати, об этом писали еще в двадцатом веке.

— Да... Но тут и КОВОСу есть над чем призадуматься, — заметил Ив.

— Знаю... Знаю и то, что академик Вилен не будет в числе сторонников скорой реализации подобного проекта.

— Вы считаете нас консерваторами?

— Отнюдь... Но последствия таких преобразований слишком серьезны. Кроме бесчисленных плюсов, наверняка будут и минусы. Все это надо учесть, взвесить, обсудить. Кроме того, материальные затраты, огромный расход энергии. Земных источников пока недостаточно... Повторяю: это работа для будущих поколений. Для многих поколений...

В салоне потемнело. Авион нырнул в облака, закрывающие небо над Кергеленом десять месяцев в году.