Жак Сустель - Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания

• Название: Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания
• Автор: Жак Сустель
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-03021-3

Империя ацтеков (мешиков) процветала в Центральной Мексике на протяжении двух столетий, пока в XVI веке ее не уничтожили испанские конкистадоры. Цивилизация ацтеков стала высшим этапом развития доколумбовых культур Америки, соединив в себе примитивность и утонченность, развитую социальную организацию и кровавые человеческие жертвоприношения. Исследование известного французского антрополога и политика Жака Сустеля (1912–1990) с непревзойденной полнотой изображает жизнь разных сословий ацтекского общества — труд и отдых, войны, праздники, пышные религиозные обряды, быт столичного города Теночтитлана, на месте которого раскинулся нынешний Мехико. Эта книга адресована не только специалистам, но и всем, кого интересуют древние культуры Мезоамерики.

---

Имперский чиновник, вступивший в контакт с испанцами после их высадки в районе Веракруса, «извлек из сундука многочисленные золотые предметы очень хорошей отделки, весьма дорогие, и велел принести десять нош белой хлопковой ткани и перьев — вещи, на которые стоит взглянуть», — вспоминает Берналь Диас. Согласно индейским источникам, Мотекусома прислал Кортесу богатые подарки: в первую очередь костюм Кецалькоатля, включавший маску из бирюзы, убор из перьев кецаля, большой с нефритовым диском с маленьким золотым кругом посредине, зеркало, инкрустированное бирюзой, браслет из драгоценных камней и с золотыми бубенцами, головным убором из бирюзы и сандалии, украшенные обсидианом.

Вторым подарком был костюм Тескатлипоки, включавший, среди прочего, венец из перьев, золотую нагрудную подвеску и зеркало. Затем шел костюм Тлалока с венцом из зеленых перьев и нефритовыми серьгами, нефритовым и золотым дисками, жезлом из бирюзы, золотыми ножными браслетами. Также в списке — высокий головной убор из шкуры ягуара, украшенный перьями и драгоценными камнями, серьги из бирюзы и золота, нагрудная подвеска из нефрита и золота, щит из золота и перьев кецаля, золотой головной убор, украшенный перьями попугая, и убор из листового золота.

Среди сокровищ, полученных Кортесом от Мотекусомы II и отправленных им Карлу V в июле 1519 года, перечисляют: два «колеса» диаметром в десять ладоней (2,1 метра) — одно из золота, изображающее солнце, другое из серебра, изображающее луну; золотое ожерелье из восьми частей со 183 маленькими изумрудами и 232 «камушками, похожими на гранат», на которое были подвешены 27 золотых бубенцов; деревянный шлем, покрытый золотом; золотой скипетр, усыпанный жемчугом; 24 щита из золота, перьев и перламутра; пять рыбок, два лебедя и другие птицы, отлитые из золота; две большие раковины и золотой крокодил с филигранью; многочисленные головные уборы, плюмажи, веера и опахала из перьев и золота.

По мере того как империя ацтеков расширялась и подчиняла себе тропические земли, откуда поступали перья, миштекские горы, где находили золотой песок в ручьях, и побережье Мексиканского залива, где добывали самый ценный нефрит, жизнь мексиканцев окружалась пышной роскошью и изяществом; статуи богов покрывали плащами из перьев, а сановники, забыв о былом аскетизме, украшали себя яркими перьями, золотыми украшениями, резными камнями. Мы видели, что самые знатные люди любили изучать искусство камнерезов и сами обрабатывали нефрит или бирюзу.

Золото и серебро в меньшей степени возбуждали восхищение, чем перья и драгоценные камни, беспрестанно упоминаемые в текстах и стихах. Золотисто-зеленый цвет перьев кецаля, бирюзовая зеленоватая голубизна перьев шиутототля, яркая желтизна перьев попугая, прозрачная зелень больших кусков нефрита из Шикаланко, красный цвет граната и мрачная прозрачность обсидиана завораживали вельмож и поэтов, купцов и кустарей. Их многоцветный блеск окружал жизнь людей сиянием роскоши и красоты.

Искусство речи. Музыка и танец

Мексиканцы гордились своим языком — науатль, ставшим в начале XVI века общим языком этой огромной страны. «Мексиканский язык считается родным, а наречие Тескоко — самым благородным и утонченным{71}. Все остальные наречия слывут грубыми и резкими… Мексиканский язык распространен во всей Новой Испании… а остальные считаются варварскими и чужеземными… Это самый звучный и богатый язык, какой только бывает на свете. Он не только полон достоинства, но и мягок, любезен, знатен и благороден, лаконичен, легок и гибок», — пишет Муньос Камарго.

В самом деле, науатль обладает всеми качествами, необходимыми языку цивилизации. У него легкое произношение, он ясен и мелодичен. У него очень богатый словарь, а присущие ему способы словообразования позволяют создать любые необходимые слова, в частности для обозначения абстрактных понятий. Он замечательно подходит для выражения всех оттенков мысли и всех граней реальности. Он приноравливается как к лаконичной сжатости исторических хроник, так и к цветистой риторике речей или поэтических метафор. Это великолепный материал для литературы.

Система ацтекского письма в рассматриваемую нами эпоху являла собой компромисс между рисуночным принципом и фонетическим. Символ поражения (горящий храм), глиф войны атль-тлачинолли, ночь, изображаемая в виде черного неба и закрытого глаза, хронологические символы — идеограммы. Слоги или группы слогов тлан (зубы — тлантли), те (камень — тетль), куау (дерево — куауитль), а (вода — атль), цинко (нижняя половина человеческого тела — цинтли), аколь (локоть — аколли), пан (штандарт — пантли), иш (глаз — иштолотли), тео (солнце в значении «бог» — теотль), койо (круглая дыра — койоктик), тенан (стена — тенамитль), теку (диадема, то есть «господин» — текутли), икпа (моток ниток — икпатль), ми (стрела — митль), йака (нос — йакатль) и многие другие являют собой примеры фонетизма. Условные, зачастую стилизованные символы, изображающие собой перечисленные предметы, служат для обозначения звуков, даже если о самих предметах речи вовсе не вдет. Так, например, название поселка Отлатитлан обозначают тростником — отлатль (идеограмма) и зубами — тлан (фонограмма). На практике две эти системы сочетали, используя также цвет: слово текосаутла обозначали камнем (тетль) на желтом фоне (косауик), слово тлатлаукитепек — стилизованной горой (тепетль) красного цвета (тлатлауки). Наконец, мифологические или исторические сценки попросту изображали в виде персонажей с глифами, соответствующими их именам, и при необходимости вместе со знаками, устанавливающими дату события.

В таком виде письменность не позволяла в точности передать разговорный язык. Смесь фонограмм, символов и изображений подходила для краткой записи событий, опорных моментов для памяти. Исторические рассказы, гимны, поэмы приходилось выучивать наизусть: книги могли служить только конспектами. В этом и состояло одно из главных направлений образования, которое молодые люди получали от жрецов в кальмекаке: «Они тщательно заучивали песнопения, которые называли песнями богов, записанные в книгах. И они тщательно заучивали счет дней, книгу снов{72} и книгу лет».

По счастью, в период после завоевания, благодаря просвещенным людям, таким как Саагун, определенное число индейцев научились писать латинскими буквами и воспользовались этим инструментом, бесконечно превосходившим тот, каким они располагали прежде, для переложения сохранившихся туземных книг или для записи того, что помнили наизусть. Так удалось спасти хоть какую-то, пусть и небольшую, часть древней мексиканской литературы.

Эта литература была настолько разнообразной и разносторонней, что ни один другой народ, стоявший на таком же уровне социального развития, не создавал ничего подобного. Она охватывала все области жизни, потому что ее целью было сохранить в памяти все знания, накопленные предшествующими поколениями: религиозные воззрения, мифы, обряды, гадания, врачевание, историю, право; кроме того, она включала в себя риторику, эпическую и лирическую поэзию.

Прозаические произведения включали в себя назидательные речи, мифы, исторические повествования, а стихи, чаще всего написанные хореем, — религиозные или светские поэмы. Множество отчетов или описаний, которые в литературе древнего мира составили бы в прозе, в Мексике заучивали в форме стихов или ритмических фраз, которые было легче хранить в памяти. Риторика и поэтика использовали языковые средства с максимальным эффектом. Богатство науатля позволяло нанизывать полусинонимы, отличающиеся друг от друга легкими нюансами, для описания одного и того же события. В переводе это создает видимость многословия, но в оригинале достигает задуманного эффекта.

Чтобы сообщить о том, что колдун Титлакауан принял облик старика, ацтекский рассказчик буквально говорит примерно следующее: «Он превратился, преобразился, нарядился старикашкой, согбенным, седым, с белыми волосами». Другой распространенной стилистической фигурой было выражение какого-либо понятия путем соположения двух слов, образующих «двучлен», например: миштитлан айаутитлан (в облаках, в тумане) — таинственно; нома нокши (моя рука, моя нога) — мое тело; ин чальчиуитль ин кецалли (нефрит, перья) — богатство или красота; итлатоль иийо (его слово, его дыхание) — его речь; ин шочитль ин куикатль (цветок, пение) — поэма и т. д.