Олег Говда - Беспокойное наследство

• Название: Беспокойное наследство
• Автор: Олег Говда
• Жанр: Фэнтези

Хорошо, когда бабка ведьма, хуже — если ты унаследовал кое-что из ее арсенала, но пользоваться этим не обучен. А тут еще и отец, исчезнувший при неизвестных обстоятельствах, оказывается многим должен. И не только людям, и совсем не деньги…

---

Одновременно с этим, изрядно потрепанный беркут отцепился от его морды и бесформенной кучкой окровавленных перьев, неподвижно замер рядом с поверженным врагом. А в следующую минуту, все уцелевшие до сей поры волки, скуля и повизгивая ринулись наутек. Прыснув во все стороны, словно лягушки от брошенного в пруд камня.

Куница широко перекрестился, быстро пробормотал "Верую", потом двумя руками выдернул из спины волкодлака саблю, и орудуя ею не как благородным оружием, а навроде топора — в три удара отделил чудовищную волчью голову от туловища оборотня. И почти не удивился, когда расчлененный труп медленно приобрел знакомый облик седовласого ротмистра Браницкого, из охраны купца-инквизитора.

Зато, когда израненный, но все еще живой орел обернулся не менее знакомым вахмистром Болеславом, из того же таинственного отряда, Тарас задумчиво почесал взопревший затылок и недоуменно засопел. Вопросов не стало меньше… Но, тяжело израненному союзнику требовалась немедленная помощь — поэтому все умные мысли и догадки были оставлены на потом.

Глава девятая

— Мне вот что любопытно, Степан, — глядя куда-то в розовеющую даль, и теребя мочку уха, задумчиво произнес Куница. — Как думаешь: обычные люди в этом мире еще остались? Если вообще когда-то были…

— Ну, ты и спросил, — с ленцой ответил побратим, неспешно переворачиваясь со спины на бок. — Это напоминает мне байку о щенке, который случайно забрел на птичий двор и решил: что весь мир заселен одними курами…

Над степью всходило солнце, ощупывая лучами сваленные в кучи волчьи туши.

Призрак — то ли усердно изображал лошадь, то ли и в самом деле пасся, смачно хрустя перезрелой травой.

Крепко израненный волкодлаком, вахмистр Болеслав дремал, а оба смертельно усталые побратимы возлежали подле небольшого костра, и сил у них оставалось как раз на такие заумные и неспешные разговоры.

— Ничего не могу сказать о щенке, — не дал сбить себя с толку Тарас. — А я, так точно не на свою территорию забрел.

— Да, ну? — поддел его белобрысый. — А говорил, что здешний уроженец. Из Михайловки, кажись?

— Брось ерничать… Мне не до шуток. Ну, посуди сам. Двадцать лет все вокруг было ясно и понятно, как божий день. И вдруг, жизнь, словно с цепи сорвалась. Да все кувырком… Куда не глянь — сплошная нежить, да нечисть: домовые, лешие, оборотни, чародеи…

— Я пока еще только ученик… — не преминул уточнить, с легким вздохом сожаления, побратим. — Для того, чтобы войти в настоящую силу, не менее ста лет прожить надо.

— Не важно, — отмахнулся Тарас. — Опять же — призраки, архангелы…

— Архангел только твоему отцу являлся, — скрупулезно заметил Степан. — Да и то: если сон не врет…

— Да какая разница?! — возмутился Куница. — Не цепляйся к словам! Будто ты не понимаешь, к чему я веду?

— Отлично понимаю, — проворчал Степан, и, поскуливая от удовольствия, принялся чесать заживающий бок. У оборотней раны затягиваются во много раз быстрее, чем у обычных людей, но и зудят при этом совершенно нестерпимо. — Поэтому и не соглашаюсь с тем, что раньше все было нормально, а теперь — шиворот навыворот. Скорее, наоборот — о, непутевый внук ведуньи… Это ты был слеп и глух, а теперь, благодаря какому-то событию, или случайности — неожиданно для самого себя начал прозревать.

— Хотел бы я знать, что это за событие, — огрызнулся Тарас. — Чтоб отблагодарить, как следует!

— Могу объяснить, — голос у вахмистра был под стать клекоту беркута, гортанный и хриплый.

— Сперва, друг мой, — первым отозвался Степан, — объясни нам, кто ты сам таков будешь и откуда взялся? За помощь, конечно, огромное тебе спасибо, но хотелось бы подробностей.

— Извини моего товарища за излишнюю горячность… — вмешался в разговор Тарас. — Он не остыл еще после боя. Как твои раны?

— Спасибо, — вахмистр осторожно приподнялся и уселся поудобнее. — Уже терпимо. Но, если б ты не подоспел вовремя, все могло бы окончиться не так хорошо. Все-таки ротмистр Браницкий, был достойным соперником. Умом не блистал, впрочем, как и другие волкодлаки, но силен… и живуч. Так что это еще неизвестно: кто кому больше помог. Давайте знакомиться, что ли?

— Встречались уже, вообще-то… — отозвался Куница. — Пан Болеслав, вахмистр Каменец-Подольского полка драгун. Если не ошибаюсь?

— Та встреча не считается, — улыбнулся тот. — А по-настоящему меня Василием зовут. Василием Орловым…

— Московит? — удивился Куница. — Что ж тебя к латинянам на службу занесло?

— Служба, брат Тарас и занесла…

— Лазутчик, значит… — ровно произнес Степан.

— Могу превращаться в беркута, — продолжил Орлов, словно и не расслышал.

— Ученик чародея… — в тон Василию подхватил белобрысый. — Могу оборачиваться кем угодно, но не до конца. Тело получается звериное, а мысли и навыки остаются человеческими. Думаете, почему я именно медведем обернулся, а не драконом огнедышащим? Да потому, что лапами махать умею, а огнем плеваться, увы, не обучен. Просто бегать или прыгать это мне не мешает, но в серьезной схватке, как нынче, даже инстинкты медведя оказались бы больше к месту, чем мои недолугие попытки драться лапами, как кулаками. А что до имени — зови Степаном. Отец с матерью от меня отреклись, а собственным прозвищем я еще не обзавелся.

— А ты почаще надевай медвежью шкуру. Обвыкнешь чуток, тогда и нужные навыки появятся, — заметил Василий.

— Спасибо за совет. Учту…

— Ну, а я — самый обычный человек… — начал Тарас.

— С глубоко запрятанной в душе огромной магической силой… — продолжил за него Орлов. — Судя по энергетическим контурам — скорее целитель или ведун. Второе — более вероятно. Но и боевых навыков изрядно подмешано. Странный набор умений. Впервые такой встречаю…

— Чего? Какой еще набор? Что вы мне оба голову морочите? — возмутился Куница. — Моя бабушка, Аглая Лукинична, царствие ей небесное, та действительно была ведуньей. Но я с детства не мог две травинки различить…

— Кто ж спорит, Тарас… — ласково прорычал, вновь оборотившийся в медведя, Степан. — Умения твои пробудились все разом. В один миг. И ты сейчас похож на человека идущего рядом с возом полным всякой-всячины, даже не подозревающего, что все это добро принадлежит ему. И уж тем более — не ведая где и что именно там лежит.

— Совершенно верно, — поддержал белобрысого медведя бывший вахмистр. — И тебе лучше, как можно скорее, привыкнуть к изменившимся условиям. Если хочешь не только выжить, но и людям помощь оказать…

— Господи, ну что за наказание такое… — взмолился Куница. — Я совершенно ничегошеньки не понимаю. Что вам всем от меня надо?

— Чрезвычайной мощи магический амулет, или священную реликвию.

— Погодь, погодь, — подозрительно прорычал Степан, вздыбив шерсть на загривке. — Ну, мы, положим, из сна о ней узнали. Да и то — только вчера. А тебе сие откуда ведомо?

— Ну, вы даете, хлопцы, да разве ж можно утаить от тех, кто зреть умеет, проявление в Яви такой мощи? Вон — у Тараса сабелька, какая знатная. Одним ударом оборотня сгубила. А вся ее сила, в сравнении с той — словно маковое зернышко супротив тыквы. Она, как пудовый камень в стоялый пруд бухнула. Во все стороны волны прокатились. Поверьте старому служаке. Весь мир лишился покоя. И латиняне, и басурмане… И наши — православные иерархи. Не говоря уж о всевозможной нечисти. Кто посчитал себя слишком слабым — спрятаться поспешил, а кто посмелее — искать стали. Вы разве не заметили, что вот уже год, как басурмане за ясырем на окраины не потыкаются. Сидят тихонечко в своих степях, пасут овец и выжидают. Латиняне с трех сотен до пяти тысяч реестр увеличили, только б в приграничных районах перемирие удержать. А переселенцы — со всех мест на юг ринулись. Словно позвал кто… Вот только никто не знает: что именно искать следует. Как он, она или оно выглядит, — и куда исчезло, едва объявившись?

— У тебя самого-то, откуда такие сведения, служивый? — проворчал Степан. — Что-то больно много, как на степную птицу, тебе известно.

— Расскажу. Теперь мне резона таится нет. Бросившись в погоню за Браницким, чтоб спасти Тараса, я и так перед инквизицией раскрылся. А если еще и на отряд их нападем…

— Погоди, Василий, не вали все в одну кучу, — попросил казак. — И без того голова кругом идет. Давай лучше вот как сделаем: я спрашивать стану, а ты — отвечать. Для начала, можно не слишком подробно. Надо будет — переспрошу.

— Верно, — одобрил Степан. — Ты, Тарас, спрашивай, а я послушаю. Захочет соврать — вмиг учую.

— Если дадите чего напиться, — добродушно усмехнулся Орлов, демонстрируя всем видом, что совершенно не обижается на подобную недоверчивость, — то как на духу выложу… Совсем в горле пересохло.

Отхлебнув из подаренной лешим, баклаги березового соку, Василий заметно оживился, хотя на голосе его это никак не отразилось. Так и чудилось, что вместо усталого мужчины возле костра возлежит огромная птица.