Алексей Клёнов - В понедельник я убит...

• Название: В понедельник я убит...
• Автор: Алексей Клёнов
• Жанр: Детектив

---

И, подавшись ко мне через стол, лихорадочно пробормотал:

— Я убью Карена. Клянусь памятью моей жены и дочери. Убью. Кто-то должен остановить эту кровожадную тварь. Но если мне это не удастся, я прошу тебя: сделай все, чтобы его хотя бы посадили. Я знаю, ты честный мужик. И то, что ты взялся на него работать, это видимость. Не верю, что такой, как ты, станет подмахивать ублюдку. Я очень тебя прошу. Нет, я заклинаю тебя: выполни мою последнюю просьбу. Ради моей жены и дочери. Ради всех, кого загубил этот упырь…

Спускаясь по лестнице, я старался не оступиться, и не грохнуться в полутьме подъезда, в котором, кажется, не горела ни одна лампа. Но вместо узких ступеней перед глазами, почему-то, было изможденное лицо несчастного следователя, а в ушах бился его почти истеричный хрип: " Ради моей жены и дочери. Ради всех, кого загубил этот упырь…" И не думаю, что все можно списать только на его полусумасшедшее состояние. Нет, оно, разумеется, тоже имеет место быть. Как и сжигающий его туберкулез. Но если то, что он мне рассказал, правда… А ведь очень похоже на правду. Тогда Карен еще худший вампир, чем я предполагал. Даже с учетом моей богатой фантазии.

Мне вдруг безумно захотелось принять душ. Словно прикоснулся к чему-то очень омерзительному и липкому. И еще напиться. Потому что на трезвую голову знать такое — это верный путь в психушку. Вот живет себе такой Дракула, сосет кровь из окружающих, и все то его считают приличным человеком и влиятельным бизнесменом. Ну, если не все, то, по крайней мере, те, от кого его процветание во многом зависит. И его терпят! Потому что он удобен. Он выгоден. Господи, да что же за государство у нас такое, если позволяет даже своих верных слуг шельмовать в угоду вору и убийце?!! Чего же ждать от него простым смертным, которые могут рассчитывать только на свои силы?..

Надзиратели мои так и ожидали. Терпеливо и бесстрастно. Молодцы ребята, психика у вас в порядке. Ее ничто не сокрушит. Даже осознание того, что служите Карену, прекрасно зная, кому именно служите. Один даже нахально помахал мне рукой из-за стекла. Значит, уже получили новые инструкции от хозяина, и решили вообще не маскироваться. Ну, оно и к лучшему. Пусть Карен спит безмятежно, будучи уверенным, что я у него под колпаком. Спокойнее, когда неприятель уверен, что держит тебя за глотку. И иметь при этом определенную свободу действий. И ну вас всех к черту.

Свой план, в смысле принять душ и напиться, я выполнил на все сто процентов. Уже через час я сидел в кресле свеженький после контрастного душа, тупо пялился в телевизор, и сам-на-сам употреблял коньячок, тяжело ворочая мысли в гудевшей как набатный колокол голове.

В сущности, выбора большого у меня теперь не было. Если события стали развиваться по такому сценарию, то что же будет дальше? Карен не успокоится только на одном моем, в целом безобидном, материале, ему потребуется полное устранение конкурента. Это уже очевидно. Нет, он, конечно, мог бы организовать покушение на Салихова. И наверняка делал такие попытки не раз. Как и Салихов на него. В те годы, когда они оба были еще откровенными бандитами. Но только я что-то не припомню ни одного сообщения в прессе на этот счет за последние пятнадцать лет. Все делалось, если делалось, втихаря. А уж теперь им и совсем без надобности голимый криминал. Зачем? Если есть прекрасная возможность устранить конкурента руками закона? Салихов в зоне — это уже не столь могущественный Салихов. Пока тот будет сидеть, Карен и его дело, и его людей к рукам приберет. Тесно им в одной области. И мне с ними — тоже. И теперь, как ни дико это звучит, единственной реальной защитой от Карена мне может служить только Салихов. С этой мыслью я и отключился до утра…

* * *

Да простит меня за хамство Василий Иванович Суриков, но, на мой взгляд, свое гениальное полотно "Утро стрелецкой казни" он задумал с похмелья. Потому что только с большого бодуна и можно представить себе подобные ужасы. Даже если они имеют фактическое подтверждение.

Проснулся я с тупой болью в затылке, сухостью, кажется, даже не во рту, а во всем кишечнике, и с таким омерзительным настроением, что самому в пору на плаху, как за избавлением. Да к тому же телефон надрывался в прихожей, словно это его казнить намеревались, и он молил о помощи, как о последнем одолжении. Сжалившись, я снял трубку, телефон заткнулся, зато в уши ворвался почти истеричный голос Никиты:

— Антон, твою мать! Что происходит?!! Ты был у Зайчика?

Отодвинув трубку от уха, я малость обиделся на Никиту. И удивился. Никогда, за много лет знакомства, не слышал у него таких истеричных ноток в голосе. Свою обиду я тут же реализовал в хриплые слова:

— Никита, не верещи. У меня пакостное состояние, я с трудом воспринимаю действительность. Давай спокойно и по порядку. У Зайчика я был вчера, ближе к вечеру. Теперь ответь: к чему вопрос?

— А к тому, — прорычал Никита, — что сегодня в семь тридцать утра Александра Федоровича Зайчика обнаружили мертвым. Висящим в петле. Соседи обратили внимание, что дверь приоткрыта…

Не смотря на сушняк во всем организме, я мгновенно покрылся холодным потом. Стало зябко. И тоскливо. Откашлявшись, я пробормотал в трубку:

— Я так понимаю, основная версия самоубийство?

— Правильно понимаешь.

— Это чушь, Никита. Он не мог покончить с собой. Я это точно знаю. И догадываюсь… Да нет, почти уверен, чьих рук дело это "самоубийство"!

Помолчав, Никита сбавил тон, и предложил:

— Подъезжай сейчас ко мне. Сможешь?

— Конечно. Через полчаса.

Положив трубку, я опустился на пол, прижавшись спиной к стене, и закрыл глаза. В полной темноте мелькали радужные круги и яркие звездочки, и за ними — силуэт висящего в петле человека с изможденным лицом и прозрачными глазами…

Может, лучше рассказать все Никите? И ну его к лешему, пусть Кареном занимается родная милиция? А самому слинять из города на полгодика. К тому времени все устаканится, Карена посадят. Салихова он сдаст с милой душой, и можно будет вернуться. Забрать с собой Ульянку, поселиться где-нибудь в глуши. Например, у тетки в Кировске, под Питером. О ней практически никто из моих знакомых не знает. И это единственная родная душа, оставшаяся у меня на белом свете. Ну, и Ульянка, конечно же. Хоть и не кровная. Пока. Пока нет ребенка…

Бред. Чушь и самообман. Что я поведаю Никите, помимо своих разговоров с Кареном и Зайчиком? С чем он пойдет к начальству за ордером на обыск? Единственный реальный документ- протокол допроса и записка Летунова. Копии которых мне Карен так пока и не дал. С моих слов, что ли, следователь прокуратуры будет выписывать ордер на арест обоих фигурантов? А если Салихов и Карен, опять же на словах, обвинят меня в фальшивомонетничестве и педофилии? И следак им тоже должен будет поверить? Нет, нужны факты. Железные. Непробиваемые. Бронированные. Правда есть еще Летунов, но где его искать? Салихов едва ли его принял обратно после всего. Скорее похоронил бы. Логично предположить, что его Карен взял под свое крылышко. Но наверняка надежно упрятал до поры, чтобы бывший хозяин до изменника не добрался. А если уж Салихов не может отыскать своего бывшего охранника, то я и подавно. Разве что подкинуть эту идею Никите. Тогда у него хоть какая то зацепка будет…

Не без труда поднявшись на ноги, я отлепился от стенки, и поплелся в кухню. Открыв холодильник, уныло осмотрел холостяцкий набор продуктов, и с отвращением захлопнул дверцу. Завтракать не хотелось категорически. В бутылке еще оставалось на пару рюмок, которые я сладостно и замахнул, одну за другой, зажевав долькой лимона, и закурив. Все же права Ульянка: без женского догляда я деградирую. Вот и по утрам вместо нормального завтрака похмеляюсь натощак, и курю. Верный путь к язве желудка и циррозу печени.

С отвращением загасив сигарету, я проковылял в ванную, без желания почистил зубы, побрился и умылся, и потащился одеваться. Распахнув платяной шкаф, снова поймал себя на мысли, что Ульянка права на сто процентов. Вот ведь и гардероб у меня достаточно обширный, а хожу как американский фермер в джинсовке непрерывно. Странное дело. В юности и молодости я жаловал исключительно костюм с галстуком, а в сезон — кашемировое пальто с шелковым кашне и шляпу. Теперь же захотелось свободы движения, и таскаю я джинсы и куртку, пока не заношу до дыр. А потом покупаю точно такую же, и все по новой. Нет, что-то в моей жизни надо срочно менять…

Закрывая дверь квартиры, я услышал шаги на лестнице. Обернувшись, разглядел двух санитаров с носилками. Видимо, со "скорой", которая стояла, я видел в окно, рядом с синим "Опелем" моих надзирателей, будь они неладны. С утра пораньше караулят. Один из санитаров вежливо поинтересовался: