Владимир Корнилов - Псих ненормальный

• Название: Псих ненормальный
• Автор: Владимир Корнилов
• Издательство: Издательский дом "Хроникер"
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2004

---

Вдруг что-то хлопнуло, послышался ужасающий рев механизмов, я оторвался от холста и увидел в кухне полуголую Леру, а вверху, на ступеньках, Томку, все в том же кримплене и в сапогах с дырками. Глаза красные. Костюм перемазан.

Я кинулся к Лере. Она была в одной синей юбке. Кожа незагорелая, бледная, но удивительно чистая, а груди, как у девушки, небольшие, но хорошей формы. Я подумал, что и через сорок лет они будут такими же... А ведь она кормила ребенка.

— Чего явилась? — крикнул Томке, обнимая свою беззащитную любовь.

— Рыженький, надо поговорить. Пусть оденется. Я отвернусь.

Ничуть не смущалась. Безличные обороты выражали высшую степень презрения. Словно торопила приходящую домработницу.

— Тебя Васька ищет...

Лера оттолкнула меня, и мне захотелось от этой духоты, пыли, бульдозерного рева, грохота и всей незадачливой жизни — в мое кафе, где тихо, прохладно и у буфетчицы круглое отрешенное лицо.

Все-таки я обнял Леру, и она снова отстранилась. Застегнула синий жакет из рогожки и повязала белую в синий горох косынку.

— Обернуться можно? — спросила мадам Шилкина.

Вот кто не терялся! А ведь в кафе казалась потерянной, всхлипывала за столиком и до утра сидела в бульдозере. Но сейчас командовала в кухне, как римский центурион!

Лера схватила сумку и выскочила из подвала. Я бросился следом. Из-за пыли ничего не было видно. Мы еле прошмыгнули между двумя ревущими махинами.

— Давай сюда. — Я хотел потащить ее в свою забегаловку. Все-таки можно выпить кофе и поговорить.

Она обернулась, и я увидел, что лицо у нее резкое, почти некрасивое.

— Доведи до такси... Нет, на стоянку. На Садовое.

Я попытался взять ее под руку — не далась. Так переулком добежали до кольца. Такси не было, но она остановила левака, и я не успел с ней проститься. Только запомнил цвет и номер машины, но что толку?..

Согнувшись, будто прожил сотню лет и еще вот это сегодняшнее утро, побрел назад, но не в подвал, а в прохладную забегаловку. Руки дрожали, будто неделю пил без продыху. Но смутно мерещилось: в кофейной Аркадии опять воскресну...

Я брел по улочке, на которой строилось сразу три дома. Гудело и ревело, как в Васькином дворе. Меня мутило. Но, подходя к забегаловке, я снова пришел в себя.

Милиционер, заступив на пост, разговаривал с каким-то работягой в заляпанной белилами спецовке. Дверь была нараспашку, и я, сунувшись внутрь, чуть не боднул козлы. В кафе шел ремонт... Как же не понял этого в субботу? Но в субботу козел еще не было.

4

Томка стояла перед мольбертом.

— Знаешь, рыженький, очень даже неплохо...

— Не подлизывайся.

Я увидел, что спальный мешок разворочен и из него вытащены ствол с прикладом.

— Зачем рылась?

— Рыженький, разве можно так? Ты же мужчина! Художник... Она прижалась ко мне.

— Уйди. Некогда... — Я кивнул на мольберт, но она не поверила.

— Сначала отдай патроны.

Получалось, что она мне спасает жизнь.

— Ну успокойся, родной... Тихо. Ничего страшного. Ты освободился. Все, что хотел, сказал... Вон как Бобы взвились!..

— Иди знаешь куда...

— Я всю ночь не спала.

— Видел...

— Тебе не мешала. Я понятливая. Все будет хорошо. Васька переедет в Свиблово. Позвоню ему, чтобы скорей прописывался, а то из Москвы вышлют.

— Я сам без прописки.

— Не куксись. Надо будет, у себя пропишу. И мастерскую выхлопочем. Ничего страшного не случилось... И вообще, успокойся...

Она все крепче прижималась ко мне, но за окном ревело и громыхало, а на мольберте ждала забегаловка, и в конце концов я выгнал ее в сотрясаемый бульдозерами двор.

КОНЕЦ

1

Три дня под рев и грохот дописывал «Забегаловку» и не понимал намека. В четверг меня нашел профессор и объявил, что наконец-то пробил мой час: через два дня в Беляеве, на пустыре, открывается выставка.

— Возьмите «Весну» и эту, — он кивнул на станок с сырой «Забегаловкой».

— Не уверен, что высохнет...

— Я вам принесу рефлектор. Лучше этого вы еще не писали.

В воскресенье накрапывал дождик, но профессор все-таки повез меня в Беляево, где «Весну» и «Забегаловку» сначала проутюжили бульдозеры, а потом сожгли дружинники. Избитый, я сидел на мокрой траве и медленно сходил с ума, глядя, как холст и картон горят, а расторопный Боб, схватив под мышку Викины шедевры, волочет дочку с пустыря.

2

В дурдоме меня продержали около года. За этот срок много чего наслучалось. Лера не объявляется. Томка выскочила замуж за известного поэта и теперь уж точно выбьет ему премию. Костырина исключили из Союза писателей, пару раз вызывали в прокуратуру, и он, минуя Израиль, добрался до Нью-Йорка. Кстати, по доброте душевной прихватил с собой Вику. Для этого Боб, начхав на карьеру, развел ее с лысым философом и теперь повсюду хвастает, что в Штатах Викина мазня нарасхват.

А Игнатий разбился на своей «Волге», так и не завещав мне мастерской. Потому теснюсь вместе с Ленькой в комнатенке его тощей цыганистой крали, куда нас выселила великомученица. Ленька и его подруга днем в редакции, а вечером пьют, и запах красок им не мешает.

1975