Олег Котенко - Божественная игра

• Название: Божественная игра
• Автор: Олег Котенко
• Жанр: Научная Фантастика

---

* * *

Ночь оказалась необычно короткой, почти вдвое короче земной. Яркий Мефистофель не спеша поднялся над горизонтом, разогнал морозную мглу. Весь остаток ночи мы просидели у ямы, слушая шуршащий звук, которые издавали змеи. Иногда я бросал туда камешки - змеи моментально проглатывали их или размалывали и потом глотали. Что же это за твари такие? Чем они питаются? Не почвой же. Едят друг друга? Жуть... Утро сбросило с сердца тяжелую глыбу страха. При свете даже змеи казались не такими отвратительными. В воздухе и впрямь висела сизая дымка. Ну конечно, ведь мороз ночью был под сорок, если верить карманному термометру. Сорок по Цельсию... Фауст - холодная планета. У него уже нет раскаленного ядра, остается надеяться только на те капельки тепла, что дает солнце. За ночь суставы свело от холода, пришлось приложить кое-какие усилия, чтобы встать и разогнуться, заставить остывшую кровь вновь устремиться по сосудам. Пату явно было хуже, чем мне. Может, его комбинезон был тоньше, может, он просто хуже переносил холод. Лицо его было белым, таким белоснежно-сияющим, что я даже испугался. Волосы покрыты изморозью, иней висел на ресницах и щетине. Но он встал, расправил плечи и сделал неуверенный шаг. Ему словно приходилось заново учиться ходить, такими гротескными были движения: Пат взмахивал руками, теряя равновесие, приседал, расставлял руки, словно хотел ухватиться за воздух. Наконец, мы достаточно разогрелись, чтобы нормально двигаться. Идти было легко: в пепле четко отпечатались наши следы и две полосы от шин вездехода. К тому же, далеко-далеко, окутанный туманом, виднелся нос "Барса". Пат все время держался за голову, тер лоб и глаза. - С тобой все нормально? - спросил я, потому что уже начал волноваться. - Нет... - его голос сорвался, растянулся стоном; Пат упал на колени, прижимая лоб к ногами. - Уходите... домой... возвращайтесь на Землю... Я не могу! Я не могу вернуться! Так, это уже серьезно. Человек может сойти с ума от страха, Пат... Нет, не думать об этом! У них слабая психика - это семейное. У них у всех слабая психика. Я тряхнул Пата за плечи, поднял его лицо - из глаз струились слезы, тут же замерзая. Щеки Пата сплошь были покрыты корочкой льда. - Прекрати, Пат! - я тряс его изо всех сил, но он не желал приходить в себя, голова безвольно тряслась на плечах, он весь обмяк. Слышишь! Вставай! Я боялся, что глаза Пата замерзнут и тогда он навсегда ослепнет. Мне самому приходилось сжимать веки, оставляя только узенькую щелочку. А глаза Пата были широко раскрыты и полны слез. И уже блестели на белках острые кристаллики. Тогда я поднял Пата, перекинул через плечо и бегом бросился к кораблю. Бежать было далеко, странная атмосфера Фауста искажала расстояния, так что понять, сколько еще осталось, было совершенно невозможно. Пат бился, размахивал руками, колотил мне по спине коленками. - Брось меня! Брось! - кричал он. - Мне нелья туда! Наконец, мне надоело это да и спина, должно быть, у меня уже вся в синяках. Я поставил его. И ужаснулся, заглянув в его глаза. Абсолютно безумный взгляд: глаза бегают, что-то ищут, но они лишены выражения. - Они меня зовут туда, - Пат указал рукой мне за спину. Туда, откуда мы пришли. Все, потрясение сказалось на его рассудке не самым лучшим образом. - Извини, Пат, но я не пущу тебя. Я вложил в этот удар всю силу, какая только у меня была. И в добавок бросил вперед свое тело. Вывернул кулак, выбил две фаланги на среднем и безымянном пальцах, но Пат упал на землю с рассеченной бровью. До сотрясения не дойдет, но это угомонит его на несколько часов. Вчером мы уже сидели в рубке. Вернее, сидел только Пат, Брюс кружил вокруг него, пытаясь помочь чем только можно, я просто мерял рубку шагами. Похоже, Пат немного пришел в себя и теперь мог говорить связно. - Эти твари, что сожрали вездеход, - разумные, - говорил он. Это казалось абсурдом. Как такое мерзкое и низкое существо может обладать разумом? Или это и есть контакт, которого ждали годами? Не нужны нам такие братья! Порождения чуждой нам природы оказались нашими естественными врагами. Хотя, как мне кажется, они были врагами всего, что способно жить. - Они так охотятся, - продолжал Пат, - они превосходные телепаты. Боже, они владели мною! Они хотели, чтобы я прыгнул в их яму, потому что уже пять дней им не попадалась дичь. Они голодны. - Пять дней? Значит, у них есть соседи на Фаусте? - Конечно, - кивнул Пат, - Фауст населен так же густо, как и земля людьми. Большинство животных живет в толще коры. Под землей, короче говоря. Там вырыты целые пещеры, лабиринты с залами, тоннелями. Из всей здешней "живности" разумом не обладает только один вид: пауки. Пауки тоже живут в подземных тоннелях, но живут обособленно. Они не проявляют агрессии и потому служат пищей для всех плотоядных. - И все это ты узнал... от них? - по-моему, Пат просто бредит. - Вначале я сопротивлялся им, я задавал вопросы и у них не было другого выхода, кроме как отвечать. Но в конце концов я устал, а их было много и они сильны. Боже, я действительно готов был броситься в ту яму... Майк! - Пат схватил меня за руки. - Мы обязательно должны спуститься туда, мы должны, понимаешь! Мы сфотографируем их, этим снимкам не будет цены! Ведь это... это другая, иная жизнь! - Пат, ты что, идиот? Ты понимаешь, что это верная смерть? При чем тут мы? Мы вернемся и пусть хоть слушают наши рассказы, хоть моют нам мозги - память все равно останется. И пускай они лезут к черту в пасть, пускай пригоняют сюда целые армады и разносят планету по кусочкам, если им захочется посмотреть, что у нее внутри. Мы тут при чем? - А ты разве не хочешь войти в историю? - Больно надо... - А ты помнишь запуск того линкора? Самого первого. Ты ведь завидовал пилотам, ох как завидовал, и попробуй скажи, что это не так. Ты хочешь. Это нормально - стремиться к известности. Но ты боишься, вот в чем твоя проблема! - Со своими проблемами я разберусь сам. Без твоей помощи. - Нет, Майк, ты боишься, боишься, я вижу, что боишься... В голосе Пата появились нотки издевки. Он повторял "боишься", глядя мне в лицо, хотел, чтобы я сказал "нет!". Проверял на слабо. А слабо залезть в пещеру, где полно кровожадных уродов? И тогда я убедился, что Патрик Доннован - сильный телепат и понял, что теперь мне нужно его опасаться. Да, он играл на моих чувствах, на том, что было в самой глубине, но до сих пор кровоточило, стоит только задеть. В раннем детстве со мной произошло кое-что. После этого я дал себе клятву никогда не бояться, потому что сам страх вызывал у меня тошноту. А сейчас я действительно боялся - за свою жизнь, еще только начатую, за то, чего я никогда, может быть, не увижу... - Замолчи, Пат! - Боишься, боишься... - Послушай, Патрик, да, ты выбрал верный путь, но пройти его до конца тебе не удастся. Подумай о себе и о Брюсе. Ведь он твой брат, да? А у него есть документы? Прописка, Пат, паспорт? Есть? Наверняка нет. Так что, лучше тебе помолчать. Он моментально заткнулся. Вот она, главная ошибка, которую так часто совершают люди - никогда ни с кем не откровенничай. Или все сказанное может использоваться против вас в суде. Так зачастую и происходит. Патрик сам дал мне в руки идеальное оружие против себя. Я без труда мог вернуться на Землю, доставив его в полубессознательном состоянии или просто связанным, и сдать полиции его брата. А самого Пата отправили бы общественные работы. Пожизненно. На эти несколько минут мы стали врагами. Но потом взгляд Доннована потух. Он понял, что беззащитен против меня. И даже в данный момент. Я офицер, я окончил Академию, которая выпускает лучших на Земле пилотов. Неужели же у меня нет пистолета в кармане или хотя бы ножа за сапогом! Конечно есть. Он опустил голову. - Пойдем, Майк, - Патрик уже просил, - пойдем со мной. - Чтобы прыгнуть в яму со змеями? - Нет. Я всю жизнь хотел стать первым. Всю жизнь я стремился к чему-то, что сделало бы меня знаменитым. Я хотел написать книгу, писал ее семь лет! Я написал замечательную книгу о настоящих людях. Но... не сбылась мечта. И вот теперь мне представился такой шанс... Это знак свыше, Майк, такого больше не будет. И если я упущу его - все, моя жизнь окончится, потеряет смысл. Пойдем...

* * *

Пат поставил на карте жирный красный крест на том месте, где по его словам находился ближайший, а так - один из многочисленных входов в подземный город. Он так его и называл - город. Мне бы его уверенность. Но чем черт не шутит. Кроме моего десинтора, с которым я последний раз расставался на первом году учебы в Академии, я взял один из "Шершней". Мое любимое оружие, заслужившее любовь прежде всего компактностью и отсутствием дешевых эффектов, как то пули, разносящие цель вклочья. К чему это? Достаточно дать толчок, обычная разрывная пуля, а потом маленькую, но очень жаркую искорку, и то, что может взорваться, взлетит на воздух само. ...Пат взглянул в очередной раз на карту и остановился как вкопанный. - Здесь, - изрек он, сложил широкий лист грубой бумаги и засунул его в карман. Из того же кармана показалось оружие - "Шершень". Значит, в его голове еще остались осколки здравого рассудка. Только это пижонство - идти, как в фильме, с пистолетом на перевес. Грош цена тому стрелку, что не может в долю секунды выхватить оружие откуда бы то ни было. А на человека с пистолетом в руках, естественно, внимание обращают в первую очередь. Впрочем, пусть, он будет приманкой, а я буду действовать. Только вот где вход? Под ногами... Нет, вот выглядывается из-под слоя золы железное кольцо. Пат ухватился за него обеими руками, но это было излишним. Люк открылся легко и даже без скрипа. Я заглянул в глубокий колодец, Пат с недоверием покосился на лестницу из скоб, вбитых в стену. Камень гнилой, металл ржавый... Но Пат полез вниз первым. Зажег там синий фонарь. Я прикрыл за собой люк. Подземелье - ожившая картина средних веков. Длинный, утопающий в пыльной дымке коридор, выложенный камнем. Правда, освещается не факелами, а "вольтовыми лампами". Они уже давно вышли из употребления на Земле... Но это они, без всяких сомнений: стеклянный шар, внутри выгибается электрическая дуга, и свет от них резкий, неприятный. Откуда они здесь?.. Коридор разветвлялся, расходился в стороны, разделялся на множество других коридоров. Где-то в глубине этого лабиринта пульсировал низкий, очень мощный гул на грани инфразвука. Думаю, я чокнулся бы проживи в таком гуле хотя бы неделю. Я чувствовал, как звук бьется в каждой моей косточке, заставляя их содрогаться... Пахло озоном и гарью. Это от ламп - воздух был наполнен как запахом электричества, так и самой материей этого до сих пор не изученного феномена. Волосы на голове стали жесткими, неподатливыми, встопорщились. Я боялся за свой десинтор - все-таки это очень хороший шанс выжить в случае чего, но принцип его работы... Десинторы горят во время грозы, а здесь, вокруг меня, сотни молний были заключены в банки. Рядом шумно выдохнул Пат. Видно, что он боится гораздо больше моего. Но им движет упорство, а этот двигатель имеет полное право называться вечным. Хотя, кто знает, что закачали ему в мозги на Земле. Я вздрогнул, когда представил себе борьбу подсознательной программы с набором естественных инстинктов и желаний. Так и становятся сумасшедшими, по вине мозгомойщиков, которые не учли чего-то там. Мы двинулись вперед. Иногда стены отражали звук шагов и тогда сердце замирало, совсем останавливалось, чтобы потом пуститься в бешеную пляску. Мы долго петляли по коридорам, уже осмелев и набравшись наглости не замирать и не прижиматься к стенке при каждом шорохе. И даже низкий гул, от которого дрожали мозги в голове, отошел в сторону. Воистину, к чему угодно привыкнет человек! И вот, наконец, в другом конце коридора в бело-голубом сиянии мы увидели силуэт. О, Господи, ведь это человек! И голова, и руки-ноги все человеческое! Он тоже остановился, увидев нас. Постояв минуту на месте, я двинулся вперед. Зашагал уверенно, чтобы показать ему, кем бы он ни был: "Мы пришли без зла в душе, мы не хотим неприятностей, только несколько фотографий. И, если можно, ваш автограф..." Он был одет в серое. Нечто среднее между мантией и накидкой, все очень поношенное, истертое. Да, это человек. Но шок уже прошел. У меня выработался иммунитет к потрясениям. Теперь все необычное я воспринимал как должное. По крайней мере, выглядел он как человек. - Пат, убери пистолет, - сказал я через плечо. Он стоял и смотрел на нас двоих, подходящих все ближе. Вполне человеческое лицо. Я поднял руки в примирительном жесте. - Мы не хотим неприятностей, - начал я. - Nouveau? - интонация была явно вопросительной, но язык... Язык знакомый, но я его не знаю. Язык земной. - Что, простите? - переспросил Пат. - Язык, на котором он говорит, земной, - сказал я, полуобернувшись. Вы не говорите по-английски? Он сморщил лоб, помолчал немного, походил от стены к стене. Потом остановился.