Мария Чепурина - Свиток Всевластия

• Название: Свиток Всевластия
• Автор: Мария Чепурина
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4226-0180-6

XVIII век. Франция. Париж. Бастилия. Трое заключенных узнают от сокамерника многовековой секрет всевластия… и становятся свидетелями скоропостижной смерти рассказчика. Вольнодумец-аристократ, писатель-неудачник, авантюрист без корней и без возраста – кто же из них убийца? Кто перехитрит остальных? Кто станет обладателем магического свитка древнего ордена? Каждый из героев, выйдя на свободу, готов сражаться за обладание сокровищем до конца. Вот только троице невдомек, что на реликвию претендует кое-кто еще…

Череда загадочных смертей, вереница мистических совпадений, клубок происшествий. А вокруг тревожно бурлит Париж. И уж не свитку ли всевластия суждено стать той спичкой, что подожжет пороховую бочку революции?

Если это не лучший роман о той эпохе, то какой тогда лучше? Кто писал увлекательнее, да еще с таким знанием исторических реалий? Мы таких не знаем.

---

Помните ли Вы, сударь, роковой рассказ нашего бедного друга Феру, над которым сам он имел несчастье потешаться? Без сомнения, да. История о дарующем всевластие заклинании тамплиеров, кое необходимо трижды произнести „в столице столиц в царском дворце под сенью веры“, и о том, что свиток с этим заклинанием хранится в инкрустированной раковинами шкатулке у мадам де Жерминьяк, не могла не запасть Вам в душу. Быть может, Вы даже лелеете план раздобыть этот свиток? Человеческой натуре свойственно желание обладать всем самым лучшим, так что желание Ваше, с точки зрения разума, отнюдь не предосудительно. Но исполнимо ли оно? И да и нет.

Почему же нет? – спросите Вы. Да будет Вам известно, что месяц назад достопочтенная мадам де Жерминьяк отдала Богу душу. О причинах ее смерти ходят самые разные слухи. Свет горит нетерпением сыскать убийцу – подлинного или мнимого. Тем временем внучка мадам, прелестная девушка восемнадцати лет от роду, уже вернулась из монастыря, где воспитывалась, и вступила во владение наследством. Немудрено, что в городе появилось немало искателей руки мадемуазель. И знаете ли, сударь, кто первый среди них? О, трепещите же! Я Вам скажу! Сей ловкий ухажер не кто иной, как наш общий знакомый – виконт д’Эрикур, устроитель злосчастного пира и убийца Феру! Откуда мне известно, что Феру убил именно он? – желаете Вы спросить. Очень просто, Помье! Кто еще мог совершить это злодеяние, коль скоро это были не я и не Вы?

Итак, д’Эрикур в двух шагах от руки внучки мадам Жерминьяк и от ее палестинского сокровища. Поспешность, с которой он сделал предложение (а говорят, что это случилось всего через пару дней после его возвращения из Бастилии!), не оставляет сомнений: виконт женится не по любви, его цель – это свиток тамплиеров! Бог мой! Даже страшно представить, чего может натворить этот алчный и жестокий человек, этот бесчестный убийца, когда обретет желаемое всевластие! Впрочем, представим на секунду, будто бы это не д’Эрикур отравил нашего рассказчика – что с того? Неужели потомки Жака де Моле столько лет берегли палестинский свиток лишь затем, чтобы им завладел какой-то светский хлыщ, какой-то щеголь, купающийся в деньгах и уже пресытившийся всеми возможными удовольствиями?! Мое сердце трепещет при мысли об этом! Не справедливей ли было бы, если бы заклинание досталось честным людям, порой влачащим жалкое существование, но добродетельным и чистым душой, – словом, таким, как мы с вами?! Не справедиливей ли было бы, если бы заклинание помогло законному государю вернуть себе трон, похищенный узурпаторами?! Вы, без сомнения, желаете знать, о каком короле идет речь. Но тут я умолкаю. Бумаге нельзя поверять таких тайн.

Итак, Помье, исполнимо ли наше – да, теперь я решусь сказать именно так – „наше“! – желание получить заветный свиток, который, без сомнения, существует и за которым скоро будет охотиться весь Париж? Да, отвечу я! В том случае, если мы объединим свои силы. Как только Вы получите это письмо, заклинаю Вас, сударь, поспешите ко мне! Я живу на улице Папийон, в доме Карбино, на первом этаже, и приму Вас в любой час, в любой день недели. Свой план я могу изложить Вам только с глазу на глаз.

Засим остаюсь покорнейший и вернейший слуга Ваш, Ходецкий».

– Что там? – спросила Тереза.

– Да так… Ничего… Это новый заказ, – растерянно пробормотал литератор.

– Опять заказ?! – всплеснула руками женщина. – Смотри, как бы тебя снова не облапошили!

– Нет-нет, – пробормотал Помье, спешно натягивая кафтан. – Это совсем другое дело… На этот раз… Словом… Потом объясню…

– Ты куда на ночь глядя?

Помье не ответил. Он уже бежал вниз по лестнице, ощупью пересчитывая в кармане последние су на извозчика. До улицы Папийон можно было бы, конечно, дойти и пешком, но Ходецкий велел торопиться! Необычайное радостное предвкушение вдруг захватило Помье: теперь он был уверен, что до славы и богатства уже рукой подать.

До улицы Папийон литератор добрался уже в сумерках. Жилище Ходецкого, и без того овеянное таинственностью своего обитателя, казалось в полумраке еще более загадочным. Служанка домовладелицы указала Помье путь к квартире того, кто жил под фамилией Кавальон.

– Неужто вы не боитесь ходить к такому человеку? – произнесла она еле слышно, перед тем как исчезнуть.

– Я должен бояться?

– Месье Кавальона многие опасаются. Что до меня, то я всегда трепещу, когда вижу его!

– Отчего же?

– Говорят, он имеет власть как над живыми, так и над мертвыми.

– Не понимаю, о чем это ты говоришь?

– Не понимаете? Так вы, видать, еще ни разу его и не видели, сударь? Всякий, кто хоть несколько минут разговаривал с Кавальоном, говорит, что это непростой человек…

– Да что же в нем непростого?!

– Простите меня… Я не смею говорить… Боюсь, как бы наш могущественный жилец не покарал меня за излишнюю болтливость… – Потупившись, служанка замерла.

Помье понял, чего она ждет, и сунул в маленькую девичью ручку, покрытую цыпками, последнюю медную монету.

«Ни разу не видел! – повторил он про себя. – Ну и ну! Ведь я же добрых два часа просидел с ним бок о бок! Впрочем… Я не очень хорошо рассматривал этого Кавальона… Может статься, действительно что-то в нем не углядел. Бьюсь об заклад, во всем этом кроется какая-то тайна, и мне не терпится ее разгадать!»

Однако до разгадок было далеко, а вот новые загадки появлялись на каждом шагу. Едва Помье занес руку, чтобы постучать в дверь квартиры Кавальона, как она открылась сама собой. Ошарашенному писателю показалось, будто перед ним вход в иную вселенную: из полумрака, царившего в обиталище таинственного жильца, лились звуки чудесной мелодии, воздух за дверью был напоен удивительным благоуханием восточных ароматов – даже лучше, чем духи, которыми брызгался в тюрьме виконт д’Эрикур, запах которых литератор еще не забыл. Помье шагнул на порог и едва не столкнулся лбом с высоким стройным лакеем, неподвижно стоявшим у входа. Чуть поодаль вежливо склонил голову еще один слуга. Ни тот ни другой не проронили ни слова, когда писатель тихонько прошел мимо них. Попривыкнув к темноте, он различил в глубине передней двух прекрасных девушек, одетых восточными одалисками. В позах обеих выражались смирение и покорность. «Надо же, сколько у Кавальона прислуги! – подумал Помье. – Да какой необычной, какой вышколенной! Никто из этих ребят не потребовал у меня чаевых. Видать, хозяин платит им немало! Да, черт возьми, судя по всему, он богаче, чем мне казалось!»

Стоило писателю подумать о Кавальоне, как тот появился – важный, степенный, одетый в турецкий халат и тюрбан, благоухающий неизвестными травами. Молча, не сводя с гостя пристального, испытующего взора, ввел его в свой кабинет. У Помье глаза разбежались: чего тут только не было! Настоящая восточная сокровищница! Персидские ковры по всем стенам, величественный кальян, изображения русских святых с привешенными к ним разноцветными стеклянными амулетами, несколько рядов расставленных по полкам остроносых турецких тапочек, павлиньи и страусиные перья, статуэтка толстого китайского божка, изящные арабские кувшины и еще какие-то экзотические сосуды, похожие на медные ведра с ручками по бокам и краником посередине – их назначения писатель не смог уяснить, очевидно, они служили неким магическим целям. В том, что Кавальон занимается магией, сомневаться уже не приходилось: стеклянный шар на столе и человеческий череп возле него говорили сами за себя… Но откуда все-таки льется эта удивительная музыка? Помье оглядывался, тщетно пытаясь обнаружить ее исполнителя. Нет, видно, и тут без магии не обошлось!..

4

Судя по восторженному выражению физиономии горе-писателя, обстановка произвела на него должный эффект. Кавальон был доволен собой. С каждым днем он все лучше познавал человеческие души и все ловчее научался ими манипулировать. «Не так уж и далек тот день, когда мое имя поставят вровень с именем Калиостро», – с удовлетворением подумал «маг-алхимик».

– Месье Помье! – воскликнул он со всем возможным радушием, протягивая обе руки навстречу оборванному, замызганному литератору. – Какое счастье! Вы откликнулись на мое письмо! Бесконечно благодарен вам за это и бесконечно рад опять видеть ваше лицо! Кстати, знаете, кого оно мне напоминает? В Бастилии я никак не мог понять, на кого вы похожи, а теперь наконец-то сообразил! Вы – вылитый Вольтер в зрелые годы!

Одутловатое лицо собеседника Кавальона пребразилось.

– Я?! Похож на Вольтера?! Но, право, вы шутите! Для меня, конечно, чрезвычайно лестно это сравнение… Я никогда не надеялся… не дерзал… Да и потом… Судя по портретам нашего великого Фернейского старца, в его чертах нет ничего общего с моими!

– Неумелость художника! – махнул рукой Кавальон. – Вы ведь знаете, что рука человеческая несовершенна и она никогда не сумеет отобразить в полной мере творение Демиурга. Скажу прямо: тот портрет Вольтера, что обычно помещают на первых страницах его бессмертных произведений, не слишком-то удачен. Живьем он был совершенно иным! Этот взгляд… эта поразительная живость… это превосходное лицо, светящееся вдохновением…