Андрей Елчанинов - История русской армии. Том первый

• Название: История русской армии. Том первый
• Автор: Андрей Елчанинов
• Издательство: ООО «Издательство «Полигон»
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-89173-205-х (т. 1); 5-89173-206-8

Первое издание этого труда вышло в начале второго десятилетия прошлого века. В его подготовке участвовали известные российские военные историки и теоретики А. К. Баиов, А. Г. Елчанинов, А. М. Зайончковский, Н. П. Михневич, В. П. Никольский, Н. А. Орлов, А. А. Свечин, Н. Н. Янушкевич и другие. В нем рассказывалось об истории развития русской армии от зарождения государства до начала XX века. Издание впервые давало цельную картину состояния русского военного искусства во все периоды российской истории. Следует заметить, что в русской военно-исторической литературе не было и не появилось за почти столетие после выхода первого издания более полной и систематизированной истории развития нашей армии. Нынешнее издание дополнено новыми работами историков. Книга предназначена для широкого круга читателей, но может быть использована и специалистами при изучении истории русского военного искусства.

---

Стратегическое положение великого князя выясняется 5 сентября. Оно легче, чем думалось, но все же князь между двух огней — Ягайлой и Мамаем — с их полуторным перевесом сил.

Но решение великого князя неизменно: он справедливо говорит, что победа над Мамаем (главный враг) заставит уйти Ягайлу (второстепенный враг), — даже если бы у Ягайлы и были свои частные успехи!..

Князь созывает 7 сентября военный совет, но не с целью искать решения, а дабы вдохновить сподвижников и сообщить им свою железную волю.

Вот слова Дмитрия на совете:

«Любезные друзья и братья, ведайте, что я пришел сюда не затем, чтобы на Олега смотреть или реку Дон стеречь, но дабы русскую землю от пленения и разорения избавить или голову свою за всех положить: честная смерть лучше плохого живота. Лучше бы мне не идти против безбожных татар, нежели, пришед, ничто [не] сотворив, возвратиться вспять. Ныне же пойдем за Дон[9] и там или победим и всё от гибели сохраним, или сложим свои головы за святые церкви, за православную веру и за всю братию нашу христиан».

Здесь в каждое слово вложен глубочайший тактический смысл. А как велик и возвышен конец: жертвуем собой «за веру и Отечество»!..

Мудрено ли, что 30-летний, «взором дивен зело», дотоле непобедимый вождь увлек всех за собой, особенно когда подошло вторичное благословение на бой от Сергия через двух иноков-богатырей, Пересвета и Ослябю, а для боя избран день Рождества Пресвятой Богородицы, покровительницы «крестьян» (христиан).

Историки трепетно следят уже за тактикой перехода Дмитрия через Оку. Переход же за Дон — это то же, что движение Суворова на Макдональда или удар Бонапарта от Мантуи на австрийцев, — но еще и с наступательной переправой ввиду превосходящего по силе врага, — и все это во имя его уничтожения, хотя бы и ценою собственной гибели, но только непременно со славой…

Три моста и несколько бродов остались связью с Родиной после смелой переправы на рассвете 8 сентября, всего верстах в восьми от Мамая. Сначала положение тылом к Непрядве открывало мосты, крутой овраг западнее реки Н. Дубяка разрезал наши силы, и татары могли охватить нас. Но лишь сошел туман, Дмитрий перевел войска восточнее, между верховьями Н. Дубяка и Смолки[10]. Здесь пологий склон в направлении к противнику давал выгоды конному удару. Однако другой край лощины — «Красный Холм» с его обширным обзором — был уже во власти татар, и положение их тактически было более выгодно, а река в тылу была для нас все же огромной опасностью.

Но вот Засадный полк наш идет в Зеленую Дубраву. Вся обстановка изменилась сразу. Мосты охранены, и татарам создана ужасная ловушка на их уничтожение.

Движение русской рати с 20 августа по 7 сентября 1380 г.

Построение наше к бою было превосходным: при линейности строев — бой из подвижных уступов, т. е. из глубины. Ту же тактику видим у Александра Невского на озере Чудском, Петра под Полтавой, Суворова под Нови — драгоценная наша черта.

Но мало того. За полком Левой руки Дмитрия Ольгердовича — своя частная поддержка. Однако еще выше притаилась засада. Она требует особой скрытности, пока не время действовать, и особой быстроты, когда время действовать пришло.

Первым резервом командует зрелый, опытный в боях с татарами воевода Дмитрий Боброк, вторым — молодой, пылкий князь Владимир Андреевич, любимец войск, двоюродный брат Дмитрия Иоанновича. Выбор обоих знаменует значение в глазах великого князя засады (резерва), которое особенно важно в конном бою, где побеждает всегда тот, у кого имеется хоть частица свежих сил в руках для последнего удара.

Обеспечась от охвата, имея заманкой врагу мосты и Засадный полк — для завершения сражения, Дмитрий наносит встречный удар по превосходящим силам Мамая. То же сделали Суворов на Требии, Бонапарт под Риволи…

Подняв еще выше дух войск тем, что стал в одежде простого воина перед Передовым полком, Дмитрий со словами: «Бог нам прибежище и сила», — первым ринулся на врага, как только завершилась схватка Пересвета с татарином-богатырем. Великий Петр, Суворов, Багратион, Скобелев тоже всегда становились во главе войск в самое важное мгновение!..

Дальнейший ход боя общеизвестен. Неудача татар, развернувшихся против нашего глубокого построения из уступов длинной сплошной «линией» и думавших взять верх бурным прорывом на нашем правом крыле (охват) и против Большого полка («Чела»), — т. е. неудавшийся замысел отвлечь внимание наше от мостов, — сменяется диким напором на полк Левой руки. Все ближе теснили здесь нас татары к Непрядве. Все решительнее рвался помочь Засадный полк, а молодой вождь его обливался слезами. Только Боброк говорил: «Еще не приспел час». Но вот солнце стало слепить глаза татар, а ветер, изменив направление, понес им пыль в лицо. Боброк воскликнул: «Теперь дерзайте, друзи братие, во имя Отца и Сына, и Святого Духа», — и Засадный полк, «аки стая соколов на стаю журавлей», бросился в тыл татарам: участь боя была решена…

Здесь надо особо отметить очень опасное положение до удара Засадного полка. Но вождь верил в свои войска, сам умел действовать решительно, — и исход не мог быть иным…

Преследование на расстоянии в 50 верст довершило гибель врага. Мамай бежал первым, воскликнув: «Велик Бог Христианский!» Ягайло, простояв верстах в 40, быстро ушел. Олег так и оставался у Рязани…

Куликовская битва 8 сентября 1380 г.

Блеск великой победы, «подобной которой еще не было на Руси», омрачался, однако, отсутствием среди ликующих войнов самого великого князя, «начальника нашей славы». Но вот долгие поиски увенчались успехом. Без чувств, избитый, лежал он у срубленного дерева[11]. Когда же князь наконец очнулся, то услышал слова Владимира Андреевича: «Наше древо Ярославе, Новый Александр, сия победа тебе, Государю, честь поведается». Каково же было уважение к своей святой старине у этих людей, с каким наследием пришли они на Куликово поле!..

Но я добавлю еще одно.

Беспримерному стратегическому и тактическому смыслу Куликовской битвы сопутствует и государственный ее смысл. Небывалый успех наших воинов хотя и не привел тотчас к падению татарского ига — татары еще не раз разоряли «оскудевшую людьми Москву», — но все же Куликовская битва явилась таким же решающим поворотом в истории России и ее соседей, каким позднее стала Полтава. Как Полтава подготовила переход к императорскому правлению в России, так и Куликово поле подготовило нам Царскую Русь. Стремление великих князей московских к единению Руси нашло здесь свое подкрепление, и к словам Дмитрия «за веру и Отечество» вскоре прибавится — «и за Царя».

Вместе с тем, по мнению историка Соловьева, Куликовская битва размежевала Запад от Востока и имела в мировой истории такое же значение, как Каталаунская битва. Добавлю от себя: как Ледовое побоище Александра Невского 1242 г. и как Грюнвальдский бой 1410 г., отодвинувшие Запад от нас и создавшие нам простор для нашего исторического развития…

Следствием победы Дмитрия Донского на Куликовом поле было постепенное превращение Московского великого княжества в единое Русское царство. Честь окончательно завершить это выпала на великого правителя и даровитого вождя, Иоанна III, с именем коего и связано падение татарского ига.

Иоанн III, человек умный, твердой воли, решительный, умеющий действовать по обстановке и при всем том осторожный и выдержанный, с успехом продолжил дело своих предшественников, покорив даже Великий Новгород. Мало того, он в том же духе воспитал и своего сына Василия III. В итоге к концу правления Василия III Москва уже прочно владела землей от Печоры и Северного Урала до устьев Невы и Наровы и от Васильсурска на Волге до Любеча на Днепре.

При восшествии на Великокняжеский стол Иоанна III Москва имела площадь около 15 000 кв. миль. Благодаря Иоанну III и его сыну ее площадь увеличилась до 40 000 кв. миль.

Вообще, говорит профессор Ключевский, завершение собирания земель Северо-Восточной Руси превратило Московское княжество в великое русское государство, а великого князя Московского — в великого русского государя. Но раз это так, то и войско, эта плоть от плоти и кровь от крови народа, тоже сделалось народным русским войском со всеми его достоинствами: почитанием своей веры, беззаветной преданностью своему царю и любовью к Отечеству. Наши предки, выращенные в почитании славы Куликовской битвы, в гордости за могучие наступательные шаги Руси Московской после 1334 г., имели с избытком эти качества. Но кроме того, в них работой веков и поколений, под давлением татарского ига и стремления стряхнуть его, зародилось чувство национального самосознания, чувство принадлежности к великому народу. Они несли в себе величайший залог исторических успехов — возвышенную народную гордость. Они начали считать себя избранниками, призванными к великой мировой деятельности. И судьба не обманула их…