Хорхе Борхес - Новая встреча. Неизданные беседы

• Название: Новая встреча. Неизданные беседы
• Автор: Хорхе Борхес
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Публицистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-89091-243-7

В беседах с Освальдо Феррари великий писатель, подтверждая свою блестящую эрудицию, предстает как непревзойденный мастер устного жанра.

---

Да, и Сильвине Окампо[15], наверное, не стоило бы писать свою прекрасную книгу «Чудесный апельсин», ведь тот, кто читал эту ее книгу, не вспоминают о том, что остальные ее книги тоже достойны внимания. Они не менее прекрасны, просто они другие.

Но эти ее книги — поздние произведения. Ей выпала участь написать их тогда, когда ее уже узнали как автора рассказов и стихов.

Не уверен в том, что ее узнали достаточно хорошо.

Да, в этом вы правы.

Я был однажды… кажется, это место называется Экзальтасьон-де-ла-Крус… и меня попросили назвать лучшего аргентинского писателя нашего времени, и когда я назвал Сильвину Окампо, понял, что это имя не говорит ничего. Оно прозвучало, а позже кто-то предположил: закралась ошибка, я хотел сказать о Виктории Окампо[16], но спутал имена. Так вот, я хочу сказать, что я не ошибся, ее имя не должно звучать как эхо, некий отзвук, оно заслуживает своего собственного звучания.

В том местечке произошла обычная ошибка с ее именем.

Да.

Обычная ассоциация с Викторией Окампо.

Да, она известна как младшая сестра Виктории.

А также как жена Биой Касареса и друг Борхеса.

Ну, последнее для меня сомнительно. Да, конечно, о ней говорят как о младшей сестре Виктории и жене Биой Касареса… ну и не более.

(Смеется.) Но эта книга, о которой я говорю и которую вы составили с Биой Касаресом, — «Книга Небес и Ада» — она ведь воплощает вашу мысль собрать воедино различные тексты, касающиеся темы неба и ада?

Мы подбирали для книги разнообразный и выразительный материал, и надеюсь, нам удалось это сделать.

Полагаю, что да, книгу отличает разнообразие, вы приводите тексты многих авторов.

И среди них такого мистика, как Сведенборг[17].

Да.

Мы приводим несколько отрывков из него. Все они имеют прямое отношение к небу и аду… Но кажется, мы не включили никакого текста Данте. Почему? Да потому, что это напрашивалось само собой, а может быть, потому, что мы должны были бы приводить Данте по-испански и понимали, что в переводе его текст всегда утратит что-либо, но ведь представляется невероятным, что в книге о небесах и аде нет текстов из «Ада» и «Рая», не так ли?

Но зато вы приводите текст английского писателя, с которым ощущаете мистическую связь: Джона Беньяна[18].

О да, Беньян. Думаю, что мы привели последнюю страницу его «Pilgrim's progress»[19], верно?

Да, и это поразительный текст.

Там говорится о сеньоре Бойце-за-правду.

Верно, и «его кувшин был разбит у источника».

Ну что же, этот отрывок, который процитировали мы, был процитирован Бернардом Шоу в одной из статей, в которой он сказал, что Беньян — более сильнодействующее средство, чем Шекспир; не исключаю, что Шоу хотел эпатировать публику, ведь позволить себе сказать в Англии «более чем Шекспир» — не очень-то просто, хотя многие и могли бы так сказать. Это воспринимается как легкая ересь. Часто эта ересь приятна публике.

Мне бы хотелось узнать ваше мнение об этой книге, столь прославленной в английской литературе, — «The pilgrim's progress».

Это — аллегория, но для того, чтобы получить наслаждение от книги, надо забыть, что это аллегория; наверное, так можно сказать обо всех аллегориях. Иными словами, если кто-либо станет читать эту книгу, памятуя о том, что персонажи соответствуют своим именам — например, сеньор Ханжа, сеньор Лжец, — тот не получит удовольствия от чтения.

А как вы переведете название книги?

Наверное, «Путешествие пилигрима», хоть это и звучит скверно. Но английское «progress» как «прогресс» — ни в коем случае; «дорога», «путь»… не знаю. «Путь пилигрима»? Слова столь загадочны; возможно, самое главное в каждом слове — его окружение, а не оно само.

В Соединенных Штатах эту книгу изучают в университетах.

Эту книгу очень легко и приятно читать, она вся сложена из библейских текстов. В моем издании, например, на полях сделаны пометки: Екклезиаст, глава такая-то, стих такой-то. Эта книга — собрание цитат, но тем не менее у нее своя собственная жизнь.

Она наполнена мистикой, что и было свойственно Беньяну?

Да, я читал и другие его книги, и его автобиографию, в которой он показывает себя как чудовищного грешника, но грехи, в которых он признается, отнюдь не чудовищны. Однако у него было свое чувство вины. И кроме того, ему принадлежит одна из самых прекрасных фраз, о которой мы однажды уже говорили, слова об отце, который был пекарем; он сказал: «My father was a baker of human bread» («Мой отец был пекарем хлеба человеческого»). Разве это не прекрасно? Помимо прочего, у хлеба есть ассоциации, которых нет у других продуктов.

Хлеб ассоциируется с плотью.

Да, вспомним «Отче наш»: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь»; я говорю о питании. Не помню, в какой протестантской секте эти слова переведены так: «Give of this day our supernatural bread» («Дай нам днесь наш хлеб необычный»); полагаю, что здесь спутали дар съестной и дар духовный.

Разумеется.

Удивительно, что вы заговорили со мной об этом; я только что перелистывал книги Геродота, в одной из них говорится — кажется, по поводу спора между пеласгами[20] и египтянами — о том, какая народность древнее. И решено было провести один эксперимент; выбрали двух детей, которые сначала жили у пастуха, а потом с женщинами, у которых были вырваны языки. Пришло время этим детям заговорить; и первое слово, которое они сказали (я сейчас не вспомню, как оно звучит), это было слово из языка пеласгов, не египтян, и это слово было «хлеб». Так было доказано, что язык пеласгов — первоначальный язык человечества.

3. Причинные связи

Освальдо Феррари: Более, нем в магию, более, чем в откровение, более, нем в чудеса, вы, Борхес, как мне кажется, верите в причинные связи; этот закон материального мира вы переносите в духовную сферу.

Хорхе Луис Борхес: Да, но сам этот закон достаточно загадочен. Никто не знает, почему такая-то причина влечет за собой такое-то следствие. Как бы там ни было, я догматически верю в этот закон, хотя и не могу его объяснить. Сейчас, когда вы сказали о нем, я подумал, что этот закон — произвольный, беззаконный; магия может принять какую-либо форму, а закон причинности не может материализоваться, не так ли? И суеверие, к примеру, тоже.

Расширим тему…

Да. К примеру, за стол садятся тринадцать сотрапезников, один из них в этом же году умирает… Де Куинси[21] нашел объяснение или псевдообъяснение этому закону (стоики, вероятно, его объясняли так же): если предположить, что вселенная — это единый организм, тогда, несомненно, имеется связь всего со всем; можно найти связь между тем, что просыпали соль, разбили зеркало, спустились по лестнице, за стол сели тринадцать человек, и тем, что случится позже… Думаю, что здесь, как правило, путают разные вещи. Например, возьмем астрологию: верят, что существует связь между расположением звезд и деяниями человека, родившегося при таком-то расположении звезд. Это лежит в основе астрологии. Но одно дело — увидеть, что существует подобная связь, и другое — попытаться исследовать ее, изучить. А вместе с тем и то, и другое смешивают. Разумеется, если вселенная едина, как утверждает Де Куинси, то меньшее является тайным отражением большего; все взаимосвязано. Но надлежит исследовать подобную связь, это как раз и труднее всего. Несомненно, существует связь между написанной мною страницей и моим характером. Подобными сопоставлениями занимается графология; но изучить причины такой связи — дело необычайно сложное. Да, как правило, и то и другое смешивают; считается, что отметить определенную связь — уже значит исследовать ее. Но вот здесь-то и начинаются трудности… Я готов признать, что существует связь всего со всем, во всяком случае не будет нелогичным предположить подобное; но изучить такую связь, как мне кажется, чрезвычайно трудно. О, можно привести и еще другие, более близкие по времени, примеры суеверия; скажем, существует связь между человеком и сновидениями, которые он видит…

Во всяком случае, вы не расположены признать всемогущество психологии и социологии.

Наверное, можно вылечить человека, изучив его сны, но, как мне думается, сделать это очень трудно. Что существует подобная связь — я готов признать, но связь между болезнью человека и его сновидениями, обычно сложными, не поддающимися однозначному толкованию, — изучить вряд ли возможно. Я не уверен в том, что психиатр может излечить больного, даже установив связь между сновидениями и болезнью; особенно если речь идет о психическом расстройстве.

Речь, конечно же, идет о двух разных аспектах проблемы. Но вернемся к проблеме причинных связей; мне кажется, что, по вашему убеждению, они не обязательно определяются Божественной либо трансцендентной волей.