Всеволод Котов - Зорбэ

• Название: Зорбэ
• Автор: Всеволод Котов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Луи был послан в помощь к Василию Трусцому, который всвязи со своим умопомрачительным и напоминающим фонарный столб ростом не мог посещать важные политические заседания.

Йозоф был низок, плотен, один глаз был выбит на стройке, и очень опасен, даже для своих же агентов. Луи взял Трусцого за подбородок и подкинул так в небо, что тот прошибая башкой семиэтажное здание, ударился больно об луну и упал тут же на прежнее место, где был вновь атакован своим напарником по нелегкой борьбе с буржуазией и социал-демократией. Так продолжалось около трех суток, и два месяца..., после чего Майор снял его с фонарного столба, заметно преуменьшив в размерах, и положил в карман. Впереди у него был еще тяжелый день.

Узнав о смерти своего двоюродного брата Джона Карцева, он заметил что-то неладное. Он очень любил своего брата Мицкевича-Шукшина - так его звали на самом деле и даже часто, не скрывая, разделял с ним политические взгляды, несмотря на истинно меньшевистские заначки.

Далее, Йозоф вместе с Трусцым отправились в Диснейленд и по дороге внезапно для них обоих завернули к Графине Гофре, где их уже ждали баррикады и красные флаги.

- Вот это по нашему, - чуть было не подобрел Йозоф, но тут же, ощитинившись, принялся за дело: он раскидал все баррикады, убил всех подручных Графини и придворечных и прямиком направился на 968 этаж в комнату к Графине. Графиня же наняла двух адвокатов-профессоров, которые тут же пошли в расход при встрече с Луи, и двух телохранителей: Сэм Вудроуб (из Чикаго) и Гари Каминский (из Зальцбурга),которые неустанно хранили ее тело, в особенности по ночам, дабы враг не проник в священное место Графини, оно было постоянно занято и забито сильными мужчинами...................

Весь Париж наполнился слухами о предстоящей свадьбе Графини Гофрэ и мадам Шаршон, которая на самом-то деле была видным писателем эпохи сугубизма и старых, прозаик Онан Ойль (по сыну - Глеб, никто его не читал, потому что страшились).

Последний подарок Гофрэ бывшей подруге Зорбэ были билеты на теплоход "Кондрат и Яков".

Не замечая революционно настроенных граждан, рвущихся к княжне, мадам Гофрэ-Шаршон протянула своей русской подруге билеты и пропела:

Нема мого

Миленького

Що я полюбила....

- Ну, а теперь прощай до веку!

И спрыгнула с парашютом вниз, прямо на пол, задев графин и помяв половичок и выбив зубы швейцару (всем).

Сэм Вудроуб из Манчестера был небезопасным юношей ростом в три этажа или маленький Дом Союзов, носил с собой брюки и обходился без почтальона, был гладко выбрит, неподвижен и сугуб. За деньги мог даже..., но в тайне был сентиментальным - в сумерках, когда никто не видит, он пробирался в курятник и кормил птичек маленькими слонами, подвергшимися коррозии, он их похищал из цирка и откармливал их так, что они уменьшались и худели и помещались во внутренний карман Вудроуба (хотя они и так туда залезали, но так вмещалось больше).

Гари Камински - член масонской ложи с 1897 года, весь в оспинах, весьма неприятен, неженат, характер зависит от количества выпитого виски, ростом со среднюю трость, но с пистолетом, бывший поляк, кличка "Дождь".

Оба они отошли, так как кончилось оплачиваемое время, и удушающие газы, и цели...

Революционеры беспрепятственно вошли к Графине. Коммивояжер кого-то лихо бил по морде, чтобы быть злее к пришествию врага. Битым вероятно был Гашек, хотя теперь это точно не установить, да и не имеет значения. (После, на могиле его будет написано "убит прямым", и внизу "скорбим" и список акционеров.)

Уставший коммивояжер отправился отдыхать, и княгиня приготовилась к самолету...

-Я глубоко извиняюсь, - вышел из кармана Трусцой, - у вас не будет холодного пива, или хотя бы горячего, или хотя бы не будет!?

- Не будет! - поправил его Майор и легким жестом передвинул друга к Норд - Осту.

- Где у вас тут незаконноскрываемые (статья 88), - из под мышки добавил Трусцой и был опять поправлен начальником, - от революционных сил партии, так сказать народа коммунистической державы, во имя прогресса и процветания всего... Где золото? - и он достал орудие пристрастия - маленький точильный аппарат фирмы "Феникс".

Но тут внезапно вылезшая из печи рука подполковника Сбруева, стоявшего у парохода, насосно вытянула Графиню, перепугавшуюся до слез, с 968 этажа и поместила на 13-е место в 6 кабину самолета Москва-Иссыккуль. На этом самолете она прилетела через день к теплоходу у которого ее ждал Сбруев. Он шикарно улыбнулся и проводил Графиню в салон-ресторан. Но по пути пароход захватила группа негров из североафриканского поселка "Чумы" и пригрозив Сбруеву недолгой пенсией, повели теплоход через Ла-Манш в северо-восточную Якутию и затем через море Ягозыло в Африку к террористической ассоциации пигмеев "Шумилов и повстанцы" близ пролива Сукэ, ну там где пальмы, вы знаете, правда, там везде пальмы.

Этот адрес был написан на маленькой бутылочке, стоявшей неподалеку от одной лохматой, симпатичной пальмы, которую оставил там, в свою очередь, Сбруев.

-Я - Себастьян Нигеро по прозвищу Дикий Шумилов - и я торговец черными ящиками с навозом и сыром, я продам вас за шестьдесят семь динаров и куплю себе говорящего попугая, который оповестит обо мне весь мир, и каждый житель Нигерии, не говоря уже о других странах, будет жить в страхе и просыпаться утром, вспоминая мое имя. Все будут дрожать и молчать, ползая по колючей соломе для моих старых навозных коров. Но тут к повелителю подлетела, непонятно откуда взявшаяся муха ЗБ и укусила его в шею, - так и закончилось правление великого императора.

Мухой ЗБ был замаскировавшийся тайный поклонник ума Графини и сердцеед сэр Эксперт 96-й, во время вылетевший из кармана Сбруева и ужаливший рукоплескателя.

Cбруева после этого сильно зауважали, даже Эксперт, сам особо не зная за что, но боялся и постоянно старался как-нибудь угодить Cбруеву, который был не по вечерам всегда зол, а по вечерам спал, и будить его никто никак не решался.

Время пребывания Сбруева с Экспертом, а также коммивояжера с Графиней не заставило себя ждать, их спокойствие длилось не более трех часов. Ослепительной вспышкой, прорвав небо и сломав две пальмы, на территорию Африки, подобно молнии и ветру, плавно вошел вертолет Йозофа Железо с подофицером Трусцым, заведовавшим всей операцией, но, видимо этого не показывающим, вероятно из-за отсутствия возможности. Луи больше не скрывал своего подлинного революционного имени и вождем продвигался по отсталой от революционной жизни Африке. Мирные люди незадумчиво ели овес и глину. Били птиц и детей. Ловили рыбу и скармливали старому, но чрезвычайно злому слону, чтобы тот не трогал население.

Йозоф собрался с жесткими мыслями, протекавшими по его красно-ржавому лицу в виде гусениц и громко запел: "Свободу неграм и темнокожему населению Нигерии вообще!" На его лозунг негры лениво повернулись в сторону лозунгатора, почесываясь от укусов различных насекомых и с абсолютно безразличным взглядом. Заметив некоторое оживление в слоях темнокожего населения Нигерии, Йозоф незамедлительно продолжил речь:

- Т'к вот, революция, господа товарищи, э...., грядет! - Как бы подыскивая подходящее, наиболее революционное по смыслу слово, добавил Йозоф. Тут из кармана Йозофа вылез слегка помятый Трусцой и тонким голосом пропищал: "Свободу демократии и гласности!", но тут же был погребен внезапно ошарашившей его улыбкой невесть откуда подошедшего Сбруева.

- Так вот вы где! - от радости завопил Йозоф и схватил Сбруева за щеки что есть мочи, как бы пытаясь оторвать их или просто что-то сказать.

Сбруев, не замечая усилий майора, продолжал улыбаться в сторону Трусцого, затем повернулся в сторону Графини и широким жестом предложил даме присесть на одного престарелого полуседого с обвисшей кожей как у носорога, негра. К тому времени улыбка с лица Сбруева уже спала, и бедный Йозоф вынужден был отпасть в канаву, где очень дурно и совсем не по революционному воняло.

Весь в саже и в перьях, грязный как не на параде Йозоф выбрался из канавы и потребовал немедленной амнистии и адвоката. Его предложение было незамедлителено рассмотрено с высоты стоящим и подпирающим небо Сбруевым, который лаского, как лягушку, взял его в руки и поцеловал в правую щеку, а затем плюнул, чуть не утопив Майора, и протер его как матрешку, и строго, но справедливо взглянул в его невинные глаза, тем самым как бы показывая, что готов выслушать его идеи по поводу революции.

Слегка обрадовавшийся Йозоф было начал рассказывать о том, как совершить революцию в Нигерии, а затем во всем мире, но Графиня позвала всех пить чай, и подполковник, ненароком забыв о Йозофе, случайно обронил его в тот же самый ров, чем Йозоф был по всей видимости чрезвычайно недоволен.

На этот раз Йозоф твердо и никогда как чрезвычайно решил cовершить свои планы, и тут же почленно стал принимать всех негров в партию, а недоросших до 18 лет по виду, то есть, которые еще не способны были сдвигать полуторатонные мешки с дегтем - в октябрята. Набравшись смелости, он, незамедлительно разрубая на ходу тростник и сшибая довольно толстые пальмы, подошел к Графине и потребовал незамедлительно и неизбежно вернуть золото в интересах всего мирового пролетариата, и от имени никому не известного moncier Дзержинского. Графиня была очень растрогана кратким рассказом Йозофа о грядущей победе пролетариата, и готова была на все, только не на золото.