Аллан Коул - Когда боги спали

• Название: Когда боги спали
• Автор: Аллан Коул
• Издательство: Армада
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997

Фантастический роман знаменитого американского фантаста А. Колуа переносит читателя на далекую планету Эсмир. Люди и демоны, населяющие ее, ненавидят друг друга, и планету буквально лихорадит от бесконечных войн. За право стать великим императором Эсмира собираются сразить король демонов Манасия и юноша знатного рода Ирадж Протарус, которому помогает друг детства — могущественный маг Сафар Тимур. Однако интриги коварных царедворцев делают прежних друзей врагами, и Сафар вынужден бежать из дворца короля Протаруса…

---

— Так давай отправимся в Киранию, — сказала Нериса. — Ты так много говорил о ней в Валарии, что она стала олицетворять для меня рай на земле. Давай отправимся туда вместе. Я стану твоей женой, простой деревенской женщиной, у которой на коленях сидит Палимак, а в животе у меня растет его сестренка. — Глаза у нее заблестели. — Вот моя сокровенная мечта, Сафар, — сказала она. — Так почему бы нам вдвоем не сделать наши мечты явью?

Он взял ее за руку и сказал:

— Я бы очень этого хотел, но судьба распорядилась иначе.

И он поведал ей историю о двух женщинах — одна из видения в пещере Алиссарьяна, другая, живая, Мефидия, могущественная колдунья.

В конце он сказал:

— Обе они настаивали, чтобы Ирадж и я вместе шли по одной дороге. И в конце этой дороги находится ответ на мучающий меня вопрос. О загадке Хадин.

— Что ж, я не колдунья, — сказала Нериса, — и уж точно — не видение в пещере. Но мне ясно, что Протарус сбился с этого пути. Ты сказал, что он резко свернул с пути, и неизвестно, как вернуть его обратно на эту дорогу. А ты не думал, что, может быть, эта дорога уже кончилась? Я имела в виду, дорога для вас двоих? И что ты должен идти дальше, оставив Протаруса в его безумии?

— Да, — чуть ли не прошептал Сафар. — Я думал об этом. Но Ирадж не сумасшедший. Он всего лишь король, что, по моему мнению, уже само по себе сумасшествие. Я помню, как много лет назад говорил ему об этом.

— И тем не менее, — сказала Нериса. И еще решительнее добавила: — И тем не менее!

Сафар задумался на минуту, затем проговорил:

— Я сделаю еще одну попытку. Завтра мы вроде бы должны встретиться. Я должен предоставить ему этот последний шанс.

— Ты не должен ему ничего, — сказала Нериса. — Ты обманываешь себя, Сафар. Неужели же ты этого не понимаешь?

Сафар пожал плечами:

— Я ничего не могу с собой поделать.

Он посмотрел на Палимака, затем на нее, встревоженно нахмуренную.

— Больше всего меня беспокоит то, что вы оба оказались в опасной ситуации из-за меня, — сказал он. — Если Ирадж задумал недоброе, то он доберется не только до меня, но и до вас. Я думаю, первым делом утром вам надо уехать.

Нериса согласилась. В конце концов, она несла ответственность за Палимака.

— В двадцати милях от Занзера, у перекрестка, стоит деревня, — сказала она. — Абубенсу приготовит экипаж. Я скажу ему, что собираюсь осмотреть это место, что не так уж далеко от истины. Район действительно многообещающий.

— Я знаю эту деревню, — сказал Сафар. — Если все пойдет хорошо, я пришлю курьера, и он скажет вам, что можно возвращаться обратно. А если не получится, то приеду к вам сам.

— Один из моих караванов, идущий в Каспан, двинется через пустыню примерно послезавтра, — сказала Нериса. — Мы сможем уйти с ним.

Палимак заворочался. В полумраке его глаза засверкали золотом.

Внезапно он закрыл лицо ладошками и заплакал.

Нериса стала его успокаивать.

— Все хорошо, мой маленький, — заворковала она. — Мамочка с тобой. Она ото всех тебя защитит.

Во дворе Лейрия, сжавшись в тени, наблюдала за домом.

Услыхав хлопанье крыльев, она резко повернула голову на звук.

Раскинув большие крылья в ночном воздухе, над землей кружил ворон. Облетев поместье, он устремился к дому.

Поднимаясь кругами все выше и выше, он вскоре растворился в красном свечении Демонской луны.

Лейрия вновь устремила взгляд на дом, в глубине которого разнесся детский плач.

Ей еще никогда не доводилось слышать такого отчаянного, одинокого плача.

27. Побег из Занзера

Ирадж расхаживал по королевским покоям как пойманный лев. Золотые волосы разлетались из-под короны подобно гриве, борода торчала вперед. Сузив глаза, он кривил губы, как в оскале.

Сафар, стоя в центре зала, наблюдал за этим расхаживанием, ощущая, как нарастает злоба короля.

— Я мог бы приказать, — сказал Ирадж. — Я мог бы просто потребовать от тебя сотворить это заклинание.

— Да, мог бы, — сказал Сафар.

— И ты бы подчинился?

Сафар глубоко вздохнул:

— Нет.

— Даже под угрозой жестокого наказания?

— Да.

— Я мог бы лишить тебя и титула и состояния, — сказал Ирадж.

— Я понимаю.

— Я мог бы даже лишить тебя жизни, — сказал Ирадж. — Неужели ты так упорен в своем решении, что пошел бы и на это?

— Давай я попробую ответить тебе так, — сказал Сафар. — Если бы ты был на моем месте и на кону стояла бы твоя честь, что бы ты ответил на угрозы?

Ирадж помолчал.

— Я ведь и не угрожаю, — сказал он. — Я просто указываю на возможный исход.

— Тем не менее, — сказал Сафар. — Как бы ты ответил?

— Это не одно и то же. Я Ирадж Протарус!

— А я — Сафар Тимур!

Этот ответ не был рассчитан на то, чтобы доставить приятное вопрошавшему. Ирадж сверкнул глазами на спокойно стоящего с выражением решительности на лице Сафара. Король не выдержал первым, пронзенный взглядом голубых глаз Сафара.

Он остановился и сказал:

— Мне сказали, что ты считаешь себя более популярным, нежели я.

Сафар удивленно поднял брови.

— Я бы назвал такое утверждение ложью, — сказал он, — но оно не заслуживает даже и такого названия.

— Что? — вскинулся Ирадж. — Уж не хочешь ли ты оскорбить меня?

— Я ничего не хочу, — сказал Сафар. — Но если ты веришь таким утверждениям, то сказанное мною — не оскорбление, а правда.

Ярость Ираджа внезапно сменилась мукой. Глаза его наполнились слезами.

— Ну почему ты не хочешь подчиниться мне, Сафар? — воскликнул он. — Мы же друзья. Нет, больше чем друзья. Больше даже чем кровные братья. Клянусь, что люблю тебя больше матери, больше отца, больше любого сына, рожденного от меня.

— А я могу ответить лишь еще одним вопросом, — сказал Сафар. — Если ты любишь меня, то почему так настойчиво заставляешь меня поступиться тем, что я считаю святым для себя?

Мука короля вновь сменилась яростью.

— Потому что я твой король! — загремел Ирадж. — И я считаю необходимым просить об этом у тебя ради блага всего Эсмира!

Сафар не ответил. Да и что тут можно было сказать.

Ирадж успокоился. И словно в горести покачал головой.

— И все же ты отказываешься, — сказал он.

— Отказываюсь, — ответил Сафар.

— А если я поставлю вопрос о нашей дружбе? — спросил Ирадж. — Ведь между нами действительно существует кровная связь. Мы поклялись, что отдадим друг другу то, что попросим друг у друга, — отдадим по доброй воле и без колебаний. И если я попрошу тебя ради нашей дружбы, ты подчинишься?

— Что бы я ни сделал, — сказал Сафар, — это станет концом нашей дружбы. Если я соглашусь, то это будет мой последний поступок в качестве твоего друга. Если я откажусь, ты посчитаешь, что нас больше ничего не связывает. В любом случае все будет кончено. Готов ли ты пойти на такой риск, Ирадж?

Протарус горько рассмеялся.

— Чем я только не рисковал в своей жизни, — сказал он. — Семьей? Ха. Я убил собственного дядю. И вырезал его жен и детей, чтобы они не стали моими врагами. Честью клана? Этим я рисковал с самого начала. Так что, если бы я споткнулся на своем пути и потерпел поражение, имя Протарус опозорилось бы до скончания времен. Состоянием? Ба! В этом смысле я такой же, как и ты, Сафар. Я понимаю, что немного привираю себе, когда говорю, что я король и, стало быть, владею чем хочу. Это привычка, как напиваться помногу и часто. Но по пути к Занзеру я рисковал одним состоянием за другим. Но добычу из одного дворца я ставил на кон, чтобы выиграть следующий. Жизнью самой? Никто не скажет, что я неохотно бросал ее навстречу любому вызову. Да я рисковал ею множество раз, лишь бы испытать само это волнующее ощущение.

Сафар внезапно вспомнил, как Ирадж длинными прыжками мчался по склону горы навстречу банде демонов. Тогда это казалось поступком настоящего героя. Но ради чего? Ради спасения каравана торговца? А ведь в этом караване Ирадж не знал ни души. Что ему было до них? Там не было невинных душ — ни детей, ни целомудренных девиц, ни матери его, ни бабушки, ни человека, один взгляд на которого вызывает жалость в сердце.

Затем он вспомнил, что и сам как безумный устремился вслед за Ираджем. Он помнил это ясно. Он вновь увидел заснеженные валуны, попадающие под ноги. Увидел демонов с клыками, когтями и устрашающего вида саблями. Увидел их скакунов, похожих на гигантских кошек. И вспомнил свои ощущения. Ощущения страха, от которого стыла кровь в жилах. Ощущения потрескивания в воздухе магии демонов, такой могучей магии, с которой, кажется, никогда не совладать. Ощущение злости при виде Астарии, которую тащат по снегу за черные волосы. Ощущение холодного, отстраненного удовлетворения от первого своего убийства.

Он посмотрел на Ираджа и впервые по-настоящему оценил этого человека, за которым шел все эти годы. И тут же пришло и некое понимание себя самого. Но пришло оно с уколом разочарования. Подобно Ираджу, он оказался заложником событий, вопящим о священных целях, в то время как речь шла о чистой воды эгоизме. Он сделался человеком, который поднимает себя над остальными, считая свои действия благородными лишь потому, что узрел видение Хадин.