Дуров Викторович - Часть 1

• Название: Часть 1
• Автор: Дуров Викторович
• Жанр: Научная Фантастика

Главные герои открывают возможность перемещения в параллельные миры. 

---

Чтобы окончательно принять на борт авиатора с тримарана, нос корабля раскрылся, получился как бы мостик, ведущий в пустоту. Ветер внутрь не ворвался – это удивило Михаила. Но потом он понял, что корабль летит медленнее ветра. Ветер нес корабль, как сухой листок, только что не кувыркал. Впрочем, полет был далеко не ровный, корабль подрагивал, поскрипывал, переваливался. Необычный метод полета, кажется, на Земле такого не практикуют. Разве что в Обитаемом Пространстве законы аэродинамики от земных отличаются.

Странное это ощущение, улетать навсегда. Пусть чужой был Михаил в Школе, но все же обжился, бытом оброс, приятели завелись. Сразу косяком пошли воспоминания. Не о тренировках, о разных мелочах, например, как Нети, Ог и Гри катались на Михаиловом велосипеде. Нети в первый раз едва не упал, по его словам – забыл давно, как на двухколесном транспорте кататься. Ог и Гри катались хорошо, Гри даже какие-то трюки из репертуара экстремалов показала.

Или как Гри готовила. Поначалу Михаил заподозрил Гри в предельной сдержанности и аскетизме, потому что питалась она в основном плодами с ближайших кустов. Но два раза Гри бралась кухарить, один раз приготовила что-то очень сложное, многослойное, вроде пирога или запеканки: и мясо там было, и плоды самые разные, и хлеб. Второй раз развела хлебный мох каким-то соком и напекла блинчиков, которые ели потом с начинкой из плодов. Гри не была аскетом, просто полагала, что если уж тратишь время на готовку, должны получаться кулинарные шедевры. И еще не видела смысла кухарить для себя одной – каждый раз приглашала десяток гостей.

А теперь Михаил никогда больше Гри не увидит, вряд ли что-то про нее узнает. На Земле человек, который меняет место жительства, все-таки имеет возможность вернуться, переписываться с теми, кто остался, вести узнавать. Но сейчас Михаил действительно навсегда покидает Школу. Да еще не просто покидает, его ветром уносит, в самом прямом смысле.

И предчувствия относительно полета – не самые веселые, будут с воздушным кораблем неприятности. Пока не ясно какие, но будут, причем – с опасностью для жизни Михаила.

Чтобы зря не нервничать из-за предчувствий, Михаил побольше глазел в окно. Или плел корзины, пока прутья не кончились. Три штуки сплел, две больших и одну маленькую.

Полет проходил неравномерно. То корабль подолгу летел тихо, плавно покачиваясь, авиаторы стояли возле своих лебедок и рычагов расслабленные. Иван или ее помощник здоровяк Диз изредка лениво отдавали команды, на которые экипаж неторопливо реагировал. То начинались резкие маневры, команды звучали часто и четко, авиаторы действовали быстро. Но без нервов, сноровисто – подобные авралы были привычными.

Еще можно было разделить полет на подъемы и спуски, спускался корабль явно быстрее, при этом сильнее потряхивало.

А скорость приличная, пожалуй, как у винтового самолета. Порой – даже как у реактивного лайнера, так кажется. Надо же, у поверхности ветерок еле-еле дует, а на высоте – стабильно функционирующий ураган. Да еще и узконаправленный, раз называется рекой. Такое себе воздушное течение.

Общаться было не с кем: с экипажем нельзя, а другие пассажиры подобрались все какие-то угрюмые, не хотят разговаривать. Даже если рядом сидят, предпочитают молчать. Михаил попытался заговорить с ближайшим, тот даже взглядом не удостоил.

Тем не менее, завязался контакт с одним из авиаторов.

Михаил глазел себе в окно, разглядывал, что там внизу проплывает. Корабль то поднимался так высоко, что ничего кроме синевы за окном не было (неприятно напоминало первый день Михаила в Обитаемом Пространстве, потерянный самолетик), то спускался до пары десятков метров над поверхностью. Поначалу ландшафт заметно не менялся, все тот же лес, в котором видны пятна приютников, постоянно встречаются крупные водоемы – озера или пруды в виде правильных овалов.

Но, глядя вперед, Михаил видел приближение чего-то, менялся цвет местности. Оказалось – вода, корабль пересек линию побережья. То есть слово линия не очень подходит, «материковый» берег очень сильно изрезан длинными заливами вроде фьордов, между «материком» и открытыми водами – огромное количество мелких островков, такие архипелаги шхерами называют. Ну а дальше – сплошная водная гладь, при удалении от берега цвет меняется с зеленовато-голубого до темно-синего, видимо, глубина растет.

– О, море, – пробормотал про себя Михаил.

А проходящий мимо авиатор солидно поправил:

– Океан!

Михаил, который уже отчаялся хоть с кем-то на этом корабле заговорить, удивленно посмотрел на авиатора, тот добавил:

– Это очень большой… водоем. Гораздо больше любого моря, значит – океан.

Так и познакомились. Авиатора звали Мард, он разрешил спрашивать, если что непонятно.

Первый вопрос Михаил задал почти сразу после знакомства, увидел внизу вроде как большой парусный катамаран, у которого обширные паруса держались без мачт, просто опираясь на палубу, как будто твердые, и расположены были как-то хаотично, даже не симметрично. Спросил, что это, Мард ответил:

– Это плавучий остров… почему-то безлюдный.

Действительно, если присмотреться, то становится понятно, что «парусник» никто не строил, он вырос сам. Интересная, должно быть, жизнь на таких плавучих островах, Мард сказал, что многие к ним стремятся, но не смог толком объяснить, почему. Вроде бы, плавучий остров заботится о живущих на нем людях, как о своих детях далеко не все заботятся, но в чем это конкретно выражается, Мард не знал.

Впоследствии Мард выбирал такие «спокойные» вахты, чтобы нести их рядом с Михаилом. А когда был свободен от вахты, они вместе пили мутный горячий напиток, похожий на кофе и чай одновременно. Мард даже позволял Михаилу смотреть в телескоп – был такой на борту корабля.

Михаил, естественно, не сразу, поинтересовался, чем это Мард его выделил среди других пассажиров, Мард ответил:

– Вы или очень молодой, или очень неспокойный человек. Вы летите с какой-то целью, это я знаю, но вас интересует не только эта ваша цель. А вы действительно не из нашего… не из Обитаемого Пространства?

Михаил подтвердил, Мард впечатленно поднял брови. Рассказал:

– В Обитаемом Пространстве нужна очень важная причина, чтобы отправиться куда-то на воздушном корабле, люди обычно очень привязаны к тем местам, где живут. Путешествуют, но недалеко… сравнительно недалеко. Обычно хватает нескольких соседних стран, чтобы… успокоиться. На воздушных кораблях летают либо беглецы, либо если выполняют какое-то важное задание для своей общины… чаще всего – такие люди летают, хотя и другие причины могут быть. Может быть, кто-то захочет поселиться в стране, о которой слышал… иногда такое случается, если человек услышит о какой-то такой стране и поймет, что всю жизнь мечтал… или подумает, что это его мечта. У нас есть пассажир, который летит в страну съедобных кустов, чтобы там жить. Но наслаждаются самим путешествием либо очень молодые, либо… неспокойные. Вы не похожи на неспокойного, значит вы совсем молодой. Остальные пассажиры – старые, им уже мало что интересно. Кроме этих нескольких интересов ничего в их жизни нет, потому они даже не хотят ни с кем разговаривать.

Михаил никак не мог привыкнуть к ситуациям, когда человек, которому не дашь и двадцати, на самом деле уже сбился со счета, сколько прожил тысячелетий. Сколько лет Марду Михаил так и не спросил, чутье подсказало, что лучше не надо. Во многих общинах вопрос о возрасте считается некорректным, неприличным. По иной причине, чем не задают подобных вопросов женщинам на Земле: в мире Обитаемое Пространство немодно быть молодыми.

Впрочем, Мард все же старый: болтали они о многом, но чувствовалась все та же зацикленность долгожителей на своей профессии – Марда интересовало в первую очередь все, что связанно с полетами, авиацией. Но о чем Михаил ни рассказывал – от земных дельтапланов, до каменнодеревских сверхлайнеров – всему находились аналоги. Даже в Обитаемом Пространстве.

Выяснилось, почему на парусе-веере такая надпись: воздушные корабли действительно летают в один конец, не возвращаются. Построит община авиаторов корабль, сядет на него экипаж, наберут грузов и пассажиров для первого участка, и летят по Реке Ветров. Долетают до узла Системы Коротких Путей, потом – до следующего, и – еще дальше. Потом воздушная река замедляется, полет прекращается. А поскольку воздушные корабли летают по ветру, обратно по Реке Ветров вернуться на корабле уже нельзя. То есть можно, существуют какие-то способы летать против ветра, галсами, что ли. Но пешком будет быстрее.

Можно и в сторонке от Реки Ветров лететь, ловить восходящие потоки и случайные порывы, но это тоже долго, к тому же – ненадежно.

Корабль бросают, экипаж возвращается домой уже другим путем: сначала до узла Системы на машинах под названием «длинный бегун», потом через Систему до ближайшего к своему дому узла. Оттуда последовательно: верхом на каких-то животных (уж не ригсисы ли); по течению реки на лодках; короткий пеший переход; по большому озеру на лодках, запряженных водяными животными; и последний отрезок – на еще одной разновидности лодок, воздушных. А дома их уже ждет – не дождется следующий воздушный корабль, чтобы опять по Реке Ветров лететь в такую даль, что даже не видно.