Джордж Капоши - КГБ в ООН

• Название: КГБ в ООН
• Автор: Джордж Капоши
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00789-6

Американские журналисты П.Дж. Хасс и Дж. Капоши рассказывают о деятельности советских разведслужб в Организации Объединенных Наций. Их представители пользуются дипломатической неприкосновенностью, и это способствует широкой шпионской деятельности. История советских агентов, служивших в ООН на протяжении нескольких десятилетий ее существования, политические акции советского правительства на международной арене, разоблачение шпионов, работающих в комиссиях под личиной представителей своей страны, военные и дипломатические секреты, ставшие предметом шпионажа, расследование шпионских акций и даже преступлений в самой ООН – вот круг проблем, которые затрагивает книга.

---

Впрочем, Тимсфорд все равно ощущал беспокойство. Он терзался догадкой, что русские, может быть, разоблачили его и встреча назначена с целью расправы – возможно, даже в виде пули, хотя в США они так не поступают. Слишком рискованно убивать человека, подозреваемого в двойной игре, особенно американского гражданина. Лучше всего отказаться от его агентурных услуг и подыскать кого-нибудь другого. Тогда и руки не будут запачканы кровью, и гораздо меньше шансов нарваться на столкновение с ФБР.

Обдумывали ли противники такую возможность, возникала ли мысль о расправе с Тимсфордом или, если уж на то пошло, с любым контрагентом, работающим на ФБР? Убийство такого человека принесло бы один результат: бюро обрушилось бы на них со всею силой.

На самом деле Тимсфорду не стоило беспокоиться. От пришедшего и усевшегося за стол Устинова он узнал, что его деятельность вызывает только одобрение.

– С тех пор как вы нам помогаете, мы получаем из дома одни благодарности, – сообщил сияющий Устинов, заказав выпивку для себя и для инженера. – Но, как я уже говорил, надо кое за чем следить. Есть возможность, что кто-нибудь обратит внимание на нашу обычную процедуру. Поэтому я вас сюда и позвал. Хочу изменить сигналы, которые подает вам Алекс Ковалев. Изменения небольшие, но для гарантии, что все пойдет гладко, вполне достаточные.

Один из мужчин за соседним столиком чуть шевельнулся на стуле и продолжал потягивать свой напиток. Эти двое почти все время молчали, и не без причины: им не хотелось своей беседой заглушать разговор за соседним столом – каждое слово, произнесенное Тимсфордом и русским агентом, записывалось на пленку. Мужчина заерзал на стуле из-за того, что магнитофон в пришитом внутри пиджака большом кармане больно давил ему на грудь.

Устинов разъяснил новые «опознавательные сигналы»:

– Отныне, отъехав от пожарного крана на Западной 90-й улице, вы должны пересечь с запада Центральный парк и попасть на Трансверс-роуд, направляясь к югу. Проезжая по Трансверс-роуд, вы заметите справа светофор, приблизительно в ста пятидесяти ярдах от въезда в парк. Смотрите внимательно: на светофоре написан номер двадцать семь. Увидите номер, и взгляните вниз на опору. Если там будет лежать кожура от банана, значит, наш связной вас видел и мы готовы забрать приготовленные материалы. Если не увидите кожуры, не приезжайте в тот вечер на место закладки. Это значит, что что-то не в порядке. Ждите следующей среды или среды еще через неделю. Может быть, я пришлю вам другое письмо за подписью капитана Олсона.

Инженер испытывал искушение предупредить Устинова, что еще одно такое письмо, адресованное домой, может полностью погубить все дело, но потом передумал. ФБР не советовало обсуждать с Устиновым инцидент с женой, вскрывшей письмо, и Тимсфорд решил держать язык за зубами.

15 октября он, согласно новой процедуре, въехал в Центральный парк Нью-Йорка, простояв у пожарного крана положенные пятнадцать минут.

Как и рассказывал советский агент в Вашингтоне, на Трансверс-роуд ровно в ста пятидесяти футах за въездом стоял светофор. Внимательно присмотревшись, Тимсфорд разглядел на столбе номер 27, проставленный транспортным департаментом. У подножия столба валялась банановая кожура.

В тот вечер инженер поехал в Глен-Коув и положил в условное место первую из запрошенных микропленок с данными о прицеле Сперри для бомбометания. Это один из наиболее строго охраняемых военных секретов, «глаз», позволяющий бомбардировщикам наносить удары с гораздо большей точностью, чем при пользовании прицелом Нордена, завоевавшим известность и славу во время Второй мировой войны.

И опять, как и во всех прочих случаях, данные для передачи русским предоставило Тимсфорду ФБР. Их так тщательно обработали, что у русских не было ни малейшей возможности догадаться об искажениях до начала самостоятельной работы над прибором. А начать ее они могли лишь после сбора всех сведений о конструкции деталей прицела для бомбометания. Процедура эта настолько сложна, что на получение всей информации ушли бы годы. Тогда, и только тогда они бы поняли, что янки по старой доброй традиции прокатили их на вороных.

Тимсфорд доставлял дополнительную информацию о прицеле еще трижды – в ноябре и в начале декабря.

После последней закладки, осуществленной 3 декабря, он получил указание раздобыть электронное устройство, применяемое в военных самолетах. Конечно, его не купишь, единственный способ получить его – попросить кого-нибудь вроде Тимсфорда украсть его на заводе.

Инженеру сообщили о желании русских завладеть этим устройством в написанной карандашом записке, вложенной в конверт с деньгами. Конверт он нашел на обычном месте – под ковриком в машине на стоянке у ресторана в Лейк-Саксессе.

В конверте оказалась 1000 долларов: 500 – за последнюю микропленку с данными о прицеле и 500 – за электронный прибор. По государственным контрактам прибор продавался примерно за 75 долларов, но русские не скупились, видно, очень уж хотели его получить.

Это задание было непростым даже для ФБР. Русские знали, что у Тимсфорда есть возможность вынести прибор с завода, и если бы инженер не раздобыл его, работа его была бы поставлена под угрозу и с ним могли прекратить все связи.

Но ФБР быстро решило проблему. На помощь пришло министерство обороны, предоставив ранний образец устройства, оказавшийся крайне ненадежным.

Получая устройство, русские этого не знали, и возможно, так и не узнали, пока не столкнулись с трудностями и убытками при его производстве на электронных заводах в Советском Союзе.

Конечно, для проверки работы прибора в воздухе в самолет вполне могли посадить Александра Петровича Ковалева. И если бы что случилось, вряд ли кто из советских руководителей посочувствовал бы ему.

Ковалеву пришлось пережить позорное разоблачение его шпионской деятельности государственным департаментом. Это произошло 3 февраля 1954 года, когда посол Генри Кэбот Лодж получил возможность вручить первую из многочисленных за его долгую карьеру в ООН нот, которая уведомляла Советский Союз об уличении в шпионаже одного из его граждан. Это был Александр Петрович Ковалев. Его объявили персоной нон грата. Через неделю, 10 февраля, он отплыл домой на пароходе «Грипсхолм».

А Фредерик Тимсфорд?

Он удостоился благодарности ФБР, однако не получил денежного вознаграждения за долгую и опасную роль контрразведчика. Но, в конце концов, он получил от русских 6 тысяч долларов за груду бесполезной информации.

В этом деле есть одна странность. До 23 мая 1960 года – целых шесть лет – не было объявлено о причастности Ковалева к шпионажу, равно как и о его депортации. Имя его появилось лишь в списке пятнадцати советских представителей, объявленных персонами нон грата, в 1960 году. Этот список США приготовили для оглашения в Совете Безопасности, защищаясь от советских обвинений по поводу инцидента со сбитым над Россией самолетом-разведчиком «У-2».

Приводим официальный текст госдепартамента с информацией о деле Ковалева. С тех пор об этом больше не упоминали.

«Ковалев прибыл в Соединенные Штаты 8 октября 1950 года в качестве второго секретаря советской делегации в Организации Объединенных Наций. В ходе своего пребывания в Соединенных Штатах Ковалев сумел получить непроявленные микропленки с материалами разведывательного значения, заложенные в условном месте в городе Нью-Йорке. Завербованному агенту было приказано остановить машину в условном районе Нью-Йорка в условное время, положив у заднего стекла красный пакет, что служило предупреждением о закладке материалов. Дополнительный знак в виде пометки в телефонном справочнике в нью-йоркском ресторане должен был сказать агенту, что доставленный на место закладки материал получен. Материалы разведывательного значения оставлял на месте закладки в Нью-Йорке завербованный агент, а забирал Ковалев. Агенту было выплачено 500 долларов за электронное устройство для передачи Советам и еще 500 долларов за снятые на микропленку части инструкции, имеющей отношение к автоматическому устройству управления кораблями. За эти действия 3 февраля 1954 года Ковалев был объявлен государственным департаментом персоной нон грата и выслан из Соединенных Штатов 10 февраля 1954 года».

На этом сообщение заканчивается.

Теперь мы можем сообщить остававшиеся неизвестными сведения об одной из первых встреч в Вашингтоне Фредерика Тимсфорда с помощником военно-морского атташе, который называл себя Виктором Устиновым.

Встреча вечером 6 октября 1952 года в мужском баре прославленного вашингтонского отеля «Мейфлауэр» дала ФБР возможность сорвать маску с советского агента.

Он потягивал мартини и инструктировал Тимсфорда насчет нового опознавательного знака – банановой кожуры. Как мы уже говорили, сидевшие за столиком рядом два федеральных агента записывали разговор между русским атташе и американским инженером. А один из троих мужчин, занявших столик поблизости, фотографировал происходившее.