Дебби Макомбер - Кедровая Бухта

• Название: Кедровая Бухта
• Автор: Дебби Макомбер
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02518-0

Оливия Локхарт, судья из маленького городка Кедровая Бухта, постоянно в центре событий и водовороте переживаний. Не ладится личная жизнь у ее взрослой дочери – Джастин боится открыть свое сердце большой любви, подменяя ее удобными отношениями. Общественное мнение городка будоражит принятое судьей нетривиальное решение, но, помня всю горечь своего развода, Оливия все-таки заставляет молодых супругов Яна и Сесилию, чьи отношения разладились после смерти новорожденной дочери, еще раз подумать, прежде чем расстаться. Оливия старается поддержать и подругу Грейс, которую оставил муж, причем повел себя так странно, что поступок его потряс родных и знакомых. Мать Оливии Шарлота, несмотря на почтенный возраст, очень энергичная дама, занялась делом благородным, но противоречащим букве закона. И наконец, сама Оливия готова полюбить вновь, и все так хорошо складывалось… Но ее мужчина что-то скрывает, Оливия же не терпит недомолвок…

---

– У нас судья Локхарт, – сказал Алан, врываясь в ее раздумья.

– Это хорошо?

– Она справедлива.

Ничего иного и не желала Сесилия.

– Это ведь всего лишь формальность?

– Да. – Алан подарил ей утешительную улыбку.

Сесилия посмотрела на часы. Список дел к рассмотрению должны были объявить в девять, и ждать осталось всего пять минут. Ян все еще не появился.

– А что, если Ян не придет? – спросила она.

– Тогда мы попросим перенести слушание дела.

– О!

Только не задержка, молчаливо умоляла Сесилия.

– Он будет здесь, – утешил ее Ален. – Брэд сказал, что Ян так же сильно хочет покончить со всем, как и вы.

У Сесилии появилось ощущение узла, который медленно затягивается под сердцем. «Это легкая часть», – говорила себе она, прогоняя нервозность. Тяжелая уже пройдена – боль и скорбь, разочарование в браке, который не сложился. Слушание было лишь формальностью – так говорил Алан. Когда аннулируют добрачный контракт, с неопротестованным разводом будет покончено, и этот кошмар останется позади.

Наконец появился Ян.

Сесилия почувствовала его присутствие еще до того, как увидела. Ощутила взгляд мужа, когда тот поднимался по лестнице и заходил в холл. Она повернулась, и их глаза на короткое мгновение встретились, а затем каждый стремительно отвел взгляд.

Практически одновременно с его приходом открылись двери зала заседаний. Все встали и устремились внутрь с рвением, которое не поддавалось объяснению. Алан вместе с Сесилией прошли через двери из красного дерева. Ян и его адвокат последовали за ними и сели в противоположной стороне зала.

Судебный пристав без промедления стал зачитывать имена, как будто делая перекличку. Называлось имя или группа имен, звучал ответ, и людям объявляли номер. Все произошло так быстро, что Сесилия едва не пропустила тот момент, когда назвали ее фамилию.

– Рэндалл. – В ответ раздались голоса Алана Харрисона и Брэда Дамаса.

Сесилия не расслышала номер, который им дали. Сев рядом с ней, Алан написал «30» на странице небольшого желтого блокнота.

– Тридцать? – прошептала она, с изумлением осознав, что до нее будет слушаться еще двадцать девять дел.

– Не волнуйтесь, все пройдет быстро, – кивнул ей адвокат. – Мы, вероятно, выйдем отсюда до одиннадцати. Все зависит от тех дел, которые рассматриваются перед нами.

– Я должна оставаться здесь?

– Только не в зале заседаний. Вы можете подождать снаружи, если хотите.

Сесилия хотела. В зале она ощущала клаустрофобию, которая была невыносима. Она встала и поторопилась выйти в почти пустой коридор, едва не сбиваясь с ног в своем стремлении как можно быстрей покинуть зал заседаний.

Войдя в фойе, Сесилия остановилась, с трудом избежав столкновения с Яном.

Они оба застыли, уставившись друг на друга. Сесилия не знала, что сказать, и Ян, очевидно, пытался справиться с точно такой же проблемой. Он хорошо выглядел в синей морской форме, которая напоминала об их первой встрече. Ян был высоким мужчиной в превосходной физической форме, его голубые глаза гипнотизировали – таких глаз она не видела ни у одного человека. Сесилия подумала, что, если бы Элисон Мари выжила, у нее были бы глаза отца.

– Почти все закончено, – сказал Ян голосом тихим и лишенным эмоций.

– Да, – ответила Сесилия и спустя минуту добавила: – Я не следовала за тобой, выходя из зала.

Она хотела, чтобы Ян знал это.

– Я так и подумал.

– Просто было такое чувство, что стены надвигаются на меня.

Ян не ответил, опускаясь на одну из деревянных скамеек, которые стояли в коридоре возле каждого зала. Он сгорбился, уперев локти в колени. Сесилия села на другой конец скамьи, отодвинувшись к самому краю. Люди покидали залы заседаний и либо исчезали, либо находили уединенный угол, чтобы посовещаться со своим адвокатом. Их перешептывание эхом отдавалось от гранитных стен.

– Я знаю, ты не веришь, но мне жаль, что все дошло до этого, – проговорил Ян.

– Мне тоже. – А затем на тот случай, если он подумал, что Сесилия ищет примирения, добавила: – Но это необходимость.

– Не могу не согласиться с тобой. – Ян выпрямился и скрестил руки на груди. Больше он не смотрел на нее.

В воздухе витало ощущение неловкости – они оба находятся здесь по одной и той же причине. И если Ян делал вид, что жены рядом нет, то Сесилия поступила точно так же. Она тихо откинулась на скамье. Ожидание обещало быть очень долгим.

– Здравствуйте, – сказала Шарлота Джефферсон, заглядывая в маленькую палату Реабилитационного центра Кедровой Бухты. – Как я понимаю, вы вновь прибывший.

Пожилой седовласый мужчина, ссутулившись, сидел в инвалидном кресле и внимательно смотрел на нее глубоко посаженными карими глазами. Несмотря на разрушительные последствия болезни и возраста – ему было девяносто лет, – Шарлота могла предположить, что в свое время мужчина отличался необыкновенной красотой. Классические черты его лица не оставляли в этом сомнения.

– Вам не нужно беспокоиться об ответе, – проговорила она. – Я знаю, что вы парализованы. Просто хотела вам представиться. Меня зовут Шарлота Джефферсон. Я зашла посмотреть, смогу ли чем-нибудь помочь.

Он поднял на нее глаза и медленно, будто для этого требовалось огромное усилие, покачал головой.

– Вам не надо говорить мне свое имя, я прочитала его снаружи на двери. Вы Томас Хардинг. – Шарлота замолчала. – Джанет Лестер, здешний социальный работник, упоминала о вас несколько дней назад. Мне всегда нравилось имя Томас, – щебетала она. – Думаю, друзья называют вас Том.

Слабая улыбка на его губах подтвердила ее правоту.

– Вот о чем я подумала… – Шарлота не хотела быть назойливой, но знала, как одиноко чувствуешь себя, приезжая в незнакомый город, в котором не знаешь ни одной живой души. – Одна из моих лучших подруг провела здесь несколько лет. И я навещала ее каждый четверг. Это стало привычкой, и даже после того, как Господь забрал Барбару к себе, я продолжаю появляться здесь. На прошлой неделе Джанет сказала мне, что прибыли вы, поэтому я решила прийти сегодня и познакомиться.

Том попытался пошевелить правой рукой, но не добился успеха.

– Может, вам что-то принести? – спросила Шарлота, желая быть полезной.

Он вновь покачал головой, а затем трясущимся пальцем указал на стул, стоящий напротив него.

– А, я поняла. Вы просите меня присесть. – На его лице отразилась улыбка, которая явно стоила ему усилий. – Ну, я не возражаю. Ноги устали.

Шарлота села на стул, куда указал Томас, и сняла правую тапочку, чтобы потереть стопу, которая слегка побаливала.

Том наблюдал за ней, в его глазах читался интерес.

– Думаю, вы хотели бы узнать немного о Кедровой Бухте. О, бедняга, я не виню вас. Слава богу, вас перевели сюда. Джанет сказала, что вы с самого начала запрашивали Кедровую Бухту, но вас отправили в то место в Сиэтле. Я слышала о том, что там произошло. И могу сказать лишь одно – чудовищный позор.

По словам Джанет, социальное заведение, где пре бывал Том, было закрыто по причине многочисленных случаев серьезного насилия. Пациенты, большинство из которых находились на попечении штата, были распределены в различные социальные учреждения Вашингтона.

– Я так рада, что вы в Кедровой Бухте! Это замечательный маленький городок, Том, – сказала Шарлота, намеренно используя его имя.

Она хотела, чтобы Томас почувствовал себя признанным. Он провел время в учреждении, уровень которого был очень низким, и там к нему относились без уважения и сострадания. Джанет сказала, что персонал в том центре был чрезвычайно невнимательным. Шарлота была шокирована, услышав об этом. Все это казалось непостижимым. Как можно быть жестоким по отношению к уязвимым людям, таким как Том! Как можно его игнорировать, оставлять лежать в грязной постели, никогда не говорить с ним…

– Я вижу, у вас тут можно наблюдать за пристанью, – сказала Шарлота с таким энтузиазмом, на который только была способна. – Мы гордимся нашей береговой линией. Летом там проходит замечательная местная ярмарка, и конечно же парковку возле библиотеки по субботам заполняет фермерский рынок. Время от времени к пирсу причаливают лодки, и рыбаки продают свои товары. Клянусь вам, Том, нет ничего лучше свежих креветок из Худ-Канала, купленных у рыбаков.

Она помедлила, но казалось, что Том ждет продолжения, поэтому Шарлота вернулась к теме.

– Так, посмотрим, что я еще могу рассказать вам о Кедровой Бухте, – произнесла она, с трудом представляя, с чего же начать. – Это маленький городок. При последней переписи, по-моему, нас насчитывалось неполных пять тысяч. Мы с Клайдом, моим мужем, приехали из Якимы, которая находится в восточной части штата. Мы попали сюда после Второй мировой войны… Это было пятьдесят лет назад.

Пятьдесят лет. Как могло так быстро пролететь время?

– Кедровая Бухта изменилась в некоторой степени, но по большей части городок остался таким же, как был, – сказала Шарлота. – Многие работают на Бремертонской верфи, как и в сороковых. Военный флот оказывает значительное влияние на экономику города.