М. Маслин - Русская философия: Энциклопедия

• Название: Русская философия: Энциклопедия
• Автор: М. Маслин
• Жанр: Философия

Энциклопедия включает около 800 статей, раскрывающих взгляды русских мыслителей с XI века до наших дней. Статьи дают представление об основных направлениях и этапах развития отечественной фило¬софской мысли, ее своеобразии и взаимосвязях с философскими течениями других стран. Рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей русской философии и культуры.

---

Соч.: Философский рационализм новейшего времени // Христианское чтение. 1859. № 11; 1860. № 3-6,12; Систематическая форма философского рационализма, или Наукоучение Фихте//Радуга. 1865.№ 1; 1866. №2; О самопознании //Странник. 1860. № 1; О бессмертии души против натурализма // Там же. 1861. № 5; Взгляд на движение философии в мире христианском и на причины различных ее направлений // Журнал Министерства народного просвещения. 1856. №11; Душа и действующие в природе силы // Христианское чтение. 1867. № 11; Мысли из уроков философии нравственного мира// Странник. 1868. №3.

Л и т.: Чистович И. А. Санкт-Петербургская духовная академия за последние 30 лет (1858-1888). Спб., 1889; Колубовс-кий Я. Н. Материалы для истории философии в России // Вопросы философии и психологии. 1890. Кн. 4; Памяти русского философа В. Н. Карпова: Сб. статей. Спб., 189%;Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1, ч. 2. С. 112-115; Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии // Соч. М., 1989. С. П5-1$3; Абрамов А. И. Кант в русской духовно-академической философии // Кант и философия в России. М., 1994; FritzscheA. Philosophieren als Christ. Zur russischen «geistlichen Philosophie» am Beispiel V. Karpov. Miinchen, 1987.

А. И. Абрамов

КАРПОВ Федор Иванович (2-я пол. XV в. - до 1545) -дипломат, писатель, публицист. Происходил из старинного рода князей Фоминских, получил звание окольничего и оружничего. Как дипломат занимался вост. политикой Московской Руси. О высокой образованности К. свидетельствует его переписка с митрополитом Даниилом, старцем Филофеем. Максим Грек называл его «премудрым» и «пречестнейшим», князь Курбский - «разумным мужем». Активное участие К. принимал в богословской полемике Николая Булева и Максима Грека. Послания последнего свидетельствуют о высоком интересе К. к проблемам астрологии, философии и богословия, особенно к проблеме филиокве. В Послании К. на «епистолию» митрополита Даниила имеются многочисленные ссылки на соч. Гомера, Овидия, на «Этику к Никомаху» и «Политику» Аристотеля.

Л и т.: Памятники литературы Древней Руси. Кон. XV-1-я пол. XVI в. М., 19S4; Ржига В. Ф. Боярин-западник XVI в. (Ф. И. Карпов) // Ученые записки Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук Института истории. М., 1929. Т. 4;КимееваЕ. Н. «Послание митрополиту Даниилу» Федора Карпова // Труды Отдела древнерусской литературы. М.; Л., 1953. Т. 9; Зимин А. А. Федор Карпов, русский гуманист XVI в. // Прометей. М., 1968. Сб. 5;

А. И. Абрамов

КАРСАВИН Лев Платонович (1(13). 12.1882, Петербург -20.07.1952, Абезь, Коми АССР) - философ и историк-медиевист, один из идеологов евразийства. В 1901-1906 гт. учился на историко-филологическом ф-те Петербургского ун-та, в 1910-1912 гт. работал в библиотеках и архивах Франции и Италии, затем защитил магистерскую (1913) и докторскую (1916) диссертации «Очерки религиозной жизни в Италии в XII-XIII веках» (опубл. в 1912) и «Основы средневековой религиозности в XII—XIII веках, преимущественно в Италии» (опубл. в 1915). Свидетельством перемещения интересов К. в сферу гл. обр. философско-богословскую явился выход уже после революции кн. «Католичество», 1918; «Saligia, или Весьма краткое и душеполезное размышление о Боге, мире, человеке», 1919; «Восток, Запад и русская идея», «Noctes Petropolitanae», 1922; ст. «О свободе», «О добре и зле», «Глубины сатанинские», «София земная и горняя», «Достоевский и католичество». Вел интенсивную издательскую и преподавательскую деятельность (с 1918 г. - проф. Петроградского ун-та), участвовал в работе Петроградского философского об-ва и Вольной философской ассоциации (Вольф ил а). В 1922 г. выслан за границу в составе большой группы творческой интеллигенции. В Берлине в 1923 г. выходят кн.: «Диалоги», «Джиордано Бруно» и «Философия истории», а в 1925 г. - «О началах (Опыт христианской метафизики)». С 1926 г. К. живет в Париже, участвует в работе «Евразийского семинара», сотрудничает в Евразийском книгоиздательстве и газ. «Евразия». Здесь были изданы его работы «Святые отцы и учители. Раскрытие православия в их теориях» (1926) и «Церковь, личность и государство» (1927). Стремясь быть ближе к родине, К. в 1928 г. принял приглашение Каунасского ун-та занять кафедру всеобщей истории, продолжая вместе с тем философское творчество (кн. «Реп archon. Ideen zur christlisichen Metaphysik», 1928; «О личности», 1929; «Поэма о смерти», 1931). Его педагогическая и творческая деятельность прервалась в Вильнюсе в 1949 г., когда он был арестован и отправлен в лагерь Абезь (Коми АССР), где и умер в лагерной больнице. Философское мировоззрение К. развивалось в русле метафизики всеединства. При этом категорию всеединства под влиянием прежде всего святоотеческой литературы (Григорий Нисский, Максим Исповедник и др.) он дополнил понятием триединства, представляющим сотворенное бытие как отражение божественной троичности (Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой) и вместе с тем как диалектический процесс, включающий этапы «первоединства», «саморазъединения» и «самовоссоединения». Подобный подход сказался и на философии истории, и на учении о личности - центральном в его философском творчестве. Весь мир в представлении К. - это всеединая симфоническая личность или иерархическое единство симфонических личностей различимого порядка. В человеческом сообществе каждая симфоническая социальная личность (семья, социальная группа, народ, культура) есть «стяженное», несовершенное выражение высшей божественной личности. Это несовершенство преодолевается через единение с Божественной реальностью как носителем единства. В движении к совершенству -смысл и назначение личности, а это предполагает осознание ею себя в качестве свободного осуществления высшей личности. Вместе с тем у каждой социальной личности есть осн. функция (задание) по отношению к высшей личности, от ее полноты зависит полнота жизни личности. Высшей степени бытия могут достичь лишь социальные личности, обладающие обширными функциями. Таковыми, по К., являются прежде всего семья и народ, в отличие от сословий и классов как функционально ограниченных образований. Каждая личность, будучи «индивидуацией», или аспектом, человечества не вечна и нуждается в «усовершении», однако она обладает и абсолютной ценностью как момент самораскрытия человечества, а через него и всего мира. В выявлении осн. начал человеческого бытия и его отношения к абсолютному бытию К. усматривал задачу философии истории. История, считал он, имеет своим содержанием «развитие человечества как всеединого, всепространственного и всевременного субъекта» (Философия истории. С. 85). Отсюда смысл исторического исследования - в раскрытии внутренней целостности единства социальной жиз-I ни. При этом взаимоотношения между отдельными людьми, социальными группами, историческими процессами есть результат не прямого воздействия одних из них на другие, а проявления высшей личности, к-рая в различные моменты актуализируется по-разному. В социально-политической области К. - сторонник органической теории в духе идей Э. Бёрка, Ж. де Местра и др. европейских консерваторов XVIII - нач. XIX в. Он критикует идеологию индивидуализма и порожденный ею взгляд

на об-во как на механический агрегат «атомизированных» индивидов, исключающий признание абсолютного и надэмпирического характера идеи власти, к чему склонялся К. По существу, эта критика была направлена в адрес буржуазного либерализма, а в его лице и всей зап. политической культуры. Хотя принцип приоритета коллективистского начала К. и стремился соединить с признанием самоценности человеческой личности, однако последнее не могло получить своего развития в рамках антиперсоналистского по своему существу учения о симфонической личности. Исходя из этого учения, К. видел задачу рус. народа и рус. культуры в том, чтобы «проявить», принять «актуализированные» Западом возможности христианства и восполнить их началами, содержащимися в православии. К. верил в большие возможности рус. народа, подтвержденные уже имеющимися историческими достижениями России: ее государственностью, духовной культурой, наукой, искусством. Он утверждал, что творческий и народный характер имела и рус. революция, с к-рой он связывал перспективы исторического развития нации.

С о ч.: Религиозно-философские сочинения. М., 1992. Т. 1; Соч. М., 1993; Философия истории. Спб., 1993; Малые соч. Спб., 1994; О началах. Спб., 1994.

Лит.: Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 2. С. 147-157; Лососий К 0. История русской философии. Гл. 18; Ванеев А. А. Два года в Абези: В память о Л. П. Карсавине. Брюссель, 1990.

В. П. Кошарный

КАРТАШЕВ Антон Владимирович (11(23).07.1875, пос. Кыштым Екатерининского у. Пермской губ. (ныне Челябинская обл.) - 10.09.1960, Париж) - государственный деятель, историк, богослов и философ. Род. и вырос на Урале в семье горнозаводчика. В 1894 г. окончил Пермскую духовную семинарию, а в 1899 г. - Петербургскую духовную академию, где был оставлен для подготовки к проф. званию и в 1900-1905 гг. являлся доцентом кафедры истории церкви. В Петербурге сблизился с лидерами т. наз. религиозно-философского ренессанса Мережковским, Булгаковым, Франком, Эрном, Свенцщким, участвовал в заседаниях Религиозно-философских собраний. В результате расхождений с ректором, епископом Сергием (Страгородским, впоследствии патриархом), оставил Духовную академию, стал преподавателем Высших женских курсов (1906-1919), был избран председателем Религиозно-философского об-ва. После Февральской революции К. назначен помощником обер-прокурора Синода В. Н. Львова, а в июле 1917 г. занял этот пост сам, получив, т. обр., возможность для реализации своих идей о переустройстве рус. церкви и ее взаимоотношений с государством. Первым шагом нового обер-прокурора явилась реорганизация самого ведомства, олицетворявшего эпоху парализованности церкви, превращенной в государственный орган. Главным достижением К. уже как министра исповеданий Временного правительства стало проведение церковного собора 1917-1918 гг. После Октября 1917 г. К. подвергся арестам ив 1919 г. уехал из России в Париж, где принимал активное участие в общественной жизни эмиграции, а с 1925 г. являлся проф. Свято-Сергиевского Богословского ин-та. В своих воззрениях К. своеобразно сочетал консерватизм и либерализм. Центральной философемой для К. служит православный догмат о богочеловечестве. Принятый вероопределением IV Вселенского собора в Халкидоне (451 г.) как ответ на ереси монофизитства, согласно к-рому человеческое во Христе поглощено божественным, и несторианства, разделявшего природу Христа, этот догмат установил православное учение о «неслиянном, неизменном, нераздельном и непреложном» единстве двух природ в личности Богочеловека. Проецируя богословскую коллизию V в. на всю историю христианства, К. призывал к постоянному практическому переживанию халкидонского догмата как «сочетания божеского и человеческого начал... не только в мистагогии личного христианского подвига, но и подвига общественного и культурно-творческого, всемирно-исторического, общечеловеческого, т. е. воистину вселенского» (Церковь. История. Россия: Статьи и выступления. М., 1996. С. 110). По К., роковая ошибка старых религиозно-метафизических систем состояла в том, что они оперировали прежде всего проблемами Бога и человека, игнорируя проблемы об-ва и космоса. В результате социальная мысль Нового времени узурпировала сферу общественного идеала, а наука - сферу мировоззрения, вытеснив церковь на периферию, вопреки ее призванию освящать и религиозно осмыслять все явления природно-исторической жизни. Церковь должна воссоединиться с творческими силами истории, ибо историчность -неотъемлемый элемент христианства, восходящий к библейскому пониманию Священной истории. В соответствии с халкидонским догматом, церкви присущи 2 начала: статическое («плирома»), представляющее непреложную данность хранимого в предании залога веры, и динамическое («кенома»), выражающееся в необходимости раскрытия, осуществления многообразных жизненных воплощений первого. Исходя из этого, К. отстаивает концепцию догматического развития, понимая ее в духе неопатристического синтеза; признавая богословское наследие отцов церкви «живой оболочкой абсолютных истин христианского откровения», он призывает видеть в нем эталон, в соответствии с к-рым надо «переводить на язык новой европейской и славянской мысли все содержание христианства и трактовать его в свойственных нам формах новейшей проблематики» (Там же. С. 40,41). Именно так К. интерпретирует византийский идеал теократической «симфонии» - учение о согласовании духовной и светской властей в единстве общей цели. Как отвечающая халкидонскому догмату, социальная доктрина церкви, «симфония» сохраняет актуальность в качестве универсального императива, следование к-рому - не в реставрации старых церковно-государственных форм, а в творческом поиске адекватных времени решений. Оптимистически оценивая достижения прогресса, К. считает, что совр. правовое государство, характеризующееся высоким развитием общественной жизни, предоставляет церкви самое главное - свободу, позволяя ей выступать в качестве реального социального фактора и тем самым непосредственно осуществлять идеал «симфонии». Порицая клерикализм, К. выступает за формирование христианской общественности, к-рая возместит в церкви недостаток «пророческого» духа, вытесненного засильем инертного «священнического» элемента. Последним объясняется и разделение церквей, в истории к-рых относительное возобладало над абсолютным; взамен тупикового пути уний предлагается конфедеративная модель христианского воссоединения на почве выявления «незримого единства церкви». В философии истории К. опирается на теорию культурно-исторических типов, считая народы устойчивыми и неразложимыми типами с индивидуальной судьбой, зависящей от верности национальному призванию. По его мнению, качественное самоопределение России нашло выражение в идеале «Святой Руси», в задаче построения империи «рах sancto-russica» как наследницы великого Рима в мировой культуре; соответственно судьба России рассматривается как сложный процесс осуществления этого идеала. В реформах Петра I и европеизации рус. культуры К. усматривает не отказ от дела «Святой Руси», а своеобразный диалектический антитезис, результатом к-рого явился «синтез абсолютной правды православия и гуманистического достояния античной и западной культуры, Святой Руси и петровом Великой России» (Воссоздание Святой Руси. Париж, 1956. С. 45-46). К. ставил перед будущей Россией задачу творческого воссоздания «Святой Руси» «в арматуре новейшей общественности и государственности».