Евгений Гуляковский - Мир в латах (сборник)

• Название: Мир в латах (сборник)
• Автор: Евгений Гуляковский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5–235–02001–4

В сборник фантастики вошли лучшие произведения участников Ялтинского семинара 1991 года. Романы, повести, рассказы отличаются интересными сюжетными поворотами, раскрывают природу сложных взаимоотношений человека с окружающим миром. В книгу включены также переводы произведений известных зарубежных мастеров фантастики.

СОДЕРЖАНИЕ:

РОМАНЫ

Евгений Гуляковский. Чужие пространства

Николай Романецкий. Мир в латах

ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ

Сергей Иванов. Сияющая Друза

Владимир Рыбин. Что мы Пандоре?

Андрей Поляков. Стеклянный Шар

Владимир Першанин. Остров за Синей Стеной

Татьяна Полякова. Два с половиной раза замужем

Геннадий Ануфриев. Бюро знакомств “Галактика”

Геннадий Ануфриев. Вся мерзость мира

Делия Трускиновская. Испытание

Игорь Савенко. Может быть

Михаил Ларин. В чужом доме

Михаил Емцев. Человек своей судьбы

Евгений Цветков. Гриб

Евгений Цветков. Вурдалачка

ЗАРУБЕЖНАЯ ФАНТАСТИКА (Перевод Евгений Дрозд)

Рэй Дуглас Брэдбери. Сбор семьи

Рэй Дуглас Брэдбери. Мессия

Рэй Дуглас Брэдбери. Направление — Чикаго-бис

Рэй Дуглас Брэдбери. Человек, которого ждали

Роберт Ирвин Говард. Тварь на крыше

Стиви Аллен. Общественное порицание

Роберт Шекли. Кошмарный мир

Фриц Лейбер. Мариана

---

Хозяин вручил старику желтую карточку.

— Мой знакомый дантист. Он вставит вам зубы.

Все уже были в сборе, и время было позднее, и хозяин с женой заперли дверь и стали около нее и глядели по сторонам и ждали тех самых последних секунд, когда старику можно будет начать.

Старик встал.

В комнате сделалось очень тихо.

В полночь ржавый поезд, дребезжа и скрежеща, подошел к усыпанной только что выпавшим снегом станции. Под беспорядочной сумятицей снежинок толпа оборванных, грязноватых людей подхватила старика и внесла его в старый вагон с жесткими сиденьями, протащила по коридору и зашвырнула в пустое купе, которое когда-то было туалетом. Скоро пол купе стал одной общей постелью, на которой ерзали, ворочались и толкали друг друга шестнадцать человек, пытающихся забыться сном.

Поезд мчался в белую пустоту.

“Старик, мысли, тихо, заткнись, нет, не болтай, ничего, нет, затихни, думай, осторожно, замри! Пойми, что ты сейчас всего лишь игрушка судьбы — тебя швыряет туда, бросает сюда, несет куда-то — как трясет и толкает этот поезд, в котором сидишь, скорчившись, подпирая спиной стенку. В этом ужасном купе, среди этого жуткого сна, не спишь только ты, да еще один, другой. Направо, в нескольких футах от тебя, прислонился к стене восьмилетний мальчик, и нездоровая бледность постепенно сходит с его щек. Он бодрствует, глаза его блестят, он, кажется, наблюдает, да, он наблюдает за тобой, следит за твоими губами. Он глядит, поскольку должен глядеть. Поезд гудит, ревет, качается, стонет и мчится”.

Полчаса пролетели в утомительном грохоте и перестуке колес, и губы старика ни разу не шевельнулись, как будто были забиты гвоздями. Еще час. Он ни разу не открыл рта. Еще час, и мышцы вокруг губ и на щеках расслабились. Еще через час ему пришлось открыть рот, чтобы облизать пересохшие губы. Мальчик смотрел. Мальчик ждал. Поезд снежной лавиной рвался вперед, вдребезги разбивая неисчислимые завалы тишины в стылом воздухе окружающего пространства. Пассажиры глубоко погрузились в беззвучный кошмар, в цепенящие пучины сна, каждый сам по себе, но мальчик не отводил глаз, и наконец старик мягко подался вперед:

— Тсс. Мальчик, тебя как зовут?

— Джозеф.

Поезд качался и стонал во сне — чудовище, продирающееся сквозь безвременную тьму навстречу заре, которую невозможно было представить.

— Джозеф… — старик попробовал на вкус имя, потянулся вперед, глаза его молодо заблестели. На его лицо лег отблеск какой-то бледной красоты. Его глаза расширились, так что стали похожи на глаза слепого. Он сейчас видел далекие и скрытые вещи. Он прокашлялся.

— Кха-кха…

Поезд ревел, описывая гигантскую дугу. Люди покачивались в своих снежных снах.

— Ну что же, Джозеф, — прошептал старик. Он медленно поднял вверх правую руку. — Слушай. Однажды, давным-давно…

Рэй Дуглас Брэдбери Человек, которого ждали

Капитан Харт стоял у люка ракеты.

— Почему они не идут? — спросил он.

— Кто знает? — сказал лейтенант Мартин.

— Что это за место, по крайней мере? — капитан раскурил сигарету. Спичку он бросил прямо на сверкающий луг. Трава загорелась.

Мартин шевельнулся, намереваясь затоптать пламя.

— Отставить, — приказал капитан Харт. — Пусть горит. Может быть, хоть тогда эти невежественные идиоты соизволят прийти и посмотреть, что тут происходит.

Мартин пожал плечами и вернул ногу в исходное положение. Огонь стал беспрепятственно распространяться. Капитан Харт посмотрел на часы.

— Уже битый час как мы торчим здесь после посадки и что же? Где духовые оркестры и комиссии по встрече? Где горожане, спешащие пожать нам руки? Никого! Мы мчимся миллионы миль сквозь пространство в космических безднах, а милые граждане какого-то дурацкого городка на богом забытой планете игнорируют нас!

Он постучал пальцем по циферблату и фыркнул.

— Ну ладно, я даю им еще пять минут, а затем…

— И что затем? — невинно спросил Мартин, глядя на трясущуюся нижнюю челюсть капитана.

— Мы снова подымемся в воздух и полетаем над их треклятым городом, да так полетаем, что чертям тошно станет.

Его голос стал поспокойнее.

— Как вы полагаете, Мартин, может быть, они просто не заметили, как мы садились?

— Они нас видели. Глядели вверх, когда мы пролетали над их головами.

— Тогда почему же ни одного из них нет на поле? Испугались? Попрятались?

Мартин покачал головой.

— Нет. Возьмите бинокль, сэр. Сами посмотрите. В городе полно людей. Они не напуганы. Они, гм… кажется, им просто безразлично, сэр.

Капитан Харт поднес бинокль к своим усталым глазам. Мартин смотрел в его лицо, было достаточно времени, чтобы прочесть в рисунке морщинок и складок раздражение, усталость, нервозность. Харт выглядел миллионнолетним стариком, он никогда не спал, почти ничего не ел и беспрестанно понукал себя — дальше, дальше… Теперь его губы, пересохшие и потрескавшиеся, но решительные, шевелились под нависшим биноклем.

— В самом деле, Мартин, я не понимаю, чего мы суетимся. Мы строим ракеты, проходим через все испытания, пересекая пространство, отыскиваем их. И что получаем? Полное пренебрежение. Посмотрите на этих идиотов, таскающихся туда-сюда. Неужели они не сознают, какой это важный и великий момент? Первый космический корабль опустился на их провинциальную планетишку. Или, может, это у них каждый день случается? Может, они просто пресытились?

Мартин этого не знал.

Капитан Харт устало вернул ему бинокль.

— Зачем мы это делаем, Мартин? Я имею в виду наши космические полеты. Всегда куда-то мчимся. Всегда чего-то ищем. Всегда в напряжении, ни секунды покоя.

— Может быть, как раз и ищем тишины и покоя. Уж на Земле-то этого точно нет, — ответил Мартин.

— Да, там этого нет, — задумчиво произнес капитан, глядя на затухающий огонь. — Со времен Дарвина — не так ли? С тех самых времен, когда мы вышвырнули за борт все, чему до этого поклонялись и чему верили. Божественное Провидение и все такое. Может, именно поэтому мы и стремимся к звездам, а, Мартин? Ищем, стало быть, свои собственные потерянные души. Не так ли? Стараемся перебраться с нашей грешной планеты на какую-нибудь получше?

— Возможно, сэр. Мы ведь действительно что-то ищем.

Капитан Харт откашлялся.

— Ладно, сейчас нам надо найти мэра этого города. Беги к ним, расскажи, что мы такое — первая космическая экспедиция на 43-ю планету 3-й звездной системы. Капитан Харт шлет поклон и жаждет встретиться с мэром. Дуй!

— Да, сэр! — Мартин медленно двинулся через луг. — Слушаюсь, сэр!

— Да поживей! — рявкнул капитан.

— Слушаюсь, сэр! — Мартин пробежал немного, а затем снова пошел не спеша, улыбаясь самому себе.

Капитан успел выкурить две сигареты, когда Мартин вернулся.

Он стоял покачиваясь, пялился на раскрытый входной шлюз ракеты и, кажется, был не в состоянии сфокусировать взгляд или мысль на чем-нибудь определенном.

— Ну?! — прорычал капитан. — И что же случилось? Намереваются они как положено встретить нас?

— Нет, — Мартину, чтобы устоять, пришлось опереться об обшивку корабля.

— Почему же?

— Потому что это не имеет никакого значения, — ответил Мартин. — Дайте мне сигарету, капитан.

Его пальцы слепо тыкались в протянутую пачку, поскольку он в это время глядел на золотой город и моргал. Наконец закурил и долгое время задумчиво пускал дым.

— Да скажите же что-нибудь! — заорал капитан. — Они что же — не интересуются нашей ракетой?

— Что? А-а, ракетой… — сказал Мартин.

Он внимательно осмотрел свою сигарету.

— Нет, ею они не интересуются. Сдается, мы появились в неподходящий момент.

— Неподходящий момент!

Мартин был терпелив.

— Послушайте, капитан. Вчера в этом городе произошло некое очень важное и великое событие. Это событие имеет такое огромное значение, что наш прилет не идет с ним ни в какое сравнение. Я сяду, однако.

Он потерял равновесие и тяжело осел на траву, хватая ртом воздух.

Капитан зло пожевал сигарету:

— Так что же произошло?

Мартин поднял голову.

— Сэр, вчера в этом городе появился замечательный человек — добрый, умный, сострадающий и бесконечно мудрый!

Капитан сверкнул глазами на лейтенанта.

— И какое отношение это к нам имеет?

— Это трудно объяснить. Но это был человек, которого они ждали очень долгое время — возможно, миллионы лет. А вчера он пришел к ним в город. И вот поэтому посадка нашей ракеты не имеет никакого значения.

Капитан резко опустился на траву.

— Кто это был? Не Эшли? Ведь он не опередил нас? Не сел на своей ракете раньше и не перехватил нашу славу?

Он схватил Мартина за рукав. На его бледном лице был испуг.