Лев Филатов - Ищи борьбу всюду

• Название: Ищи борьбу всюду
• Автор: Лев Филатов
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Спорт
• Год: 1971

«Ищи борьбу всюду» — это и название книги, и мысль, которую отстаивает автор. Мир футбола широк, пестр, разнообразен и противоречив. Победы не чудо, не счастье, к ним идут годами, и нет в многообразной футбольной жизни ничего, чем можно было бы пренебречь, все одинаково важно.

Автор — журналист, редактор еженедельника «Футбол — Хоккей» — много лет наблюдает за футболом, немало повидал, немало поездил вместе с нашей сборной командой.

Эта книга очерков — своеобразный публицистический обзор событий от VI до IX чемпионата мира по футболу.

---

отказывался от претензий на какое-либо сравнение. Я почему-то убежден, что в нем говорила не естественная скромность, а профессиональная честность. Но мы еще вернемся к этому сопоставлению.

Помню, как я долго и настойчиво добивался у Миши Месхи, чем же хорош Пеле, ожидая ответа квалифицированного и точного, ответа мастера. А Миша знай себе твердил: «Как сказать? Понимаете, Пеле -это сказка!»

Помню, как Лев Яшин, человек чрезвычайно аккуратно отмеряющий оценки, сказал совершенно уверенно и даже, как мне показалось, с известным разочарованием: «Пеле, если захочет, забьет гол кому угодно, любой команде, любому вратарю. Он все может».

Но не пора ли, пока мы не зашли далеко, сойти с проторенной дорожки восхищений и отставить в сторону мешок с восклицательными знаками? В конце концов нет особой нужды доказывать читателю, каков Пеле. Летом 1965 года он лично представился нашим любителям футбола в Лужниках, и от его полуторачасового концерта память осталась у очевидцев на всю жизнь. Александр Пономарев, ранее не видевший Пеле, до этого матча вечно подтрунивал над журналистами: «Раздуваете, раздуваете…», а когда увидел, сказал: «Оказывается, вы его замалчивали…»

Существует ли Пеле без восклицательных знаков? Да, наверняка. Я бы даже считал, что истинное его значение состоит в том, что этот игрок, наподобие ну что ли Гамлета, поставил перед мировым футболом вопрос – «быть или не быть?». Поэтому знак вопросительный мне представляется даже вернее его характеризующим, чем восклицательный.

Но прежде припомним некоторые факты.

В Бразилии я наблюдал подчеркнутое, какое-то интимное уважение к сборной команде СССР. Один местный журналист объяснил мне, в чем тут дело: «Ну как же, Пеле ведь дебютировал в 1958 году в Гетеборге в матче с вашими, а у нас в народе помнят все, что касается Пеле».

Этому дебюту мне посчастливилось быть свидетелем. У него была предыстория. До матча со сборной СССР бразильцы играли с англичанами. Результат 0:0 при явном превосходстве бразильцев. Я хорошо запомнил, как фатально не везло центру нападения Маццоле. Ему отвели роль пушки, а мяч от его ног, как назло, не шел в ворота. Не могу ручаться, но допускаю, что тренер бразильцев Феола выпустил на следующий матч Пеле, наглядевшись вдоволь на злоключения Маццолы и не желая получить инфаркт.

Итак, левым центральным нападающим на матч со сборной СССР вышел 17-летний Пеле. Сейчас, желая проверить себя, я заглянул в подшивку «Советского спорта» и в свои старые блокноты. К великому своему разочарованию, убедился, что в моем газетном отчете Пеле не упоминается, а в блокноте он фигурирует только в составе.

Как же так? И вспоминается, как в тот день всех затмил другой дебютант-Гарринча, показавшийся стадиону каким-то чудом. Он, кстати говоря, и был чудом. А оба мяча в наши ворота забил Вава. В общем, в том матче Пеле (его держал тогда Виктор Царев) как-то еще не сверкнул, не бросился в глаза.

Но уже со следующего матча он стал известным, когда забил единственный гол сборной Уэльса. А вскоре и знаменитым, после его трех голов французам и, наконец, в финале чемпионата, двух – шведам. Один из этих двух обошел всю прессу, а на «Росунде» вызвал взрыв бешеного восторга, несмотря на то, что забит был в родные шведские ворота.

Пеле тогда принял мяч на грудь и вырвался из окружения трех шведских защитников, продолжая держать мяч на груди, потом, не замедляя рывка, скинул мяч вперед и вниз на ногу и ударил, не оставив шансов вратарю. Сидевший неподалеку от меня Гавриил Дмитриевич Качалин вскрикнул: «Что он делает!», словно Пеле поступал не по правилам, так невероятно выглядела его цирковая ловкость.

Мир узнал о Пеле в несколько дней, увидел его приемы, единственные в своем роде, и сразу признал его «самым, самым, самым».

А был Пеле в ту пору совсем иной, чем нынче. Худенький юнец, большеголовый, длиннорукий, какой-то нескладный, эксцентричный. И думалось тогда, что его удачи этой самой своеобычностью и предопределены.

С тех пор Пеле стал мужчиной. У него литая мускулатура, он словно бы выпрямился, выровнялся, стал образцовым атлетом, не осталось и следа былой угловатости.

Мы иногда (и не без оснований) ищем у больших мастеров каких-либо особенностей в телосложении, которые объяснили бы их способность выполнять тот или иной сложный прием. Но в том-то и уникальность Пеле, что он, возмужав, стал безупречно сложенным и умеет одинаково хорошо выполнять не отдельные излюбленные приемы, а всю бесконечно разнообразную футбольную работу. Поэтому говорить приходится не о его исключительности и неповторимости, а об его идеальности.

Нет, это пустое занятие перечислять его игровые добродетели. Пришлось бы называть все качества, которые только можно предусмотреть для игрока. Он как бы заявляет всем: смотрите, я и есть футбол.

Его однажды спросили, что он считает своим недостатком. Пеле ответил: «Я недостаточно хорошо играю на любых местах в команде».

Однажды я наблюдал тренировку сборной Бразилии в Рио, на стадионе «Флуминенсе». Кстати замечу, что на этой тренировке, которая была среди буднего дня, присутствовало тысяч двадцать зрителей. Так вот, когда началась двусторонняя игра, Пеле выступил в роли защитника. А так как с мячом он обязательно серьезен, то и тут он играл на совесть. Признаться, мне было сначала досадно, что вижу Пеле занимающимся не своим делом. Но он сумел и в обороне оказаться самым заметным. Пеле пласировался перед атакующим, словно опутывал его сетью, так, что тому некуда было деться. И стадион начинал смеяться. Он и на этом посту желал побеждать, был быстр и азартен. Когда в ворота его команды назначили пенальти и Гарринча установил мяч, Пеле подбежал и легонько мяч пихнул. Гарринче пришлось снова его устанавливать. Публика веселилась, но видно было, что Пеле ее не веселил, он и в самом деле не прочь помешать Гарринче, ему честно не хотелось пропускать гол в свои ворота.

Д чуть раньше, когда шел урок физической подготовки, Пеле и там, что называется, лез из кожи вон, чтобы в любом упражнении быть первым. У него душа спортсмена, и это помогает ему уметь в футболе все. Все полтора часа тренировки он был самым усердным в команде. В общем, он знал, что ему полагается делать, чтобы оставаться Пеле.

В Рио перед матчем сборных Бразилии и СССР я прошел в раздевалку хозяев «Мараканы», чтобы понаблюдать за Пеле. Меня удивило грустное, если не печальное, и уж совсем неспортсменское выражение его лица, глаза человека, ушедшего в себя, не видящего, что вокруг него. Он был весь расслаблен и среди разминающихся, приободряющихся, подпрыгивающих, растирающих мышцы игроков казался этаким не от мира сего человеком, случайно затесавшимся в команду. Так мог выглядеть в подобной ситуации Чарли Чаплин.

А уже через минуту, ощутив под шипами бутс пружинистый газон «Мараканы», хватив воздуха, как бы взорвавшегося при появлении из тоннеля желто-зеленых, Пеле размашисто мчался по полю, и жажда игры угадывалась в каждом его шаге, в упрямом и озорном наклоне головы.

Повторяю, я не собираюсь перечислять игровые достоинства Пеле. Но его бег забыть нельзя. Он движется не касаясь земли, легко, бесшумно, без видимых усилий. Это его стихия, йа поле он появляется как взлетает выпущенная из руки птица. Его движения в игре не делятся, как принято у методистов, на ходьбу, пробежки, ускорения и рывки. У Пеле собственный рисунок перемещений по полю, необычайно естественный, удивительно необходимый. Сколько ни следишь, ни за что не поймаешь его на чем-то напрасном, бессмысленном. Наверняка он допускает тактические промахи, но, видимо, от них отвлекает красота его движений. Он бегает как дышит, он любит бежать, он живет бегом.

Что же он для команды? Если ответить на этот вопрос, то поблизости и будет разгадка этого игрока.

В Бразилии я наблюдал встречи команд самых разных рангов: высшей лиги, юношеские, студенческие, «дикие» на пляже. И в любой бразильской команде обязательно был свой Пеле, причем, как правило, этот игрок имел на спине десятый номер. Что интересно, этим «десяткам» удавалось быть на него чем-то похожими. Тогда мне все эти подражатели казались каким-то наваждением, каким-то наивным, смешным обезьянничанием. Я понял, почему это делалось и почему это возможно, спустя примерно полгода, в Лондоне, когда вдоволь посмотрел за конкурентом Пеле – Эйсебио. Вот этому форварду подражать вряд ли возможно.

Эйсебио нелогичен, редко угадаешь, что он сейчас предпримет. В этом его оригинальность и сила. И все же, думаю, игра вместе с Эйсебио должна доставлять его партнерам кроме удовольствия еще и затруднения. Он перемещается по полю как захочется, как ему удобно, заставляя партнеров равняться на него. Эйсебио требует, чтобы партнеры следили за ним, не спускали с него глаз.

Пеле, напротив, удивительно «команден», ни на миг не выпускает из поля зрения своих товарищей. Он не мыслит себя без них, для него играть с ними и значит играть в обожаемый футбол. Пеле считается с товарищами, играет по обстановке, строго и просто.