Джеймс Ханауэр - Мифы и легенды Святой земли

• Название: Мифы и легенды Святой земли
• Автор: Джеймс Ханауэр
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4012-8

Книга Джеймса Ханауэра, известного хранителя всех видов устных хроник городской жизни, возвращает читателю мир практически утраченного фольклора Палестины. Эти легенды – красочные соцветия языка, не тронутого суетой, выращенного в домах, где люди не знали книг, проводя вечера при слабом свете свечи. Фольклор Палестины способен передать многое не только о прошлом стран, племен, народов и языков, но и о повседневной жизни и взаимоотношениях трех великих религий, зародившихся на семитской земле и живущих друг с другом бок о бок, а также об анимистическом и магическом представлениях народа.

---

В эпоху царствования султана Мурада правителем Иерусалима был человек по имени Махмуд-паша. Это был справедливый и честный муж, благоволивший к евреям.

Известно, что в те далекие времена государственный пост мог купить любой человек, у которого были деньги. Случилось так, что один из государственных постов купил у дамасского паши, который обладал полномочиями генерал-губернатора Сирии и Палестины, один скверный араб по имени Ибн Фараж. Он оказался самым настоящим тираном и грабителем и жестоко притеснял иерусалимских евреев. В одну из суббот (2-го числа месяца элул[100] 5385 года от Сотворения мира, или 1625 года от Р. X.) он ворвался в синагогу во время дневной службы и бросил в тюрьму 15 высокочтимых иудеев.

Пленников не выпускали на волю, пока те не заплатили по 3000 дукатов. Такие случаи происходили нередко, поэтому вскоре евреи совсем обнищали. Многие из них пытались бежать из Иерусалима, однако лишь единицам удавалось прорваться сквозь ряды стражников, специально поставленных для этой цели. Наконец им удалось сообщить султану о том, как обстоят дела в Иерусалиме. Падишах пришел в негодование, услышав это, и 22-го дня месяца кислев[101] 5386 года (декабрь 1626 года) приказал дамасскому паше снять с должности ненавистного тирана.

Однако Ибн Фараж смог подкупить не только пашу, но и коменданта крепости. Теперь он свирепствовал, не зная границ, и сотни евреев чахли в темницах, не имея возможности удовлетворить его непомерную жадность.

Однако во вторник, 12-го дня месяца кислев 5387 года от Сотворения мира тиран внезапно бежал. Причина его неожиданного исчезновения состояла вот в чем. Как свидетельствует один из документов, напечатанный через год в Венеции, а также многочисленные записи, сделанные чиновниками еврейской общины, во сне тирану явился почтенный старец, облаченный в пурпурную мантию, который хотел задушить его. Охваченный ужасом, тиран спросил: «Почему?» – и в ответ услышал, что «царь Давид хочет отомстить за своих подопечных». Ибн Фараж долго и смиренно умолял сохранить ему жизнь, и в конце концов такая милость была ему дарована, но лишь с тем условием, что он покинет Иерусалим и Святую землю на рассвете следующего дня.

Другой мусульманин, правитель Иерусалима, будучи на могиле царя Давида, пожелал увидеть саму гробницу, где лежали царские останки. Он вошел в расположенную над ней комнату и принялся рассматривать склеп сквозь образованное в полу отверстие. Неожиданно у него из-за пояса выпал кинжал, украшенный драгоценными камнями, и провалился в склеп. Правитель приказал одному из сопровождающих спуститься по веревке вниз и достать его, не желая расставаться с ценным кинжалом. Этот человек оставался внизу так долго, что остальные не вытерпели и принялись тянуть веревку обратно. К концу было привязано бездыханное тело их товарища. Вторая и третья попытки окончились так же печально. В конце концов разъяренный правитель, который поклялся, что не уйдет без своего драгоценного кинжала, приказал, чтобы сам шейх, охранявший могилу Давида, спустился вниз.

На это шейх сказал, что своими знаками царь Давид ясно дает понять, что он не желает, чтобы магометане подходили к его гробнице. Однако известно, что царь покровительствовал евреям, поэтому он советует паше обратиться со своей просьбой к верховному раввину. За тем немедленно послали. Глава иудеев тут же собрал всю общину и приказал людям соблюдать пост и молиться об избавлении от гнева мусульман, с одной стороны, и царя Давида – с другой, ведь он, согласно их представлениям, был все еще «жив и активен».[102]

Три дня он молил о благословении, чтобы нашелся хоть один человек, который бы по своей воле согласился пойти на столь рискованное предприятие. На третий день один еврей вызвался добровольно спуститься в склеп во имя спасения всей общины.

Очистившись душой и телом, он, в присутствии всех высокопоставленных мусульманских чиновников, спустился вниз. Не успел он скрыться в подземелье, как раздался приказ поднять его обратно. Через несколько минут еврей уже стоял перед изумленной толпой целый и невредимый, сжимая в руках злополучный кинжал. По его словам, едва коснувшись ногами пола гробницы, он оказался лицом к лицу с почтенным старцем, облаченным в сияющие одежды. Незнакомец тут же дал ему в руки кинжал и жестом приказал удалиться.

Одна пожилая еврейка, набожная и работящая, имела обыкновение стирать вещи одного из шейхов, служивших у могилы Давида. Как-то раз, когда женщина принесла ему чистое белье, шейх предложил показать ей гробницу Давида, и старушка, полная священного благоговения, последовала за ним. Отворив дверь, шейх впустил ее внутрь и, как только женщина вошла, захлопнул за ней дверь, запер ее на ключ и отправился прямиком к кадию. Получив аудиенцию, шейх сказал, будто еврейка сама проникла в святилище, вход в которое он оставил ненадолго открытым, чтобы проветрить помещение. Став свидетелем подобного святотатства, шейх, по его словам, запер ее внутри и просит теперь публично наказать богохульницу, что станет поучительным примером другим.

Кадий и другие мусульмане тут же отправились к месту погребения пророка. Но когда дверь в гробницу открыли, внутри никого не было. Тогда шейх торжественно поклялся, что видел собственными глазами, что еврейка была в склепе, когда он закрывал дверь.

– Я хорошо ее знаю, – сказал он, – эта женщина работала у меня прачкой.

– Не может быть, чтобы эта женщина была здесь, – послышался голос одного из присутствовавших, – пятнадцать минут назад моя служанка ходила к ней домой и застала ее там за работой.

Судья и его помощники тут же направились в дом старой еврейки. Та и правда была на месте, занятая своей стиркой. На вопрос, где она была целый день, женщина ответила, что находилась дома с самого рассвета.

Кадий, убежденный в ее правоте, обвинил шейха в лжесвидетельстве и приказал жестоко наказать его.

Лишь перед самой смертью старая женщина отважилась рассказать о том, что на самом деле произошло с ней в тот день. Попросив собраться всех старейшин еврейской общины, она призналась, что шейх действительно закрыл ее в темной комнате, однако через некоторое время явился какой-то почтенный старец, чьи великолепные одежды сияли таким ослепительным светом, словно на нем был свинец. Приблизившись к женщине, он произнес: «Не бойся и следуй за мной». Он провел ее по подземному ходу, пролегавшему через самое сердце земли, к какой-то двери. Женщина отворила дверь и оказалась у навозной кучи в Мейдане[103]. Тут незнакомец приказал ей немедленно отправляться домой и ни при каких обстоятельствах не рассказывать ни одной живой душе о том, что с ней произошло.

IV Баб аль-Асбат

Целых четыре цикла исторических рассказов посвящены одним-единственным сохранившимся до наших дней воротам, расположенным у восточной стены Иерусалима (остальные были замурованы). Каждый из циклов наделяет этот памятник особым названием: в мусульманском фольклоре он зовется «Баб аль-Асбат», что значит «врата детей Иерусалима», и обычно его именуют сокращенно «Биркет-Израиль» – громадный бассейн, расположенный вдоль северной части территории храма. Ученые мусульмане говорят, будто это один из трех водоемов, которые соорудил Иезекия, царь Иудеи. Местные христиане называют эти ворота «Наша Дева Мария», так как считается, что именно здесь Пресвятая Дева появилась на свет. Кроме того, именно отсюда начинается путь, ведущий к Ее предполагаемой гробнице, что находится в огромной подземной церкви периода Крестовых походов, расположенной на другой стороне долины. Европейцы на протяжении нескольких веков называли эти ворота именем святого Стефана, потому что легенда гласит, что в XIV веке святой Стефан был забит камнями, лежащими у края дороги неподалеку от вышеупомянутой церкви. Во времена Крестовых походов на том месте, где ныне находятся Баб аль-Асбат, возвышались другие ворота, носившие имя «врата Иосафата», которым они были обязаны названию раскинувшейся позади них долины. А среди современных немецкоговорящих евреев эти ворота известны как «дас Лёвентор»[104] – в честь пары грубо высеченных каменных львов, встроенных в городскую стену по обеим сторонам от входа.

Известно, что редко удается отыскать «две одинаковые вещи на небесах и на земле» в орнаменте мусульманских построек, и все же время от времени исключения встречаются (как, например, в случае с одним весьма примечательным мостом XIII века в Лидде).

Однажды султан Селим[105] увидел во сне, будто его растерзали на части четыре льва.

Проснувшись в холодном поту, он немедленно приказал созвать всех мудрецов, чтобы те пояснили значение его сна. Но те не сумели разгадать его смысл. Тогда султан отправился к одному шейху, жившему неподалеку. Выслушав своего гостя, старец спросил султана, о чем тот думал перед отходом ко сну в ту ночь.

– Я раздумывал, как бы получше наказать жителей Иерусалима за то, что они не платят налоги и отказываются подчиниться моей воле, – ответил правитель.