Самюэль Крамер - Шумеры. Первая цивилизация на Земле

• Название: Шумеры. Первая цивилизация на Земле
• Автор: Самюэль Крамер
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-4805-6

В книге представлено полное содержание всех расшифрованных глиняных табличек, повествующих о богах, героях и царях таинственного народа «черноголовых», шумеров, который положил начало мифологии, экономике, астрономии, математике, медицине и кому принадлежит трагический эпос первого героя человечества – Гильгамеша; проводятся параллели с Библией, античными мифами, историей Ассирии и Вавилона.

---

Что касается земли, не принадлежавшей храму и составляющей в конечном итоге большую часть территории города-государства, документы показывают, что основной ее частью владела знать, т. е. правящие князья, их семьи и администрация двора, а также главные жрецы. Этим знатным семьям часто принадлежали огромные поместья площадью в сотни акров и своим происхождением обязанные скупке земли у менее удачливых горожан. Обработка угодий велась клиентами или иждивенцами, статус которых был сродни положению храмовых иждивенцев, являвшихся клиентами более зажиточных храмовых чиновников и администраторов. Остальной землей, той, что не принадлежала ни храму, ни знати, владели обычные горожане, составлявшие, вероятно, более половины населения. Эти свободные граждане, или простонародье, составляли большие патриархальные семьи и патриархальные кланы и городские общины. Наследованная земля, находящаяся в собственности патриархальных семей с древнейших времен, могла быть отчуждена и продана, но только членом или членами семьи (не обязательно ее главой), действовавшими в качестве избранных представителей семейного сообщества. Другие члены семьи обычно участвовали в передаче земли в качестве свидетелей, подтверждая тем самым свое согласие и одобрение; эти свидетели получали плату, как и сами продавцы, хотя она была, как правило, более или менее номинальной. Во многих случаях указаны также неоплаченные свидетели со стороны покупателя, а иногда в сделках принимали участие представители правительства.

В конечном итоге в результате тщательного и творческого исследования Дьяконова мы получаем картину социоэкономической структуры шумерского города-государства, совершенно отличную от бытовавшего в среде востоковедов взгляда. Мы видим, что население распадалось на четыре категории: это знать, общинники, клиенты и рабы. Знать владела большими поместьями, частично в качестве частных лиц, частично в форме семейных собственников; эти поместья обрабатывали свободные клиенты или иждивенцы, а также рабы. Знать также контролировала храмовые земли, хотя они постепенно переходили под власть правителя и позже даже становились его собственностью. Верхняя палата ассамблеи, или «городского собрания», состояла, вероятно, из представителей нобилитета.

Общинник владел собственным наделом земли в городе-государстве, но в основном как член семьи, а не как частное лицо; нижняя палата ассамблеи была, вероятно, укомплектована представителями общин.

Клиенты могли быть трех категорий: 1) зажиточные храмовые иждивенцы, например, храмовые администраторы и наиболее ценные ремесленники; 2) основная часть храмового персонала и 3) иждивенцы знати. Большинство клиентов первых двух категорий получали небольшие наделы на храмовой земле (но только во временное пользование), хотя некоторым предоставлялся рацион пищи и шерсти. Клиенты знати, которые обрабатывали их поместья, несомненно, оплачивались в соответствии с подобными договорами.

Рабство было узаконенным институтом, и храмы, дворцы и богатые поместья владели рабами и использовали их ради собственных выгод. Многие рабы были военнопленными, хотя и не обязательно иностранцами, так как они могли быть соплеменниками из соседних шумерских городов, потерпевших поражение в битвах. Ряды рабов пополнялись и иными способами. Свободного человека могли приговорить к рабству в качестве наказания за определенные проступки. Родители могли продавать в рабство детей в пору нужды; человек со всей семьей мог поступить в рабство кредитору в качестве платы за долги, но не более чем на три года. Раб был собственностью хозяина, как любая другая движимость. Его могли клеймить и пороть и жестоко наказывать за попытку к бегству. С другой стороны, хозяин выигрывал, если его раб оставался сильным и здоровым, и потому с рабами обращались хорошо. Они даже наделялись определенными законными правами: они могли участвовать в деле, занимать деньги и выкупать свободу. Если раб, мужчина или женщина, вступал в брак со свободным человеком, дети рождались свободными. Продажная цена раба менялась в зависимости от рынка и индивидуальных качеств; средняя цена за взрослого мужчину составляла двадцать шекелей, т. е. иногда была ниже стоимости осла.

Основной единицей шумерского общества была, как и у нас, семья, члены которой были тесно связаны друг с другом узами любви, уважения и общими обязанностями. Брак организовывали родители, и помолвка считалась состоявшейся, как только жених подносил отцу невесты свадебный подарок. Помолвка часто подтверждалась контрактом, записанным на табличке. Хотя брак таким образом сводился к практической сделке, есть свидетельства того, что шумерам были не чужды и добрачные любовные приключения. Женщина в Шумере наделялась определенными правами: она могла владеть собственностью, участвовать в делах, быть свидетелем. Но ее муж мог достаточно просто развестись с ней, а если она оказывалась бездетной, имел право иметь вторую жену. Дети полностью подчинялись воле родителей, которые могли лишить их наследства и даже продать в рабство. Но в случае нормального хода событий их беззаветно любили и баловали, и после смерти родителей они наследовали всю их собственность. Приемные дети были явлением нередким, и с ними тоже обращались с крайней заботой и вниманием.

Если суммировать все вышесказанное о социальной и экономической организации, можно увидеть, что закон играл большую роль в шумерском городе. Начиная приблизительно с 2700 г. до н. э. мы находим акты о продажах, в том числе полей, домов и рабов. От примерно 2350 г. до н. э., т. е. времени царствования Урукагины в Лагаше, до нас дошел наиболее ценный и показательный документ истории человека и его постоянной и неуклонной борьбы за освобождение от тирании и угнетения. Это запись тотальной реформы всех бытовавших в то время наказаний, по большей части обязанных своим появлением вездесущей зловредной бюрократии, начиная с правителя и его придворных; в то же время документ разворачивает мрачную, зловещую картину человеческой жестокости по отношению к человеку на всех уровнях – социальном, экономическом, политическом и психологическом. Читая между строк, мы также способны уловить отголосок жестокой борьбы за власть между храмом и дворцом, «церковью» и «государством», при этом граждане Лагаша принимают сторону храма. И наконец, именно в этом документе мы встречаем слово «свобода», впервые прозвучавшее в письменной истории человечества. Это слово амарги, что буквально означает, как недавно выяснилось благодаря Адаму Фалькенштейну, «возвращение к матери». Однако мы пока не знаем, почему этот оборот речи стал употребляться в значении «свобода».

В тексте нет и намека на те события, которые стали причиной коррупции, беззакония и насилия в Лагаше, о которых повествует документ о реформе Урукагины. Но можно предположить, что они были прямым следствием беспощадной борьбы за власть политических и экономических сил – отличительной особенности правящей династии, основанной Ур-Нанше около 2500 г. до н. э. Снедаемые неимоверным честолюбием, как личностным, так и государственным, некоторые из правителей развязывали захватнические войны и осуществляли кровавые набеги. В некоторых случаях они были весьма успешны, и на короткий период один из правителей, Эаннатум, установил господство Лагаша над Шумером в целом, и даже над несколькими соседними государствами. Более ранние завоевания оказались эфемерными, и не прошло и столетия, как Лагаш вошел в свои прежние границы и былой статус. К тому времени, когда к власти пришел Урукагина, Лагаш был настолько ослаблен, что стал легкой добычей для своего постоянного северного врага, города-государства Уммы.

Именно в ходе этих жестоких войн и в результате их трагических последствий граждане Лагаша оказались лишены всех политических и экономических свобод, поскольку ради того, чтобы собрать армию, вооружить ее и снарядить, правители сочли необходимым урезать личные права каждого отдельного гражданина, до крайней степени обложить налогами их доходы и имущество, а также завладеть храмовой собственностью. Ссылаясь на войну, они избежали серьезного сопротивления. А овладев положением, дворцовая камарилья проявила крайнее нежелание расставаться с государственным контролем, даже в мирное время, ибо это оказалось крайне выгодно. Действительно, эти древние бюрократы нашли множество источников дохода и обогащения, налогов и пошлин – поистине на зависть их современным коллегам. Граждан бросали в тюрьму под ничтожным предлогом: за долги, неуплату налогов или по сфабрикованным обвинениям в краже и убийстве.

Но пусть историк, живший в Лагаше более чем двадцать четыре столетия назад и бывший современником зафиксированных им событий, расскажет об этом более или менее собственными словами. Три дублированные версии его текста (а вполне возможно, что их было больше) были найдены в Лагаше; в них говорится, что Урукагина и его соратники-реформаторы гордились – и вполне оправданно – социальной и моральной революцией, которую они свершили.