Берхард Борге - Мертвецы сходят на берег

• Название: Мертвецы сходят на берег
• Автор: Берхард Борге
• Издательство: Мистерия
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1982

В детективной истории норвежского писателя соединились мистика, криминальный сюжет, духи предков, таинственные призраки моряков, парусники с покинувшей борт командой….

Действие происходит в довоенной Норвегии.

---

Последние слова он выкрикнул в открытую дверь. Эбба ушла и нам всем было неловко после этой нелепой сцены. За окном уныло постукивали капли дождя. Нет более удручающего зрелища, чем голые скалы под упорным осенним дождем. Природа — как простуженный больной; ей мокро и холодно, что-то кряхтит и кашляет в облаках, а по всем водостокам, монотонно сопя, льется и льется неудержимая, злая вода. А вот и чихание — порыв ветра швырнул брызги в стекло. Да, без сомнения, налицо все симптомы: наш Господь Бог простудился. Ему бы сейчас в постель…

— Ну что, партию будем заканчивать? — спросил Танкред.

Я покачал головой.

— Неохота.

Арне предложил разнообразия ради перекинуться в картишки. Мы уселись за стол и стали играть в нечто вроде бриджа. Время тянулось медленно. Танкред начал посматривать на часы.

— Что? — бросил Арне — Думаешь, Эбба погибла в неравном бою?

— Думаю, она слишком задерживается. Полчаса туда, полчаса обратно, полчаса — там… А прошло уже около трех часов.

— А может, она решила переждать дождь? — сказал я.

— Боюсь, в таком случае ей придется там заночевать. Не думаю, чтобы это входило в ее намерения. И непохоже, чтобы дождь собирался утихнуть.

— Вот увидишь, — уже миролюбиво заметил Арне, — это просто ее маленькая месть за твое исчезновение сегодня утром.

Прошло еще минут двадцать. Теперь забеспокоилась Моника. Она нервно теребила свой медальон.

— Нет, как хотите, а мне это совершенно не нравится. Там что-то случилось. Кто может знать, что придет в голову этому ненормальному?

Танкред бросил карты и резко поднялся. С его лица словно маску сорвали, и я вдруг понял, какого труда ему стоило тут сидеть, сохраняя напускное спокойствие.

— Она могла попросту перепутать тропинку и заблудиться, — тихо сказал он и отправился в прихожую. — Вы оставайтесь, а я пойду.

— Танкред, уж от тебя-то я не ожидал! — Арне опять кривовато усмехался. Нет, это просто театр! Комедия! Наши мужья бегают из дома в дом за своими быстроногими женушками. Думаешь, Пале сейчас покушается на ее нравственность?

— Могу сказать тебе, что я думаю. Я думаю, что мне не нравится его физиономия, — сухо отрезал Танкред, надевая плащ.

— Я с тобой! — сказал я, вставая. Моника тоже заторопилась:

— И я с вами, Пауль.

— Догоняйте! — уходя, бросил нам Танкред.

Не глядя на Арне, мы пошли одеваться, но он решил последовать за нами:

— Я тоже, конечно, пойду, хотя, по-моему, это и глупо… Вот тебе сапоги, Пауль. А что же нам придумать для Моники?

— Не надо ничего придумывать. Я пойду в своих туфлях.

— Кончайте препираться, — рявкнул я, и в этот миг дверь опять распахнулась. На пороге стояли супруги Каппелен-Йенсен: Танкред со встревоженным, бледным лицом прижимал к себе Эббу. В первое мгновение мне показалось, что ее личико мокро от дождя, но нет: Боже мой, Эбба плакала! Крошечный вздернутый носик покраснел, румяные пухлые губы были поджаты, бойкие серые глазки спрятались и источали потоки слез.

— Что случилось? — в один голос завопили мы с Арне. Моника молча принялась снимать с Эббы мокрый плащ. Та не противилась, только не отвечала и ни за что не хотела отпустить руку мужа.

— Не дергайте нас, — сказал Танкред. — Моника, приготовь пожалуйста, горячую ванну.

* * *

Около часа спустя Эбба, в теплых носках, в брюках, в большом вязаном свитере, причесанная и подкрашенная, сидела с нами в просторной гостиной у самого камина, и готовилась поведать историю своих приключений в доме Пале. Самообладание полностью вернулось к ней, и она была склонна воспринимать происшествие и свою роль в нем скорее с юмористической стороны. Арне соорудил нам по роскошному коктейлю; было очень приятно, что этот нехороший день заканчивается благодушно и мирно.

— Жалко, что Карстена нет, — сказала Эбба, попивая коктейль. — Я сейчас вам такое расскажу!.. Ему было бы тоже интересно…

— Не слишком увлекайся алкоголем! — с добродушной улыбкой заметил Танкред. — Не то ты сейчас такое наговоришь, что мы не поймем, где кончается правда и начинается полет фантазии.

— Ну, давай, дорогая, рассказывай! — произнес Арне. — Мы тут все переволновались, а я уж, грешным делом, подумал, что Пале тебя насилует.

— Самое смешное, что ты не так уж далек от истины! — весело заявила Эбба. — Но я буду рассказывать по порядку, а вы не перебивайте. Значит, дело было так…

Я подошла к дому около трех. И честно говоря, пока я шла, мое боевое настроение почти улетучилось. Просто смешно, настолько отрезвляет обыкновенная прогулка под холодным дождем! «Так Трусами нас делает раздумье», — сказал Гамлет, и я с ним согласна. Если бы я не боялась ваших насмешек, то просто вернулась бы домой. Но самолюбие — о! И поэтому я взяла себя в руки и постучала.

Дверь открыл Пале. Я подумала: ну, держись! Надулась, напыжилась и промаршировала в дом, словно инспектор полиции. И сообщаю: мне нужно поговорить с Лиззи. А он со своей мерзкой улыбочкой отвечает: она больна и ей, дескать, нужно пару дней полежать в постели, и лучше бы поберечь ее сейчас от серьезных разговоров, поскольку она нуждается в покое и отдыхе… Старая свинья! Начинает мне, короче, пудрить мозги. И тут я взрываюсь и выкладываю ему в соответствующих выражениях все, что я о нем думаю. Я сообщаю ему, что это неслыханная наглость — вот так прийти и увести человека из дома, куда он сам пришел за помощью! Говорю, что он самый настоящий садист, что он не имеет никакого права так измываться над молодой, слабой женщиной, которая ему в дочки годится и которая ему даже не жена — ни перед Богом, ни перед людьми. И если он думает, что с человеком можно обращаться, как с подопытным кроликом, то он глубоко заблуждается! И что я не уйду из этого дома без Лиззи.

И что вы думаете? Все это он, разумеется, пропускает мимо ушей. Как о стену горох! Он улыбается еще слаще прежнего и говорит: «Милая фру Каппелен-Йенсен! Боюсь, вы не вполне разобрались в ситуации. У Лиззи было не очень счастливое детство, и вот, как издержки дурного воспитания — девушка выросла очень нервозной, с крайне неустойчивой психикой (это он мне-то, психологу, говорит!) и она страдает некоторыми навязчивыми идеями, и сегодня, по всей вероятности, с ней случился такой срыв, но если вы, милая фру, непременно желаете с ней переговорить, то ради Бога!» И пусть, дескать, Лиззи сама разъяснит мне, что это всего лишь недоразумение. И он, представьте, отвел меня к Лиззи в спальню и оставил там с ней наедине. И даже не подслушивал за дверью, я в этом лично убедилась…

Лиззи лежала в постели, вялая, апатичная, с самым отсутствующим и равнодушным видом… Знаете, на что это похоже? Да, я видела таких наркоманов! Увидела меня и слабо так улыбнулась. Я пыталась ее поднять, говорю: «Я пришла за тобой, пойдем, тебя ждут, он тебя отпустит со мной!» Все без толку…  Она вяло так машет рукой и бормочет, что у нее был истерический припадок. И что она наговорила нам всякую чушь, и чтобы мы ее простили, это все неправда, потому что она живет в мире грез и фантазий, и что с ней бывают такие припадки, когда она болтает Бог знает что. И что Пале ее муж, и что ей хорошо с ним и ничего не надо, только бы немного поспать, потому что она очень устала. Я изо всех сил старалась ее растормошить, но она как пьяная. Я пыталась ей объяснить, что на самом деле, все наоборот; это он ей внушает, будто у нее истерия, а она совершенно здоровая, нормальная женщина, что все будет хорошо, она будет жить у нас с Танкредом, пойдет работать, выйдет замуж за нормального молодого человека, родит детей… Все без толку! Мне, говорит, и так хорошо, только дай мне поспать, и буквально засыпает у меня на руках… Ну, что тут делать?

Я спустилась в гостиную. Пале с самым невинным видом предлагает присесть на минутку, чтобы просохнуть и выпить с ним рюмочку превосходного ликера. Я была в такой ярости, что больше всего на свете хотела бы отвесить ему хорошую оплеуху! Моя миссия позорно провалилась! Ну, думаю, ладно, я с тобой присяду и послушаю, что ты мне наболтаешь, грязный ублюдок! Не идти же домой с пустыми руками! Ты, думаю, сейчас будешь пить, язык у тебя развяжется, и я уж задам тебе парочку интересных вопросов на засыпку, ты у меня еще расколешься!

Он ведь не знает, какая у меня специальность! Ну, я улыбаюсь, изображаю большое смущение и сажусь. Наливает он мне какой-то зеленый ликер. Вкус необычный, с горчинкой. Объясняет, что настоящий старинный абсент. И начинает болтать без умолку. Про свою интереснейшую работу, про Йоргена Улле, потом про сатанизм и про всякие культы…

— Это его конек! — не выдержал я. — Точно с таким же докладом он выступал перед нами.

— Я так и поняла, — сказала Эбба. — Я помню, как вы рассказывали. Так вот, я уверена: это выступление у него отработано, как у актера. Наверно, упражнялся перед зеркалом…