Вильям Козлов - Президент не уходит в отставку

• Название: Президент не уходит в отставку
• Автор: Вильям Козлов
• Жанр: Прочая детская литература

---

Как восприняли его назначение старшим смены Длинный Боб и его дружки, Сорока не знал, да, признаться, не очень это его и интересовало. Он был на станции не новичком, со многими ребятами нашел общий язык, а это в какой-то мере сдерживало Боба и его дружков: они не были уверены, что теперь их поддержат. Как бы там ни было, они работали, обращались к Сороке только по делу и старались не задираться, хотя по их виду не скажешь, что им пришлось по вкусу его повышение. Да иначе и быть не могло.

Главным образом на потоке занимались очередным техническим обслуживанием автомобилей: крепежом, сменой масла, смазкой, регулировкой клапанов, проверкой на сходимость колес, балансировкой скатов. В общем, профилактикой.

Быпали, конечно, и сложные случаи, когда вокруг одной машины собирались почти все слесари и гадали: что с ней? Мастер начинал нервничать, торопить, потому что очередь застопоривалась, но Сорока не отпускал машину с подъемника, пока не находили неисправность.

Длинный Боб, Леонид Гайдышев и Миша Лунь всегда работали в одной смене. Они занимались крепежом, смазкой, регулировкой моторов. С ними работал и Василий Билибин. Он считался лучшим специалистом по наладке моторов. Вася открывал капот, просил включить зажигание и, наклонив большую, коротко остриженную голову и чуть прикрыв глаза, с минуту внимательно слушал двигатель - так врач слушает сердце больного, - затем захлопывал капот и коротко бросал:

- Как часы.

- И все? - удивлялся разочарованный автолюбитель который надеялся, что моторист будет что-то регулировать, подтягивать, подкручивать...

- Следующий! - лениво бросал через плечо Вася. За смену ему надоедало объяснять каждому, что мотор в полном порядке и трогать его нет никакой необходимости.

Наверное, поэтому Васе Билибину автолюбители не совали в замасленную руку рубли. Правда, он в отличие от Гайдышева был равнодушен к этому. Если ему давали, небрежно совал в карман спецовки, но сам никогда не напрашивался. Поработав год здесь, Сорока стал терпимее относиться к этому неизбежному злу. Если работникам станции и говорили на общих собраниях, что брать у клиентов чаевые недостойно звания рабочего человека, то автолюбителям никто этого не говорил. Поэтому они, когда находили нужным, совали слесарям рубли, трешки. И Вася Билибин, когда Сорока заговорил с ним на эту тему, заявил, что отказаться бывает просто невозможно: человека обидишь.

Длинный Боб, встретившись с Сорокой после отпуска, первым подошел и о чем-то заговорил. А когда Сороку назначили старшим смены, с обычной своей вежливой улыбкой поздравил, хотя вряд ли ему это назначение пришлось по вкусу. Раньше Садовский был старшим смены, а как вернулся из отпуска, его перевели на регулировку сходимости колес. Эту работу, как правило, выполняли очень квалифицнрованные автослесари.

Когда Боб преувеличенно горячо стал его поздравлять, Сорока, глядя ему в глаза, подумал: "Не вздумай протягивать свою грязную лапу - я тебе руки не подам!.." Садовский, наверное, понял, руки не протянул...

Ни он, Сорока, ни Длинный Боб даже словом не обмолвились о том, что произошло на Островитинском озере. Пока все было как и прежде.

Как-то на станцию за час до конца смены приехал Глеб. Как ни в чем не бывало подошел к Сороке, широко улыбаясь, протянул руку. Округлое лицо так и светилось радушием.

- Что вы там, братцы-кролики, с Ниной Войковой на озере сделали? спросил он. - Не узнать девицу: Боба к черту послала, со мной не разговаривает... Не ты ли, случайно, на ней жениться собираешься?

- Не я, - усмехнулся Сорока. Он впервые услышал, что у Нины фамилия Войкова.

- Черт дернул нас на это озеро завернуть, - продолжал Глеб. - Нинкина идея... А мы, два остолопа, послушались! Как оно называется, это треклятое озеро? Остро...

- Островитинское, - сказал Сорока.

- И близнецы потом как белены объелись - в один голос завели волынку: мол, хотим домой, к папе и маме... В общем, из Москвы быстренько вернулись в Питер... А как у вас закончился отпуск?

- Ты знаешь, на редкость удачно, - не скрывая иронии, ответил Сорока. - Вы были для нас ложкой дегтя в бочке меда.

Глеб не нашелся что ответить и стал шарить по многочисленным карманам своей пижонской куртки, отыскивая наряд.

- Ерунда у меня получается, - деловитым тоном заговорил он. - На скорости сто километров начинается вибрация. Сначала маленько, потом все больше. Такое ощущение, что вот-вот машина на куски развалится. Трясется руль, рычаги, сиденья...

- Надо колеса балансировать, - сказал Сорока. - Сколько твоя прошла?

- Тысяч тридцать.

- Протектор стерся, нарушилась балансировка. Снимай скаты по одному и тащи в цех.

- Я? - удивился Глеб. - Уволь, пожалуйста, начальник!

Сорока взглянул на часы и сказал:

- Слесарь освободится через полчаса, тогда и займемся тобой.

Глеб что-то пробормотал себе под нос и исчез. А немного погодя Гайдышев, оставив на подъемнике машину, которую шприцевал, куда-то ушел. Появился он через несколько минут, катя перед собой по бетонному полу скат.

- Гайдышев, - остановил его Сорока. - Закончи профилактику машины, потом займешься балансировкой колес. Ленька блеснул на него из-под натянутого на лоб берета колючими глазами, но ничего не сказал: подкатил скат к балансировочному диску и стал его там закреплять. Миша Лунь бросил на Сороку насмешливый взгляд, ожидая, что будет дальше.

Сорока подошел к Гайдышеву. Тот уже закрепил колесо на диске и включил пуск. Скат бешено завращался, а на приборе далеко вправо отклонилась стрелка. Сорока выключил пульт.

И вот они стоят один напротив другого. Нахально глядя Сороке в глаза, Ленька снова нажал на кнопку. Сорока невозмутимо выключил.

- Не лезь в бутылку, Сорокин, - негромко произнес Гайдышев. - Это мой дружок. И он спешит. Могу я его выручить?

- Не в рабочее время, - отрезал Сорока. - У тебя машина на подъемнике. Совесть надо иметь.

- Не свалится, - сказал Гайдышев. - До чего дошло: приятелю помочь нельзя!

- Армейские порядочки! - ввернул Миша Лунь. Однако голос его прозвучал вполне миролюбиво. Миша старался теперь не задираться с Сорокой. Вот и сейчас вмешался лишь потому, что Ленька рядом. Дескать, ребята, я с вами. Чувствовалось, Миша тяготился своей зависимостью от дружков, что не укрылось от Сороки.

Сорока не уступил бы Гайдышеву, но одно дело, когда ты выступаешь от собственного имени и защищаешь свою личную точку зрения, а тут ты - старший смены. Не бог весть какое серьезное нарушение совершил Ленька. И вряд ли остальные рабочие будут на стороне Сороки. Многие поступают так же, как Гайдышев. Правда, стараются это сделать незаметно, во время перекура или обеда. Другой раз отпрашиваются на полчаса - мол, потом задержусь и отработаю.

Скрепя сердце Сорока решил уступить. Сегодня не тот случай, когда можно всерьез, как говорится, скрестить шпаги. Не стоит обострять отношения со слесарями в цехе. А на них уже многие посматривают. Делают вид, что заняты работой, а у самих ушки на макушке.

- Ступицы смазал? - кивнул Сорока на висевшую в воздухе машину.

Ленька, ожидавший скандала, растерялся.

- Правую переднюю не трогал, - помедлив, ответил он.

- Крепеж закончил? - наступал Сорока.

- Крышку картера надо подтянуть... и это...

- Что?

- Маятник слабовато затянут.

- Я закончу твою работу, - сказал Сорока, направляясь к подъемнику.

Гайдышев проводил его взглядом, потом повернулся к приятелю. И лицо у него было озадаченное. Миша Лунь подмигнул, - мол, наша взяла! - и, шлепая ладонями по протектору, стал все сильнее вращать переднее колесо машины.

Длинный Боб, внимательно наблюдавший за этой сценой из облицованной плиткой траншеи, где он проверял сходимость колес, кивнул Леньке - дескать, подойди!

Установив на обод свинцовые грузики, Гайдышев вытер руки о штанины, вразвалку подошел к Садовскому.

- Глеб мог бы и подождать, - негромко сказать тот. - Зачем по пустякам обостряешь отношения?

- Хочешь, чтобы он нам сел на шею и погонял? - огрызнулся тот.

- Не сядет... - сказал Борис. - Не допустим мы такого, дорогой Леня, можешь мне поверить!

- Я думал, он как танк попрет на меня...

- Я давно вам говорил, что он не дурак, - сказал Длинный Боб. - С ним надо ухо держать востро. А ты лезешь пн рожон!

- Зато ты всегда в сторонке отмалчиваешься, - упрекнул Ленька.

- А со стороны-то, друг мой Гайдышев, всегда виднее...

Уже после смены, когда они помылись и переоделись, Вася Билибин - они вместе вышли из проходной - сказал:

- Я думал, ты поставишь Гайдышева на место...

- А ты бы меня поддержал? - взглянул на него Сорока.

- Поддержал! - хмыкнул Вася. - Случается, и ко мне заглядывают дружки-приятели... Ведь не откажешь? - Он с хитринкой в глазах взглянул на Сороку: - А мне разрешил бы знакомого без очереди обслужить?

- Тебе бы - нет, - честно ответил Сорока.

- Ну вот видишь!