Уго Ириарт - Галаор

• Название: Галаор
• Автор: Уго Ириарт
• Издательство: «ИД «Флюид»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98358-086-8

Лучший рыцарский роман XX века – так оценили читатели и критики бестселлер мексиканца Уго Ириарта «Галаор», удостоенный литературной премии Ксавьера Вильяурутия (Xavier Villaurrutia). Все отметили необыкновенную фантазию автора, создавшего на страницах романа свой собственный мир, в котором бок о бок существуют мифические существа, феи, жители некой Страны Зайцев и обычные люди, живущие в Испании, Португалии, Китае и т. п. В произведении часто прослеживаются аллюзии на персонажей древних мифов, романа Сервантеса «Дон Кихот», «Книги вымышленных существ» Борхеса и сказки Шарля Перро «Спящая красавица». Роман насыщен невероятными событиями, через которые читатель пробирается вместе с главным героем – странствующим рыцарем Галаором – с тем, чтобы к концу романа понять, что все происходящее (не важно, в мире реальном или вымышленном) – суета сует. Автор не без иронии говорит о том, что часто мы сами приписываем некоторым событиям глубокий или желаемый смысл. Он вкладывает свои философские мысли в уста героев, чем превращает «Галаора» из детской сказки, тяготеющей к абсурдизму (как может показаться сначала), в глубокое, пестрое и непростое произведение для взрослых.

---

Аутомедонт – речушка, вытекавшая из горы Диорас – нагромождения холодных скал в поросшей непроходимыми лесами северной части Страны Зайцев. И вот на берегах этой-то речушки появился, бог весть откуда, гигантский кабан, который то и дело совершал набеги на соседние области, где пожирал и скот, и пастухов вместе с их посохами, вытаптывал посевы и сносил с лица земли целые селения.

Охота на кабана была приурочена к карнавалу. Лучшие из лучших съехались со всех концов страны, чтобы победить чудовище и тем снискать себе славу. Первыми прибыли все тридцать семь сыновей правителя Страны Тучных Полей короля Кальканта, племянника дона Грумедана. За ними явился дон Фамонгомадан, негр, которого никто никогда не видел улыбающимся и о котором ходили слухи, что он умеет колдовать. Потом приехали дон Педро де Альварадо, благородный испанец, карлик, знаменитый своей силой, ловкостью и отвагой; дон Карлос, Французский пес; донья Аталона из Германии, отчаянная воительница лет пятидесяти, высокая и крепкая, как кедр, и дон Гонсало из Португалии, на штандарте которого изображалась смоква на красном поле. И дон Хиль Осторожный. И дон Галаор, принц Гаулы, совсем юный, в новехоньких доспехах и с новехоньким оружием. И дон Оливерос из Италии, ветеран сотни битв. И дон Поло, молчун с прекрасными манерами, которому не было равных в стрельбе из лука. И огромный дон Брудонт, добродушный и наивный. И любопытный до всего необычного и непонятного дон Неморосо Сумасшедший, сопровождаемый своей свитой из уродов и доктором Гримальди, специалистом по перемещениям небесных светил.

Множество смельчаков и множество штандартов внимали призыву дона Грумедана Доброго сразиться с лютым зверем.

Накануне битвы устроил король для храбрецов пир.

Лилось рекой вино и не смолкали песни. Доблестные рыцари умели показать себя не только на поле битвы, но и за праздничным столом. Вместе с бойцами ели, пили и пели милые и скромные девицы. Один лишь Неморосо Сумасшедший попросил для себя отдельный зал и ужинал там в окружении всюду следовавших за ним странных и уродливых существ – необыкновенно худых и необыкновенно толстых, карликов и гигантов, двухголовых и четырехруких.

А в главном пиршественном зале дон Грумедан обратился к пирующим с такой речью:

– Красное вино – бычья кровь – вызрело в подвалах для мужественных и смелых, песни веселят сердца, на столе дымится нежное горячее мясо, для самых пылких приглашены, чтобы услаждать их беседой, прелестные девушки. Вам предлагаю лучшее, что есть в моем доме, чтобы чувствовали вы себя счастливыми и в бою, и в мирные часы. Благодарим вас за готовность, с какой откликнулись вы на наш призыв. Уверены, что чудовище, заслышавшее смех и радостные крики отважных охотников, уже забилось в ужасе в самый темный уголок своего логова!

Вслед за королевской четой зал покинул Фамонгомадан, который за все это время ни с кем не перекинулся ни словом, а только молча ел и пил. Он ушел один, как и всегда, окинув всех презрительным взглядом. Гигант Брудонт пил прямо из кувшина, болтал без умолку и добродушно хохотал. Чтобы позабавить собравшихся, он одной рукой поднял стол, на котором восседали несколько весело визжавших дам. Дон Карлос играл на лютне и что-то страстно пел смуглой даме, не сводившей с него глаз. Дон Педро де Альварадо бил в барабан и лихо отплясывал. Донья Аталона, обгладывая зажатую в руке баранью ногу, рассказывала Гонсало из Португалии о былых битвах и в самых захватывающих местах повествования размахивала бараньей ногой, как тяжелым молотом. Дон Галаор беседовал с девушкой и любовался ее золотыми волосами, которые волной падали на точеные плечи и рассыпались по кружеву платья мелкими завитками. Дон Галаор был уже почти влюблен в ее серые глазки и белые ручки. Тридцать семь сыновей Кальканта шумно пили, громко пели и громогласно хохотали. Дон Хиль Осторожный чинно беседовал о любви с пухленькой хохотушкой. Веселье бурлило до глубокой ночи.

Охота

В холодном рассветном воздухе трубят охотничьи рога. Сияют зеркальным блеском начищенные доспехи и оружие. Развеваются яркие штандарты. Если смотреть с высоких башен, то кажется, что на дворцовом дворе рассыпано множество драгоценностей в серебряной оправе.

Толпа рыцарей начинает медленное движение. Впереди – батальоны прекрасных быстрых собак с нежными глазами и мягкой шерстью.

Глухое, мощное, словно гул колоколов в ночи, донеслось издалека хрюканье кабана: наверняка уже пожирает свору, бегущую в авангарде. Охотники выстроились согласно стратегическому плану.

Ревущий смерч, сгусток пыли и бешенства – вот первое, что увидели дон Галаор, дон Оливерос и дон Брудонт, стоявшие на правом фланге: чудовище атаковало левый фланг, который держали тридцать семь сыновей короля Кальканта. Не сговариваясь, не обменявшись даже взглядом, все трое пришпорили коней и помчались в гущу битвы. Согласно плану, они должны были напасть на кабана сзади.

Никто не ожидал, что кабан с берегов Аутомедонта окажется таким огромным – дону Галаору он показался не меньше собора. Но двигалось чудовище при этом столь же грациозно и быстро, как гончая собака. Щетина его торчала, как копья, дыханием валил он могучие сосны. Жгли огнем маленькие бессмысленные глазки. Бледный, широко, по-детски раскрыв глаза, дон Галаор остановил коня. Дон Оливерос, ветеран сотни битв, подумал было, что дон Галаор собрался отступить, но тот хлестнул своего скакуна и снова с криком помчался вперед.

Левый фланг был застигнут врасплох, и к тому моменту все тридцать семь сыновей Кальканта, правителя Страны Тучных Полей, уже погибли – чудище кого пожрало, кого потоптало. Раненый зверь страшен вдвойне: взбешенный кабан бросался на врага с отчаянным упорством и был ловок и легок, как танцовщица.

Дон Фамонгомадан воспользовался тем, что чудище на миг повернулось к нему боком, и, изловчившись, вонзил ему между ребер копье. Но не смог вогнать его по рукоятку: копье сломалось, а всадник вместе с лошадью рухнули под ноги чудовищу. Дона Оливероса кабан сбил с коня ударом задней ноги. Дон Поло заставил чудовище повертеться: он скакал вокруг него на лошади и метал стрелы на персидский манер. Зверь вертелся волчком, но скакун дона Поло оказывался всякий раз проворнее.

И тут дон Брудонт, гигант с добродушной улыбкой, спешился и, размахивая мечом, бросился на кабана с криком: «Умри, тварь!». Как тисками зажал дон Брудонт шею кабана. Вокруг все замерли. Кабан отчаянно забил в воздухе передними ногами, потом упал на спину. Сцепившись, катались по земле дон Брудонт и кабан. Зверь, казалось, уже задыхался. И вот они замерли неподвижно.

Охотники собрались возле павших гигантов – битва закончилась. Но медленно, с трудом поднялся на ноги кабан. Охотники сплотили ряды, готовые биться дальше.

Однако зверь испустил страшный и громкий, как рев водопада, стон, развернулся и побежал прочь. Дон Брудонт, гигант с добродушной улыбкой, лежал мертвый, с переломленным позвоночником.

В молчании спешились охотники и окружили тело Брудонта. В некотором отдалении от них дон Фамонгомадан чистил свое черное оружие «осматривал своего могучего черного коня Сарданапала – не ранен ли. По расположению тел охотников и трупов лошадей и собак можно было восстановить траекторию движения разъяренного зверя.

Дон Хиль Осторожный предложил перенести охоту на следующее утро:

– Ночь уже опускается на землю, и следует позаботиться о раненых и убрать тела погибших, чтобы они не достались собакам и прочим хищникам. Чудовище далеко не убежит. Завтра мы отыщем его и отомстим за погибших товарищей.

Только собаки, неутомимые, забывчивые и веселые, как им и положено, прыгали, вертелись у всех под ногами и заливисто лаяли. Бойцы молчали, потупив взоры.

Печально тянулся караван с телами погибших. Никто из раненых не издавал ни стона. Казалось, это движется длинная похоронная процессия, а не охотники возвращаются домой.

Маскарадные костюмы

Потерпевшие поражение надеялись забыться в шумном веселье карнавала, но, едва вступив в город, они услышали крики, увидели толпы людей, в панике бегущих по улицам, и забыли о собственном горе и собственном позоре. Вскоре они узнали страшную новость, передававшуюся из уст в уста: «Спящая Брунильда, засушенная принцесса, похищена со своего пьедестала». Едва заслышав это, дон Фамонгомадан пришпорил черного Сарданапала и врезался в толпу, которая расступилась перед ним, как цветник расступается перед легким ветерком. Веселье карнавала было нарушено. Картонные гиганты переговаривались между собой на ходу:

– Что там происходит? – спрашивало яйцо размером с исповедальню у голубой луковицы.

– Понятия не имею, – отвечала та.

Записные острословы уже сложили по случаю несколько новых песенок, пополнив привычный карнавальный репертуар.

Той, чье сморщенное тельце —
Как сушеный виноград,
Разве нужен маскарадный прикрывающий наряд?
Не то кошка, не то мышка, не то жук, не то сова —
Ни к чему тебе, малышка, плащ и маску надевать!

Воины смешались с толпой. Они прислушивались к певцам и присматривались к танцорам. Не одна маска была сорвана и не один подозреваемый схвачен. Донья Аталона хлыстом с серебряной рукояткой отхлестала компанию из четырех весельчаков, которые, обнявшись, распевали куплеты про принцессу. Дон Хиль пропорол дыру в барабане.