Александр Шаров - Остров Пирроу

• Название: Остров Пирроу
• Автор: Александр Шаров
• Издательство: Издательский Дом Мещерякова
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91045-255-2

Научно-фантастические рассказы и повести известного прозаика Александра Шарова оставили заметный след в русской литературе. В его произведениях всегда есть парадокс — столкновение глубокого философского содержания с внешней гротескностью формы; сатира и горькая ирония; неожиданные сюжетные ходы; поступки, на первый взгляд лишенные логики, и разрушение социальных стереотипов.

Настоящий сборник станет подарком для всех любителей фантастики и поклонников творчества Шарова, ведь, помимо наиболее ярких произведений автора: «Остров Пирроу», «После перезаписи», «Редкие рукописи», в него также вошел рассказ «Олимпия — Земля — Олимпия», публикующийся впервые.

Вступительная статья Дмитрия Быкова.

Рисунки Артема Суслова.

---

— Огонь! — вскричал Плистерон.

Грянули выстрелы, однако пули, согласно одним источникам, рассыпались цветными фейерверками, а согласно другим, которые нам кажутся менее достоверными, превратились в невиданной красоты бабочек.

Жаке шел все так же медленно, прихрамывая, и ни разу не оглянулся.

У серебряных бассейнов на площади Золотого Плистерона он остановился, легко оттолкнулся ногами от мостовой и стал подниматься вверх строго по перпендикуляру. Пули превращались в фейерверки, освещая его фигуру и придавая всему происходящему характер известной театральности.

Он поднимался меж огней,
В сиянии цветных лучей,
И вихри смертоносной стали,
Как эльфы, вкруг него плясали.
А бледный, жалкий Плистерон… и т. д.

Любопытно отметить, что строки эти принадлежат тому же поэту Лоно Капрено, который прежде прославлял Плистерона и утверждал, что всегда, отныне и навеки единственная задача Истинной Поэзии — это создавать, увековечивать, возвеличивать и еще нечто очень важное совершать с образом Плистерона. В новых обстоятельствах он проявил гибкость.

В эти минуты Плистерон не был ни бледен, ни жалок.

— Сомкнуть аэростаты! — скомандовал он.

Жаке продолжал подниматься, и секунду казалось, что ему придется отступить перед преградой из аэростатов с протянутыми между ними металлическими сетями.

Но вот Жаке прижал руки к телу, как делают прыгуны, и резко увеличил скорость. Его бакенбарды напружинились, поднялись над головой и коснулись серебристой оболочки флагманского аэростата.

Стремительная огненная ленточка поползла по телу воздушного корабля. Соседние аэростаты, спасаясь, от пожара, стали рубить сети, соединяющие их с флагманом. Еще минута, и пылающая оболочка флагмана рухнула, накрыв двенадцатый, седьмой и третий батальоны гвардейцев и бассейны.

Жаке продолжал удаляться. Он превратился в красновато-черную точку, как бы в звездочку, тающую в утреннем небе, затем исчез бесследно.

Радио Пирроу непрерывно передавало:

— Внимание! Внимание! Внимание! Никакой паники! Таков приказ Святого Рамульдино Карла Великого Плистерона Мигуэля Первого Мудрейшего и Победоносного. Помните: Плистерон с нами и МВ в наших руках. Пусть на улицах царят смех и веселье; виновные в нарушении данного обязательного постановления будут расстреляны.

Но когда сняли оболочку аэростата, оказалось, что бассейны пусты. В резервуарах были обнаружены неведомо как образовавшиеся щели.

Выступив по радио и телевидению, сияя улыбкой, Плистерон заявил:

— Трещины будут заделаны! Главная задача Наследственного Президентства — полная декаменизация человечества — осуществится в запланированные сроки!

В трудный этот момент новый удар обрушился на Пирроу. В государстве Зет агент Игрека сумел пронести на очередную пресс-конференцию президента Икса портативный рентгеновский аппарат, смонтированный в виде фотокамеры. Когда Икс излагал проекты намеченных им мероприятий, агент Игрека неожиданно осветил ему лучами рентгена грудную клетку. Миллионы телезрителей отчетливо увидели на экранах гигантский лапидус тумарикото, покоящийся в том месте организма, которое можно определить выражением «за пазухой».

Камень отливал ядовитыми коричнево-зеленоватыми красками. Охрана Икса схватила злоумышленника, но весть о происшедшем на пресс-конференции уже облетела страну. Крупнейшие специалисты, комментируя удивительный факт, разделились на три лагеря. Первые — незначительное меньшинство — утверждали, что лапидус тумарикото был успешно удален, но впоследствии вновь восстановился, то есть регенерировал, — явление, в биологии известное.

Вторые во всеуслышание заявляли, будто бы лапидус тумарикото гигантус, привезенный перед выборами упряжкой белых слонов, — наглая подделка, а подлинный лапидус тумарикото гигантус никогда не покидал своего местообитания за пазухой Икса.

Третьи, наконец, отстаивали версию, что лапидус тумарикото, находящийся в Иксе, суть не истинный, а ложный, безопасный для окружающих. Однако коричнево-зеленая окраска и грозные размеры камня заставили скоро совершенно умолкнуть авторов последней, оптимистической гипотезы.

Партия Игрека и вновь сблокировавшаяся с нею Партия Вдов потребовали немедленных перевыборов президента.

Шестьдесят девять из семидесяти государств, где прежде были приняты дополнения к конституциям и хартиям об обязательной декаменизации кандидатов на выборные посты, отменили эти дополнения. Вскоре стало известно, что вождь людоедов, перешедший на полное вегетарианство, швырнул в реку миску опасных микробов, сервированных на завтрак, и съел в сыром виде своего заместителя по хозяйственной части вместе с шеф-поваром.

Последние сообщения не могли не потрясти даже убежденнейших сторонников пирроуских МВ. В Департаменте Декаменизации перестали выплачивать сотрудникам жалованье. Над ста двадцатью четырьмя тысячами клерков Департамента нависла угроза голодной смерти: клерки в панике бежали. Опригопы, Ожелы и другие жители Пирроу устремились к пристани. Билеты брались с бою. Даже Опригопы высшего класса могли захватить в поспешном бегстве лишь самое необходимое. Упряжки страусов и оленей, стоя по горло в воде, провожали тоскливыми взглядами уплывающих хозяев. Единороги печально ревели.

Плистерон пошел на крайние меры, даже вернул Земле шарообразную форму, но было поздно. Паника разрасталась. Лайнеры «Афина и Сыновья» могли вместить только сотую долю беженцев. Компания «Зевс» пустила в ход свои танкеры, которые бездействовали с самого момента введения Плистероном монополии на МВ. Танкеры втягивали желающих через огромные трубы, сечением в один метр двадцать сантиметров. Остров превращался в пустыню. Слоны, спустившиеся с гор, разбивали бивнями двери отелей и учреждений. Дикари забавлялись тем, что стрелами выбивали окна в восьмидесяти семи тридцатиэтажных зданиях Ведомства Декаменизации, внушавшего их первобытному, враждебному идее Культуры и Декаменизации разуму особую ненависть.

Печати, оставленные в опустевших помещениях Департамента на пропитанных краской подушечках, пустили корни и под благодатным солнцем Пирроу с поразительной быстротой развились в гигантские деревья, покрытые глянцевитой листвой ржавого цвета и крупными фиолетовыми цветами.

Когда фиолетовые лепестки опадали, становились видны прекрасно сформированные треугольные, гербовые и круглые печати на сочных плодоножках. Ветер проникал сквозь разбитые окна и разносил семена по острову. Заросли фиолетовых деревьев появились на набережных, улицах и бульварах. Фиолетовые цветы пахли пылью, сургучом, штемпельной краской, и от густого этого аромата задыхалось все живое, кроме пауков, земляных червей, мух и некоторых видов ядовитых змей.

Особенно сильно фиолетовые деревья разрослись вокруг площади Золотого Плистерона. Грабители, которые пытались проникнуть к памятнику, отступали или падали мертвыми.

Только на самого Плистерона запах фиолетовых деревьев не оказывал действия.

Президент в парадной форме шагал по острову четким военным шагом. Вечерами он пробирался к Золотому Плистерону и минуту стоял неподвижно, отдавая честь статуе и напевая вполголоса старый гимн «Слава, слава Плистерону».

Эти и дальнейшие исторические подробности последних дней Наследственного Президента дошли до нас от генерал-барабан-инспектора, начальника личного караула Президента, единственного, кто остался верен великому человеку в несчастную годину; дабы не погибнуть в зарослях фиолетовых деревьев, он сопровождал Президента на вертолете.

Кладовые во дворце Плистерона были разграблены, казна опустошена, и, чтобы добывать себе пропитание, Президент вынужден был пойти на крайнюю меру — отпиливать от собственной статуи кусочки золота.

Плистерон не трогал ни лица, ни орденов и медалей; он позволял себе отпиливать только пуговицы — по одной золотой пуговице в день.

С кусочком благородного металла Плистерон торопился в салун Китса, где толпились бродяги и пьяные дикари. Протиснувшись к стойке, Президент молча клал пуговицу в руку кабатчику. Китс наливал ему стакан виски.

Выпив и несколько охмелев, Плистерон говорил:

— Знаешь, кто я, наглец? Я есть Святой Рамульдино Карл Великий Плистерон Мигуэль Первый Мудрейший и Победоносный. — Он один да еще генерал-барабан-инспектор помнили некогда гремевший во всем мире титул.

— Ладно, — хмуро ворчал Китс. — Завел шарманку. Пей и помалкивай, ты у меня всех посетителей распугаешь.

После второго стакана Плистерон спрашивал кабатчика дрожащим старческим голосом:

— Ты меня уважаешь? Ты меня любишь?

— А за что тебя любить, Плистерона? — удивлялся кабатчик. — Пей и проваливай…