Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

• Название: Париж 1914 (темпы операций)
• Автор: Михаил Галактионов
• Издательство: Издательство ACT
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5–17–000056–1

Аннотация издательства: Марнская битва — один из ключевых моментов Первой мировой войны. Вышедшая ранее в серии «Военно-историческая библиотека» книга Б. Такман «Первый блицкриг. Август 1914» заканчивается в канун Марны, вечером 4 сентября, когда «неслышно перевернулась и открылась новая страница мировой войны». Этой «новой странице» и посвящена работа М. Галактионова, которая может рассматриваться как эталон военно-исторического исследования. Она сочетает богатейший фактический материал с развернутым и дисциплинированным анализом, логику изложения с блестящим литературным языком.

---

Немецкие источники упорно стремятся доказать, что эти части (кавалерийский корпус Марвща, бригада Кревеля и 5–я дивизия) могли бы сдержать англичан[327], но ход событий 9 сентября не оправдывает этого утверждения. Бригада Кревеля, по утверждению самого Рейхсархива[328], попала в тяжелое положение, атакованная все более и более усиливающимся противником; ее артиллерия была приведена к молчанию. Попытки 9–й кав. дивизии продвинуться от Кошерель к Марне были застопорены артогнем противника. Что касается 5–й дивизии, то она сначала была двинута на правый фланг бригады Кревеля, но, когда было получено известие о продвижении крупных сил англичан к северу от Шарли, она была отведена обратно в Дюизи. „….В движениях туда и сюда было потеряно драгоценное время“, говорит Рейхсархив. Гораздо вернее сказать, что в этом выражалась невозможность для перечисленных частей „заткнуть дыру“: ведь дальше на восток через Марну продвигались все новые и новые силы противника.

Части группы Линзингена начали отход вскоре после полудня, без помехи со стороны противника. К вечеру 7–я рез. дивизия и части 8–й дивизии (группа Лохова) находились в районе Мей-ан-Мюльтян, 22–я рез. дивизия в районе Фюсси (Ривзу), 3–я пех. дивизия в районе Куломба.

5–я кав. дивизия продолжала весь день свои поразительные блуждания, бросаясь из стороны в сторону перед наступающим противником; только она одна и оставалась на всем протяжении бреши между 1–й и 2–й армиями.

д) Крах контрманевра Клюка

Что же происходило в это время на правом крыле? Напомним прежде всего цель операции, предпринятой здесь Клюком.

Приказ 1–й армии вечером 8 сентября гласил: „1–я армия будет добиваться завтра решительного результата посредством атаки с охватом фланга северного крыла под командованием генерала фон Кваста (9–й корпус, 6–я дивизия и 4–я кав. дивизия), отправляясь из района севернее Кюверньона. Резервная бригада Лопеля имеет приказ направиться завтра из Бербери на Барон (Baron, западнее Нантейля), 2–й кав. корпус (со 2–й и 9–й кав. дивизиями и смешанной бригадой 9–го корпуса, прибывшей сегодня в Монрейль) должен обеспечить прикрытие левого фланга армии на Марне“.

Как протекала атака северною крыла 9 сентября? Была ли она похожа на сокрушающий молот, как это рисовалось в воображении командования 1–й армии? Были ли достигнуты решительные результаты на этом участке к концу сражения?

Изображение событий и конечный их результат даются в противоположном освещении немецкими и французскими источниками. Истину установить поэтому трудно.

По немецким источникам[329]: „Нет никакого сомнения, здесь достигнут боевой успех; армия Монури разбита. Клюк касается рукой венка на своей голове“. Бригада Лепеля „в 16 час. победоносно довела наступление к вокзалу Нантейля“; по французским же источникам[330], атака бригады Лепеля на Нантейль потерпела кровавую неудачу. „Восточнее, по немецким источникам, 17–я и 18–я дивизии непрерывно продвигаются вперед. Мекленбуржцы, ганзейцы и шлезвиг-голштинцы дышат воздухом победы. В 18 час. взято Буаси; части находятся в 6 км от Нантейля“[331]. Наконец, 6–я дивизия, по немецким источникам, заняла Вильер — Сен-Жене, тогда как, по французским, только „в середине ночи“ туда проникло несколько немецких патрулей, хотя местечко было эвакуировано еще в 15 час.

Совершенно бесспорен факт, что при общем перевесе немцев на северном участке их продвижение 9 сентября было малозначительным. Все источники единодушно констатируют медлительность наступления. Рейхсархив приводит свидетельство офицера генштаба 6–й дивизии майора Фирека: „Солнечный, осенний день и направление марша к Парижу поднимает общее настроение. Наступление, хотя и медленно, но хорошо и без больших потерь, продвигается вперед, так что в штабе дивизии господствовало впечатление всеобщего и полного успеха дня“. По отзыву другого немецкого капитального труда[332], „на северном крыле немецкие войска медленно[333], но непрестанно шли вперед, и победа определенно предвиделась“.

Каковы же были причины этого медленного темпа развития событий на северном крыле? Во-первых, конечно, сказывалась измотанность переходами обеих дивизий 9–го корпуса; утром 9 сентября 17–я дивизия, до занятия исходных позиций, прошла еще 20 км. Но, кроме того, оказывается, генерал Кваст учел уже уроки Эстерне. В приказе 9–го корпуса (8 сентября 21 ч. 45 м.) можно прочитать следующие знаменательные строки:

„Артиллерийские позиции должны быть установлены на рассвете; огонь открыть возможно раньше; пехота должна атаковать только тогда, когда будет известно, что артиллерия произвела свое действие, в особенности против местечек и лесных опушек“.

Исполняя приказ, пехота не начинает наступления, пока позади нее между 9 и 11 час. развертывается артиллерия.

Наступление началось фактически в 12 час. дня, когда части (17–я, 18–я и 6–я пех. дивизии) вышли, встретив незначительное сопротивление противника, на дорогу Левиньян — Бец. Вслед затем началось продвижение через лес Руа по нескольким узким лесным дорогам. Только в 3 часа дня, т. е. после того, как уже был отдан приказ об отступлении 1–й армии, наступающее крыло достигло железной дороги Ормуа — Бец.

К 15 ч. 30 м. ударная группа развертывается вдоль южной опушки леса Руа — всего 35 батальонов и 36 батарей (208 орудий, из которых 36 легких гаубиц и 16 тяжелых). Пока эта весьма внушительная масса артиллерии (1 батарея на батальон) не открывает огня, пехота не начинает атаки против Буаси. А вот как очевидец описывает действие французской артиллерии, которая, конечно, была несравненно слабее на этом участке: это была бомбардировка такой силы и сеяла такой ужас среди бойцов 17–й дивизии, который они уже испытали 3 дня тому назад шквал под Эстерне, что еще никогда не видели ничего подобного; бомбардировка эта заставляла предвкушать огневые завесы будущих годов». Огонь противника порождает частичную панику. Вечером части 17–й дивизии, занявшие Буаси — Френуа, роют окопы.

Установить, каким было действительное положение ударной группы 1–й армии к концу Марнского сражения, очень трудно. Слишком мало оснований верить правдивости оценки, которая давалась участниками боя и которая впоследствии прошла через соответствующий фильтр. Очень может быть, что бойцы 64–го и 24–го полков (6–я дивизия) и в самом деле хохотали, видя удирающих французов со снопами на спине, которые использовались как прикрытие. В 35–м полку, возможно, отпускали шуточки по поводу слишком высоко разрывавшейся шрапнели. Капитан Боде, командир 7–й роты 90–го полка, рассказывает, что его рота наступала (после выхода из леса) так, что очевидцы затруднялись сказать, шла ли в атаку на Буаси пехота или конница. Но, наряду с этим, в 8–й роте того же полка во время этой атаки «потери составили 40 человек, потому что теперь противодействие врага уже сказывалось»[334].

В 12 ч. 30 м. генерал Клюк получил от группы Кваста донесение о том, что в 11 ч. 45 м. она заняла исходную линию, западнее Гондревиль — Ормуа — ле-Давьен — Антильи и перешла в наступление на Левиньен — Бец. Получив это сообщение, Клюк сказал будто бы окрркаюшим его:

«Сегодня вечером правое крыло будет вблизи Даммартен. Тогда мы выиграем все»[335]. Можно согласиться, что такой глубокий охват левого фланга союзного войска действительно имел бы крупнейшее оперативное значение. Было ли бы оно также и решающим — остается под вопросом. Но немецкие генералы, как мы уже установили в отношении атаки левого крыла 2–й армии на Сезанн, плохо учитывали важнейший фактор — время. Уже тогда, когда началась фактически атака группы генерала Кваста, около 12 час. 9 сентября, было, по сути дела, уже поздно, так как союзники перешли Марну. От исходной линии до Даммартен около 25 км. По данным Рейхсархива, Буаси-Фре-нуа был взят в 18 час. Немецкие части прошли около 10 км — оставалось еще 15 км. Этот расчет поважней сообщений о действиях отдельных частей группы Кваста. Но война уже в те дни показала новые мерила для определения быстроты продвижения войск, темпа развития операций. С этой стороны совершенно бесспорным является тот факт, что наступление правого крыла 1–й армии безнадежно запоздало.

Было уже поздно! Без понуждения со стороны врага группы Сикап — Арнима и генерала Линзингена покидали свои боевые позиции, обагренные кровью. «Во все это время, — пишет генерал Кюль[336], — французские снаряды и шрапнель ложились на то самое место, что и раньше. Ни одного врага нигде не было видно. Когда в Бовуаре не осталось больше никого, я отправился в Мей — ан — Мюльтьян и поднялся на очень высокую колокольню. На ясном вечернем небе на юго-западе стояла Эйфелева башня».